От: АНОНИМ

Тема: Бывшие

Хотел бы обсудить обмен, поскольку у меня есть информация, которая может показаться вам полезной.

Одну неделю назад в мотеле «Пантеон» от торговцев людьми была спасена девочка. Я хотел бы узнать ее имя. Если вы решите предоставить мне эту информацию, я удостоверюсь, что убийство следующей жертвы преступника «Око за око» не достигнет широкой огласки.

Скорее всего, вы сочтете, что эффект неожиданности уместен.

В е-мейле не было ни единой подсказки, что указала бы на личность отправителя. Странно, что таинственный отправитель спрашивает о девушке, чье имя было сокрыто СМИ, потому что она стала жертвой сексуального рабства, но какое Коксу было дело? Он сам был тем, кто сделал скромный «взнос» в мотель «Палмс» в Истсайде, когда пару недель назад нашел беглянку на улицах. Фактически, он стал ее первым клиентом, сразу же на месте приобщив ее к делу, прежде чем пригрозил, что, если она расскажет кому-либо, он убьет всю ее семью. Когда она всплыла в СМИ, у Кокса чуть не случился долбаный сердечный приступ.

К счастью для него, из-за пыток она страдала от какой-то амнезии, что делало невозможным ее способность вспомнить о том, как ее подобрали на улице, не говоря уже о повреждениях, которые она вынесла позже. Если у какого-то ублюдка хватит амбиций, чтобы убить ее, да будет так. У Кокса были алиби и связи. Во всяком случае, именно ее «сценическое имя» знали все вовлеченные стороны.

Кокс нажал «ответить» и набрал одно единственное слово: «Сапфира». Перетащив курсор мышки в верхнюю часть экрана, он собирался закрыть аккаунт, когда на почту пришло новое сообщение.

Он снова щелкнул на имя АНОНИМ, выделенное жирным шрифтом, и нахмурился.

От: АНОНИМ

Тема: Бывшие

Мотель «Палмс».

Комната 313.

Там найдете следующую жертву.

Острая боль пронзила грудь Кокса, словно порок, охвативший всю грудную клетку. Он прижал руку к сердцу и попытался делать глубокие вдохи, несмотря на то, что часто хватал воздух ртом. Долбаная стенокардия. Сметая бумаги на пол, он нырнул рукой в ящик рядом с собой и выхватил таблетки «Нитро», кладя две из них под язык.

От таблеток давление постепенно понижалось, и Кокс принялся делать глубокие вдохи через нос.

Комната 313 была арендована только Джонатаном и его девушкой Терезой в качестве второй точки для продажи девочек.

Руки дрожали, когда Кокс писал ответ:

Кто ты?

Прошла вечность, прежде чем стало ясно: отправитель не собирался раскрывать себя. Кокс ударил кулаком по столу, прежде чем схватить пиджак.

***

Осторожными шагами Кокс приблизился к комнате в дряхлой, крысиной дыре, в которую и сам не редко наведывался. Его рука инстинктивно покоилась на кобуре пистолета, и когда дверь с выцветшими номерами появилась в поле зрения, он достал пистолет, с готовностью опустив палец на курок.

Бросив быстрый взгляд на закрытые двери ближних комнат, Кокс прижался ухом к двери, отскочив, когда она отворилась. Он поднял пистолет и толкнул дверь дальше, открывая перед собой темноту внутри пустой комнаты.

Каждый нерв в его теле горел, словно оголенный провод. Он делал длинные, едва слышимые вдохи, проглотив таблетки, и включил свет.

Широко распахнув глаза, он упал на стул позади себя, хватая воздух. На стенах и потолке были подвешены фотографии больших размеров — черно-белые, на которых был изображен он. Разговаривал с девочкой, помогал ей сесть в свою машину, провожал ее к комнате, гладил по голове.

Сначала она была напуганной, но он уверил ее, что оставит ее с хорошим другом, который поможет ей найти какую-нибудь работенку и заработать немного налички. Тереза убедила девочку остаться, пообещав присматривать за ней. Спустя несколько напитков, в которые подсыпали рогипнол, она отключилась и проснулась заключенной.

Кокс подумал, что видел ее в последний раз.

Удерживая пистолет, он обвел комнату взглядом. Потирая напряженность в груди, он направился в ванную, пиная дверь ногой и включая свет.

Сообщение кричало ему с зеркала, красное, словно написанное красной губной помадой.

Ее зовут Даниэлла.

Ты следующий.

