— Могу я посмотреть? — осторожно спросила Селия, делая ей на встречу еще один небольшой шаг.

Ева нахмурилась и посмотрела на Одина. Она не понимала, что происходит. Покачав головой, она попятилась назад, собираясь сбежать, но ее остановил резкий голос Одина.

— Покажи ей.

— Но, — пробормотала Ева, но Один резко перебил ее.

— Я сказал, покажи ей то, что она попросила, — он сжал кулаки, чувствуя, что его терпение на исходе. Он хотел узнать правду, и как можно скорее. Именно она поставит точку в любых попытках Евы сбежать от него.

Понимая, что ей все равно придется сделать это, Ева подошла к Селии. Убедившись, что никто кроме женщины не смотрит на ее ногу, она задрала платье, обнажая поврежденное бедро.

Селия однажды уже видела шрамы Евы, но только сейчас, находясь так близко, могла рассмотреть ее ногу. Следы чей-то жестокой пытки. Она даже думать не хотела, что чувствовала маленькая девочка в тот момент.

Сжав рот рукой, чтобы сдержать всхлип, Селия наклонилась еще ближе к Еве.

— Почему вы так долго смотрите? — прошептала Ева, чувствуя себя слишком неуютно под пристальным взглядом женщины. Она хотела уйти отсюда, спрятаться в своей комнате, и больше никогда никого не видеть.

— Ну что там? — прорычал Один, разворачиваясь к ним. Ева торопливо опустила юбку, закрываясь от его взгляда.

Селия вздрогнула от этого резкого окрика. Выпрямившись, она посмотрела сначала на Еву, а затем на Одина.

— Дерек, — она бросилась к мужу, и схватила его за руку, — Дерек, он не соврал. Я ведь говорила тебе.

Теперь, она понимала, почему в прошлый раз так заинтересовалась шрамом на ноге Евы. Ведь ничего не могло стереть из памяти матери, пусть и прошло много лет. Да, именно в этом месте у ее дочери была отметина. Такая же, как и у нее самой, и какая была у ее матери. И судя по глубокому шраму, кто-то упорно пытался от него избавиться.

— Вы уверенны? — настойчиво уточнил Один. Он не мог скрыть свое ликование. Теперь, никто не посмеет забрать ее. О другой стороне этой правды он думать не хотел. По крайней мере не сейчас.

— Да, — воскликнула Селия, — Этот шрам, ее головная боль, и наше семейное лекарство, которое ей помогло. Как мы могли совершить такую ошибку?

Дерек зарычал, и размахнувшись, врезал кулаком в ближайшую стену. Один развернулся и посмотрел на Еву.

— Я говорил, что никогда не отпущу тебя. Так получилось, что мы женаты, моя маленькая Клэр.

— Что здесь происходит? — закричала Ева, оглядывая собравшихся вокруг нее людей. Она не понимала, о чем они говорят. Их слова не укладывались у нее в голове.

— Мы были у Гаррика, — еще раз повторил Дерек, — Он признался в том, что произошло много лет назад. И также рассказал, кто именно погиб в ту ночь. Это была не наша Клэр, а его дочь, Ева.

Ева нервно улыбнулась, и покачала головой. Теперь, она запуталась еще больше. А потрясенные лица Селии и Дерека поднимали в ней безумную панику.

— Нет, такого не может быть. Я только сегодня узнала правду о том, что произошло, а теперь, вы рассказываете мне, что я не дочь Гаррика, а ваша. Такое не может быть. Вы не можете так поступить со мной.

Селия заплакала, и отвернувшись, приникла к груди Дерека. Каждое слово, которое сказала Ева больно ранило. В ее памяти всплыли те моменты, когда она находилась под властью обмана Ингрид. Что она сделала? Как могла так поступить со своей дочерью?

— Что я натворила? — прошептала она, еще сильнее прижимаясь к мужу. Смотреть на Еву она сейчас не могла. Чувство вины сжигало ее душу дотла.

— Скажите, что это не правда, — взмолилась Ева, подбегая к Одину, — Вы все это придумали, не так ли?

Один схватил ее за руку, и притянул к себе.

— Теперь, тебе никуда от меня не уйти. Мы, как оказалось, женаты.

Глава 45

— Она не останется с тобой, — прорычал Дерек. Сдвинув Селию в сторону, он подошел к Еве и схватив за руку, попытался притянуть к себе. — Моя дочь уедет с нами, и как можно скорее. — он посмотрел на нее, надеясь, что она не станет возражать. Никто больше не посмеет забрать ее. Он и так провинился перед ней, и теперь должен сделать все, чтобы искупить свою вину. Пусть, она и не простит их, но будет жить в покое, вместе с их внуком, который никогда не узнает, что такое жестокость.

