- Я люблю тебя, Стив, - прошептала я ему на ухо и громче добавила: - Тогда я введу мистера Скотта в курс дела. Я скоро вернусь. Прошу тебя, поешь, я уверена, что ты пропустил обед, а уже шесть вечера.

Мы вдвоем вышли из палаты, оставив отца и сына наедине.

- Благодарю, мистер Скотт, что согласились остаться с нами. Вы мне очень понравились.

- Прошу, Мег, зовите меня Эмметт или Эм. Вы сильная девушка и любите его. Когда-нибудь мистер Мейсен поймет это и откроется Вам. Но ему нужно время. Сейчас он еще не принял себя и свое тело. Я такое видел, но он сильнее, чем думает, да и вы не дадите ему упасть в пропасть, а я вам в этом помогу.

- Спасибо, - прошептала я почти беззвучно.

Крис вылетел из палаты, почти выбив дверь.

- Ты-ы-ы, чертова сука, - выкрикнул он. Мы посмотрели на него непонимающим взглядом. - Я буду следить за тобой.

Он развернулся и быстрым шагом ушел. Мы попрощались с Эмметтом и тоже разошлись. Я вернулась в палату.

- Что у вас произошло, Стив? Твой сын очень переживает за тебя, не будь к нему слишком строг, он еще, по сути, мальчишка, как бы ни пытался казаться взрослым. Хотя ему давно пора повзрослеть, ты в его возрасте уже давно был отцом.

- Вы делите меня как две собаки кость! Я еще жив, не забывайте об этом, пусть только и наполовину! - зло выкрикнул он.

- Я просто хочу помочь, просто хочу быть с тобой, - пробормотала я. - Мне от тебя ничего не нужно, кроме как видеть тебя живым. Стив, не злись на меня.

Я наклонилась к нему и оперлась руками о его ладони, лежащие на подлокотниках кресла.

- Сегодня ровно год, как я стала твоей, - прошептала я почти у самых его губ и поцеловала.

- Что бы ты ни говорила и ни делала, как бы ни соблазняла меня, это не поможет, - жестко отрезал Стивен и убрал свои руки, я оперлась о подлокотники, но он резко отъехал от меня, и я чуть не упала, потеряв равновесие и опору. - Уходи, сегодня я больше не хочу никого видеть. Думаю, я дал тебе сегодня вволю наиграться в идеальную женушку, - его голос дрожал от сарказма и презрения.

Мои глаза расширились от удивления. Мне было ужасно обидно от его слов и еще больше от его действий. Я же могла упасть, пораниться. Раньше он бы со мной так не поступил, он ценил меня. Пора перестать вспоминать то, что было "раньше". Теперь мне самой придется оберегать его, но еще и защищаться от его сына и от него самого. Я непроизвольно дотронулась до уже почти зажившей раны на голове, которая осталась после того, как Крис швырнул меня через всю палату о стену. Я совершенно растерялась и не знала, что мне делать и куда идти. Мне казалось, что меня кинули на дно пустого глубокого колодца, куда почти не поступает свет, где холодно и сыро, где совершенно нет надежды на спасение. Мне вновь захотелось разрыдаться. Я стояла там, сжавшись, и растеряно смотрела на него. Он сидел в кресле напротив меня, его глаза не выражали никаких эмоций. Он просто изучал меня холодным взглядом. "Ты жестокий человек. Нет, ты несчастный человек, Стивен Мейсен, - пронеслось у меня в голове. - Но я еще смогу подарить тебе счастье".

- До завтра, Стивен, - сдавленно прошептала я.

Я вышла из палаты, и уже в коридоре по щекам потекли те самые горькие слезы отчаяния, боли, страха, ужаса, обиды. Я спустилась на парковку. Было почти семь часов вечера. Хорошо, что я забрала свой автомобиль с собой. Я села за руль, отключила навигатор, включила на полную громкость музыку и поехала изучать новый город и его окрестности, а из колонок на повторе звучала и почти физически окутывала меня песня:

"Боль уйдет, а я знаю, кто ты на самом деле и что нашу любовь все еще можно спасти". *Eisbrecher "Noch zu retten"

В дом Стива я приехала после полуночи. Люк, видимо, уже спал, в его коттедже света не было.




Глава 16.





На следующее утро я проснулась, будто ничего не произошло. Поездка на машине по пустым ночным дорогам освободила мою голову от тяжелых мыслей, и я могла вновь вернуться к Стивену с новыми силами. Я спустилась на кухню, решив что-то приготовить и, как я вчера и обещала, привезти ему на обед. Вот только я никогда даже не интересовалась, что он любит, а что нет. Я начала судорожно вспоминать, что он готовил или ел, когда мы были вместе.

