В этот момент недавняя решимость Пирса рассеялась как дым, и он пожелал прижать к себе это печальное подобие его Ласточки и баюкать, утешать до тех пор, пока все не станет как прежде.

— Братья и сестры, мы собрались здесь сегодня… — начал капитан Бейли монотонным голосом, который, должно быть, как нельзя лучше соответствовал торжественности момента.

Бог знает почему, Пирс вспомнил ночь, когда его почти бесчувственным принесли на борт судна и свалили на руки Жоржетте. До сих пор он не сомневался, что видел все во сне, но теперь решил, что, пожалуй, нет. В ту ночь Ласточка и в самом деле явилась ему и позволила любить ее.

— Желаешь ли ты, Пирс Ланж Кингстон, взять эту женщину в свои законные жены?

Пирс обратил свой взгляд к невесте — он не знал, как отныне называть ее, Ласточка или Жорж.

— Да, желаю, — решительно ответил он.

— Желаешь ли ты, Ласточка Элен Жоржетта Пакуин, взять этого мужчину в законные мужья?

Ветер внезапно налетел на судно, заставив его зарыться носом в волну. Фонтан брызг обрушился на собравшихся. Многочисленные колокольчики зазвенели, паруса надулись с громким хлопком, заглушив ответ Жоржетты.

— Что? Не слышу! — крикнул капитан, засовывая Библию в карман и поднимая ворот кителя.

Пирс посмотрел на невесту и успел увидеть утвердительный кивок.

— Отлично! — рявкнул капитан во все горло, чтобы перекричать шквал. — Объявляю вас мужем и женой!

Судно снова зарылось носом, он чуть было не потерял равновесие и чудом удержался на ногах. Жоржетта вцепилась Пирсу в руку у плеча, их швырнуло назад, потом вперед.

— Поцелуйте невесту! — донеслось со стороны капитана, который выписывал по палубе кривую, поспешно удаляясь в сторону мостика.

Пирс чмокнул Жоржетту в щеку, одним глазом следя за разбегающейся командой.

— Что случилось? — спросил он у пробегавшего мимо юнги.

— Так, небольшое волнение… перед штормом.

Внезапно он перестал ощущать на руке пальцы Жоржетты и, оглядевшись, увидел, что она бежит, скользя по мокрой и опасно покатой палубе, к поручням. Добравшись, она свесилась через них, и новый фонтан воды на этот раз окатил ее с головы до ног. Он рванулся к ней.

— Команде потребуется помощь! — крикнула ему на ухо миссис Гейбл. — Идите, я сама позабочусь о вашей жене.

Пирсу бросился в глаза матрос, придавленный сорванной шквалом бочкой, которую заклинило в узком проходе, и он поспешил на помощь, подумав: «Прекрасное начало медового месяца!»

Впрочем, это отлично вписывалось в общую картину.

Глава 18

Вечер показался Жоржетте нескончаемым, а наступившая ночь целиком состояла из дикого рева шторма, жалобного скрипа перекрытий, взлетов и падений судна, когда громадные валы перебрасывали его друг другу, как щепку. Тошнота ни на минуту не оставляла девушку в покое, и порой в измученном сознании мелькала мысль, что смерть, пожалуй, принесла бы облегчение.

Время от времени заходила миссис Гейбл — справиться о ее состоянии, узнать, не нужно ли чего, и немного посидеть с Жоржеттой. Пирс тоже заходил, правда, всегда на пару минут. С его штормовки немилосердно текло, лицо раз от раза обострялось все больше, а в голосе звучала смертельная усталость. Все мужчины на корабле были заняты делом. Прекрасно зная, каково это — бороться со штормом, девушка тревожилась и была благодарна за то, что у Пирса находилась для нее минутка.

Когда в иллюминатор пробился серый рассвет, Жоржетта впала в забытье, мало похожее на сон. Она слышала, как Пирс зашел в каюту, ненадолго склонился над ней и вышел снова, осторожно прикрыв за собой дверь. Измученная до изнеможения, девушка разрыдалась, тронутая его заботой. Это невыносимо — превратиться в плаксу!

Жоржетта могла по пальцам пересчитать моменты, когда плакала, во всяком случае, до встречи с Пирсом, а что касается морской болезни, вообще не знала, что это такое. Суда, парусные и паровые, стали ее домом с раннего детства, и ей было одинаково комфортно на них в любую погоду. Если бы отец или братья видели ее сейчас! Они бы глазам своим не поверили!

Мысль об утраченной семье была не самой лучшей, потому что слезы хлынули рекой. Жоржетта уткнулась в мокрую подушку и со страхом ждала нового приступа тошноты.

