CurvyPragmatist - Reset

— Я не думаю, что они сами знают об этом, — продолжил Дэвид.

— Бог, — ответила Мэри-Маргарет, не зная, что еще сказать.

Эмма увидела глазевшую на них Мэри-Маргарет. Затем, резко схватив Дэвида за руку, женщина потянула его вдоль коридора, подальше от глаз Эммы.

— Реджина… — начала Мэри-Маргарет.

— Да, — в подтверждение, кивнул Дэвид.

— И Эмма, — заикаясь, произнесла женщина.

— Да, — ответил Дэвид. — Может, хочешь присесть?

— Моя мачеха… и моя дочь, — в полную грудь пыталась дышать Мэри-Маргарет.

— А может воды? — предложил Дэвид.

— Они не знают! — объявила Мэри-Маргарет. — Они не знают, но что именно они не знают?

— Снежка, я не понимаю тебя, — держал ее за плечи Дэвид.

Она посмотрела на него.

— Послушай Дэвид, они не знают, но они не знают о том, что чувства взаимны, или они даже не знают, о существовании этих чувств в них самих?

— Я… — начал Дэвид.

— Мы должны быть осторожны, — говорила Мэри-Маргарет, шагая по маленькому коридору, — Эмма сейчас очень уязвима. И Реджина, ну, можно было бы написать книгу об эмоциональной борьбе Реджины.

— Снежка, — начал снова Дэвид.

— Они идеально подходят друг другу, — улыбнулась она, а затем вздохнула: — Но если что-то пойдет не так, я не думаю, что хотя бы одна из них, сможет пережить еще одни неудачные отношения.

— Так… — Дэвид смотрел на свою жену.

— О, Дэвид, разве ты не видишь? Эмма и Реджина! Вместе! — смотрела она на него, улыбаясь.

— Я действительно, понятия не имею, что ты чувствуешь по этому поводу, — наконец сказал Дэвид.

Это… — счастливо улыбнулась Мэри-Маргарет, — идеально! Это как исцеление, в котором нуждается наша семья. Реджина будет любима продуктом Истинной Любви. Наконец-то мы сможем залечить старые раны и быть настоящей семьей. У Эммы будет кто-то, кто будет любить ее всеми фибрами своей души. У них обеих будет Генри, а у него будут обе его мамы… вместе!

Дэвид выдохнул с облегчением. Он видел, как озаряется лицо Эммы, когда речь заходила о Реджине, и действительно хотел, чтобы они были вместе. Но он не представлял, как воспримет это его жена. Её история с Реджиной была долгой, кровавой и эмоциональной. В ней была и глубокая любовь, и ненависть по отношению к этой женщине. Дэвид знал, что Мэри-Маргарет всегда надеялась на их примирение. Она корила себя за ошибку, совершенную в детстве, но, не смотря на это, всё ещё любила Реджину, которая вошла в её жизнь именно в тот момент, когда она остро нуждалась в общении и заботе.

— Мы не можем никому ничего говорить, — сказала Дэвиду жена. — Даже им самим. Потому, что они ничего не знают. Мы просто будем стоять в стороне, и наблюдать за развитием их отношений. Ну, может время от времени, будем подталкивать их, но все должно быть естественно.

Дэвид кивнул, но он прекрасно знал свою жену и ее пристрастие к сватовству.

— Так, никакого вмешательства? — поинтересовался мужчина.

— Никакого, я обещаю!

— Прошло уже три дня, — раздраженно бросила Эмма Голду, когда он зашел в палату Реджины. От такого заявления, мужчина удивленно уставился на блондинку.

— Я и сам прекрасно знаю, сколько прошло времени, мисс Свон, — кратко ответил он. Голд закрыл за собой дверь и подошел к кровати Реджины, переводя взгляд с неподвижной брюнетки, на ребенка у Эммы на руках:

— Я смотрю, Вы присматриваете за малышкой Грейс.

— Да, Мэри-Маргарет с Генри сейчас, она не может быть здесь все время, — смущенно, ответила Эмма.

— Я вижу, — задумчиво сказал Голд и кивнул, прежде чем продолжить: — Полагаю, вы не просто так меня сюда позвали, мисс Свон.

— Должно быть что-то еще, что можно сделать, — с мольбой в голосе протянула Эмма, перекладывая спящую Грейс. — Это не может быть всё. Всегда есть какое-нибудь волшебство, которое…

— Мисс Свон, — вздохнул мужчина. — Мне показалось, что я предельно ясно объяснил в нашу последнюю встречу. Единственное, что мы можем делать — это ждать.