Я возилась на кухне и полностью была поглощена готовкой, но вдруг из моих мыслей меня вырвал рев приближающего мотоцикла. Я подумала, что схожу с ума. Но звук становился все сильнее. Я подбежала к окну и выглянула. На подъездной дорожке я, действительно, увидела большой зеленый спортивный байк. Рядом с ним стоял высокий мужчина в кожаной куртке и снимал шлем в тон корпусу мотоцикла. Я напряженно наблюдала за его действиями и ждала, когда же увижу лицо пришельца. Кристиан! Что, серьезно? После всего, что случилось с отцом, он ездит на мотоцикле? Еще и на спортивной модели! У этого мальчишки нет ни грамма инстинкта самосохранения.

Я шустро вернулась на кухню и продолжила заниматься своими делами. Через минуту на пороге дома появился Крис, открыв дверь своими ключами. Я подняла на него глаза и поздоровалась, он прошел мимо меня и поднялся наверх, будто меня тут и не было вовсе. Я сделала вид, что так и должно быть и не задала ему больше ни одного вопроса.

- Где документы на мотоцикл? - вдруг спросил Крис, свесившись через перила на втором этаже.

- На какой мотоцикл?

- Не притворяйся дурой, на Suzuki Boulevard!

- Понятия не имею, - пожала плечами я. - Но предположу, что такие вещи могут храниться лишь в рабочем кабинете. Зачем они тебе?

- Можно забрать его из полиции, но для этого нужны документы.

- Ты что собираешься привезти этот чертов мотоцикл сюда?! Ты сумасшедший? - закричала я ему в спину, и побежала вслед за ним в кабинет. Кристиан открывал и закрывал ящики, читал бумаги, что-то бормотал себе под нос. - Может, ты еще его решишь восстановить и сам будешь на нем ездить?

- Нельзя его уже восстановить. Под пресс пойдет, но и для этого все равно нужны бумаги, - нервно отмахнулся он от меня, как от назойливой мухи.

- Слава Богу, хоть в чем-то мы с тобой придерживаемся одинаковой позиции, - выдохнула я.

- Какой еще позиции, ненормальная? Это был отличный мотоцикл, если бы была возможность, я бы его отремонтировал и оставил себе. Вот только от него не осталось ничего, что можно было бы сохранить. По сути, он уже прошел через пресс под джипом. А мы когда-то многое повидали вместе, папа любил этот байк, поверь, уж сильнее, чем тебя.

Я смотрела на него как на психа. Стив чуть не расстался с жизнью из-за подобной прихоти! Хотя, как я понимала, именно это и было тем общим занятием, которое любили и отец, и сын, их общая тема для разговоров, их совместное увлечение. Возможно, Кристиан переживает все по-своему. Ведь он тоже не знает, как жить дальше, как помочь отцу, беспокоится, что больше не сможет проводить вместе с ним время, как раньше и тем самым потеряет ту незримую самую прочную нить, связывающую их.

- Вы часто вместе выбирались куда-то вдвоем с отцом на мотоциклах? - поинтересовалась я, пытаясь помириться с ним.

- Бывало, - сухо бросил он.

- В одну из таких поездок он тебя и сфотографировал?

- Отвали! - грубо оборвал он меня. - Не нужно давить на мои якобы приятные воспоминания. Тебя там не было и не будет. Оставь меня, либо помоги найти документы.

Я молча вернулась к готовке. Времени уже не оставалось. Нужно было ехать к Стиву в больницу. Кристиан уверенной походкой вышел из кабинета с папкой в руках.

- Нашел? - уточнила я, он кивнул. - Пожалуйста, позаботься о том, чтобы его уничтожили, и ничего не рассказывай отцу. Ему не обязательно это знать.

- Ой, не строй только из себя любящую женушку и мою мамочку. Ты мне никто, и надолго ты тут не задержишься, - он вышел из дома и хлопнул дверью. Рев мотора возвестил об его отъезде.

Через несколько минут и я последовала за ним следом. В больницу я приехала как раз во время терапии. Я прошла к кабинету, там тоже было окно, через которое я смогла наблюдать за его тренировкой. Зрелище это было не из приятных. Парень-физиотерапевт старался изо всех сил, пытаясь убедить Стивена сделать хоть что-то. Я не слышала их, но я прекрасно видела выражения его лица, я ощущала, насколько он зол, даже в ярости, насколько он ненавидит тело, в котором он застрял, и весь окружающий мир.

