Сергей, в свою очередь, видел их отношения несколько иначе, о чем не уставал говорить каждую встречу. Для него верхом романтики был номер в приличной гостинице и букет из трех красных роз.

Зачем она с ним встречалась? Он был довольно милым, когда не злился. К тому же, с ним было весело… А почему нет?

Когда ночью после кинотеатра мужчина привез ее домой, Оксана позволила себя поцеловать, но почему-то сегодня она впервые задумалась о том, что эти отношения, наверное, пора заканчивать. Не могла она представить его своим любовником, не пробегала между ними та самая искорка, и возможно, будь он свободен и вполне счастлив, девушка никогда бы им не заинтересовалась.

Оксана осторожно открыла дверь и, скинув туфельки, на цыпочках прокралась в свою комнату. Было темно. Наверное, все уже спали. Закрыв за собой дверь, девушка на ощупь нашла выключатель на стене и включила свет.

На ее кровати спал Глеб. И сейчас он, щурясь, смотрел на нее.

— Что случилось? Что… сколько время? — он потянулся за часами на тумбочке. — Два часа, черт…

Он бросил часы обратно на тумбочку и откинулся на подушку. Оксана так и осталась стоять на пороге, соображая, что теперь делать и как освободить постель.

— Ты не могла бы выключить свет? — Попросил парень сонным голосом и закрыл глаза рукой.

— Глеб… это моя комната.

— Нет, не твоя. — Глеб все еще не открывал глаза и говорил, зевая и растягивая слова.

— Но что мне делать? Я спать хочу.

— Оксан, иди к своей подруге, не знаю, иди на диван… — он, наконец, открыл глаза и посмотрел на нее, — ну, хочешь иди сюда, ко мне.

Он похлопал ладонью по кровати рядом с собой. Девушка удивленно смотрела на него, не зная, что сказать. В комнате Светы была одна полуторная кровать, в зале — неудобный диван. А здесь широкая и мягкая двуспальная постель. Ну и пусть в ней находится Глеб, он же не прокаженный. И вроде здоровый, незаразный, по крайней мере, с виду. Пока она будет готовиться ко сну, он снова уснет. Девушка достала из комода пижаму и ушла в ванную комнату смыть косметику и переодеться. Вернувшись, Оксана обнаружила, что Глеб уже спит. Она тихонько забралась под одеяло и свернулась калачиком, стараясь не касаться лежащего рядом парня, чтоб его не разбудить. В комнате было темно и тихо. Тишину нарушало лишь шумное дыхание Глеба. Девушка осмелела и легла на спину, вытянувшись. Удобно устроившись на подушке, она попыталась уснуть. Глеб неожиданно что-то пробормотал, повернулся к ней, притянул к себе рукой, забросил на девушку ногу и, уткнувшись в ее плечо, уснул снова. Оксана попыталась выбраться из его горячих объятий — ей стало жарко и неудобно. Больше всего на свете Оксану раздражало, когда кто-нибудь спящий пытался устроить на ней свои конечности. Но Глеб одной рукой пресек ее попытки и еще крепче прижался к ней.

И тут Оксана почувствовала, чем пахло его дыхание. Глеб усердно коптил воздух крепко-алкогольными парами. Черт, он же пьян! Как же она раньше не поняла? Хотя, как тут понять, он показался ей просто заспанным, а не хмельным.

Девушка перестала вошкаться под одеялом и замерла. Мало ли, что можно ожидать от нетрезвого парня, в постель к которому она сама так смело залезла. Мало ли, с кем он ее может спутать.

Через несколько минут, успокоившись и почувствовав, что парень уснул достаточно крепко, Оксана смогла устроиться удобнее и скоро девушка уснула.


* * *

Утром Света проснулась и поняла, что не дождалась ни Глеба, ни Оксану. Вчера в парке девушка встретила компанию своих бывших одноклассников, с которыми просидела до вечера в летнем кафе. Домой она вернулась рано и сразу же отрубилась на своей кровати. Сейчас сжимая руками раскалывающуюся от боли голову, девушка осматривалась, прищурив глаза от яркого света. Оксаны здесь не было. Да ей, в принципе, негде быть, кроме как в кровати, а кровать, с которой Света только что встала, была пуста.

Шаркая по полу тапочками и сравнивая себя с седой старушкой, Света поплелась на кухню в поисках воды и растворимой таблетки аспирина. Проходя мимо зала, девушка нахмурилась, остановилась и посмотрела на пустующий диван. Вряд ли подруга уже встала, заправила его и куда-то убежала. Потому что бодрствовала в квартире определенно только сама Света. Тогда где же Оксана? Неужели она не вернулась вчера домой? Света вернулась к двери и увидела туфельки подруги, в которых она вчера выходила из дома. Где же она? Света крадучись двинулась к комнате Глеба и, зажмурив глаза, открыла дверь, очень надеясь, что она не скрипнет и не разбудит спящего парня.