Постепенно шквал пошел на убыль, а потом и совсем прекратился. Океан еще какое-то время ярился, но и он постепенно успокоился. Девушка не сразу осознала, что мучения позади, а когда сообразила это, разразилась новым потоком слез.

— Да перестань, нюня несчастная! — прикрикнула она на себя, стыдясь непонятной чувствительности, и резко отерла мокрые щеки.

Она выбралась из постели, на нетвердых ногах подошла к иллюминатору и распахнула его во всю ширь, жадно вдохнув свежий, насыщенный солью воздух. Это оказало на измученный организм благотворное действие. Можно было сказать, что она выжила.

Постояв немного и подышав, девушка высунулась в иллюминатор. Небо на востоке, куда уходила буря, было зловеще темным, но на западе очистилось. Солнце, еще невидимое, золотило края туч.

— Поднять паруса! — донесся голос капитана.

— Есть, сэр! — послышалось сразу с нескольких сторон.

Она услышала скрип пеньковых канатов и глухие хлопки, с которыми мокрые паруса наполнялись, ловя ветер.

Жоржетта оставила иллюминатор приоткрытым и снова улеглась, чувствуя себя усталой, но как бы обновленной. На сон грядущий она пылко пожелала, чтобы к моменту пробуждения земля уже была на горизонте, тошнота исчезла бесследно, а Пирс увидел в ней не только мать своего будущего ребенка, но и любимую женщину.


— Наконец-то! — воскликнула миссис Гейбл с удовольствием, делая шаг с последней ступеньки навесной лестницы на набережную.

Жоржетта ничего не сказала на это и молча ждала, когда достойная леди присоединится к ней.

Поправив шляпку и одежду, миссис Гейбл энергично зашагала к ней. Подъем, очевидно, дался ей без малейшего труда, она ровно дышала и не выказывала никаких признаков усталости, и это несмотря на то что ей пришлось проделать его в затрудняющей движения женской одежде, тогда как Жоржетта все еще была одета подростком.

— Дорогая, может статься, что мне больше не представится возможности поговорить с вами наедине. Отойдем в сторонку.

Она положила на локоть Жоржетты руку, затянутую в тонкую перчатку, и увлекла ее к грузовому фургону, в который пара докеров грузила мешки с сахаром. Оставив свое занятие, те разинули рты, прислушиваясь, но под суровым взглядом достойной леди сочли за лучшее не мешать разговору.

— По-моему, мистер Кингстон весьма к вам привязан, — заговорила миссис Гейбл вполголоса. — Узнав о вашем положении, он поспешил узаконить отношения, однако не могу не высказать, что ваше легкомыслие очень меня тревожит. Что вас заставило пойти на такую авантюру? С непорядочным человеком ваша жизнь была бы сломана. Скажите, ведь виной тому ваша семья? Они не одобрили ваш выбор, не так ли? Противились браку?

Жоржетта сразу приуныла. Она надеялась проститься с достойной леди без разговоров о прошлом. Выигрывая время, девушка начала отчищать рукав от воображаемой грязи.

— Это долгая история…

К счастью, раздались голоса, и миссис Гейбл повернулась узнать, в чем дело. К ним направлялись, обходя группу о чем-то споривших пассажиров, Пирс и мистер Гейбл. Хотя оба были одеты согласно случаю, Пирс выглядел куда элегантнее своего немолодого спутника, обремененного солидным животом. Его энергичная походка и прекрасное сложение наполнили сердце девушки гордостью. Она отчаянно хотела поверить, что прощена, что ей не померещилась забота в глазах мужа, когда он разбудил ее, чтобы предупредить о скорой швартовке.

Светлые глаза на лице, успевшем загореть за время странствий, поймали взгляд Жоржетты, и внезапная сладкая слабость почти заставила ее пошатнуться.

— Сегодня утром мой супруг беседовал с вашим, — торопливо заговорила миссис Гейбл. — Я просила его узнать, как мистер Кингстон намерен обходиться с вами в дальнейшем. Он сказал, вы ни в чем не будете нуждаться.

— Моя милая, — прервал ее мистер Гейбл, — я только что узнал, что разгрузка трюмов начнется через два дня. Мистер Кингстон предлагает нам остановиться в отеле «Сент-Франсис», где он уже бывал. Если, конечно, тот не сгорел.

— А что, был пожар? — удивилась миссис Гейбл и повернулась к Пирсу. — В самом деле?

— Не знаю, но этот город знаменит пожарами, — ответил Пирс, пожимая плечами. — Бесконечные торжества, фейерверки. На всякий случай лучше приготовиться ко всему.

