Ольга Дервиш - Результат несовместимости

– Ты кто? – вырвался у нее закономерный вопрос, пока парень одевался.

Увидев, что странный гость открыл рот, чтобы что-то сказать, Вера прижала палец к губам. Любой короткий ответ ее сейчас не устроит. Молча кивнув в сторону входной двери, она начала обуваться, намереваясь подробно узнать, кто он и что, вне квартиры, чтобы не разбудить сестру и Павла. Пока искала зажигалку и сигарету, выходила на площадку, парень уже испарился. Видимо разговор с кем бы то ни было, в его намерения не входил.

Выкурив прихваченную сигарету, Вера вернулась в квартиру. Включив на кухне электрочайник она направилась в спальню.

Сестра спала. Одна. На второй подушке явно просматривался след от еще одной головы. Обойдя всю квартиру в поисках зятя, но так и не найдя кого-либо еще живого, Вера прилегла рядом с Машей, пытаясь осознать факты.

Если Паши дома нет, зато нашелся странный испуганный малец в одних трусах, что же получается? – Охала про себя Вера, – Похоже на то, что и не Павел вовсе вчера был вместе с ее сестрой в спальне? А это значит… Машка вчера ночью… изменяла своему мужу? Но как? Когда решилась? Кто тогда это был, вообще, и откуда взялся?! О, Господи… мальчишка ведь совсем!

У Веры никак получалось сопоставить в мутной с бодуна голове то, что она вчера видела на этой кровати, и того мальчика, что сбежал утром из этой квартиры.

Как она не заметила накануне, что это не Павел? А Маша? Как она могла так поступить? А с Пашей, значит, никакого примирения и вовсе не было? Что же это? Женская месть? Нет, не могла Машка так быстро сориентироваться, это же ее милая, добрая и всепрощающая сестренка! Да в собственной квартире. Да еще непонятно с кем!

От раздумий ее отвлек протяжный стон Маши. Она повернулась на спину, разлепила глаза, оглядела Веру лежащую на одеяле рядом и непонимающе спросила:

– Привет, - обвела глазами спальню, - Что ты тут делаешь? Где Паша?

Вера недоверчиво посмотрела на сестру:

– Паша?

– Мой муж, – уточнила для непонятливых Мария. – Он тут спал, – для наглядности Маша потыкала пальцем в сторону второй половины кровати, где лежала Вера. – Ночью…

Вера уже не знала, что и думать. После всех утренних потрясений и размышлений, придя к определенным логическим выводам, она снова была удивлена. Получается, сестра и думать не думала, что провела ночь вовсе не с мужем, а неизвестно с кем.

 – Но Паша ведь… – Вера запнулась на полуслове.

– Знаешь, мы с ним помирились, – прикрыв глаза, доверительно поведала Маша сестре. – Он был таким нежным…

Дела-а… – подумала Вера. – Помирились, это вряд ли, только как теперь разрулить ситуацию, когда один из них думает, что все хорошо, а второй до сих пор даже не догадывается об этом примирении. Пугать и разочаровывать Машу, вот так сходу открыв ей правду, что ночь она провела вовсе не с нежным мужем, Вере не хотелось. Зачем? Брак, так или иначе, удачный, довольно прочный. А подобные новости могут подорвать устоявшийся порядок вещей. Поэтому Вере надо было срочно придумать, что сделать, чтобы никто ничего не заподозрил. Убедить Машу в том, что ночные нежности ей приснились? Глупо. Убедить Пашу, что они помирились? Когда бы они успели? Была маленькая надежда, что Паша после выпитого просто не вспомнит, что ссора вообще была. Похоже, на это и надо было сделать ставку. Вера повернулась к сестре:

– Паша ушел… вместе с Женькой, – не стала уточнять, когда и откуда, но и не соврала ведь! – А я осталась с тобой. И мой тебе совет, не напоминай ему ни о ссоре, ни о примирении, просто забудь и сделай вид, что ничего не было.

– Почему? – Маше не были понятны странные просьбы сестры.

– Зачем ворошить? Поругались, помирились, и слава Богу! Вставай, умывайся, я пока сделаю чай. Таблетка от головы нужна?

Маша покачала головой: хороший алкоголь почти не вызывал похмельного синдрома. Раздался звонок Вериного мобильного.

-Алле? – Вера встала с кровати и вышла из спальни. Вспомнила, что включала чайник и поспешила на кухню. – Привет, Жень. Как там дела? – Вера имела в виду состояние и настроение Павла, но не хотела хоть как-то проколоться, если Маша вдруг слышит этот разговор.

– Проснулся, сходил в душ, теперь вот сидит на кухне и молчит. Интересно, что у него в голове? Видно хорошо его вчера шарахнуло. Я слыхал, что текиловый коктейль имеет такой эффект, но вживую видел впервые! – В голосе мужчины слышался восторг. Казалось, Женю вся эта ситуация крайне забавляла. Вере же весело вовсе не было.