Когда дверь открылась, Светиным глазам предстала удивительная картина — Оксана мирно спала, повернувшись на бок, за ее спиной, приняв позу, полностью повторяющую положение девушки, и тесно прижавшись к ней, спал Глеб. Его рука поверх одеяла крепко обнимала ее за талию, носом он зарылся в ее волосы.

Света улыбнулась, глядя на эту идиллию, и, предвкушая их лица после пробуждения, громко откашлялась.

Первым проснулся Глеб. Он посмотрел на стоящую, на пороге Свету, перевел взгляд на лежащую рядом девушку. Она тоже проснулась и теперь смотрела на него.

— Что происходит? — Глеб отдернул руку и отодвинулся от нее. — Что ты здесь делаешь? В моей постели?

Парень, изображая возмущение, собирал в охапку одеяло.

— Ну, вы даете, девушка. То полуголой передо мной гарцуете, то, пользуясь моим расслабленным состоянием, вторгаетесь в мою спальню… в мою постель… Я жениться все равно не стану.

— Нужен ты мне сто лет. — Девушка, пожав плечами, встала с кровати. — Сам же предложил вчера остаться.

— Не ври. — Глеб продолжал изображать оскорбленную невинность. — Ты покушалась на мою добродетель.

— Если будешь часто напиваться до беспамятства, то от твоей добродетели скоро ничего не останется. Или ты на это и надеешься?

Глеб лег на спину и закрыл лицо руками.

— Принеси воды.

— Сейчас! Я вам в прислуги не нанималась. — Девушка повернулась и шагнула мимо все еще стоящей на пороге Светы.

— Ну, пожалуйста, Оксан, я ж тебя приютил.

Оксана прикрыла за собой дверь и прошла на кухню. Там она насыпала в чашку растворимый кофе и включила чайник.

— Ты как там вчера оказалась? — За ней следом вошла подруга. — Я тебя потеряла. Думала, ты с Сергеем осталась…

— С чего вдруг? — Оксана закатила глаза. — Ты же знаешь, что это вряд ли. Пришла вчера поздно, как обычно пришла в свою комнату, а там он…

— Глеб просил меня освободить комнату…

— Зачем?

— Это была спальня его родителей, видимо. Неужели не понятно, зачем. Ты думаешь, он находясь у себя дома, будет кантоваться на диване, пока ты нежишься в двуспальной кровати?

— Но мы же платим за квартиру… — Оксана действительно планировала выжить парня из спальни.

— И что? Мы тут жили, потому что его не было в городе. А теперь он вернулся, и запросто может показать нам, где выход. Так что, не советую сильно выпендриваться.

Света бросила в стакан с водой круглую таблетку, которая мгновенно зашипела в нем множеством пузырьков, протянула стакан Оксане и кивнула на дверь в комнату.

— Вперед, подруга, наша судьба в твоих руках.

— Почему в моих? — Проворчала девушка, принимая, однако, лекарство из рук Светланы.

— Потому что после прошедшей ночи вы стали необыкновенно близки. — Света, кажется, издевалась.

Оксана скривилась, но, тем не менее, послушно понесла Глебу воду.

— Что это? — Спросил он, разглядывая жидкость в стакане. — Минералка, что ли?

— Аспирин, наверное… — Оксана пожала плечами. — Не знаю.

— Спасибо, ты очень заботлива.

— Не за что. — Девушка стояла рядом и смотрела, как он жадно пьет, как капля воды, выплеснувшись из стакана, стекает по его подбородку и скользит по шее. Взгляд ее невольно устремился ниже, по плечам парня, груди, опустился к плоскому животу…

— Что? — Она вздрогнула, словно он застал ее за подглядыванием в душе, и отвела глаза.

— Ничего. — Забрала пустой стакан и вышла.

Глеб посмотрел на дверь, за которой скрылась девушка, и снова лег на подушку, сцепив руки в замок над головой. Когда Оксана смущалась, и на щеках ее появлялся легкий румянец, она была необыкновенно милой. Он попытался вспомнить, что такого приятного ему снилось сегодня ночью, но так и не смог. Одно он понимал совершенно ясно — ему было уютно и необычайно тепло. Наверное, это от того, что он наконец-то вернулся домой.

Нужно, наконец, разрешить этот вопрос с проживанием девчонок. Осенью приедет Алла. И вряд ли она поймет, почему он живет под одной крышей с двумя привлекательными девицами. Представив предстоящий разговор, Глеб почувствовал себя неуютно. Но ведь он не собирается делать что-то плохое, и за что ему должно быть стыдно? Однако, оттягивать момент разговора не имеет смысла. Поэтому он встал с кровати и пошел в душ.


