Джек изумленно уставился на него:

— Леди Лидия? Эта маленькая жеманница с круглыми глазами? Не подозревал, что она тебе нравится.

— Ее отец замучил меня своим сватовством. Впрочем, у нее совсем нет воображения…

— О чем ты?

— Не обращай внимания на мои причуды. Давай будем считать, что у меня неожиданно появился интерес к леди Лидии.

Джек вернулся к напиткам, но спустя минуту с сомнением заметил:

— Честно говоря, Форт, ей хватит недели, чтобы заставить тебя скучать до слез.

— Никогда не знаешь, что может скрываться за девичьей скромностью. По крайней мере она послужит отличным щитом, чтобы отбиваться от прочих дам.

Джек подошел к Форту, протягивая ему бокал с вином:

— Не делай ничего сгоряча, старина. Позволь дать тебе совет. Потерпи, пока будешь здоров и полон сил. Затворничество в этой комнате явно отразилось на твоих умственных способностях.

— Леди Лидия, несомненно, именно та невеста, которую мне полагается иметь.

— С чего это ты решил поступать, как полагается, именно сейчас? — Джек сел и удрученно покачал головой. — Тебе не приходилось слышать анекдот о человеке, который застрелился из страха подхватить чуму?

Форт смаковал вино.

— Каждый вправе выбирать, как ему умереть.

Шон медленно вошел в гостиную Маллоран-Хауса с листком бумаги в руке.

— Я получил странное приглашение.

Эльф и Частити, проводившие время за рукоделием и понятной беседой, повернулись к нему.

— Почему странное?

— Сыграть в карты вечером у Уолгрейва.

— Значит, ему лучше, — проговорила Эльф с заблестевшими глазами.

— Вероятно. Но зачем приглашать меня?

— Ты пойдешь? — спросила Частити.

— Разумеется, нет. Я бы с большим удовольствием его придушил.

Эльф задумалась, отложив вышивку:

— Если бы мы были идентичными близнецами…

Он сразу уловил направление ее мыслей:

— Что за чушь! Как мужчина и женщина могут быть идентичны?

Она скорчила гримасу:

— Ну, очень похожи.

— Вы похожи, — сказала Частити. — Но не настолько, чтобы принять одного за другого, как бы вы ни оделись.

— К тому же женщина не может сойти за мужчину, даже переодевшись. Это все равно заметно.

— Ну-у?.. — протянула Частити, лукаво подмигнув мужу.

— Я разоблачил тебя за секунду, солнышко.

— Но не раньше, чем посоветовал мне набить чем-нибудь мои штаны, чтобы надуть этих мерзавцев в Мейденхеде. Он посмотрел на нее с напускной строгостью:

— Неужели нужно напоминать тебе, что ты подаешь сомнительные идеи моей безмозглой сестрице?

Частити уставилась на Эльф:

— И не думай!

— Не думаю… — Эльф выдержала паузу, заставив их поволноваться, а затем рассмеялась. — Но только потому, что меня обязательно выведут на чистую воду. — Посерьезнев, она добавила:

— Это так… тоскливо не видеть его столько времени.

Частити потянулась к ней и нежно сжала ее руку:

— Я все понимаю. Но если он устраивает прием, значит, уже может передвигаться. И скоро опять появится в обществе.

— Но тогда он уедет в Тауэр.

— В таком случае тебе придется набраться терпения. Даже если пройдет несколько месяцев, прежде чем вы встретитесь, ничего особенного не случится.

— Как выяснилось, я не слишком терпелива!

Эльф непременно явилась бы к Форту, если бы надеялась, что это сойдет ей с рук, но у нее не было ни малейшего желания выставлять себя на посмешище.

В очередной раз.

Вместо этого она отправила ему до безобразия яркий носовой платок из красного шелка, отделанный черно-золотым кружевом.

Приехав по приглашению Форта в Уолгрейв-Хаус, лорд Кулпорт пришел в явный восторг, услышав от хозяина, что тот просит руки его дочери. Однако, к величайшему раздражению Форта, не выразил немедленного согласия.

Форт принимал Кулпорта в библиотеке на первом этаже, где за ширмой была установлена узкая кровать. Он с комфортом расположился в кресле, вытянув больную ногу на покрытую подушками скамью. Хотя состояние его значительно улучшилось, он чувствовал себя инвалидом.

Лорду Кулпорту инвалидность не угрожала — вид у него был здоровый, фигура подтянутая, жесты энергичные, он явно никогда не предавался излишествам.