– Ты с ним говорил?

– Только пожелал доброго утра. Ему, похоже, это не помешает.– Ухмыльнулся в трубку Евгений.

– Доброе утро в этот раз ему не поможет. – осторожничая и оглядываясь, Вера вышла на балкон в гостиной. - Он что-нибудь помнит?

– Если это важно…

– Очень! – Перебила его жена.

– Тогда попробую узнать, повиси минутку…

Женя всегда поддерживал жену во всех начинаниях и замыслах, и, чувствуя, что что-то тут непросто, не стал выспрашивать, почему воспоминания Павла вышли на первый план, а просто пошел делать так, как велела Вера.

Ожидание затянулось, и, вслушиваясь, что происходит по ту сторону телефонной линии, случайно нажав щекой на сенсорный экран, Вера сбросила вызов. Вздохнув, она осталась на балконе, ожидая пока Женя позвонит ей снова.

Звонок не заставил себя ждать:

 – Говорит, что помнит, что обидел жену. Чем – не помнит. Спрашивал, почему он у нас, и где Маша. Я сказал, что она с тобой дома, а я привез его к нам.

– Теперь слушай сюда! – Веру распирало от адреналина и судорожных идей, как спасти Машин брак. – Вы ночью поехали следом за нами, чтобы помирить Пашу с Машей, они помирились. Мы намеревались вернуться с тобой домой, но пьяный Паша после бурного примирения, когда Маша уснула, навязывался ехать к нам в гости для продолжения банкета, и было решено, что ты с ним – к нам, догуливать, а я осталась присматривать за Машей. Все понял?

В трубке затянулась пауза. Затем Женя неуверенно уточнил:

– Ты хочешь внушить ему, что конфликт исчерпан? А если он вспомнит потом, что дома не был в эту ночь, и уж тем более не мирился со своей женой? Такое можно забыть? – Женя хихикнул. – Что вообще ты затеяла, дорогая? Что там у них произошло?

– Буду надеяться, что, когда он придет в себя, ему вообще не захочется вспоминать вслух подробности его позорного выступления. В деталях тебе смогу рассказать, когда увидимся. А сейчас просто сделай так, как я прошу, договорились?

– Ты же знаешь, я всегда с тобой, любовь моя.

– Ну и славно. Все. Я пошла, не могу больше говорить. Приезжайте. – И Вера бросила трубку, потому что краем глаза через окно заметила ищущую ее в гостиной Машу.

– Ты куда пропала, Верунчик? Где обещанный чай? С кем ты говорила так долго? – Маша засыпала сестру вопросами.

– С Женей, они скоро приедут. Давала советы, чем кормить твоего ненаглядного на завтрак. Мужики, что с них возьмешь! Как дети, ей Богу. Пошли на кухню, чайник, наверное, придется кипятить повторно. Пока тут с вами разбираешься, никакой личной жизни! – Шутливо пожаловалась Вера и приобняв сестру направилась из гостиной.

***

Егор выбежал из квартиры, где провел незабываемую ночь, на площадку и увидел цифру «9» напротив лифтовых дверей. На секунду замерев, а потом вспомнив намерения незнакомой тети пообщаться, быстро бросился было в сторону лестничного пролета и охнул от головной боли, отреагировавшей на резкое телодвижение.

Все ясно, я - дебил, перепутал вчера этажи! – сетовал он про себя, перепрыгивая через ступеньку. – Чтоб я еще раз так наклюкался, да ни вжисть!

Спустившись на этаж ниже, он почему-то мгновенно нашел в кармане затерявшийся вчера в ответственный момент ключ и, обернувшись – нет ли за ним погони – ввалился в родную квартиру. Переведя дух, он снял ветровку, разулся и побрел в уже свою собственную, с тех пор, как брат женился, комнату. Потихоньку прокручивая у себя в голове события прошлой ночи и обстоятельств пробуждения, цифру «9» на стене в подъезде, Егора осенило, что брат, навещая их с матерью, наведывался ровно этажом выше к закадычному другу детства. Кажется, того звали Павел, но близко, из-за большой разницы в возрасте, друзей брата он не знал.

Получается, он ночевал в его квартире, а первая женщина Егора… жена этого Павла!?!?

Приземлившись пятой точкой на свою родную, не заправленную со вчерашнего утра кровать, он уткнулся лицом в ладони.

Что теперь будет? Как смотреть в глаза брату, соседу, его жене, в конце концов? А вторая женщина, которая встретилась в прихожей, кто вообще такая? Егор пытался припомнить, знает ли имя случайной партнерши, если это, конечно, действительно, была жена этого Павла. Мало ли, кто там мог оказаться еще в их квартире. А может, жена, это та, которая хотела с ним поговорить? А с кем тогда Егор… эээ… лишился девственности?