* * *

— Но, Глеб, ты не можешь так с нами поступить!

— Почему? — Глеб смотрел на растерянную девушку. — Свет, я тебя что, прогоняю в ночь и холод? Возвращайся домой, к родителям.

— Я не хочу к родителям. Я отвыкла от них, ну, Глеб…

— Света, давай на чистоту, что ты от меня хочешь? Как ты представляешь себе нашу дальнейшую жизнь? Я ведь буду вам мешать, вы сами должны это понимать.

— Нет, Глеб!

— Нет? Даже когда буду нечаянно вламываться пьяным к тебе в душ? Или когда буду приводить домой девушек? Даже тогда я не буду вам мешать?

Парень заметил, как Оксана, которая не участвовала в разговоре, а стояла, скрестив руки на груди, зябко поежилась и обняла себя руками за плечи. Она словно пыталась отгородиться от этого разговора. Он поймал себя на мысли, что ему хотелось бы знать ее мнение, видеть ее реакцию на его слова, понять, так же ли ей не хочется уходить отсюда, как Свете. Или ей все равно.

— Не будешь мешать, Глеб, мы переживем, правда, Оксан? Чего ты молчишь?

— Я пойду в комнату, Свет. Когда разберетесь, скажешь, собирать мне вещи или нет.

Девушка вышла.

— Осенью моя жизнь изменится, Света, я должен остаться здесь один, ты понимаешь?

— Понимаю, но до осени у нас будет время подыскать себе что-то подходящее. Не вариант возвращаться домой, пойми, пожалуйста. — Девушка жалобно смотрела на него, и Глеб сдался. В конце концов, до приезда Аллы девчонки точно успеют съехать, а до тех пор они ему действительно не слишком помешают.

Оксана переехала в комнату Светы, выезжать из родительской спальни Глеб наотрез отказался. За это девушка заставила его тащить на второй этаж раскладное кресло-кровать, которое она привезла от своих родителей. Пока парень, обливаясь потом, корячился в узком неудобном подъезде, она шла следом и давала бесполезные советы. За это Глеб испытывал страстное желание придушить ее собственными руками. Почему он вообще должен решать ее проблемы? Да уж, когда Оксана неожиданно влетела в его комнату с криками: «Глеб, пошли скорее, мне нужна твоя помощь!», нужно было сначала спросить, что нужно, а не срываться с места и не мчаться вслед за ней.

Установив кресло в комнате, Глеб устало рухнул в него.

— Спасибо. — Оксана держалась рукой за дверь.

— И все?

— Да, можешь идти… А что ты так смотришь? Я тороплюсь, а мне еще нужно переодеться. — Она все еще стояла в дверном проходе, всем своим видом намекая, что жаждет остаться в одиночестве.

— Переодевайся, это будет мне компенсацией за потраченные силы. — Глеб не понимал, почему он это сказал. Он никогда не был таким. За Аллой он ухаживал долго и осторожно, боясь спугнуть ее слишком пылким проявлением чувств. Был нежен и внимателен, вежлив, сдержан.

Да и с теми девушками, что были до невесты, он тоже никогда не вел себя так развязно, как сейчас с Оксаной. Он должен был просто уйти, а не сидеть здесь и не ждать, как она отреагирует на его слова.

Оксана молча закрыла дверь. Вышла на середину комнаты и потянула с плеча лямку трикотажного платьица, в котором ходила дома.

Глава 4

Тонкая ткань скользнула по стройной фигурке девушки и упала на пол к ее ногам. Оксана спокойно подцепила ее пальчиком ноги и небрежным жестом откинула в сторону. Отвернулась и, подойдя к шкафу, открыла его.

Глеб смотрел на нее, чувствуя, как воздух в комнате накалился до предела. Ему стало жарко, во рту пересохло. Оксана тряхнула волосами, рассыпавшимися по спине, и продолжила копаться в шкафу, не поворачиваясь к нему. Интересно, она понимает, насколько красива? Наверное, понимает, раз так спокойно и без стеснения демонстрирует себя.

Глеб жадно созерцал тело девушки. Внимательно, стараясь не пропустить ни одной детали, рассматривал ее ножки от ступней до самых ягодиц. Она была такая… подтянутая, что ли… Может, спортом занимается? Но, в то же время, ее фигура была очень женственной. Не было характерных для спортсменок рельефных мышц… Боже, о чем он, вообще, думает? Прямо перед ним стоит полуголая девушка, в одном лишь кружевном белье темно-синего цвета, а он сидит и думает о какой-то ерунде.