Бронвин Скотт - Решительная леди

Элиза очень любила своих родных и переживала, когда семья распалась, и все разбежались по разным углам жить своей жизнью.

Осушив бокал, Дориан ответил:

— Никогда. И давай больше не будем об этом. Мы же собирались праздновать. — Он налил себе и Элизе шампанского. — За Королевский темзенский яхт-клуб и за новый сезон, с которым связано так много надежд!

«Действительно много», — добавила про себя Элиза. Она надеялась, члены клуба не очень расстроятся из-за того, что ее брат не появится ни на одной из гонок.

Что ж, членство есть, первый барьер взят. Настало время брать второй. Элиза сделала глубокий вдох.

— Надеюсь, сегодня мы сможем отпраздновать еще кое-что.

У Роуланда загорелись глаза от неприличных мыслей, намек на которые он уловил в словах Элизы, она задрожала в предвкушении, увидев этот взгляд.

— Уверен, сможем.

Пора сказать прямо.

— Я хочу, чтобы ты стал капитаном яхты на время первой гонки.

Элиза приняла решение попросить Роуланда об этом, когда узнала, что членство в яхт-клубе удалось восстановить.

— Ты понимаешь, о чем просишь? — Что-то затуманило ясный взгляд Роуланда.

— Да. Я прошу тебя остаться после того, как выполнишь свою часть обязательств по нашему договору. Мы решили, что ты уйдешь, когда яхта будет достроена, а теперь мне нужно, чтобы ты задержался. Это ненадолго, — мягко возразила Элиза.

Ей нужна его помощь. Просьба казалась вполне логичной. Дориан знал каждую доску на яхте, испытывать ее тоже собирался он. К тому же, насколько ей известно, у него нет иных планов и обязательств, кроме стоимости конфискованного груза, которую он еще не выплатил Халси.

— Нет, Элиза, все не так просто. — Впервые с момента знакомства с Элизой Роуланд чувствовал себя некомфортно в ее обществе. — Ты просишь меня выйти в свет, а мы с ним давно не в ладах.

— Возможно, пришло время все изменить. — Она не хотела сдаваться. — Чего тебе терять? Если свет тебя отверг навсегда, ничего не изменится. А если захочет дать тебе второй шанс, перед тобой откроются новые возможности. — Здесь Элиза не была до конца откровенна.

Она надеялась, что возможности будут связаны с ее верфью, возможно, Роуланда удастся убедить, и он останется в должности старшего мастера.

Его теплая сильная рука накрыла ее ладонь.

— Элиза, я волнуюсь не за себя, мне уже давно не важно, что обо мне думают, мой выбор сделан. Теперь я переживаю за тебя. Разве ты не понимаешь, как наше сотрудничество может сказаться на твоих планах? Все труды могут пойти прахом!

— Люди уже знают, что ты здесь. — Ей стало неприятно от того, что Роуланд с таким пренебрежением говорил о себе. — Чарльз знает. Наверняка еще много кто знает.

— Небольшая группа яхтсменов, пожалуй, действительно знает, — согласился Роуланд. — Но это еще не весь свет. Они готовы терпеть мое присутствие за кулисами, но навязывать компанию, назначив меня капитаном твоей яхты, нельзя. Тебе нужен человек, чье присутствие не так губительно скажется на делах.

Элиза склонила голову набок и, обдумав его слова, ответила:

— Твое присутствие не сказывается губительно. Напротив, я ставлю все на тебя и твою дурную славу. Ты привлечешь внимание, а когда все увидят нашу прекрасную яхту, они забудут про тебя, даже если ты перед этим украдешь драгоценности из королевской казны!

Она знала, что уговорить Роуланда будет нелегко, и потому не удивлялась его упорству. Лишь отчаяние, с каким он отказывался, смущало ее. Казалось, она знает этого человека. Элиза посмотрела на шампанское. Его осталось совсем немного, однако вполне достаточно для того, что она задумала.

— Мне кажется, если я буду более настойчивой, ты согласишься. Давай попробуем еще кое-что.

Она опустилась на колени перед Роуландом и положила руки на пояс его брюк. Ей было приятно видеть, как сразу же натянулась ткань на бедрах. Мужское естество отреагировало на первое же прикосновение. Он не стал сопротивляться, понимал, что это своего рода игра. Элизе просто хотелось овладеть им вот так, если Роуландом вообще можно овладеть. И речи не могло быть о том, что Элиза продает себя ради того, чтобы достичь цели. Она расстегнула брюки и прикоснулась к Роуланду. От него исходило пульсирующее тепло.

— Какой большой!