Видимо, Люк привез Стиву его вещи. Он был в спортивном костюме и футболке, я их уже видела. Вот только теперь они сидели на нем, будто чужие: майка свободно болталась и больше не натягивалась от движения его мускулов. Поразительно, как за такой короткий срок он смог так сильно потерять мышечную массу. Этого быть не может. Почему мне никто не говорил, что он так плохо питается, точнее, что он совершенно отказывается от еды? Сердце мое болело, в груди опять открывалась зияющая пропасть черной дыры, меня накрывало волной ужаса, парализовало и сковывало от страха. Душа моя, казалось, бежала из моего тела, пыталась руками и зубами цепляться за окружающие предметы и выбраться наружу, покинув меня, но ноги ее были плотно придавлены и прикованы тяжелейшими кандалами к моим лодыжкам, освободить их было невозможно. Так мы и стояли там: я, непреклонная и неумолимая, и моя душа, которая как тень, отброшенная на пол, ныла и корчилась в муках страха и умоляла отпустить ее в лучший мир. Вот только глядя на него, я понимала, что мое место тут, я не предам и не брошу его. Я наблюдала за ним и, хоть мне и было страшно перед нашим будущим, но я хотела войти туда, обнять его, поддержать, помочь, сказать, что я верю в него, стать его опорой и поддержкой, не дать ему сдаться или упасть.

Не знаю, сколько я стояла там неподвижно, наблюдая за ним. Иногда мне хотелось отвернуться и уйти, настолько тяжело было видеть этого сильного человека сломленным и сдающимся. А иногда хотелось вцепиться в стекло, со всего размаха ударить по окну, чтобы вся эта картинка разлетелась вдребезги, будто она была лишь стоп кадром из какого-то фильма, и ничего подобного в нашей жизни не происходило, чтобы этого никогда не случалось. Мне хотелось получить машину времени, вернуться в прошлое и запретить ему садиться на мотоцикл, настоять, уговорить любыми правдами и неправдами отказаться от такого опасного средства передвижения. Кулаки мои самопроизвольно сжимались и разжимались. Каждую его неудачу или падение я воспринимала, как свое собственное.

- Вы удивительная девушка, мисс Коутл, - вдруг услышала я голос доктора Круза. - Я наблюдаю за Вами и поражаюсь. Впервые вижу столь молодую девушку, которая так преданно борется за пациента с подобным диагнозом.

- Только не говорите и Вы мне, что мне лучше сдаться и забыть. Я не опущу руки!

- Нет, я такого не скажу. Но Вам и самой со временем придется принять все происходящее. Вы точно также находитесь на стадии отрицания, как и сам пациент. Но на этом этапе Ваша слепая вера может придать ему сил и вернуть желание жить, - он подошел и ободряюще положил мне ладонь на плечо. - Но насколько Вас хватит? Если Вы не будете следить за собой, хорошо питаться и отдыхать, то только усугубите положение.

- Спасибо, доктор, я сама в курсе. Я и мои друзья следят за тем, чтобы и я не забывала о себе, тренировки я тоже не буду пропускать. А еще что самое поразительное во всем этом: как бы ни усложнилась моя жизнь в последнее время, я прекрасно сплю ночью, меня даже перестали мучить мои кошмары.

А ведь и правда. До аварии я очень часто просыпалась в холодном поту, слезах, потому что во сне меня преследовал волки, оборотни и прочие чудовища, но теперь их нет, они оставили меня. Я сплю без снов и видений. Каждый раз я засыпаю почти сразу, как только моя голова касается подушки.

- Мисс Коутл, Вы измотаны, Ваши эмоции истощены, физическое напряжение не уступает духовному. Вы просто почти теряете сознание от усталости. Поймите, такой режим Вас очень быстро может подкосить и саму привести в больницу в качестве пациента. Вам необходимы и позитивные эмоции и разрядка.

- У нас есть прекрасный пес. Он и есть моя позитивная разрядка. Забота о нем отвлекает меня и доставляет радость.

- Я рад это слышать, Меган. Очень не хотелось бы видеть Вас в роли моего пациента, - он улыбнулся мне какой-то странной улыбкой, похлопал по плечу и ушел.

Открылась дверь кабинета и терапевт вышел, толкая перед собой кресло Стивена. Я наклонилась, попыталась улыбнуться и нежно произнесла:

- Здравствуй, Стивен. Мне так не хватало тебя, - я хотела поцеловать его в губы, но он отвернулся, и я смогла лишь коснуться губами его щеки.