— Видите ли, милорд, — задушевно проговорил Кулпорт, закидывая одну ногу на другую. — Я обещал жене, что последнее слово будет за нашей крошкой Лидией. Думаю, за этим дело не станет, если вы немного поухаживаете за ней, ведь вы на редкость привлекательный мужчина, особенно теперь, когда покончили со всеми заблуждениями. Мы можем сговориться обо всем заранее, не дожидаясь, пока она увлечется вами.

— Но я практически прикован к креслу, Кулпорт.

— Вот и хорошо, некуда торопиться. — Кулпорт наклонился вперед и дружески похлопал Форта по руке. — Поверьте, Уолгрейв, она не достанется никому, пока вы не попытаете счастья. Не отрицаю, есть и другие претенденты. Да вы бы и не поверили мне, потому что за последние десять лет Лондон не видел такой красавицы. Но я питаю к вам слабость и готов предоставить вам шанс.

Форт проклинал любящего папашу, поставившего его в безвыходное положение. Теперь он не вправе приударить за другой женщиной, которая не стала бы тянуть время, да и не в той он форме, чтобы ухаживать за кем-либо.

— Откровенно говоря, я не могу ждать. — Он очень надеялся, что выглядит как влюбленный осел. —Скоро весь свет покинет Лондон, а ваше имение находится далеко от моего.

Кулпорт кивнул, пораженный этим соображением.

— А ведь вы правы, милорд. Совершенно правы. Моя жена действительно говорила об отъезде через две недели. — Он поскреб голову под аккуратным серым париком. — Я мог бы отвезти вас к себе — какая разница, где вам сидеть, милорд. Но, должен заметить, Уолгрейв, это будет чересчур, если свой первый визит вы нанесете Лидии. Я не хотел бы давить на нее.

— В таком случае мне следует появляться в обществе, — проговорил Форт, натянуто улыбаясь. — Мне намного лучше. До танцев еще далеко, но, как вы справедливо заметили, я могу сидеть в компании с не меньшим успехом, чем один.

— Отлично, милорд! Если вы предупредите меня, где предполагаете бывать, я прослежу, чтобы Лидия по возможности там появлялась.

— Благодарю вас, милорд. Надеюсь, скоро все устроится, как мы и задумали.

Кулпорт схватил его руку и с воодушевлением потряс.

— Я верю, все получится, Уолгрейв. От всей души. В мире нет девушки, которая могла бы сравниться с моей Лидией!

Тем же вечером Уолгрейв, несмотря на яростное нежелание появляться в таком виде, затребовал паланкин и велел доставить себя в игорный клуб, где проковылял до ближайшего кресла.

Его сразу окружили друзья и просто любопытствующие, охотно проглотившие сильно приукрашенную байку о сумасшедшем на пристани, который вдруг начал палить в толпу и случайно его ранил. Вскоре он уже был вполне доволен жизнью и винил про себя Эльф Маллоран, по милости которой просидел дома безвылазно две недели.

Пока не появился Ротгар.

Форт наблюдал за ним с холодным недоверием. В сущности, это их первая встреча после стычки в доме Сафо.

Брови маркиза слегка приподнялись, когда он с безмятежным видом подошел к Форту.

— Рад, что вы уже выходите, Уолгрейв.

— Для меня это тоже большое облегчение, — сухо заметил Форт. — Я опять принадлежу сам себе.

— Что ж, я в восторге.

— Дело в том, — медленно проговорил Форт, внезапно решив отрезать все пути к отступлению, — что я подумываю о браке.

— Да что вы! — Ротгар щелчком открыл табакерку, предлагая угоститься.

Форт взял крошечную щепотку.

— Ничего еще не решено, разумеется, — сказал он, вдыхая табак с видом полнейшего удовлетворения жизнью. — Но отец молодой леди позволил мне надеяться.

Ротгар взял понюшку табака, прочувствовал ее должным образом и не спеша отряхнул пальцы шелковым платком. Затем он одобрительно улыбнулся:

— Примите мои поздравления в связи с предстоящим радостным событием. — Изящно поклонившись, он двинулся прочь, оставив Форта наедине с внезапно одолевшими его сомнениями.

Графу следовало знать, что Ротгар не одобрит еще одного альянса между их семьями, даже если Форт и Эльф будут состоять в законном браке. Избегая Эльф, Форт, видимо, поступал именно так, как хотел Ротгар.

На секунду он снова оказался во власти привычного побуждения делать все наперекор маркизу. Подавив его усилием воли, он сосредоточился на картах. Прошли те времена, когда Уолгрейв оценивал каждый свой поступок произведенным на Маллоранов эффектом.

