Но сегодня в подарок «молодым» кроме замысловатой деревянной вазы ручной работы и оригинального турецкого набора игры в нарды, была подарена двухлитровая бутылка текилы. Это была просьба Маши к Жене: по-мужски позаботиться об алкоголе, так как Паша о празднестве ничего не знал, а самой Маше нужно было организовать остальной вечер. Женя внял просьбе, но по-своему, и вопреки увещеваниям жены не выбирать крепкие напитки, решил, что кактусы не так далеки от дерева, как пшеница или виноград, к тому же представился удобный случай достать бутылку прямиком из мексиканского DutyFree – он накануне вернулся из командировки в эту далекую страну. Так почему бы и не отметить праздник, распив это чудо алкогольной промышленности всем вместе. Для особо привередливых, Женя посоветовал разбавить градус обычной лимонной газировкой. Кроме самого Жени никто никогда не слышал о последствиях коктейля «текила-бум».

Ничто не предвещало бури. Но когда Павел встал из-за стола, чтобы пригласить жену на танец, его «накрыло». Пошатнувшись от резкой волны опьянения, он, не придав этому должного значения, взял чуть раскрасневшуюся Марию за руку и повел на пятачок для танцев.

– Как ты? Все хорошо? – Почувствовав, что Пашу слегка не в такт качает, спросила Маша.

– Все просто супер, милая. – Павел шумно дышал в ее волосы где-то над правым ухом.

– Как тебе вечер? Ресторан? Не обижаешься, что я пригласила Веру с Женей?

– Конечно нет, ты же знаешь, я никогда не против их компании. А вечер просто отличный. Вкусная еда, хороший алкоголь, любимая жена рядом. – Паша провел руками от Машиных подмышек до ягодиц, и недвусмысленно прижал к своим бедрам, давая прочувствовать жене свои намерения. – Может сбежим, и я оттрахаю тебя так, чтобы это запомнилось на следующие пять лет?

Маша оторопела и перестала переставлять ноги. Отодвинувшись слегка от торса мужа, она заглянула в его глаза. Может ей послышалось? Она тоже отнюдь не трезва, но чтобы так выражаться? Она знала, что Павел любит секс, но видимо алкоголь заставил его выбирать не самые обычные способы выражения мыслей.

– Хорошая шутка, – Маша усмехнулась.                                                                

– Это не шутка. – Паша тоже остановился и, выжидая, смотрел на Машу, хитро прищурившись и взглядом говоря, что он имел в виду именно то, что сказал. Ни больше, ни меньше. Покачав головой, Маша ухмыльнулась, и попыталась продолжить прерванный танец.

– Нет, Паш, никуда мы сбегать не будем.

Паша снова склонился к ее уху:

– Ну, малыш, если не хочешь, до дома можем не терпеть, – и отклонившись, подмигнул жене.

Маша растерялась, но попыталась вернуть мужу здравый смысл:

– Мы же с тобой знаем, что ты несерьезно, правда? Мы же не подростки, чтобы заниматься этим в общественных местах, – тоже подмигнув ему, она рассмеялась.

Павел нахмурился, снова остановился и резко проговорил ей в лицо:

– Конечно, откуда у нас будут такие желанные тобой дети, если ты даже слово «секс» при мне не хочешь сказать вслух! Не то, чтоб заниматься этим со мной. Утром вздыхала, сейчас смеешься в лицо. Тут даже при полноценном здоровье ребенку не откуда взяться! Так что в следующий раз, дорогая, обижайся только на себя, когда придет срок, и вместо теста на беременность ты снова побежишь искать тампон! – муж, чуть толкнув, оставил ее посреди танцпола и скрылся в мужском туалете.

Глаза Маши наполнились слезами. Она в ступоре смотрела вслед мужу и не могла поверить собственным ушам. Все его обвинения были не обоснованы. Да, возможно она не любила открыто говорить на эту тему, называя всё своими именами, но она считала, что исполняла супружеский долг в достаточной мере,  и терпела больше, чем ей хотелось бы, в этом ее никто упрекнуть не мог. Иногда она, по совету сестры, просила мужа воздержаться от занятий сексом недельку, чтобы к овуляции вероятность забеременеть немного возросла. Видимо, Паша понимал эти просьбы по-своему.

Маша резко развернулась, дошла до столика, путаясь в шелковом подоле длинного переливающегося платья, взяла сумку и, пробормотав извинения, отправилась к выходу из ресторана. Ничего не понимающая Вера посмотрела плачущей сестре вслед.

