Мы вернулись домой тринадцатого ноября. Дженна ждала нас, умирая со скуки. Она, конечно, продолжала работать удаленно, но увядала без постоянно живого человеческого общения. Погода и беременность с токсикозом не позволяли ей заниматься привычными делами и развлечениями, в столицу ездить она не могла, потому что ее также укачивало в автомобиле, да и пока тошнота не отпустит ее, ей было очень сложно надолго покидать дом. Стоит ли мне рассказать подруге о своем интересном положении? Она-то поймет. Но не проболтается ли она Люку? А тот, как самый счастливый будущий отец на планете, поздравит с таким событием и лучшего друга. Нет, пока стоит повременить с такими новостями.

Хорошо, что мы почти все будни проводим в больнице, то есть мой поход к врачу можно будет оставить совершенно незамеченным для остальных. Я договорилась с одним из лучших специалистов о приеме. Это оказалась приятная женщина небольшого роста, миловидная, пухлая, уже в годах, но такая живая и веселая. При этом по характеру она скорее напоминала нашего доброго здоровяка Эмметта. Я была точно уверена, что она никому и никогда не проговорится о моей пока еще маленькой тайне. Ее ассистентка вязла у меня все необходимые анализы. Наверное, из меня выкачали литр крови, не меньше, но это же ради блага моего ребенка.

- Из того, что я вижу на УЗИ, дорогая, - живо проговорила доктор, - вы где-то на пятой неделе беременности, но я могу и ошибаться, это довольно сложно определить на таком сроке. Главное, что плод располагается там, где положено, и пока никаких опасностей нет. Посмотрим, что покажут ваши анализы.

Она была такой внимательной и заботливой, как самая милая и заботливая мама на свете. Она мне объяснила, какие риски существуют в моем возрасте, тем более что и отец далеко не молод, да и перенес такую тяжелую травму. Рассказала мне, что меня ждет в каждом триместре, какие недели для развития и наблюдения самые важные. Результаты обследования она обещала предоставить мне уже завтра.

- Главное, не бойтесь, моя мила, - ободряюще проворковала она. - Вы обязательно родите замечательного ребеночка, только не волнуйтесь и постарайтесь не нервничать. А также пока тренировки стоит отложить, может, во втором триместре и займетесь специальными упражнениями, но сейчас не нужно, отдохните, расслабьтесь. Силы вам еще понадобятся. Дети это так здорово, но так выматывает, поверьте мне, у самой их трое.

И я верила ей. Она была такой реальной, такой надежной, такой искренней, такой убедительной. Значит, пока моя беременность развивается хорошо, ни мне, ни моему ребенку ничего не угрожает, я могу спать спокойно. А спать - это именно то, что сейчас получается у меня лучше всего. Боюсь, если Стивен проходил через это с Мартой и хоть иногда наблюдал за ней во время хотя бы одной ее беременности или слушал рассказы Люка, то он догадается обо всем. В последнее время я все чаще избегаю оставаться с ним на ночь, засыпаю на ходу, стала слегка заторможенной. Пока он списывает все на мою обиду из-за медсестры, которую, кстати, давно перевели, а также на усталость из-за всего объема моей работы. Но долго ли протянется его неведение? С другой стороны, он и сам был полностью поглощен проектом. Будем надеяться, что все останется, как есть, по крайней мере, еще пару недель, пока живота еще не видно. В конце концов, рассказать все придется. Скрывать от него ребенка это даже не совсем честно по отношению к нему как к отцу.

До моего дня рождения оставалось меньше двух недель. Не знаю, стоит ли что-то придумывать. Дата не круглая, да и сил и желания на празднование особо не оставалось. В этом году мой день рождения будет в субботу. Нам не нужно ехать в больницу, мы просто сможем остаться дома и устроить себе настоящий выходной. Как раз в четверг двадцать седьмого ноября доктор назначила мне очередное УЗИ. Думаю, стоит сообщить Стивену про ребенка в мой день рождения. Почему бы и нет? Все равно придется как-то объяснять, почему я не пью алкоголь, и выкручиваться, а врать мне совсем не хотелось. Я твердо решила для себя открыться ему при первой же возможности. Я улучу момент и признаюсь во всем, а там будь, что будет.