Кокс вышел из ванной, сдирая фото со стен и потолка. С торчащими во все стороны фотографиями в руках, он метнулся вниз по лестнице к своей машине. Он пообещал, что гребаный ублюдок, провернувший эту шутку, умрет медленной беспощадной смертью.

Дрожь прошлась по его позвоночнику, когда Кокс стер пот с брови и проигнорировал покалывание в ребрах. Он вытащил телефон и пролистал имена, качая головой, когда наткнулся на последнее имя в списке, с обладателем которого в его нынешнем состоянии Кокс хотел говорить меньше всего. К сожалению, ублюдок был единственным, кто мог ответить на вопрос, прожигающий голову Кокса.

После приветствия на другом конце трубки, шеф прочистил горло:

— Райли это… эм… Кокс.

— Что-то случилось? — Без сомнений, вежливая форма «Какого хера ты мне сейчас звонишь?»

— Нет, у меня есть вопрос. Зашифрованные е-мейл. — Он поднял дрожащую руку к лицу и сжал переносицу. — Есть шанс узнать, кто отправитель?

— Зависит от отправителя. По большей части, это нелегко, нет. — Тяжелая пауза повисла после его ответа. — Это связано с нашим чуваком «Око за око»?

— Нет. Это… это абсолютно другое дело. — Запасной ответ. Прерванная миссия. Ему нужно было заканчивать разговор прежде, чем парень задал бы вопросы, которые заставят его ошибиться. — Так и думал, что ты это скажешь. Спасибо. Мне идти пора. Хорошей ночи.

— Ага.

Кокс щелкнул телефоном, давая себе пинка под зад за то, что и сам мог бы понять. Глупо с его стороны было посвятить в это Райли. Существовала надежда на то, что тот будет обдолбаный в хлам и забудет о разговоре.

Глава 36

Обри

Я прошла в ванную, Ник шел сразу за мной. Вдоль кафеля стояли свечи. Лепестки плавали поверх горячей воды. Теплый запах жасмина внедрился в мои легкие в успокаивающей манере попытавшись победить дрожь в мышцах.

Обстановка должна была быть прекрасной и идеальной. Вместо этого я стояла и дрожала, а мое сердце трепетало, как крылышки у колибри, пока я уставилась в глубину ванны. Она была огромной, размеров наружного джакузи, в которое спокойно могло поместиться три человека, и глубина ее была не менее полутора метров.

Мои пальцы впились в пальцы Ника, и взгляд поднялся от ванны к его глазам.

— Я… я не могу, — сделала шаг назад, и его хватка усилилась, пробуждая панику, которая заставила меня вывернуть свое запястье из его руки.

Я боялась глубокой воды с тех пор, как мне исполнилось двенадцать.

— Расскажешь мне? — спросил он.

Я не смогла прекратить сильно мотать головой.

— Я… я не… — Мне всегда было тяжело признать страх, это практически единственное, от чего я чувствовала себя по-настоящему уязвимой. Слабой. Ледяной холод карабкался вверх по позвоночнику, пробуждая дрожь по пути.

Ник пальцами приподнял мой подбородок, оторвав мой взгляд от зачаровывающей спокойной воды.

— Я не стану заставлять тебя, но обещаю, что не наврежу.

Мой взгляд спустился вниз к неровному шраму на коже, что тянулся вверх.

— С тобой что-то случилось. Поэтому ты порезала себя. — Это не было вопросом.

Я кивнула, не желая продолжать тему из-за страха сломаться прямо перед ним. И все же в тот момент я не могла остановить слова.

— Когда… когда мне было двенадцать лет, я пошла к реке с детьми, живущими по соседству, — я прочистила горло. Инстинкт указал мне метнуть взгляд к двери, чтобы проверить, есть ли у меня возможность убежать. — Я выросла в Ривер Рог, и мы часто играли неподалеку от моста. Какие-то мальчики, больше и старше нас, появились и прыгали в реку. Они шумели и дурачились. Они… они толкнули меня и мою подругу под воду. Я не смогла набрать достаточно воздуха. Это была паника. — Сухость ползла вверх по моему горлу от воспоминания, и мне пришлось втянуть воздух, пока я вспоминала ужас от солнечного луча, который видела из-под воды. Он казался таким далеким, и к нему невозможно было дотянуться. — Тогда появилась моя мама. Она искала меня, — я улыбнулась от воспоминания о моей прекрасной спасительнице. — Она спустила всех собак на тех ребят и сказала им, что, если еще хоть раз увидит их у реки снова, отрежет их яйца и им же скормит, — смех зародился в моей груди, желая сбежать, но со следующих вдохом, я нахмурилась. — С того дня у меня развилась боязнь воды. Случались ночные кошмары из-за представления о том, что произошло, если бы мама не пришла. Три года спустя моя семья переехала к бабушке, которая жила на озере. — Дергая край своей футболки, я сделала вдох, несмотря на боль в груди, которая всегда появлялась при следующей части истории. — Мама решила сплавать к маленькому островку посередине озера, как она делала, когда была моложе. Она устала на пути назад и исчезла под водой. К тому моменту, когда папа добрался до нее, она уже утонула, — я ощущала бугристость шрама под моими пальцами, пока водила по нему вперед и назад. — Я помню, как хотела прыгнуть за ней, но меня парализовало. Я была слишком напугана, чтобы ступить в воду. Я не смогла спасти ее. Она была отличным пловцом, а из жизни ее забрал мой самый жуткий страх, — вытирая слезу со щеки, я шмыгнула носом, пялясь на красный ореол вокруг моего шрама, где я натерла его слишком сильно. — Я чувствовала себя бесполезной. Трусливой.