— Но Реджина сказала, что Вы поможете, — пыталась хоть как-то бороться Эмма с этой ситуацией.

— И я помог, — ответил Голд, размахивая руками. — И сейчас нам остаётся только ждать, хотя очевидно, что ожидание — не ваш конек, мисс Свон.

— И сколько это может продлиться, месяц? — тихо поинтересовалась блондинка.

Он взглянул на Реджину, а затем обратно на Эмму:

— Возможно, а может и больше.

— Больше месяца? — в панике спросила Эмма.

— Она не машина, чтобы показывать уровень топлива, — объяснял Голд. — Я понятия не имею, насколько быстро она восстанавливает свою магию, чтобы быть готовой к пробуждению. Это все-таки довольно новая область… для всех нас.

— Как так произошло, что вы внезапно стали хорошими друзьями? — смотря на Голда, поинтересовалась Эмма, пытаясь при этом использовать свою супер способность.

Он, казалось, был удивлен столь неожиданным вопросом. Склонив голову, поскольку Эмма пыталась прощупать его на ложь, Голд осторожно ответил:

— Скажем так… перемены в сердце.

— Не знала, что у Вас есть сердце, — со всей серьезностью заявила Эмма.

— Вы раните меня, — невозмутимо ответил Голд, хватаясь за сердце.

В конце концов, под пристальным взглядом Спасительницы, Голд тяжело вздохнул, пожимая плечами:

— Мы говорили. Долго. И пришли к тому, что для достижения целей, мы нуждаемся друг в друге. Мы оба согласились, что работать лучше вместе, чем порознь. Она хотела прекратить эту борьбу.

— Такую как эту? — удивленно подняв бровь, спросила Эмма, гладя спинку малышки.

— Такую как эту, — кивнул Голд.

Взглянув на Голда, Эмма решила, что мужчина говорит правду, так что она продолжила расспрашивать его:

— И чего же вы хотите?

— А вот это мое дело, мисс Свон, — мрачно ответил Голд.

— Так Вы действительно не можете помочь ей? — прямо спросила Эмма. Когда Голд отрицательно покачал головой, Эмма знала, что он говорит правду.

— Персонал больницы хорошо ухаживает за пациентами в коме, — оборачиваясь, сказал Голд. — А вам я предлагаю всю свою энергию направить на заботу о ребенке.

Выходя из палаты Реджины, Голд промчался мимо медсестры, с видом человека, зря потратившего свое драгоценное время.

— Все в порядке? — поинтересовалась медсестра.

Эмма взглянула на медсестру Люсиль, а затем кивнула:

— Да, по-прежнему никаких изменений.

Люсиль вошла в палату, посмотрев сначала на карту, висевшей около кровати Реджины, а затем проверила мониторы, показывающие числа и диаграммы, которые ничего не значили для Эммы.

Оторвав взгляд от бумаг, медсестра обратилась к Эмме:

— Ты не обязана здесь оставаться, если произойдут какие-либо изменения, ты будешь второй, кому мы об этом сообщим.

— Мы останемся ненадолго, — улыбнулась Эмма, утыкаясь носом в спящую Грейс.

Люсиль кивнула, а затем, заменив температурный лист, вышла из палаты.

Эмма сидела на краю кровати Реджины, наблюдая за пробуждением Грейс.

— Привет, Грейс, — успокаивающим голосом говорила Эмма. — Прости, по-прежнему с тобой я, а не мама.

Грейс небрежно начала махать своими пухленькими ручками, при этом отталкивая от себя Эмму. Решив сменить положение малышки, Эмма повернула ее лицом к Реджине.

— Это твоя мама, — говорила Эмма, показывая на Реджину.

Малышка крепко схватилась за пальцы Эммы, тем самым пытаясь удержать равновесие. Эмма начала двигать руками, таким образом, малышка повторяла все за Эммой.

— Кто самая лучшая мамочка на свете? — Ручками Грейс Эмма указывала на Реджину: — Эта мамочка!

Малышка рассмеялась и начала лепетать. Эмма нежно поцеловала Грейс в макушку:

— Ох, мне бы очень хотелось бы объяснить тебе все это, милая. Но я честно понятия не имею, что ты понимаешь… или говоришь.