С каждым днем мне становилось все тяжелее. Физически все было практически в норме, если не считать того, что моя грудь прибавила как минимум полтора размера и на ней появились отчетливые растяжки, она ужасно болела и чесалась. В остальном я чувствовала себя замечательно, сонливость периодически отступала, и я была полна сил и энергии, готова была бегать марафоны. То, что я наблюдала в первые месяцы у Дженны, совершенно не коснулось меня и моего тела. А вот морально мне было тяжело и страшно. Я все больше боялась реакции Стивена на новость о ребенке. А если он наотрез откажется оставлять малыша? То, что с современными технологиями доказать его отцовства не составит труда, об этом и речи не шло. Да и я была совершенно уверена, что он даже не подумает о подобном. Вопрос стоял лишь в том, согласится ли он растить ребенка вместе со мной.

В четверг я была на приеме у врача даже раньше назначенного времени. Я ужасно волновалась, я хотела услышать, что все прекрасно, и я с уверенностью смогу сообщить Стивену о том, что скоро у нас будет ребенок.

- Милая, - улыбнулась мне доктор, - не трясись так. Все хорошо, просто небольшое обследование. По анализам у тебя все хорошо, но есть один небольшой момент, который меня смущает. Но все в пределах нормы, успокойся! Почему ты дрожишь, холодно?

- Нет, я очень волнуюсь и переживаю, - прошептала я, укладываясь на кушетку. - Я собираюсь рассказать все его отцу, хочу сначала убедиться, что все хорошо.

- А он до сих пор не знает? - удивилась она, очки ее сползли на кончик носа. - Милая, ты на восьмой неделе, и до сих пор не сообщила ему? Прости, но тебе нужна поддержка, с этим нельзя справляться в одиночку.

- У меня есть вы, - попыталась улыбнуться я.

- Я чужой человек, - она пристально посмотрела на меня. - Ты любишь его?

- Очень сильно люблю. И ребенка и его отца.

- Доверься своему сердцу, - оно замерла с датчиком на моем животе и замолчала. Я испугалась и почти схватила ее за руку. - И скажи ему, что поддержка тебе ой как понадобиться. Анализы не врут. У вас двойня.

- Что?! - вскрикнула я. - У меня братья младшие двойняшки. Не может же быть так, что и у меня тоже. Это ошибка.

- Нет, дорогая, - она включила звук аппарата. - Сердца два, я в этом совершенно уверена. Да и вижу все прекрасно. Это двойное счастье. Тем более, если в семе уже есть предрасположенность к этому.

Я была еще более шокирована. Как Стивен отреагирует на подобную новость? Ему врачи сообщили, что он не сможет больше иметь детей, а я сообщаю ему, что скоро у него будут еще двое!

- С тобой все хорошо, девочка моя? - забеспокоилась доктор. - Может, стоит все же сообщить отцу? Пусть побудет с тобой рядом, поможет, поддержит.

- Простите, лучше нет, я посижу немного в коридоре, успокоюсь и сама пойду к нему. Он сейчас на терапии.

- Ваш муж не может ходить? - задала она нескромный вопрос.

- Нет, не может. И он мне не муж, - выдохнула я.

- О, второе поправимо, - бодро заверила она меня. - Если вы любите друг друга, то все будет хорошо. А с шустрыми детками приспособитесь, я уверена.

Я очень надеюсь, что она права, и все у нас будет хорошо. Растить одного ребенка не так страшно, как сразу двоих. Я не была уверенна, что полностью готова к такому повороту в своей жизни. Теперь я чувствовала себя аквариумом с безумно редкими золотыми рыбками. Странно, если их там двое, почему меня не одолевают обычные недуги беременных с удвоенной силой? Или мои дети будут особенными? Что за вопрос? Конечно, они будут особенными. Это дети Стивена, они зародились вопреки всему на свете, когда все твердили, что их существование невозможно, они будут самыми невероятными, красивыми, умными и счастливыми. Я все для этого сделаю. Осталось только поставить в известность "счастливого" отца.


Вот и настал тот самый день. Сегодня мне исполнился тридцать один год, в моем животе росли два прекрасных малыша, а их ни о чем не подозревающий отец, наверное, спал где-то в своей комнате. Я поднялась с постели и прошла в ванную. Как всегда в последние дни я первым делом разделась и начала изучать свое тело в зеркале. Для женщины, в которой сейчас растут сразу два плода, я выглядела очень даже стройной. Живот еще был плоским, но уже не таким, как раньше, теперь я боялась втягивать его, опасаясь придавать детей. Глупо, конечно, но что ж поделаешь со страхами беременной? Грудь продолжала расти. Она когда-нибудь успокоиться? Потом же еще и молоко появится на двоих. Какой ужас! А мне всегда так нравилась ее форма и размер. Я тяжело вздохнула и забралась в душ.

