Брук никак не могла с собой справиться: она считала Дрю Найта исключительно самоуверенным типом. Она не удивилась бы, узнав, что он относится к тому сорту педантичных людей, которые даже носки гладят.

В данный момент мужчина рассматривал меню, и она недовольно фыркнула. Меган покосилась на нее, но лучше было не обращать на нее внимания.

— Брук, с тобой все в порядке?

— Разумеется, — мимоходом бросила девушка, надеясь на то, что Меган отнесет ее раскрасневшиеся щеки на счет жары. Не хватало, чтобы патологически любопытная помощница стала задавать вопросы, отчего это Брук так краснеет, как только видит некоего мужчину. К сожалению, та верно истолковала ситуацию:

— Правда? Почему ты тогда постоянно выглядываешь из кухни?

Может, просто потому, что она идиотка и Дрю Найт занимает в ее мозгу слишком много места? У Брук был очень тяжелый день, она два часа провела помогая матери в саду, чтобы та не слишком напрягалась. А теперь вот еще Меган заметила, что она постоянно пялится на постояльца!

Брук на миг замерла и уставилась на разделочную доску перед собой, где уже лежало три нарубленных луковицы, — их надо спассеровать на сливочном масле.

Сегодня у нее не было настроения проводить весь вечер на кухне за нарезкой овощей. Хотелось лечь в постель или провести больше времени с матерью. Несмотря на то что мама сегодня работала довольно интенсивно и бодро, была веселой, Брук беспокоилась за нее.

Девушка ненадолго закрыла глаза и глубоко вздохнула.

На нее навалилось слишком много.

Ответственность за ресторан. Болезнь матери. И потом, споры с отцом, у которого были совершенно другие представления насчет того, как дочери направить «Крэб Инн» по правильному пути развития.

Когда же она повстречала городского сноба Дрю Найта с его советами… он так действовал ей на нервы, что хотелось кричать.

— Ты уверена, что все хорошо?

Брук испуганно подняла голову, проследила за недоуменным взглядом помощницы… и в растерянности обнаружила, какую кровожадную резню учинила с невинным луком: от него остались лишь измочаленные волокна. Похоже, она его кромсала ножом до тех пор, пока уже невозможно было понять, что это за овощи превратились в такую кашу.

От досады Брук прикусила зубами внутреннюю часть щеки, сгребла луковую кашу и выбросила в мусор. Попыталась оправдаться:

— Наверное, я слишком задумалась.

— Я тоже так решила, — весело согласилась женщина постарше. — У тебя правда все хорошо?

Брук измученно взглянула на седую помощницу:

— Если ты интересуешься, не заболела ли я, то могу успокоить. Дела идут просто блестяще.

Меган отправила глазированные индюшиные бедра в шипящий жир и спокойно пожала плечами:

— Если дела у тебя так блестящи, значит, мне привиделись темные круги под глазами и скверное настроение.

— Видимо, да, — лаконично ответила Брук и наклонилась, чтобы взять еще пару луковиц. — И с настроением у меня все в порядке.

Меган принадлежала к тем, кто видел, как Брук бегала по пляжу в одном подгузнике, и ей не так-то просто было запудрить мозги. Походя бросила:

— Ну, если ты так сама говоришь, то так тому и быть, детка.

Брук запрокинула голову и про себя досчитала до десяти. А потом объяснила помощнице так терпеливо, как только могла в тот момент:

— Мег, у меня не скверное настроение. У меня просто слишком большой стресс, чтобы, весело насвистывая, танцевать по кухне.

Вместо ответа, Меган ненадолго задумалась, а потом с наигранной непринужденностью спросила:

— Как дела у мамы? Я ее встретила позавчера, когда они с твоим папой собирались ехать в больницу.

Брук в общем-то не хотелось говорить о матери прямо здесь и сейчас. Нужно было торопиться, чтобы накормить проголодавшихся гостей. Но, к своему стыду, вынуждена была себе признаться, что не только она переживает о маме, — есть много людей, кто ее любит и волнуется. Поэтому она немного опустила голову и сдержанно пробормотала:

— Состояние стабильное, но… в общем, вот так.

На кухне на некоторое время воцарилось молчание, прерывавшееся лишь шипением сковороды и звуками из гостевого зала.

