Оксана с тихим стоном выдохнула, глаза ее затуманились, а ногти впились в его плечи. После второго толчка, девушка вскрикнула и дугой выгнулась навстречу ему. Оксане сейчас хотелось стереть любые расстояния между ними, чувствовать его каждой клеточкой своего тела. Она хотела прижаться к нему крепко-крепко, поверить, наконец, что он рядом и что он теперь только ее. Весь ее.

Оксане казалось, что тело ее переполнилось наслаждением. Еще немного, чуть-чуть, и она больше не сможет держать в себе это ощущение счастья. Оно было настолько огромным и таким сильным, что от избытка эмоций хотелось плакать, кричать хотелось на весь мир о том, как ей сейчас было невыносимо хорошо. Вот именно, невыносимо…

Глеб накрыл ее губы поцелуем, заглушая стоны, которые становились все громче. А потом и вовсе прижал ее к своей груди, потому что, судя по тому, как она прошлась ногтями по его спине, самоконтроль девушку подвел.

Когда он опустил ее обратно на подушку, Оксана устало улыбнулась, наблюдая за Глебом из-под полуприкрытых век. На душе была легкость и эйфория, потом легко стало и телу — Глеб, совершив еще несколько глубоких проникающих движений, откинулся на подушку и прижал ее к себе. Оксана, лежа у его груди, слушала, как часто бьется сердце, как оно колотится. Под эти постепенно входящие в нормальный ритм удары она медленно проваливалась в сон.

— Оксана… — Тихий шепот у самого уха вырвал ее из сладкой дремы. — Ты спишь?

— Угу. — Девушка поерзала, устраиваясь поудобнее.

— Ты в свою кровать не пойдешь?

— Мммм… — Протянула девушка что-то и закинула на него свою руку.

На какое-то мгновение ей стало одиноко и холодно, потом крепкие объятия и состояние полета. После ей снилось, что Глеб зачем-то натягивает на нее ночную рубашку, бережно укладывает в кровать, накрывает одеялом и тихонько целует. Теперь ничто не потревожит ее сон.


* * *

На следующее утро Оксана проснулась поздно. Настроение было чудесным, а все мысли были заняты Глебом, ей хотелось петь, танцевать, смеяться во весь голос, хотелось поделиться своей радостью со всем миром. Потом, вспомнив про бабушку, девушка поумерила свои восторги и, ограничившись лишь парочкой энергичных па в стенах своей спальни, пошла умываться.

Весь день Оксана и Глеб вели себя как малолетние заговорщики: переглядывались, смеялись непонятным для Серафимы Петровны шуткам, обменивались фразами, лишенными всякого смысла, тем не менее, отлично понимая друг друга.

На удивление, бабушка ни о чем их не спрашивала, ничего не просила пояснить, только вздыхала и украдкой на внучку поглядывала. А вечером под распахнутым настежь окном Оксана услышала разговор.

— И как это безобразие понимать прикажете, молодой человек?

Ого! Не «Глебушка, сынок», а сухо и даже как-то официально «молодой человек». А тон-то какой, того и гляди, заморозит! Вот тебе и бабуля из деревни.

— Серафима Петровна, вы поймите… — Начал было Глеб.

— Нет, это вы, юноша, поймите, я больше не допущу, чтобы Оксана страдала, ей и так по твоей вине досталось.

— Да-да, я знаю, до сих пор себя за это виню.

— И правильно. Да не в том дело. Ты как дальше жить думаешь? Снова по углам развратничать собрался?

— Серафима Петровна, … — Запротестовал Глеб.

— Глеб, мне много лет, но я не слепая и не полоумная.

— Так я же жениться хочу, хоть завтра ее в ЗАГС поведу.

— Ох, дорогой мой, ведь не об этом я. Знаю, что спишь и видишь, как бы окольцевать ее поскорее, а счастливой-то сможешь сделать? Заботиться, любить, беречь? Ведь брак — это труд, труд двоих…

Тут, как на зло, Пиф заливисто залаял, почуяв за забором случайных прохожих, разговор прервался, а девушке пришлось покинуть свое укрытие.


* * *

Потом Оксана много думала над словами бабушки. Сомнения той были вполне понятны, а уж если речь идет о любимой внучке…

Да она и сама боялась немного за то будущее, о котором мечтала год назад. Все так изменилось… Смогут ли они перешагнуть через прошлые обиды и ошибки, начать с чистого листа, доверять друг другу? Не слишком ли они молоды для брака?

