Дарья Чебанова - Революцией сломанные судьбы

– Оленька! – вскрикнула Алекс и прилегла на колени сестре, – Ты готова слушать? Потому что сей рассказ длиною в ночь! – девочки засмеялись, и Александра начала своё повествование, начиная с приезда в Царское Село.

–…а потом Олег и говорит: «Я научу тебя стрелять из револьвера. Держала когда-нибудь такой в руках?» и достаёт наган. А у меня и свой наган есть, который мне Николай Александрович подарил, помнишь? так вот я рассмеялась и говорю: «из такого мы и сами можем, ты меня лучше драться научи».

– И что же? Научил? – вопросила Ольга, смеясь.

– Научил, а как иначе, ты ведь знаешь, дружок, я, если хочу чего, так и мёртвого подниму. Всё бы ничего, только Ольга зашла в комнату и говорит: «Как тебе не совестно, Олег! Не женское это дело – руками махать» …

– Ну, так и права Ольга, – высказалась княжна, строго качая головой, – я таким же манером сказала бы. Тоже мне, нашли развлечение!

– Ты слушай, – буркнула возмущённая тем, что её перебили Алекс, – Ольга ушла, а я говорю Олегу: «будь тут сестра моя, точно самое же сказала бы»!

– А Олег что?

– А что он? Он согласился и сказал, что ты знатная зануда. Вечно им в детстве всё веселье разрушала.

– Что?! – возмутилась Ольга, – Да он сам меня в детстве просил всех разгонять, чтобы только со мной наедине остаться!

Александра удивлённо повернулась к Ольге и вопросительно выпучила глаза, приподняв белёсые брови. Княжна, осознав, что сказала лишнего, неловко отвела взгляд.

– Так что ты думаешь про московские леса? – попыталась сменить тему она – Они прелестны, не правда ли?

– То есть ты и Олег, – пропищала Александра, тихо подползая ближе к сестре, – вы с Олегом…

– Никакого «вы с Олегом» не было. Была просто я, и был просто он и ничего кроме.

– Так вот почему он столь расстроился, когда услышал о твоей свадьбе, – воскликнула Алекс, потирая лоб, – Должно быть, он всё ещё влюблён в тебя, – добавила она шёпотом.

– Нет, Александра, это давно уже кануло в Лету, – грустно вздохнула Ольга, глядя куда-то вдаль, – А Владимир что? – спросила, как бы опомнившись, она.

– Владимир? Володя просто прелесть! Он самый лучший в мире человек. В свой День Рождения он помогал отцу и Николаю Александровичу подготовиться к поездке, никого не держал при себе и, по-моему, даже не обращал внимания на свой праздник. После того, как он уехал, я очень грустила и скучала по нему, однако он пишет мне письма, и от этого у меня как-то веселее на душе становится. Ольга сказала, что он настроен решительно, и что он до жути похож на «её Митеньку». Пожалуй, что это хорошо, хоть я и не знаю, кто это такой.

– Митенька? – переспросила Ольга, задумавшись, – Митенька… Ах, как я могла не понять сразу. Это Дмитрий, – она во все глаза смотрела на Александру, ожидая её реакции, которой, впрочем, абсолютно не наблюдалось, – брат Владимира, Дмитрий Павлович!

– Брат Володи? А почему Ольга сказала, что он её?

– Наша Ольга была помолвлена с Дмитрием Павловичем, они любили друг друга, но Димитрий не любил Распутина, о чём, не скрывая, говорил вслух. Ты, конечно, знаешь, кто такой Распутин, да? – Александра покачала головой, – Алекс, как же так? Григорий Ефимович Распутин – приближённый Александры Феодоровны, она его просто обожает. Так вот, узнав, что Димитрию не по душе Распутин, императрица расторгла помолвку и не дала своего благословения на свадьбу дочери с князем Дмитрием.

– Как же так?! – вскакивая на кровати, вскрикнула Александра, – Они же любят друг друга! Неужели они теперь не общаются?

– Нельзя так просто перестать общаться, Алекс, – улыбнулась печально Ольга, – общаются, конечно, просто теперь им приходится скрывать свои отношения и переписку.

– И они всё так же общаются, хоть и не могут видеться? Это невозможно! – заключила Александра, вновь садясь на кровать.

– Всё возможно, Алекс, когда дело касается любви, – шепнула Ольга и поцеловала сестру в лоб, – Уже поздно…Спокойной ночи, вишенка, сладких-сладких снов.

Ольга вышла быстрым шагом из комнаты сестры, озираясь по сторонам, волнуясь, будто, как бы кто не заметил её, а Александра долго ещё лежала без сна. «Великая сила – любовь, с какой стороны не взгляни, – подумала княжна, – Как же хорошо, что она остаётся в этом мире».