То, что Егору понравилось ночное событие, сомнению не подлежало. Но парень был не глуп, и понимал, что запросто мог подцепить что-то после таких приключений или заделать ребенка. Ни о каких средствах предохранения речи не шло, естественно. Оставалось надеяться, что пронесёт. Семья, наверняка, приличная, все же, Руслан не стал бы водиться с сомнительными людьми. Поэтому Егор как мог, старался внушить себе, что все будет хорошо, стоит лишь забыть о прошедшей ночи, всем во благо. Но, что ни говори, первый опыт забыть будет сложно. Это покруче Последнего Звонка будет. Расслабился, называется…

Для себя Егор решил следующее: как-то незаметно поинтересоваться у брата в его следующий визит о соседях сверху, а если сами соседи будут им интересоваться – уходить в глубокую несознанку: ничего не знаю, не помню, вы о чем, вообще?

Его размышления прервал звонок в дверь. Егор дернулся. Страшно: вдруг это та женщина догадалась, где он?

Осторожно, чтобы не издавать звуков, Егор прокрался до прихожей и посмотрел в дверной глазок. С облегчением выдохнул: по ту сторону двери стоял Костян. Егор открыл замок и впустил друга в квартиру.

– Привет, брат, ты куда пропал опять? – Костя разулся и в нерешительности топтался возле шкафа с вешалками.

– Привет, дома, как видишь. – Егор потер шею и намеренно лениво, будто только встал с постели, прошаркал на кухню, жестом приглашая приятеля за собой.

– Все утро тебе звоню на домашний – никто не берет, мобила у тебя выключена опять. Наташку вчера к тебе провожали, дверь никто не открывал. Ты что тут, окопался, как птица «перепил»? Колись, где был?

– Не скажу, все равно не поверишь. – Егор еще не решил, что рассказывать друзьям и стоит ли вообще что-то говорить. Поэтому, нажав кнопку на кофеварке он попытался сменить тему. – Как Наташа, сильно была расстроена?

– Да ты что, не помнишь, как вчера ее игнорил? Ну, ты, Горыч, видать, и правда вчера расслабился вконец. Она рыдала – всем классом успокаивали. Наши девчонки, некоторые, даже за компанию с ней всплакнули спьяну. Вот и пришлось к тебе ее вести, чтобы вы помирились, а у тебя тишина. Спал что ли?

– Спал… – Вот, и не соврал, вроде, обрадовался Егор, а уж где спал, и тем более, с кем, дело третье.

***

Вера в то же время, отпаивая сестру утренним чаем и заливая собственный сушняк, умирала от любопытства, размышляя о загадочном утреннем (ночном?) визитере. Симпатичный, и, если бы не крайний испуг, отразившийся на его лице в момент встречи, возможно даже приятный парень, но сколько ж ему лет? Хоть и высок, и плечист, но сейчас дети – акселераты. Дай Бог, если ему хотя бы восемнадцать! А главное, откуда он взялся в Машиной постели, да не просто, а с определенными намерениями! Она вспомнила, как видела, скорее всего, именно его, выходящего из лифта, пока она курила, и целенаправленно скрывшегося в стороне этой квартиры. То есть он знал куда шел. Тем страннее, что утром он выглядел потерявшимся.

Но сама Маша! Как она могла спутать собственного родного мужа с неизвестно кем? Неужели она была настолько пьяна? Расстроена – может быть, но пьяна до такой степени? Павел – низкорослый, коренастый, светловолосый  рыжиной, грудь волосатая, вроде… А этот… очень молодой человек, на полторы головы выше, как минимум, брюнет… и не факт, что вообще еще дорос до вторичных половых признаков в виде поросли на теле – Вера про себя ухмыльнулась.

– Маш, а у вас в подъезде студенты живут? – вдруг спросила она.

– Наверное, целых десять этажей по шесть квартир, конечно есть.

– Да, глупый вопрос, а ты кого-нибудь из них знаешь?

– Что за странные расспросы? Не знаю я никаких студентов! Ты вообще какая-то странная сегодня. Где Паша, в конце концов? Когда они должны подъехать? Я все еще сильно переживаю по поводу вчерашних претензий. Ну скажи, как врач, что я могу сделать в такой ситуации? Ну не беременею я, а ему, видите ли, секса мало! А я иногда не хочу того секса именно потому, что мне кажется, что это не просто секс, а еще одно испытание моего женского предназначения! – Маша уткнулась лбом в ладони и всхлипнула. – Ну, не будет у нас детей, ему-то уже не так и надо, есть один. А я потерплю, смирюсь, буду жить для себя и него. – Маша лукавила, но хотелось хоть какой-то поддержки, оптимизма, веры в их семейное будущее.