Раньше ей казалось, что все должно быть предельно просто: встретились, влюбились, поженились и умерли в один день. Все, сказочке конец. Теперь же она понимала, что между «поженились» и «умерли» будут не только букеты роз, кофе в постель и бесконечные признания в любви. Плюсом пойдут быт, трудности с работой, притирка друг к другу, ссоры по мелочам, словом, все то, что называют семейной жизнью.

Что на самом деле означает избитое выражение «две половинки одного целого»? И как понять, что этот человек и есть твоя половинка, настоящая половинка, на всю жизнь? Ведь не обязательно речь идет о схожести взглядов и привычек. Это значит делить на двоих целую жизнь, а не только постель по ночам… Доверять своей «половине» как себе. Доверяла ли она Глебу сейчас? Верила ли в него?

Оксана прислушивалась к себе и понимала, что да — верила. Дальше покажет только сама жизнь, словами тут ничего не докажешь.

Год назад она прыгнула в омут первой любви с головой, не раздумывая. Теперь же все будет по-другому. Оксана в это верила. Как там бабушка сказала? «Брак- это труд». Что же, будем трудиться.


* * *

Лето в том году выдалось, на редкость, жарким. Дневная температура поднималась выше тридцати градусов, а ночи не приносили желанной прохлады и были теплыми и душными. Вода в мелкой речушке прогревалась до каменистого дна и не освежала разгоряченное тело.

Глеб с Оксаной часто проводили вечера на одном из маленьких островков, разделяющих русло реки, и сидели в воде до наступления темноты, разговаривая и иногда окуная голову в теплую воду. Часто они занимались любовью, чувствуя, как вода ласкает их сплетенные тела.

Когда над водой появлялись тучи насекомых, а рядом начинала плескаться рыба, молодые люди выбирались из воды и возвращались домой усталые и расслабленные.

Ради того, чтобы провести весь вечер вдвоем наедине, Глеб с Оксаной весь день занимались домашней работой. Серафиму Петровну они по такой жаре в огород не выпускали, вот старушка и сидела в тени открытой веранды, увитой диким виноградом, и, страдая от вынужденного безделья, ворчала и придиралась ко всему, что происходило вокруг нее.

Однажды вечером Оксана, проснувшись ото сна, которым сморила ее дневная жара, застала Глеба распивающим с Юрой крепкие напитки на веранде.

— Он пришел, чтоб я показал ему тот удар в подбородок, которым я его в прошлый раз свалил. — Ответил парень на ее удивленный взгляд. — Вот я и показал… Еще раз… А потом нужно было холодное приложить, и твоя бабушка откуда-то достала нам бутылку вот с этим… — Глеб кивнул на пустую тару. — А потом мы еще сходили…

— Ясно все с вами, алкоголики. Ладно, я не буду вам мешать. — Девушка попыталась встать, чтобы уйти, но руки Глеба сомкнулись на ее талии, мешая подняться.

— Посиди с нами, пожалуйста, ты нам не мешаешь.

Пришлось девушке остаться и наблюдать, как Глеб и ее бывший ухажер старательно накачиваются водкой и стремительно продвигаются от прошлой вражды к пьяной дружбе. Как всегда у всех мужчин — сначала кулаками махать, а потом называть бывшего противника настоящим другом.

Продержавшись еще некоторое время, Оксана выпроводила Юру домой и увела Глеба в постель. Уложив его, старательно игнорируя его пьяные приставания, Оксана вернулась к бабушке.

Дождавшись середины августа, Оксана, испытывая легкое чувство вины, покинула гостеприимный бабушкин домик и вместе с Глебом уехала в город.

Глава 24. часть I

Возвращение в город оказалось не таким уж и радужным, как представлялось Глебу поначалу. Навалилось все и разом: поиски работы, учеба, непонимание со стороны Оксаниных родителей. И если первое и второе было лишь вопросом времени и упорства, то третье грозило перерасти в крупные неприятности. Конечно, Глеб не сомневался в чувствах девушки, но и к родителям она была очень привязана, а те, в свою очередь, имели на нее достаточное влияние.