Глава шестнадцатая.

Отсидев весь день двадцать седьмого января в кабинетах, слушая, записывая, запоминая, в конце концов, дипломатические переговоры между монархами и их «заместителями» из двух стран, молодые князья довольно сильно устали сидеть на месте, и потому с радостью согласились на предложение Джона прогуляться по «настоящему» Лондону, без посторонних глаз и умов, по-простому. Потому Андрей и Алексей сменили свой образ, используя одежду, которую передал им Мортимер.

–Great! – воскликнул Джон, потирая руки, – You look like British now. So, let`s go and find a true spirit of London.²⁹

Князья кивнули в знак согласия, и молодые люди все вместе вышли из непосредственных владений британского монарха и отравились на ночную, тихую и подающую великолепные надежды прогулку.

– Куда мы идём? – немного недоверчиво спросил у Андрея цесаревич, – Джон говорил тебе что-нибудь?

– Я иду ровно за ним, – ответил Андрей, с наслаждением вдыхая морозный воздух, – а что ты у него сам не спросишь?

– Я не знаю, неудобно как-то после того случая, – Алексей сжал свою руку и конфузливо убрал её за спину.

– Отчего же? Он тогда здорово нам помог, – возразил князь Маслов, кивая одобряюще на Джона, который шёл слегка впереди, постоянно поглядывая куда-то направо.

– Да, и я ему весьма благодарен за то, – он глубоко вздохнул, будто набираясь духу сказать что-то, – просто он видел меня слабым, – выпалил Алексей и опустил голову, устремив взгляд свой прямо на заиндевелый, похрустывающий под тяжестью ног грунт.

– Алексей, – Андрей приостановился, – с каких пор это волнует тебя? К тому же это вовсе не слабость была, а слегка трагические обстоятельства, да?

Алексей долго думал, а потом выдохнул и спокойно согласился:

– Да.

Пока юноши шли по освещённым фонарями улицам Лондона, шёл лёгкий снег. К восьми вечера люди, просидевшие весь день в домах, на работе, в учебных заведениях, вышли на волшебные зимние улицы, оживляя их, придавая пустым кварталам теплоту и необычный уют, какой ощущается особенно сильно в холодное зимнее время. Чем дальше уходили юноши от центра, тем меньше машин и построек они видели вокруг себя, здесь был уже не тот город, а «настоящий» Лондон, который и был обещан русским путешественникам Хэмпширским герцогом.

– Voilà! Vous vous rincez l`œil!³⁰ – возгласил Джон, раскинув руки и поворачиваясь вокруг себя,– Wait, you will definitely understand everything in a moment!³¹

Повернули направо, и князьям открылась великолепная неописуемая на бумаге панорама: пруд, окруженный притихшим английским парком, в котором в холодном свете уличного фонаря нежились пары и семьи; вокруг воды, покрытые снегом, таились маленькие деревца и низенькие, будто притягиваемые странною силою к земле кустарники; далеко на горизонте, виднелись старинные каменные стены монастыря, а из колокольни под самым небом, тяжёлым и хмурым, исходил звон, попеременно смолкающий и возобновляющийся вновь с новой силою и громкостью.

– This is my favourite place in London³², – тихо подал голос Джон, с грустной улыбкой глядя на застывшую гладь пруда.

– Ух, ты! – выдохнул Алексей, подходя ближе к Джону, – It is, it is, – от восторга он не мог подобрать слова, – delightful³³, – наконец вымолвил он.

– I am glad you like it³⁴, – сказал Джон, кладя свою руку на плечо цесаревичу и улыбаясь ему.

Присели на скамейку поближе к воде. Джон с Алексеем разговаривали негромко на разнообразные темы, весело поглядывая друг на друга. Андрей сидел особняком, рассматривал природу, окружающую его, архитектуру, людей. Вот прошли две молодые, весёлые девушки. Заметив молодых людей, они взглянули на Джона, кокетливо похлопали глазами и, немного отойдя, звонко расхохотались, переглянувшись. Алексей повернулся и немного растеряно посмотрел на герцога. Тот только развёл руками в ответ, мол, «я ничего не знаю». На самом деле, Джонатана Уолта Мортимер знал весь Лондон и его окрестности. Этот молодой человек числился одним из самых знатных и завидных холостяков Великобритании в перспективе, однако сам он об этом, хоть и знал, никогда всерьёз не думал, потому и сейчас довольно искренне был удивлён. Однако мы отвлеклись от Андрея, который, совсем отвернувшись от собеседников, наслаждался всем великолепием вечерней природы, умиротворённо и весело поглядывая вокруг себя.