— Если тебе что-нибудь нужно…

— Я знаю. Спасибо, — перебила Брук помощницу, искренне улыбнувшись.

Девушку очень радовала поддержка таких людей, как Мег, которые по-настоящему беспокоятся за маму. Но, к сожалению, были и другие. Часто у нее складывалось впечатление, что многие знакомые спрашивают о ней, только чтобы удовлетворить свое любопытство или для галочки. Все эти вопросы для Брук значили лишь одно: ей снова нужно заниматься болезнью матери и не пускать ситуацию на самотек. Болезнь и финансовые трудности теперь преследовали семью постоянно. Брук, как, впрочем, любой другой здешний житель, не могла съездить на заправку без того, чтобы мэр города не подождала ее на кассе и с сочувствующим видом не расспросила при всех. А девушка просто хотела сделать покупки и чтобы миссис Лерой, которая ходила с мамой в один класс, не плакала и не смотрела так, словно мама уже одной ногой в могиле.

Да, возможно, Брук и вела себя в настоящее время грубо, но только потому, что не хотела, чтобы на нее пристально смотрели с участием, произносили бесконечные соболезнования и доводили ее до эмоционального срыва у полки с туалетной бумагой.

Вздохнув, она расправила плечи и принялась чистить очередные луковицы, отрешенно думая о том, что раньше у нее никогда не было причин для скверного настроения, грубости или раздражительности. То время кончилось не так уж давно. Тогда она весело проживала дни и любую стрессовую ситуацию встречала, не теряя душевного равновесия. До прошлого года она никогда так много не работала. Тогда и мама еще не болела, и ресторан приносил достаточно прибыли, и личная жизнь еще не пошла под откос.

— Ты не знаешь, куда запропастилась Лили?

Брук была благодарна, что Мег отвлекла ее от мрачных мыслей. Она поставила две готовые тарелки с блюдами в раздаточное окно и вопросительно глянула в зал.

— Она опять, что ли, звонит куда-то?

— Возможно, — ответила Брук, пожав плечами, и развязала фартук. — Малышка заболела. Для какого стола тарелки? Немного помогу Лили, если я тебе не нужна.

— Да, все в порядке, — отмахнулась Меган. — У меня все под контролем. Тарелки для пятого стола.

Брук кивнула помощнице, радуясь, что хоть ненадолго сбежит из кухни, и отправилась разносить горячие тарелки. Для вечера вторника в «Крэб Инн» было достаточно людно. Время было относительно позднее, и большинство посетителей уже поели, так что Брук могла сбавить обороты. Она подала еду пожилой семейной паре, надеясь, что сегодня не засидится на работе допоздна. После того как девушка перекинулась с ними несколькими словами о погоде, она как раз хотела убрать посуду с соседнего столика, как вдруг заметила постояльца. Он ее подзывал.

Какой-то противоестественный импульс заставил ее подойти к его столику, вместо того чтобы убрать пустую посуду у других гостей.

— Чего изволите? — выдавила она из себя, глядя на приветливо машущего посетителя. — Когда Брук его хорошенько рассмотрела, то снова заметила ямочки на щеках.

— Крэб-кейк был довольно вкусным.

— Довольно вкусным? — Девушка почти машинально прищурилась и лишь в последнюю секунду сдержалась, чтобы возмущенно не фыркнуть.

Он кивнул, казалось, не замечая ее дурного настроения.

— Соус для запеченного батата был просто удивительным.

— Удивительным? — Брук скрестила руки на груди и вызывающе кивнула. — Что вы этим хотите сказать?

— Я хочу сказать, что вкус был удивительным.

— Удивительным в хорошем смысле слова или в плохом?

Дрю расслабленно откинулся на спинку стула и криво усмехнулся. Брук это странным образом разозлило. Но, не ответив на ее вопрос, он продолжил:

— Признайтесь: в клэм-чаудере была не ветчина, а лосось.

Она еще никогда не встречала человека, который бы так восхищался едой, как этот мужчина. Можно сказать, он чересчур зацикливался на еде.

Брук нехотя промямлила, с восхищением, достойным визита к зубному врачу:

— Это ведь не такая уж тайна…

— Кроме того, в супе чувствовались подозрительные нотки кориандра. Так ведь?