— Ты не трусиха, — ладонь Ника обхватила мою щеку, тепло его кожи проникало в мои кости, и я сжала глаза, чтобы сдержать слезы.

— Моя мама была… невероятной. Я так отчаянно хотела быть похожей на нее, — я посмотрела вверх, успокоенная немым сожалением в его глазах. — Но красота была создана не для того, чтобы быть желанной. Она лишь для того, чтобы ею восторгались.

Казалось, он изучал мое лицо некоторое время.

— Что? — спросила я.

— В таком случае, я в полном ступоре, — подушечка его большого пальца прошлась по моим губам. — Мне не нравится видеть страх на твоем лице. Тебе не нужно делать ничего из того, что ты не хочешь, Обри. Но я хочу доказать тебе, что ты можешь доверять мне.

Не в силах выдерживать его взгляд, я отвернулась. Он, скорее всего, мог бы убедить меня сделать что угодно этими проницательными глазами — даже то, пред чем во мне от ужаса застывала кровь.

— Я не могу залезть в воду, Ник.

— А со мной залезешь?

Мои мышцы напряглись, и я рьяно затрясла головой.

— Не могу.

— Я не буду заставлять, — он снял свои трусы и ступил в ванну, хлопая по краю. — Просто посиди со мной.

Неохотно я подошла к краю, мгновение пялясь на свое отражение, прежде чем сесть рядом с ним. От близости к воде, мои руки стали холодными и липкими, тошнота забурлила в желудке, порываясь вернуть последнюю мою пищу обратно этому миру. Я подавила ее, самым лучшим своим способом пытаясь скрыть тот факт, что Ник наткнулся на мою слабость настолько сокрушающую, что это почти убивало меня.

Свесив ноги снаружи ванны подальше от воды, я сидела возле него.

— Ну, а что насчет тебя? Какое у тебя было детство? Было что-то травматическое? — нервный смешок, похожий на икоту, сорвал с моих губ.

Его губы изогнулись в полуулыбку.

— Не настолько травматическое.

Прошло несколько секунд, и я приподняла бровь, наклонив голову вперед, тошнота все еще держала в плену мои внутренности.

— Собираешься мне рассказать?

Он почесал подбородок, улыбка на его лице задрожала.

— Мои родители игнорировали меня по большей части. Вот поэтому я ушел с головой в игры. У меня было много времени наедине с собой, — поднимая колени над поверхностью на какую-то невидимую планку, которую я не смогла увидеть под водой, он обнял их руками. — Я вырос в трейлере в Хайленд Парк. Отец много работал. Мама много пила. Потому я держался подальше от дома. Знаешь, меня нельзя назвать плохим ребенком, я просто делал то, что делают все дети. — Он полил воду на руки, и я впилась взглядом в блеск, который оставила после себя вода. — Моя мама бросила нас, когда мне было десять или одиннадцать. Свалила с другим мужиком. Мой отец всегда винил в этом меня, — кивая головой, он хлопнул обеими руками и погрузил их под воду, водя ими, словно ему нужно было отвлечение, чтобы суметь продолжить свою историю. — Так что в шестнадцать я ушел на улицы, не оборачиваясь. Ввязался в какое-то плохое дерьмо с ребятами, которые отирались с бандами, — он наклонил голову, и его губы натянулись от улыбки. — И тогда я встретил Лену.

— Она вытащила тебя из передряг. — Ощущение веселости сквозило в моих словах, зеркально отражая мои мысли о молодой девочке, которая выбила из парня все проблемы.

Он кивнул.

— Да. Поначалу ее отец меня ненавидел. Думал, я развращу его маленькую девочку.