Дориан рассмеялся и спустился ниже, чтобы ей было удобнее.

— Все мужчины мечтают услышать это, принцесса.

— Не думаю, что многим так повезло с размером, — ответила она с напускной скромностью и стала скользить рукой вверх и вниз, распределяя влагу, выступившую на кончике, по всей длине.

Потом взяла бутылку шампанского и, озорно взглянув на него, вылила все, что там оставалось, ему на бедра.

— Довольно прохладно. — Дориан даже подпрыгнул от неожиданности.

Элиза почувствовала себя немного виноватой.

— Знаю. Зато мои губы очень теплые, — она сомкнула их вокруг плоти Роуланда, его соленый вкус смешивался со вкусом полусладкого шампанского.

Пьянящая амброзия стала еще вкуснее, когда Роуланд застонал от удовольствия. Посасывая и скользя язычком, Элиза дразнила его. Вскоре, утратив над собой контроль, он выгнулся и вцепился в сиденье стула. Элиза чувствовала, как дрожали мышцы его бедер, он пытался сдержаться, в надежде продлить удовольствие.

Вдруг раздался ужасный грохот. Элиза вскинула голову, Роуланд со скоростью молнии вскочил со стула и бросился из столовой в гостиную. Элиза бежала за ним следом, отстав на несколько шагов. То, что она увидела в гостиной, заставило ее остановиться, на полу лежали осколки разбитой лампы, а по тяжелым занавесям вверх полз огонь.

О господи боже! В ее доме пожар!

Элиза схватила вазу, первый предмет с водой, который попался на глаза, и выплеснула ее содержимое вместе с цветами на занавеси, но это не помогло. Тогда Роуланд схватился за портьеру там, куда огонь еще не добрался, и с силой рванул вниз. Портьера с шумом упала на пол.

— Юбки!

Отскочив в сторону, Элиза успела в последний момент увернуться от огня, Роуланд стал затаптывать пламя сапогами. Комнату заполнили слуги, прибежавшие на шум. Они несли ведра с водой. Дориан принял руководство людьми на себя, и вскоре ситуацию удалось взять под контроль. Спустя пять минут пожар был потушен. Они справились! Элиза не потеряет дом, хотя убраться в нем придется!

Элиза огляделась. В окне зияла дыра, повсюду валялись осколки стекла. Шторы сильно пострадали от огня, восстановить их не удастся. В том месте, куда они упали, пол обгорел. На мебели появились пятна от воды и копоти.

Дом, пожалуй, спасло лишь решение Роуланда. Если бы он не сорвал портьеры и пламя поднялось к потолку, его бы уже ничего не остановило. Элиза стала мысленно составлять план дел: почистить и починить мебель, вызвать плотника, чтобы отремонтировал пол, заказать новые шторы и вставить стекло. Окном нужно заняться в первую очередь. Элиза представила себе, как дом выглядит с улицы.

Соседи! У нее вырвался стон, и она, будто пытаясь его заглушить, прикрыла рот рукой. Что они подумают? Разбито окно на фасаде, скрыть ничего не удастся.

— Нам не избежать расспросов! — воскликнула она громко и посмотрела на Роуланда, он стоял в противоположном углу комнаты возле разбитого окна. — Там, наверное, толпа? Все очень плохо?

Элиза надеялась на лучшее, но надежды не оправдались.

— Хочешь, я прогоню их? — Роуланд, не дожидаясь ответа, вышел из гостиной.

Вскоре с улицы донесся его громкий голос:

— У нас все в порядке, никто не пострадал. Это камень выскочил из-под колес экипажа. Можете расходиться по своим делам. Мы признательны за беспокойство. Они ушли, — сказал он Элизе, вернувшись.

На его лице играла улыбка, он выглядел еще прекраснее, чем раньше, волосы растрепались, рубашка выбилась из-под пояса брюк. Впрочем, в последнем виновата Элиза, а не пожар.

Она задумалась о том, что больше будут обсуждать наутро, пожар или то, что с ней в это время был мужчина. Заботливые соседи, конечно, сказали бы, что ей повезло. Если бы она была одна, дом сгорел бы. Причем, вероятно, не только ее дом, но и другие тоже. Правда, соседи в Мейфэре не особенно заботливые. В появлении Дориана они увидели бы не удачу, а нарушение приличий.

— Элиза, ты побледнела. Пойдем со мной. Сегодня Эвансу больше не понадобится помощь. Мэри принесет нам чай. — Роуланд взял ее за руку и отвел в маленькую гостиную в глубине дома.