– Dhappa! – послышался откуда-то весёлый детский крик, – Mummy, Dhappa!³⁵

Маленькая рыжая девочка выбежала из-за дерева и, смеясь, «застукала» в игре в прятки свою мать, и та вновь начала считать, а ребёнок со всех ног бросился искать новое укрытие для себя. Вскоре она подбежала к лавочке, на которой сидели наши герои.

– Hush!³⁶ – попросила она, игриво глядя на Андрея, который одобрительно кивнул ей в ответ.

Долго она просидела там, почти не шевелясь, а её мать в это время, широко улыбаясь, усердно делала вид, что она не видит девочки, притаившейся за спинами юношей. Вот мама отвернулась и ребёнок, выбрав довольно удачный момент, подпрыгнул резко и побежал к матери, которая, развернувшись, кинула хорошо слепленный снежок в своё дитя. Девочка звонко засмеялась и бросила ком снега в ответ. Началась снежная битва, и вот большой, исправно слепленный снежок прилетел прямо Джону в голову. Повисла пауза. Женщина остановилась и закусила губу, подбирая слова для извинения, когда Джон громко засмеялся и вскочил с лавочки, взяв снега в руки.

– Come’ on, princes! Take a break!³⁷ – крикнул он, кидая в мальчиков снежки.

И абсолютно незнакомые друг другу люди подбегали к нашим играющим в снежки мальчикам, маленькой девочке и её матери и присоединялись к игре. По одежде их было видно, что это были люди всех классов и социальных положений. «Какие открытые люди! – подумалось Андрею, – Просто потрясающе!» Но ком снега, прилетевший ему прямо в лицо, прогнал все мысли прочь, оставляя за собой только азарт и веселье.

Уже поздно ночью вернувшись домой, промокшие и озябшие, мальчики, получив выговор от родителей, попрощались с Джоном, так как на следующий день был назначен отъезд, и отправились в спальню.

– Лично я всё-таки буду скучать по Джону, – сказал Алексей, – сегодня я это явно осознал.

– Да уж, – кивнул князь Маслов, – но мы точно не расстаёмся надолго. Уверен, совсем скоро Россию потрясёт приезд герцога Хэмпширского Джонатана Уолта Мортимер.

Глава семнадцатая.

Проснувшись утром, Александра не услышала ничего. Была только сплошная тишина вокруг неё. Часы уже били девять, но жильцы белоснежного дома на улице Воздвиженка не подавали никаких признаков активности. Сначала Александра немного испугалась, но после подумала: «Чего же здесь странного? В воскресенье людям полагается долго спать». Успокоившись окончательно и понежившись в мягкой постели ещё пару минут, Алекс встала, оделась в домашнее синее платье и бесшумно вышла из своей комнаты. Миновав два лестничных пролёта, она услышала тихие голоса, доносившиеся снизу, и поспешила туда. Пока она шла, громкость разговора усиливалась, и княжна стала узнавать обладателей голосов. Александра ускорила шаг и стремительно вошла в гостиную, где на диване, попивая лениво утренний кофе, сидели князья Сергей Петрович К. и Владимир Львович Маслов.

– Папа! – довольно громко крикнула Александра, рванувшись к отцу, который прервав разговор, поднялся радостно и распахнул руки для объятий с дочерью, выходу которой, явно, был безмерно рад. Наобнимавшись вдоволь, Александра, не отрываясь от отца, подала тихо голос, – когда же вы вернулись, папа? Когда же? Мы так волновались, что вы не успеете приехать в срок.

– Вишенка моя ненаглядная, неужели ты могла вырасти, за то короткое время, что я отсутствовал? – спросил князь, игнорируя вопрос дочери и глядя на своего оппонента, мол: «Вот так вот дети растут!» Казалось, князь вовсе не хотел отвечать на поставленный Александрой вопрос, но, поймав недовольный взгляд своей юной собеседницы, покорно ответил, глядя на часы, – Да два часа уж, как приехали. Мальчики спать отправились, умаялись, бедняги, в дороге, а вот меня никчёмная привычка пить утром кофе подняла с постели и привела сюда, где мой прелестный будущий зять любезно согласился составить мне компанию. А ты чего не спишь, Сашенька, или мы разбудили тебя ненароком?

– Нет, папа, что ты, – качнула головой Александра, заглядывая потихоньку, в чашку отца, – вы так тихо сидели здесь, что я даже подумала, что никого в доме вовсе нет.

– Хорошо, – вздохнул отец, облокачиваясь на спинку дивана, – я слышал, что вся семья наша в сборе уже…