Подняв листок на свет, Джек задумчиво посмотрел на размытые слова, а потом на карту раскопок, которую дала ему Алессандра. Легкие карандашные пометки указывали на два места, где она проводила исследовательские раскопки, а круг — на ту зону, которая больше всего интересовала Фредерико. Какими бы тонкими ни были языковые нюансы, они могли полностью изменить значение предложения. Слова «шаг» и «дистанция» имеют разное значение для солдата и человека гражданского.

Несколько раз перечитав страницу, Джек бережно сложил документы. Взяв полотняную сумку с инструментами, он вернулся на тропинку и направился вниз, к ровному заболоченному участку земли, граничащему с рекой. В прибрежных мелководных участках вода с тихим плеском закручивалась водоворотами, бьющимися о гладкие камни. Где-то вдалеке запела коноплянка, и слышно было, как лопаты врезаются в грунт, чтобы откопать стройные римские колонны.

Следуя своим инстинктам, Джек повернулся налево, в сторону от пометок Алессандры и основного места раскопок, и начал отсчитывать шаги: «Один, два, три…»

— Я уже начала волноваться. — Сунув древние документы между двумя отчетами, Алессандра принялась вертеть папку в руках. — Фредерико может вернуться в любую минуту, так что тебе лучше не мешкать.

— Вообще-то у меня есть причина находиться здесь, — слегка улыбнувшись, промолвил Джек. — Меня подрядили помогать Мерриллу. Я должен рассортировать керамику и выбрать лучшие образцы осколков для того, чтобы нарисовать их и отправить рисунки в выставочную галерею общества.

Алессандра была рада его компании, но она не знала, как итальянец к этому отнесется, и это ее тревожило.

— Фредерико это не понравится, — сказала она.

— Фредерико может отправляться в преисподнюю.

Алессандра почувствовала, что смех так и рвется из нее, однако она быстро остановила его. Разложив на наспех сколоченном столе кусок клеенки, она занялась составлением очередного плана раскопок. Рабочие только что закончили привязывать к каркасу новой палатки полотняные крышу и стены и теперь помогали затаскивать в нее ящики с керамикой, а Алессандра занималась своими вещами.

— Прошу тебя, не относись к опасности легкомысленно, — пошептала она. — Он все еще представляет для меня смертельную угрозу.

— Это ненадолго.

Потянувшись, Джек помог ей передвинуть ящик с принадлежностями для письма. Он снял перчатки, и она увидела, что под ногтями у него набилась грязь, а ладони исцарапаны.

— Сначала я надеялся получить неопровержимые доказательства злодеяний Беллазони, однако теперь решил, что нам не следует ждать. Учитывая, что мы так и не получили весточку от твоего кузена, завтра я ускользну в Лондон, а предварительно появлюсь тут с утра пораньше.

Заметив, что в его глазах полыхнул огненно-золотистый огонек, Алессандра испуганно вздохнула:

— Святые небеса, ты что-то обнаружил!

Джек кивнул.

— Все-таки классическое образование себя со временем оправдывает, — промолвил он. — Как и военная привычка к муштре. А если сложить то и другое вместе…

Алессандра, замерев, слушала рассказ Джека о том, как у него возникла одна идея, заставившая его отправиться на берег реки, в сторону от раскопок. Отмерив нужную дистанцию, которую он рассчитал сам, Джек оказался в месте, весьма подходящем под древнее описание.

— И ты нашел ее? — перебив его, воскликнула Алессандра. — Золотая маска императора Августа действительно существует и находится в Британии?!

— Да.

— И она…

— …в отличном состоянии, — договорил Джек. Он улыбнулся: — Это невероятно важная археологическая находка.

Дыхание Алессандры стало быстрым и прерывистым. На мгновение у нее даже закружилась голова, как будто она парила в воздухе. Но тут страх вернул ее с небес на землю.

— Мы не можем позволить ему даже притронуться к ней, — прошептала она.

— Не бойся. — Джек прикоснулся к ее руке, сжатой в кулак, и она ощутила приятное тепло, от которого ее мышцы чуть расслабились. — Она находится в земле в таком месте, куда никто и не сунется. К тому же тот факт, что это настоящая маска, на пользу нам, а не ему. — Заметив, что Алессандра смутилась, он быстро добавил: — План Фредерико теперь не кажется мне таким уж сказочным. И если он соберет нужную сумму, то вполне возможно, что ему удастся устроить в Италии мятеж. Или что-то, что наше правительство сочтет, мягко говоря, неприятным. Так что, полагаю, лорд Линсли прислушается к моим словам, когда я объясню ему суть дела.