— Теперь, она не только ваша дочь, — возразил Один, смерив Дерека настороженным взглядом, и дернув Еву на себя, — Она уже давно моя жена, и останется там, где ей и ребенку место. Рядом со мной.

— Нет, — отрезал Дерек, продолжая тянуть Еву к себе, — я ее здесь не оставлю.

Ева смотрела на мужчин, не понимая, кто из них безумнее. Она сама или Дерек и Один, которые ухватились за нее, и тащили, каждый в свою сторону. Почему все решают за нее? Неужели никто и никогда не выслушает ее?

— Отпустите меня, — прошептала она. Но, похоже, они и не собирались слушать ее.

— Она уедет с нами, — прорычал Дерек, не оставляя попыток оторвать ее от Одина, и прижать к себе.

— Отпустите меня! — что было сил закричала Ева, надеясь, что теперь у нее получится докричаться до них. И это помогло.

Мужчины изумленно уставились на нее, чем она и воспользовалась. Дернувшись, Ева вырвалась от них и отскочила в сторону. Поморщившись, она потерла запястья, надеясь, что, хотя бы сейчас синяков не останется.

— Ева, подойди ко мне, — властно приказал Один, не сомневаясь, что она выполнит его приказ.

Но, Ева покачала головой, отступая все дальше и дальше к самому выходу.

— Ева, — прорычал Один, видя, что она и не собирается ему подчиняться.

— Ты уедешь с нами? — с болью в голосе спросила Селия, делая шаг к Еве. Пусть ее дочь и стояла так близко к ней, но она видела, что мыслями та была слишком далеко.

— Нет, — покачала головой Ева, — Нет.

Шаг за шагом она приближалась к своей цели. Ей хотелось, как можно скорее сбежать отсюда. Как можно дальше от всего, что произошло. Туда, где она сможет подумать в одиночестве. Где Один и остальные не будут давить на нее. Только где найти такое место?

— Куда ты собралась? — прорычал Один, вовремя заметив ее намерение. Подскочив к ней, он схватил ее за руку. — Ты никуда не уйдешь без меня. А вы, — он гневно посмотрел на Селию и Дерека, — Уходи. Не заставляйте меня переступать через нашу многолетнюю дружбу. И запомните только одно. Ева останется со мной. Кем бы она вам не приходилась.

Ева вздрогнула от того тона, каким были сказаны эти слова. К своему изумлению, она поняла, что за его яростью скрылось нечто совершенно иное. Страх. Нахмурившись, она посмотрела на Одина, надеясь хоть что-то разглядеть на его лице. Но, увидела только ярость. Чего же он боялся?

— Я, — Дерек шагнул вперед, собираясь возразить Одину, но Селия схватила его за руку.

— Дерек, не сейчас. — она видела в каком состоянии прибывает Ева, и хорошо понимала, что еще больше беспокойства ей было не к чему. — Давай сейчас уйдем. Если Ева захочет, то у нас будет время и возможность поговорить с ней.

Ева с благодарностью вздохнула, надеясь, что Дерек прислушается к Селии. Она хотела, чтобы они ушли. Все в них напоминало о том, что они рассказали ей. Вздрогнув от резкой боли, она сама того не осознавая, прижалась к Одину. Его рука тут же опустилась ей на плечо, словно он защищал ее от всего происходящего.

Дерек, еще раз смерил их пристальным взглядом, и только после этого, наконец, кивнул жене. Может она и была права.

— Я буду ждать до ужина. Если вы не появитесь там, я приду сам.

Больше не произнеся ни слова, он вышел из комнаты. Селия же кинув Еве и с трудом сдерживая слезы, последовала за мужем.

— Неужели это все правда? — прошептала Ева.

Один напрягся, услышав вопрос, а потом отпустил ее руку и отошел подальше.

— Ты же слышала, что сказала Селия, неужели думаешь, что она могла ошибиться? — недовольно проворчал он.

— Я очень на это надеюсь, — ответила Ева, сжав руки в кулаки, — Очень.

— Неужели не можешь поверить в то, что ты и есть Клэр? — спросил Один.

— Я не хочу верить в это, — прошептала она.

— Тебе придется в эту правду, — злобно рубанул Один.

— А вы сами сможете поверить в это? — удивленно спросила Ева, — Сможете поверить в то, что та, за кого вы мстили, стоит перед вами? — едва сказав это, она вздрогнула от пронзившего ее ужаса. Неужели все так и было?