— За нас можете не волноваться, — снисходительно заверила достойная леди. — Мы бывали в таких местах, что нас ничем не удивишь.

Пирс адресовал ей улыбку, потом посмотрел на Жоржетту. Все оживление тотчас исчезло с его лица.

— Мне нужно немедленно кое-чем заняться. Эти милые люди заберут тебя с собой и устроят в отеле, а я вернусь к ужину.

Надежды на счастливое будущее рассыпались в прах, и Жоржетта устыдилась собственной наивности. Очевидно, болезнь серьезно повлияла на ее здравый смысл, потому что она совсем забыла об угрозах Пирса.

— О чем речь?

— О моем призовом жеребце, о чем же еще, — бесстрастно ответил Пирс.

— В таком случае я пойду с тобой.

— Вам лучше подумать о ребенке, дорогая, — заметила миссис Гейбл.

— Есть вещи, о которых вы не имеете понятия, — грубо ответила Жоржетта, уставшая от назойливого внимания женщины.

— Да уж, такие вещи есть, — насмешливо вставил Пирс.

— Я пойду с тобой!

— Дело твое, но в таком случае советую не отставать.

Это отчасти удовлетворило Жоржетту, и она устыдилась недавней грубости по отношению к своей престарелой приятельнице. Та выглядела оскорбленной.

— Я вам очень благодарна за доброту, миссис Гейбл, увидимся за ужином.

— Я сниму для вас номер, — миролюбиво предложил мистер Гейбл и мягко, но настойчиво увлек супругу за собой.

Жоржетта пару секунд следила за ними, потом повернулась к Пирсу и обнаружила, что тот быстро удаляется от нее и вот-вот скроется в толпе. Она бросилась вдогонку и поймала его за руку. Пусть и не надеется ускользнуть!

— Застегнись, — резко приказал он. — Здесь свежо, не хватало еще, чтобы ты простудилась.

Жоржетта проглотила ответную резкость и начала застегиваться, разглядывая ближайшие суда. «Грозовой тучи» среди них не было.

— Когда мы заходили в порт, ты видел тот корабль, на котором отец уплыл из Гонолулу?

— Нет, но это не важно. Капитан Бейли сказал, где оно пришвартовалось.

Убедившись, что Жоржетта застегнута на все пуговицы, Пирс отправился дальше.

Девушка была еще слишком слаба, но не желала сдаваться. Стиснув зубы, она шагала следом.

— Значит, ты собирался найти отца и потребовать у него ответа? И все это без меня?

— Послушай, Жорж… то есть Ласточка! Как, черт возьми, мне теперь тебя называть?

— Как тебе будет угодно, — буркнула девушка.

Внезапный порыв ветра едва не сорвал с Пирса шляпу и взъерошил ему волосы. Жоржетта сочла, что он выглядит потрясающе! Эдак, пожалуй, он будет из нее веревки вить! Возмущение придало ей сил и позволило обогнать мужа. Какое-то время она сердито шагала впереди, потом он снова оказался рядом. Они пробрались сквозь толпу возбужденных старателей, только что сошедших с парохода, потом почти такую же толпу уличных торговцев с их оглушительной разноголосицей. Едва оказавшись в относительно свободной части причала, Жоржетта заметила невдалеке судно под названием «Грозовая туча».

— Как ты собираешься поступить? — спросила она, удерживая Пирса за рукав.

— Ты мнешь мою одежду, и притом уже не в первый раз.

— Ответь, — настаивала девушка, но руку убрала.

— Все будет в порядке, если ты вернешь мне бумаги на лошадь.

У Жоржетты едва не вырвалось словечко из числа тех, что матросы не употребляют в присутствии дам.

— Я уже сказала, что ничего не знаю ни о каких бумагах! Если бы у тебя в голове были мозги, а не труха, ты бы и сам сообразил, где эти чертовы бумаги! Наверняка у Блэквелла, иначе чего бы ему вдруг исчезать из виду?

На лице Пирса возникло такое выражение, что Жоржетта невольно подалась назад, уверенная, что сейчас получит оплеуху. Но Кингстон только молча схватил ее за руку и повлек за собой к сходням. У края их стоял желтый и высохший боцман — явная жертва малярии. В руках он держал декларацию на груз, слабым голосом командуя разгрузкой.

— Могу я ненадолго отвлечь вас? — вежливо обратился к нему Пирс.

— Извольте видеть, я занят, — сказал боцман с усталой и злой иронией, лишь на миг подняв на него глаза с желтыми белками.