Первая встреча с семьей не задалась с самого начала. Во-первых, они опоздали, немного, всего на пятнадцать минут, да и вина была не его, но разве это оправдание? Во-вторых, на его рубашке красовались отчетливые следы собачьих лап, что тоже как-то не способствовало уверенности в себе. А виновником всех этих неприятностей был, конечно, Пиф, которого молодые люди привезли с собой из деревни. Пес тяжело адаптировался к жизни в городской квартире после раздольной юности на природе, но и оставлять его на Серафиму Петровну было бы неправильно — старушка едва бы справилась с большой игривой собакой. Оставлять Пифа одного в квартире они не рискнули, и Глеб попросил Вадима присмотреть за псом несколько часов, чтобы они с Оксаной могли спокойно пообщаться с ее родителями, ведь у Веры Михайловны, как оказалось, была аллергия на собачью шерсть. Вадим приехал в назначенное время, всем своим видом демонстрируя важность возложенной на него миссии, с Пифом он поладил еще в деревне, когда приезжал навестить ребят и помочь им с переездом. К сожалению, без приключений и на этот раз не обошлось. В парке Пиф радостно бросился встречать Вадима прямо по лужам, потом резво кружил вокруг него, вынюхивая какое-нибудь лакомство. Но как только пес понял, что любимые хозяева куда-то собираются без него, настроение его резко поменялось. Поскуливая, он метался между Глебом и Оксаной, а под конец с горя просто прыгнул на Глеба, пристроив обе передние лапы на его груди. Ехать домой и переодеваться было уже поздно, поскольку прощание и так затянулось, вот и пришлось Глебу идти на смотрины в таком непрезентабельном виде.

Не спас его ни букет хризантем для будущей тещи, ни бутылка отличного коньяка для тестя, в глазах любящих родителей предатель-Глеб был признан виновным без суда и следствия и реабилитации не подлежал. В тесной прихожей все неловко раскланялись после официального представления, причем, мама Оксаны сделал вид, что раньше они никогда не встречались. Глеб чувствовал себя не в своей тарелке, а родители заняли выжидательную позицию. Одна лишь Оксана, казалось, не замечала возникшей напряженности и весело щебетала обо всем на свете, и в какой-то мере, Глеб был ей за это благодарен.

За обедом все немого расслабились, хозяева перестали коситься на испачканную рубашку парня, и даже завязался вежливый разговор на нейтральные темы, а гость во всю принялся нахваливать стряпню хозяйки, пытаясь еще больше растопить холодок обаянием. И тут Оксана не выдержала:

— А мы с Глебом женимся, можете нас поздравить! — Воскликнула девушка.

И опять тишина, родители, впрочем, не выглядели особенно удивленными, но и радости на их лицах тоже не было. Глеб понял, что ситуация выходит из-под контроля, и пора все срочно брать в свои руки. Призвав на помощь выдержку и актерское мастерство, парень встал из-за стола и подошел к будущим родственникам:

— Вера Михайловна, Сергей Алексеевич, несколько недель назад я попросил вашу дочь выйти за меня замуж, и она согласилась. — Он обернулся к сидящей рядом девушке и нежно улыбнувшись, погладил ее по щеке. — Но мне бы очень хотелось сделать все правильно, — продолжил он серьезным тоном, снова повернувшись к ее родителям, — и теперь я официально прошу руки вашей дочери. В свою очередь, хочу вас заверить, что я ее очень люблю и сделаю все возможное для счастья Оксаны. — Глеб старался говорить искренне, ведь это была чистая правда, он любил девушку, любил по-настоящему был готов на многое ради нее. Тогда почему слова звучат так… фальшиво, искусственно? Быть может, потому что он когда-то уже говорил что-то подобное, давно, в прошлой жизни, и тогда это тоже казалось правильным…

— А я в институте вольной борьбой занимался, — ляпнул неожиданно Сергей Алексеевич.

— Ну, па-а-а-па, — протестующе протянула возмущенная Оксана. — Опять ты со своей вольной борьбой. Сколько моих друзей этой фразой распугал.

— Сережа, что это ты в самом деле, — подхватила его жена. — Это ведь не шутки, ты же видишь, Глеб действительно настроен серьезно. Правда, Глеб?

— Правда, Вера Михайловна, конечно, правда, — воскликнул парень, воодушевленный этой неожиданной поддержкой. Вот только не так проста оказалась будущая теща:

— А серьезные молодые люди как раз и подходят для брака. Кому нужны ненадежные разгльдяи? Это ведь такая ответственность: своя семья, которую нужно обеспечивать, вить свое гнездо… Вы, Глеб, кстати, кем работаете? А жить где планируете, отдельная квартира у вас, надеюсь, есть? — Спросила женщина и, не дав ни слова ему ответить, продолжила. — Я бы не хотела, чтобы моя Оксаночка жила со свекровью, она девочка тонкая, чувствительная, ей нужна постоянная забота, внимание, поддержка. Очень важно, чтобы вы как будущий муж понимали, что после свадьбы нужно будет забыть обо всех посторонних интересах и полностью посвятить себя семье. Налаживать быт поначалу очень тяжело, вам придется помогать Оксаночке во всем — готовить стирать, убирать, а уж когда дети пойдут… А у вас проблем с алкоголем часом нету?