Один смотрел на нее, не зная, что ответить. Пока Селия и Дерек были здесь, он гнал от себя эти мысли, но теперь, оставшись с Евой наедине, они вновь набросились на него, но уже с большей силой. Он изнасиловал ее, унизил и оскорбил. Ту самую девочку, которую, когда-то при всех поклялся беречь. Как он мог позволить Гаррику обвести всех? Почему не увидел, кого именно вытащил в ту ночь этот ублюдок?

Потрясение накатило на него, мешая вздохнуть. Зарычав от боли, он развернулся и врезал кулаком в стену, надеясь, что эта боль сможет вытеснить другую, которая навсегда поселилась в его душе.

Кровь потекла по его разбитой руке, но он не обратил внимание. Раз за разом, он все сильнее вбивал кулак в стену, но это не помогало. Все, что он сделал вставало перед его глазами, только теперь, ему больше нечем было оправдывать себя.

— Что вы делаете? — закричала Ева. Подскочив к нему, она схватила его за руку, помешав еще одном сильному удару. Она впервые видела такое. Накрыв его кулак своей ладонью, она потащила Одину к столу, чтобы поскорее промыть многочисленные раны.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Зачем ты это делаешь? — прорычал Один, наблюдая за тем, как Ева торопливо промывает его руку. Он не чувствовал боли. Наверное, больше никогда не сможет почувствовать.

Ева нахмурилась и непонимающе уставилась на него.

— Я не хочу, чтобы вы ранили себя, — пояснила она.

В последний раз проведя влажной тряпкой по его руке, она бросила ее в тазик, старательно избегая вида покрасневшей воды. Если честно, она и себе не могла сказать, зачем сделала это. Зачем бросилась помогать ему. Будь на ее месте любая другая женщина, она, наверное, с радостью бы наблюдала за тем, как истекает кровью ее мучитель. Но она, Ева, не могла так сделать.

Один сжал ее руку и резко развернул, заставляя посмотреть на себя.

— Я не буду извиняться за все, что произошло, — прорычал он, притягивая Еву еще ближе, заставляя практически приподняться на носочках. — Не буду, — упрямо повторил он.

— Неужели вы думаете, что мне нужны извинения? — изумленно прошептала Ева, заглядывая в его горящие огнем глаза. Она никогда и не думала, что этот мужчина, когда-либо кому-нибудь принесет свои извинения. Только не Один.

— Я не отпущу тебя, даже не проси, — предупреждающе сказал он, — Ты, моя жена.

— Только это и есть причина тому, чтобы держать меня рядом с собой? — с болью прошептала Ева. Она сама не понимала, чего хочет добиться от него. Но его слова о том, что она его жена, вызвали в ней странную ревность. Ревность к самой себе.

— Теперь, послушай меня внимательно, — еще яростнее прорычал Один, — Я уже говорил тебе, мне нужна только ты. И то, что произошло сегодня, ничего не меняет. Клэр ты или нет, для меня это не играет абсолютно никакой роли. Важно лишь то, что теперь ты моя и по закону тоже.

— А ребенок? — взволнованно прошептала Ева, — Что будет с ним?

— Скоро, ты родишь мне наследника, — усмехнулся Один, — так что, постарайся больше не волноваться.

— Это правда? — прошептала она. Неужели она не ослышалась? — Вы правда сделаете это?

— Да, теперь ты моя жена, и все должны об этом узнать.


* * *

— Ты должен как можно скорее пойти в главный зал.

Взволнованный голос Лиры, раздался позади Джеймса, заставив его недовольно вздохнуть. Развернувшись к ней, он устало вздохнул и сложив руки на груди, прислонился к стене конюшни.

— Что произошло? Опять Один и Ева? — с усмешкой спросил он, нисколько не сомневаясь, что все так и есть.

— Нет, — покачала головой Лира, — Господин зовет тебя, но что случилось я не знаю.

Джеймс облегченно выдохнул. Хотя бы этот вечер пройдет спокойно. Честно говоря, он уже немного устал от постоянных ссор, что неизменно происходили, стоило Одину и Еве появиться в одном месте. И именно поэтому он с радостью ухватился за предложение Одина проследить за Ингрид.

— Тогда, не будем медлить, — кивнул он, и оттолкнувшись от стены, подошел к Лире.

Сейчас, в тусклом свете факела с переливающимися снежинками в волосах, она выглядела словно сказочная принцесса, если такие вообще существовали. Закутанная в его не по размеру объемный плащ, она выглядела такой хрупкой, что ему тут же захотелось прижать ее к себе и уберечь от всего. От холода, от любой опасности.