– Бери Пашу и вези к нам, уложи его в гостиной на диване, я за Машей. –  Вера посмотрела вслед убегающей сестре. – Сможешь  вызвать такси сам? – Евгений кивнул. – Такого лица я у нее еще не видела. Что там у них такого произошло за три минуты? – Вера вскочила и взяв свой клатч отправилась за Машей.

Женя пьяно икнул, кивнул еще раз и жестом позвал официанта.

Паша тем временем вернулся, шумно сел, и облокотившись локтями на стол зарылся руками в свои волосы. Его пьяный взгляд ничего не выражал, про исчезнувших женщин он не стал спрашивать, будто они с Евгением весь вечер просидели тут вдвоем.


Глава 2. Не глядя

Добравшись на такси до дома, где жили Маша и Павел, Вера завела сестру в квартиру и, кое-как, из-за отсутствия должной координации, раздев, уложила в кровать. По дороге с трудом выяснив причины семейной ссоры, теперь Вера соображала, как их мирить.  За столько лет она уже считала это своей персональной обязанностью.

Выйдя из квартиры покурить, Вера запнулась за порожек и громко посетовала, что кто-то выбил лампу в коридоре. Ключи на всякий случай взяла, но дверь захлопывать не стала, чтобы потом в темноте не ковыряться в замке. Спустившись на пол-этажа по лестнице и присев у мусоропровода, она раздумывала, борясь с пьяными, накатывающими в голове волнами. Дело сложное. Попахивает серьезным оскорблением. И если Паша сказал такое вслух, значит не исключено, что давно об этом думал.  Она знала наверняка, что Машиной вины в проблеме отсутствия детей не было, как не было и вины Павла. Оставалось одно, то, во что Вера, в силу своего оптимизма, не хотела верить: несовместимость. Случай один на миллион, когда оба партнера здоровы, а детей сделать не могут.

Тем временем, двери лифта на площадке с грохотом открылись. Вера привстала с корточек, чтобы заглянуть и посмотреть, кто приехал. Из лифта вывалился какой-то парень и, держась за стены, завернул в темный коридор с квартирами. Пожав плечами, мало ли кто бы это мог быть, Вера достала вторую сигарету и снова присела. Выпивши, она всегда много курила.


***


Егор добрался до дома по принципу – ботинки дорогу знают. Ибо сам он соображал крайне туго. С трудом попав в клавишу домофона, он доплелся до лифта и не глядя нажал кнопку этажа. Перед глазами всё расплывалось.

Выйдя из лифта, он свернул в почему-то темный коридор и остановился перед дверью в квартиру в поисках ключей. Перерыл все карманы, но ключи не находились, и он с досады пнул ногой дверь. Та, задребезжав, почему-то приоткрылась. Встряхнув головой, прогоняя пьяный дурман, Егор зашел в квартиру, скинул обувь и, не включая свет, чтобы не резало глаза, отправился прямиком в свою комнату. Там, раздраженно стянув с себя всю одежду, голышом повалился на кровать, которая смутно показалась неправильной. Всплывшая в отражении света странная стеклянная картина над кроватью осталась за пределами сознания, и Егор провалился в небытие.


***


Маша не спала. Отвернувшись к стенке, сжавшись в комок, она ушла глубоко в себя, и обратила внимание, что в комнате уже не одна, только когда грузное тело рухнуло позади нее на кровать. Опухшими от слез глазами она обернулась, поняла по значительному возвышению из одеяла, что это не Вера, но в практически темной комнате, любезно зашторенной сестрой, толком разглядеть ничего не смогла.

Паша вернулся! – поняла она по грубоватому мужскому сопению и алкогольному аромату.

Собрав себя морально, она повернулась и подползла к закутанной спине. Обняв под одеялом мужскую талию, Маша прижалась к теплому телу своим.

– Прости… – Прошептала она в темноту. Вытерев слезы о подушку, она, всхлипнув, начала нежно гладить мужа по спине и животу. И через некоторое время заметила, что ее нехитрые манипуляции не остались незамеченными истинно мужской частью Паши. Вспомнив, что муж обвинял ее в недостатке секса, она решила для себя, что больше у подобных упреков не будет причин. Если ее муж считает, что нечастая, по его мнению, близость и есть причина отсутствия у них детей, она постарается для общего дела, переступит через себя. Она привыкла подчиняться старшему в семье и, вопреки здравому смыслу, в этот раз чувствовала себя виноватой. Ее рука, не раздумывая, сомкнулась на мужском, уже готовом ко всему, члене.