Теперь, когда кризис миновал, страх и злость овладели Элизой, она вдруг задрожала и потому с радостью уступила бразды правления Роуланду, а потом позволила ему забрать у Мэри поднос и приняла чашку горячего чая.

— Кому и зачем это было нужно? — Чай привел ее в чувство, к ней вернулась способность связно излагать мысли.

— Ты знаешь ответы на оба вопроса, — мягко возразил Роуланд и наполнил свою чашку. — То, что случилось сегодня, вне всякого сомнения, ужасно, однако удивляться не стоит. Мы же этого давно ждали. Сначала головорезы Тайна пробрались на верфь, потом кто-то поджег бикфордов шнур, который вел к бочкам со смолой, теперь все это получило логическое продолжение. — Он сделал паузу, Элиза молчала, ожидая, пока он закончит говорить. — В тот день, когда бочки со смолой чуть не взорвались, я сказал тебе, что Тайн пытался нас напугать. Сегодня он решил напугать нас еще сильнее. Он потерял терпение и хочет, чтобы все поскорее закончилось.

— Я не отдам ему яхту. Даже если бы я была готова это сделать, то все равно ничего бы не вышло. Он не делал мне официальных предложений, а я формально не знаю, кто стоит за этим безумием.

— Он это понимает, — серьезно сказал Роуланд. — Ему известно, что ты, пока жива, яхту не отдашь. А вот после твоей смерти заполучить судно будет легко, потому что оно больше никого не будет волновать.

Элиза оторвала взгляд от чашки.

— Никого, кроме тебя.

Это было чистой правдой. Уильям с радостью избавился бы от верфи, а мать уже давно умыла руки.

— Да, никого, кроме меня. Но я бы не хотел до этого доводить. — Дориан взял Элизу за руку. — Позволь мне навестить Тайна. Я хочу бросить ему вызов и покончить с этим.

Прекрасно понимая, о чем идет речь, Элиза покачала головой:

— Я не допущу убийства из-за яхты, Дориан.

— Считай, что это самооборона. Пока Тайн жив, тебе грозит опасность.

— Мне грозит опасность до тех пор, пока у меня есть то, что ему нужно. После продажи яхты я перестану представлять для него интерес.

Теперь просто необходимо продать судно. За вином и пастой Дориан пробудил в Элизе мечты о том, чтобы оставить судно, но с ними придется попрощаться. Отклоняться от первоначального плана нельзя.

— Не говори ерунды, Элиза. Тайна и месть будет сладка. Он не забудет, что ты разрушила его планы, даже не надейся. К тому же продать не так легко, как тебе кажется. Яхтсмены и матросы очень суеверны. Если Тайн станет распространять про яхту какие-то слухи, покупателей найти не удастся.

— Ты полагаешь, все безнадежно? — вспылила Элиза. — Если продам, мне будет плохо, если не продам, все равно плохо. Не думала, что ты фаталист, Дориан.

Она попыталась встать, но Роуланд удержал ее.

— Не фаталист, Элиза, реалист. Я знаю его гораздо лучше тебя.

— Так рассказал бы мне о нем, — прошипела она.

Злость в ней победила страх. Как так вышло, что она сидит наедине с мужчиной и как ни в чем не бывало обсуждает убийство другого мужчины?

— Ты не рассказываешь мне ничего ни о себе, ни о нашем явном враге и хочешь, чтобы я во всем тебе подчинялась! Я никогда не шла ни у кого на поводу и не собираюсь этого делать, хоть ты и хорош в постели!

Ужасная мысль вдруг пришла ей в голову. Элиза встала и стряхнула руку Роуланда.

— Так вот зачем все это было нужно! Ты хотел, чтобы я слушалась тебя! А потом, думаю, ты предложил бы мне забрать яхту, чтобы отвлечь внимание Тайна, в то время как она на самом деле нужна тебе самому для каких-то тайных дел!

— Да как смеешь ты говорить о тайнах и использовании людей?! — Дориан поднялся, его глаза сверкали. Рассердившись, Элиза спровоцировала его. — Не ты ли всего час назад использовала свою прелесть, чтобы убедить меня стать капитаном на твоей яхте? Если кто и ведет тайную игру, так это ты! Это ты подделала подпись брата на заявлении в яхт-клуб! Я никогда ничего подобного не делал! — Он развел руки в стороны, чтобы показать, что открыт всему. — Я тот, кем кажусь, принцесса!

— Я сделала то, что должна была сделать! — выпалила Элиза.

Глаза Роуланда пылали, как раскаленные угли. Его, возможно, использовали, он уловил намек на это. Что ж, пусть думает, как хочет.