На следующее утро Эльф сидела, углубившись в финансовые отчеты, когда Ротгар вошел в ее кабинет. Она предпочитала не заниматься делами в своем будуаре, а превратила в контору свободную комнату, которая стала одним из ее излюбленных мест.

— Только работа и никаких развлечений, — укоризненно заметил маркиз.

Эльф подняла голову и улыбнулась:

— Может быть, это и есть развлечение.

— Ты так похожа на Брайта, что даже грустно.

— Вероятно, мы все сделаны из одного теста. Знаешь, если бы мы купили…

— Уволь, — остановил он ее, подняв руку. — Меня это совершенно не интересует. Объяснишь все Брайту. Думаю, тебе следует чаще появляться в обществе.

— Это так скучно. Там никогда не узнаешь ничего интересного.

— Особенно если вопрос касается прибыли и торговли, — сухо проговорил он. — Уолгрейв начал выбираться на свежий воздух.

Эльф отложила перо и внимательно посмотрела на брата.

— Я встретил его в клубе вчера вечером.

— Не сказала бы, что там свежий воздух.

— Полагаю, туда он добирался по улице.

— Так он ходит?

— С трудом, опираясь на трость. Носильщикам пришлось нести его почти до стола.

В желудке Эльф вдруг начали порхать бабочки. Нет, осы. Они противно жужжали и были готовы ужалить.

Пришло время действовать. Теперь она может увидеть его. Наконец она может его увидеть.

— Как он выглядит? — поинтересовалась девушка.

— Нормально. Пожалуй, не такой мрачный, как обычно.

— Это хорошо. Интересно… — Она хотела бы знать, где он может появиться, но не решилась спросить. Видит Бог, у нее не осталось никаких секретов от ее семьи. Им известно, как глубоко ее отчаяние. И все же гордость удерживала ее от дальнейших расспросов.

— По всей вероятности, он будет присутствовать на пикнике у лорда Кулпорта на его вилле в Челси.

— На пикнике? Игорный клуб еще куда ни шло, но завтрак на природе считается развлечением для дам. Неужели пулевое ранение в ногу может так изменить человека?

— Возможно, он просто соскучился по свежему воздуху. — С этими словами Ротгар вышел, а Эльф осталась сидеть, в задумчивости покусывая нижнюю губу.

Поскольку брат специально зашел сообщить о пикнике, значит, он навел справки и знает наверняка: Форт там будет. Из этого вовсе не следует, что, по мнению Ротгара, ей тоже нужно отправиться туда.

Так как же быть?

Она посмотрела на ровные колонки цифр, отражающих доходы и расходы в одной из лавок, торговавшей обивочными тканями. Жизнь тоже подчиняется законам логики. Если она не предпримет попытки увидеться с Фортом, ей придется признать, что у нее не хватает характера добиваться поставленной цели.

Эльф очень сомневалась, что Форт станет ухаживать за ней. Даже если она ему нужна.

Он должен желать ее. Наверняка его тянет к ней не меньше, чем ее к нему. Она одна виновата в том, что разрушилась возникшая между ними близость. Значит, ей все и исправлять.

Внезапно она поняла, что это единственно правильное решение. Как истинный Маллоран, она не выпустит из рук штурвала корабля своей судьбы.

Решительно отодвинув стул, она встала и нахмурилась, заметив чернильное пятно на пальце. Возможно, лимонный сок поможет.

Как выяснилось, Частити знала о намерении своего брата принять участие в пикнике.

— В этом нет ничего странного, — сказала она. — Он бывал на подобных приемах и раньше. До того…

— До того как убил своего отца.

Эльф с изумлением обнаружила: вся семья знает, что Форт застрелил своего отца, и все полагают, что и она в курсе. Но ведь тогда все ее внимание было занято принцессой Августой, и многие важные события прошли мимо.

После печальных событий Частити и Верити немало времени провели с Фортом. Сестры старались убедить его, что это был единственный способ спасти невинного человека, а не смертный грех. Они потерпели неудачу, но Частити надеялась, что брат со временем все поймет.

Эльф чувствовала — по крайней мере рассчитывала, — что роковые откровения в темном погребе образовали трещину в оболочке из вины и гнева, которой он окружил себя, и выздоровление началось. Она, конечно, мечтала, чтобы он принадлежал ей, но еще больше хотела, чтобы он принадлежал себе, даже если его возвращение и лишит ее всякой надежды да любовь Форта.