Грейс снова начала лепетать и хихикать, отчего Эмма рассмеялась:

— Ну вот точно, ни малейшей идеи, о чем ты мне говоришь!

Эмма попыталась взглянуть на наручные часы, так как малышка продолжала крепко удерживать Эмму за руки.

— Так, пора домой милая. Тебя надо покормить, а потом, возможно, мы тебя искупаем? Но сначала нам надо связаться с…тетушкой Мэри-Маргарет? Сестрой Мэри-Маргарет? — решала она. — Сводной сестрой? Эх, я не знаю, пусть будет просто Снежка.

Эмма поднялась с кровати, держа перед собой Грейс.

— Поцелуй мамочку на прощание, — сказала Эмма, наклоняя Грейс ко лбу Реджины. Малышка облизала Реджину.

Взяв из тумбочки салфетки, Эмма очистила лоб брюнетки от слюны.

— Противно, но зато эффективно, — сказала она Грейс, помещая малышку в специальное кресло.

— А где шапочка? Куда ты положила свою шапочку? — нахмурилась Эмма, осматривая помещение в поиске шапочки.

Пропажа нашлась на стуле в другом конце палаты. Эмма забрала шапочку и, достав из сумки одеяльце, укутала малышку, так как на улице было прохладно.

Эмма закинула сумку на плечо, а затем, взяв специальное кресло вместе с Грейс, посмотрела на Реджину:

— Пока, пока, мамочка, — прошептала Эмма и вышла из палаты.

Эмма в панике с ужасом смотрела на Мэри-Маргарет.

— Это… ты? — осторожно прошептала Эмма.

— Нет, — быстро помотала головой Мэри-Маргарет.

Они обе посмотрели на Грейс, которая мирно лежала в коляске возле их столика в закусочной "У Бабушки". Малышка улыбнулась.

— Пожалуйста, пусть это будет лишь небольшой пшук, — молилась Эмма, оттягивая штанишки Грейс и заглядывая в памперс. — Нет, это не пшук.

— О Боже! — воскликнула Мэри-Маргарет, отходя подальше от коляски, чтобы глотнуть немного свежего воздуха.

— Будто кто-то умер! — скривилась Эмма, присоединившись к матери и с опаской поглядывая на коляску.

— Молоко, — поморщилась Мэри-Маргарет. — Я больше никогда не смогу на него смотреть.

— Ну, ступай, — смотря на Грейс, подтолкнула Эмма мать в сторону туалета.

— Почему это я? — запротестовала брюнетка.

— Потому что ты беременна и должна привыкать к такому, — объявила Эмма, как нечто само собой разумеющееся.

— Я беременна, а значит должна отдыхать, — твердо настаивала на своем Мэри-Маргарет.

— Ты всего лишь на втором месяце! — возмутилась Эмма. — Если ты уже сейчас начнешь отдыхать, тогда твои мышцы атрофируются так, что в итоге, не сможешь поднять ребенка. К тому же у меня нога. Мне трудно ходить.

— Прошло уже полторы недели. Сомневаюсь, что ты всё ещё нуждаешься в костыле.

Бабуля Лукас подошла к женщинам, прикрывая нос и рот полотенцем:

— Ради Бога, кто-нибудь унесите уже ребенка из закусочной, или ноги вашей здесь больше не будет.

Дочь с матерью переглянулись и, решительно кивнув, в один голос произнесли: "Вместе". Мэри-Маргарет, захватив с собой сумку из коляски, направилась в туалет, а Эмма последовала за ней. Зайдя в уборную, они обе сняли верхнюю одежду и закатали рукава, будто готовясь к операции.

— Так, — серьезно заявила Эмма, — мы должны сделать все быстро. Снял — одел. Не возимся с этим долго, хорошо?

— Договорились, — кивнула Мэри-Маргарет, готовясь к операции "грязный подгузник". Женщина выстроила в ряд памперсы, крем, влажные салфетки и гигиеническую пудру.

— Я снимаю одежду, а затем памперс, — с легкостью произнесла Эмма, — а ты будь наготове. Нам нужен мусорный бак, чтобы быстро избавиться от памперса, а затем просто приберёмся здесь и всё!

— Я готова, — встряхнув плечами, ответила Мэри-Маргарет. — Давай!

Эмма достала Грейс из коляски и положила на столик. Она сняла носочки, прежде чем осторожно стянуть штанишки, и бросила их в кучу.