Спустившись вниз, я направилась на кухню, заварила себе чай. От кофе я решила пока отказаться, хотя сонливость порядком раздражала меня. Я взяла чашку и подошла к стене, на которой снова был снимок с Кристианом. Насколько он был прав и не предвзят, когда описывал Стива в роли отца? Сможет ли он стать лучше ради моих детей, если он на самом деле любит меня? Я внимательно всматривалась в портрет еще совсем юного Криса. Очень надеюсь, что мои дети будут такими же, как он. Ведь этот парень взял все самое лучшее у своего отца.

Входная дверь открылась, и в дом вбежал Хантер. Я обернулась, и удивленно замерла. Стивен выходил на прогулку с собакой! Один! Такого не случалось так давно, то есть, этого вообще не было с момента аварии. Стив улыбнулся мне и подъехал почти вплотную ко мне, поставив на тормоз кресло у самого дивана. Я, не отрываясь, смотрела ему в глаза. Он молчал, и я не знала, с чего начать, как сказать ему про детей.

- С днем рождения, моя маленькая фея, - прошептал он. - Я люблю тебя.

Эти слова были именно тем, что я так хотела от него услышать. Нежные и добрые, ласковые и милые. А его интонация была такой открытой и мягкой. Изменится ли это все после моего признания?

Я даже не сразу поняла, как все произошло, и что я вижу. Мне показалось, что мое сознание, затуманенное и искаженное в последние недели, играет со мной злую шутку. Но Стивен вдруг встал! Встал во весь рост! Он просто стоял и смотрел на меня, протянув ко мне открытые руки. Я как громом пораженная застыла на месте, чашка выпала у меня из рук и разбилась между нами. Я смотрела на него удивленными глазами и плакала. Он был такой высокий, чтобы смотреть ему в глаза, мне нужно было запрокинуть голову вверх. Я уже и забыла, какой он все-таки огромный. Я тупо уперлась взглядом в его грудь и совершенно потеряла связь с реальностью. Мое тело, мой голос не слушались меня. А он сделал шаг ко мне навстречу и обнял меня. Я уткнулась носом в его грудь и разрыдалась. Это был самый лучший подарок, который я когда-либо получала в жизни. Он снова может стоять, он снова может ходить! У нас получилось! Он приподнял мое лицо за подбородок.

- Не плачь, Тинки, - его голос был таким мягким. - Ты мое маленькое сокровище, моя волшебница. Спасибо, что ты появилась в моей жизни. С днем рождения.

Он наклонился и поцеловал меня. Я совсем позабыла, каково это просто стоять в объятиях этого огромного мужчины и ощущать его губы, его тепло и силу.

- К-к-как давно ты можешь стоять сам? - вырвался у меня главный вопрос.

- Месяц, может, меньше, - пожал плечами он. - Но пока недолго и не совсем уверенно. К вечеру мне очень сложно подниматься, даже с поддержкой Люка не всегда получается.

- То есть он знал?- удивилась я.

- Он помогал мне, - кивнул Стивен и улыбнулся. - Мы готовили для тебя сюрприз. Я вижу, тебе понравилось?

- Ты должен был сказать мне, - мягко ткнула я его под ребра. - Но я так рада!

Я обняла его за талию и крепко прижалась к нему. Как же мне не хватало этого ощущения. А он разжал мои руки и опустился на колени прямо среди осколков чашки. Я сначала подумала, что он падает, устав от такой нагрузки, но он потянулся к карману, достал оттуда небольшую коробочку и протянул мне.

- Мег, выходи за меня замуж, - его голос эхом отдавался у меня в ушах.

Я закрыла лицо руками и яростно замотала головой. Так не должно быть, он же не может.

- Ты не должен делать это из благодарности, ты всего добился сам, - я попятилась от него и бросилась вверх по лестнице.

- Меган, пожалуйста, постой! - услышала я за спиной его голос. - Я еще не могу бегать, остановись и выслушай.

Но я не послушалась его, вбежала в комнату и захлопнула за собой дверь. Я забралась на кровать и прижала руки ко все еще плоскому животу, будто пытаясь защитить эти две новые жизни. Он бы никогда в жизни не сделал мне предложение, если бы не авария, если бы я не заставила его принять меня в свою жизнь, если бы все не настаивали, что мы созданы друг для друга. По сути, он попал в ловушку, когда единственным выходом было жениться на мне. А еще дети. У него просто нет другого выхода, он чувствует себя обязанным мне.