Доводы Джека звучали логично, однако ему не удалось полностью убедить Алессандру.

— Если бы у нас были хоть какие-то доказательства его злого умысла, — проговорила она. — Впрочем… Сюда, в Англию, он приехал под вымышленным именем: его настоящее имя — Фредерико Бертони. Думаю, такая простая вещь, как его документы, нам очень поможет.

— Пожалуй, ты права, — кивнул Джек. — Но пока достаточно одного твоего слова.

Она крепко сжала губы.

— Ты должна поверить мне.

Стараясь унять дрожь в голосе, Алессандра взялась руками за грубую доску и, подняв голову, встретилась с ним взглядом. Ох уж эти глубокие, темные глаза, взгляд которых еще совсем недавно казался ей таким мрачным и устрашающим. Однако знакомый учитель-художник показал ей, как отличать едва заметные нюансы цвета и текстуры.

— Разумеется, я дам его, — кивнула Алессандра.

— Обещаю тебе, дорогая, что мы обыграем его в этой игре, которую он сам и затеял, — проговорил Джек.

Его спокойная уверенность зародила в ее душе слабую надежду. Будущее, свободное от чудовищного прошлого? Но Алессандра не давала искорке надежды разгореться, опасаясь, что та каким-нибудь образом обратится в пепел.

— Я… — Алессандра заставила себя вернуться к действительности. — Я готова. Скажи, что я должна делать?

— Просто занимайся своими обычными ежедневными делами. — Услышав звук шагов по тропинке, поднимавшейся к дубраве, Джек понизил голос: — Еще один-два дня. — Он быстро пожал ее руку. — Как я уже сказал тебе, я покажусь тут завтра утром, а потом отправлюсь в Лондон. Никто не узнает об этом.

Снаружи раздался льстивый смех Фредерико.

— Скорее иди к рабочему столу Меррилла, — торопливо прошептала Алессандра. — Ни к чему, чтобы Фредерико увидел, что мы разговариваем, — это может вызывать у него подозрения.

Несколько мгновений Джек прислушивался к голосу итальянца, который звучал все громче и громче. Затем Джек повернулся и, двигаясь с кошачьей грацией, грациозно проскользнул в другую часть палатки. Посмотрев ему вслед, Алессандра увидела, что улыбка на его лице погасла, а черты обрели каменную жесткость.

— Скоро мы увидим, как хищник становится жертвой, — тихо проговорил Джек.

Глава 23

Казалось, следующему дню не будет конца. Алессандра, которая была на грани срыва, автоматически выполняла свою работу на раскопках. Джеку удалось уехать незамеченным после утреннего собрания комитета. И пока он ехал в Лондон на встречу с лордом Линсли, ей оставалось только сидеть и ждать.

В промежутках между встречами с Дуайт Дэвисом и наблюдением за работой в новой секции раскопок ей удавалось избегать встреч с Фредерико. Но она не могла не думать о нем.

Какой-то резкий звук оторвал Алессандру от печальных размышлений и вернул к действительности. Опустив глаза, она увидела, что карандаш сломался в ее руке. Вздохнув, чтобы успокоиться, она посмотрела на обломки. Не надо больше убегать и прятаться. Страх слишком долго загонял ее в угол, она была пассивной жертвой, которая вздрагивала от каждого стука, от каждого шума шагов.

А ведь гораздо лучше было не бояться, а сделать что-то полезное.

Сложив крохотные обломки карандаша в ряд, Алессанд-ра заставила себя спокойно взглянуть на ситуацию, обдумать, как они с Джеком смогут подкрепить свои обвинения в преступлении Фредерико. Слова словами, но любое, пусть даже крохотное материальное доказательство придало бы словам вес, убедительность. Должно быть что-то, какая-нибудь бумага…

Пьетро… Граф устроил так, что Фредерико вошел в состав итальянской делегации. Как только он узнает, что вытворял его давний друг, он тут же поможет ей найти какой-нибудь документ. Придуманное имя, ложь о собственных знаниях и способностях, одним словом, ложь, облаченная в строгий черно-белый костюм, и этого власти проигнорировать не смогут.