Дрю, кажется, обладал чрезвычайным чувством вкуса, Брук лаконично произнесла:

— Это только потому, что он там есть.

Видимо, постояльца не смутил ее грубый ответ. Ничуть не расстроившись, он сидел за столом и глядел на девушку снизу вверх:

— Хоть везде пишут, что в клэм-чаудер нужно класть лавровый лист, но без него вкус был намного лучше. Как-то… свежее.

— Откуда вы знаете, готовим ли мы наш клэм-чаудер с лавровым листом или без него? — растерянно глянула она на Дрю.

Теперь настал его черед фыркать.

— Это чувствуется по вкусу! Как вы додумались до такого рецепта?

— Его используют три поколения нашей семьи, — вскользь ответила она и убрала прядь волос, свесившуюся на лоб.

— Ага. — Дрю забарабанил пальцами правой руки по столешнице. — Мускатный орех тоже там был, правильно?

— Да.

Мужчина довольно кивнул и спросил восхищенно, словно ребенок:

— Что у вас можно заказать на десерт?

Брук ошеломленно взглянула и прислонилась к одной из темных балок рядом:

— Разве вы все еще голодны?

На это Дрю ответил лишь широкой улыбкой:

— Для десерта всегда место найдется. У вас есть что-нибудь с черникой?

Неизвестно почему, но его безумная влюбленность в ее блюда вдруг показалась ей весьма лестной.

— Скоро в Санпорте пройдет ежегодный народный праздник. Там среди прочего — поедание черничных пирогов на скорость. Может, вам стоит принять участие? — произнесла девушка, стараясь не улыбнуться.

— Да, возможно, — ответил он увлеченно. — Но, собственно, я охотно съел бы кусочек пирога уже сейчас.

— Тогда я принесу вам порцию немедленно, — миролюбиво заявила Брук и добавила: — Кроме того, я порекомендовала бы кленовый мусс.

— Вы делаете его с миндалем или с лесными орехами?

— А вы хотите украсть рецепт? — весело улыбнулась Брук и взяла со стола пустой графин из-под воды.

Дрю ответил не сразу, но когда открыл рот, девушка сразу вспомнила, отчего у нее такая антипатия к этому типу из большого города.

— Вы уж извините, Брук. Я бы никогда и не подумал, что здесь готовят такую вкусную еду. Кто бы мог предположить, что в подобном ресторане подают такой божественный клэм-чаудер?

— Большое спасибо! — выдавила из себя Брук, борясь с желанием двинуть кухонной утварью по голове постояльца.

Он растерянно поднял взгляд и нахмурился:

— Эта фраза задумывалась как комплимент!

— В котором вы оскорбили мой ресторан?

— Вы что, встали сегодня не с той ноги? — спокойно переспросил мужчина. — Другие люди радовались бы комплименту от меня.

Девушка уставилась на него и спрашивала себя, как человек может быть таким напыщенным. Но вместо того чтобы скандалить с ним прямо в гостевом зале, девушка проскрипела:

— Принесу вам черничный пирог.

Она сдержалась, не высказав фразу, от которой гость бы заткнулся.

— Лорен, я за всю жизнь ни разу не встречала такого надменного, самовлюбленного, высокомерного идиота!

— Ты это уже говорила, Брук.

Брук нарочно не обратила внимания на веселые нотки в голосе лучшей подруги, прижав телефон плечом к уху. Она, как одержимая, драила рабочую поверхность ресторанной кухни. Наверняка потом будет болеть шея, но в этот момент ей было абсолютно все равно. Хотя «Крэб Инн» закрылся час назад, она все еще не могла успокоиться.

— Как вообще человеку приходит в голову такое говорить? Разве он не замечает, насколько обидны его слова?

Очевидно, Лорен не разделяла искреннего возмущения подруги:

— Я уверена, что он не это имел в виду.

Брук подняла голову и одновременно схватила рукой телефон, чтобы тот не упал на свежевымытый пол.

— Что же это тогда значит?

— Я имею в виду, что мужчины могут еще тех дел натворить, когда речь идет о формулировках, Брук, — ответила Лорен в своей неподражаемо терпеливой манере.

И все же Брук возмутилась:

— Значит, ты полагаешь, что я делаю из мухи слона, что ли?

— Это сказала ты, — пропела в трубку Лорен. — А не я.