Егору снился эротический сон. Будто кто-то, сначала рукой, а потом и не только, касался его тела и самого его сосредоточия. Горячие волны накатывали на тело, будто жаркий бриз. Не желая оставаться в стороне от такого приятного сюжета его сна, он развернулся на спину и почувствовал в своих руках голое, надеясь, что женское тело.

Определенно, женское, – обрадовался про себя парень, нащупав грудь, которая едва помещалась в его ладони. В кромешной темноте, его руки продолжили изучать то, что в них оказалось, касаясь бедер, мягкого живота, тонких плеч. Когда Егор попытался рассмотреть лицо и добрался до него руками, он осознал, что вовсе не спит. Ненадолго застыв, он попытался вспомнить, где он и с кем, но вспомнил лишь, что Натуся ему отказала в нежностях, и это его разозлило. Он силился разглядеть лицо того, кто находится рядом, но ему так и не удалось. Его рука при этом продолжала автоматически гладить женщину по волосам.

– Прости меня, а? –  Маша поцеловала его живот и положила голову на мужское плечо.  – Я сделаю все, что ты захочешь, хочешь, прямо сейчас, хочешь – начнем завтра? – шепот в темноте только усилил эротичность сказанных слов, отчего член Егора в очередной раз дернулся.

Смелость, навеянная алкоголем, обида на несговорчивую Натусю и уже разгоряченное тело подтолкнули Егора за точку невозврата, и он, решив, что от таких предложений не отказываются, прошептал в ответ:

– Хочу сейчас… – и развернув ее нетяжелое тело, прижал незнакомку спиной к своей груди. Другая позиция в его нынешнем состоянии была ему не под силу.


Вера, докурив пятую по счету подряд сигарету и решив, что утро вечера мудренее, медленно вернулась в квартиру. Пришлось поковыряться в замке ключом, т.к. дверь почему-то все равно захлопнулась. Тихонько разувшись, думая, что Маша давно уснула, Вера попила на кухне воды и пошла в сторону спальни.

То, что она услышала на подходе к комнате, ошеломило. Вера замерла и прислушалась внимательнее. Недвусмысленность издаваемых из спальни звуков отрезвила Веру в раз, настолько это было неправдоподобно в данный момент.

Павел вернулся, пока она курила?

Очень медленно, стараясь ничем не потревожить действо, она заглянула в сторону кровати, не смогла унять любопытство: в черноте комнаты она с трудом, но разглядела, обнаженные тела совершавшие древние как мир, движения. Боясь, что ее заметят, Вера отпрянула, прикрыв рот ладонью. Едва вырвавшийся вздох облегчения и радости, что сестра похоже таки помирилась с мужем, утонул во влажных звуках и вздохах из комнаты. Стоны, доносившиеся из спальни, явно давали понять, что там всем хорошо. Даже очень хорошо, – уточнила про себя Вера. Развернувшись, она на цыпочках отправилась в гостиную и, тихо укрывшись пледом, улеглась спать на диване.

А в спальне сплетались два возбужденных тела. Первый секс Егора оказался гораздо впечатлительнее, чем все рассказы об этом. Маша же отметила про себя, что муж сегодня особенно нежен и деликатен с ней. Вероятно, вечерняя  ссора заставила пересмотреть отношение к сексу не только ее.


***


Утро застало Егора с головной болью и еще одним, странным, чувством. При всем желании он не мог бы сейчас объяснить свои ощущения. Открыв глаза, он обнаружил незнакомые бежевые обои вместо зеленых и понял, что не дома. Но где? Тут же ощутил фруктовый запах волос рядом с его лицом и прижатое к своему животу обнаженное тело женщины. Его первой женщины. Кто она? Покопавшись в больной с бодуна голове, он вспомнил некоторые подробности своего ночного приключения и дернул головой в порыве встать. Голова отозвалась нереальным звоном, и порыв не удался. Поменяв тактику, крайне медленно, он высвободил левую руку из-под ее темноволосой головы и так же медленно сполз с кровати и, пошатнувшись, встал. Огляделся… Похожая по планировке на его комната, только другая мебель, обстановка, стеклянная абстрактная картина на стене...  Ничего не понимая, натянув на себя белье, он взял остальную одежду, валявшуюся тут же на полу, и вышел в прихожую, чтобы одеться, не разбудив свой ночной экспромт.


Вера, проснувшись от возни в коридоре, разлепила глаза, поднялась, вышла из комнаты.

И замерла.

Перед ней в одних боксерах и носках стоял незнакомый черноволосый, высокий и широкоплечий, но совсем молодой еще парень, можно сказать, мальчишка, и большими от испуга голубыми глазами смотрел на нее, медленно натягивая джинсы.