Алессандра слушала, как ткань палатки бьется на ветру, как позвякивают медные застежки, задевая деревянный столб. Казалось, все эти звуки эхом отражают ее собственные опасения. Она ведь может втянуть Пьетро в беду. Малейшая ошибка с его стороны — и Фредерико может выйти на тропу войны. Умный и хладнокровный Фредерико может сделать все, что угодно, для спасения собственной шкуры.

Собравшись с мыслями, Алессандра стала медленно растирать руки ладонями, чтобы хоть немного согреться. Пьетро захочет сделать то, что сочтет правильным, невзирая на опасность, решила Алессандра. Рабочий день подходит к концу, и он скоро на несколько часов отправится домой, чтобы передохнуть перед вечерними развлечениями…

Колеса парного двухколесного экипажа замерли на краю колеи, едва не утонув в жидкой глине и обдав полированное дерево брызгами грязи. Встав на ступеньки экипажа, Джек поднял воротник дорожного плаща, чтобы спастись от пронизывающего ветра. Пока солнце играло в прятки со сгущающимися облаками, ветер становился все более резким.

Джек посмотрел на небо, надеясь, что зловещая черная линия, нависшая над горизонтом, останется там надолго, чтобы он успел доехать до Лондона. Ну и надежды у него, нечего сказать! Учитывая, в каком состоянии находятся дороги, не стоило ждать, что ему удастся быстро добраться до цели.

Уткнувшись подбородком в мягкие складки шерсти, Джек был вынужден признаться себе, что впереди у него еще долгие часы путешествия.

Наконец рабочий день завершился и Алессандра смогла вернуться в город. Но вместо того чтобы ехать домой, она приказала кучеру отвезти ее к штаб-квартире общества. Проскользнув к черному ходу, она подняла щеколду и стала подниматься по лестнице. Покои Пьетро находились на самом верху. Если она встретит кого-то, придется объяснять, что она делает у входа в его личные покои, но она знает, что сказать.

Время — вот что сейчас самое важное для нее. Пройдя на цыпочках последние два пролета, она выглянула в коридор. Солнечный свет проникал сюда сквозь единственное арочное окошко на противоположной стене. Волноваться ни к чему. Без сомнения, Пьетро будет в шоке, узнав о секретах Фредерико, но он ей поверит.

Сделав еще один шажок вперед, Алессандра увидела, что дверь в гостиную графа чуть приоткрыта и узкий луч света падает на покрытый лаком паркет. Испытав облегчение от того, что граф дома, Алессандра вышла из тени и пошла вперед.

Приблизившись к двери, она услышала сдавленное ругательство:

— Me ne infischio — да к черту все!

Алессандра оцепенела от ужаса. Слишком хорошо она знала этот серебристый голос. Только теперь он больше напоминал рычание.

— Не надо меня учить, Пьетро! — продолжал Фредерико. — За собой лучше присмотри.

— Успокойся, друг, — утешал его Орричетти. — Не стоит впадать в истерику.

— Тебе легко говорить, — проворчал его собеседник, хоть его голос и стал немного тише. — Ты не должен был позволять англичанину командовать тут.

Алессандра услышала, как ее старый друг тяжело вздохнул:

— Что ж, хорошо, давай спустимся вниз и потолкуем с Дуайт Дэвисом. Позволь мне только взять сюртук.

Нельзя допустить, чтобы Фредерико увидел ее здесь. В отчаянии оглядевшись по сторонам, Алессандра увидела дверцу небольшого шкафчика под подоконником. Дверца легко подалась, и ей удалось протиснуться внутрь.

— Следовало ожидать, что в таком совместном предприятии возникнут некоторые проблемы. Ты должен верить, что я знаю, как справиться с ними. — Орричетти говорил таким тоном, будто пытался успокоить расшалившегося ребенка. — Не забывай, что я здесь главный.

— Хорошо, — буркнул Фредерико. — Но это не значит…

Его слова потонули в шуме шагов — они стали спускаться по парадной лестнице.

Лишь прождав несколько мгновений, Алессандра решилась выйти из своего укрытия. Выйти и дождаться его возвращения? Это слишком рискованно. Чем ближе вечер, тем меньше у нее шансов застать графа в одиночестве.

Она огляделась по сторонам. Может быть, она в окно увидит, куда направляются мужчины.

Несколько робких шагов — и она у двери. Орричетти оставил ее полуоткрытой, так что можно было увидеть пляшущий в камине огонь и два стула с высокими спинками. Между ними стоял изящный чайный столик, а на его полированной столешнице лежала кожаная папка, набитая бумагами.