Кристен Эшли - Рискованное приключение

Я шагнула к нему, но на этот раз Макс сделал шаг назад, и я остановилась, почувствовав, как кровь отлила от лица.

— Макс, дорогой…

— Нет, Нина. Не надо сейчас называть меня дорогим. — Он покачал головой. — Ты была так занята своими переживаниями, что даже не подумала обо мне. И то, что произошло с Шауной в наш первый вечер в «Метке», когда ты прижалась ко мне, поддержала меня… черт, — прорычал он, настолько переполненный яростью и чувством предательства, что просто не смог продолжать.

— Макс, позволь мне…

Он снова перебил меня:

— Знаешь, где я был утром, детка?

— Я… — Я покачала головой. — Нет, я… Где ты был?

— Разговаривал с Битси, — резко ответил он. — Я понял, что вчера во время нашего разговора попросил тебя оставить все ради меня, вписаться в мою жизнь. И я подумал, что ты переедешь сюда, только чтобы видеть, как я уезжаю работать, и не видеться со мной месяцами, что ты пожертвуешь всем, и ради чего? Ради этого? Поэтому я сказал Битси, что возьмусь за бизнес Керта, я останусь в городе, я сделаю это ради тебя.

Я почувствовала, как быстро задвигалась моя грудная клетка, а глаза наполнились слезами. Я просто не могла поверить. Макс не желал иметь ничего общего с этим бизнесом. Он ненавидел Керта. Керт убил его жену.

— Пожалуйста, Макс, позволь мне объяснить.

Он покачал головой и направился к двери.

— Было бы неплохо, детка, но слишком поздно.

Я бросилась за ним.

— Макс.

Положив ладонь на ручку двери, он обернулся ко мне, и я остановилась, заметив в его глазах холод. Холод, который видела лишь однажды. Направленным на Шауну.

— Я говорил тебе, что если ты нашел что-то хорошее, то за это стоит бороться, но не тогда, когда борешься ты один.

Потом он открыл дверь, вышел и захлопнул ее за собой.

Я была босиком, поэтому побежала наверх, натянула ботинки и бегом спустилась, распахнула дверь и почти спрыгнула с крыльца, но когда я добралась до подъездной дорожки, то увидела, как его «Чероки» исчез из вида между зеленой сосной и белым ясенем на горе.

Начало темнеть. Я замерзла почти до окоченения, но продолжала сидеть и наблюдать за бурной рекой рядом со своим коттеджем.

Этим утром, после того как Макс уехал, высказавшись на прощание, я знала, что у меня остался только один выход, поэтому я разобралась со всеми проблемами, что крутились у меня в голове, и отбросила их одну за другой.

Я позвонила в «Трифти», и, к счастью, на звонок ответила не Арлин. Мужчина явно был не в курсе запрета на вызов такси к дому Макса, а потому, когда я попросила прислать кого-нибудь, он сказал, что машина будет через полчаса.

Дожидаясь приезда такси, я застелила кровать и упаковала вещи, потом спустилась вниз, включила компьютер Макса и изменила пароль.

После я написала Максу записку. Я написала ее от руки на листе бумаги, который взяла из принтера. Я не перечитывала ее и ничего не исправляла, просто написала и оставила на столешнице в кухне. Она и так была короткой.

«Макс.

Ты прав. Ты заслуживаешь лучшего.

Спасибо за все, что ты сделал, и за то, что ты такой.

Нина.

PS. Пароль от твоего компьютера «прекрасныйутес».

После этого я села в такси и заплатила целое состояние, чтобы меня отвезли в ближайшую фирму по прокату автомобилей, которая находилась только через три города от Гно-Бон. Я арендовала машину и спросила служащего, где можно найти тихое и уединенное место, чтобы остановиться на несколько ночей. Он сказал, что знает именно то, что мне нужно, сделал один звонок и написал, как проехать. Следуя его указаниям, скоро я заселилась в маленький коттедж, находившийся среди таких же коттеджей в небольшом лесу около реки.

Потом я отправила сообщение маме, чтобы она знала, что со мной все в порядке и не волновалась, и написала, что объясню все позже. У меня было двенадцать неотвеченных вызовов, но я даже не стала смотреть, от кого они. Отключив звук на телефоне, я положила его в прикроватную тумбочку.

Потом я съездила на рынок, который заметила по дороге к коттеджам, купила себе еды на несколько дней, отвезла ее в свой коттедж и распаковала.

Я приготовила себе обед и съела его, но вкуса не почувствовала.

Потом я взяла стул, стоявший на маленьком заднем крыльце, и отнесла его к реке. Я сидела совершенно неподвижно, уставившись на бегущую воду и ни о чем не думая.

Не знаю, сколько прошло времени, минуты или часы, когда рядом раздалось:

— Красивый вид.

Повернувшись, я увидела, что ко мне направляется пожилой мужчина с тростью. Он шел по снегу, на котором иногда встречались оголившиеся камни и пучки мертвой травы.

Я подавила порыв подняться и помочь ему, прикусив губу и наблюдая, как он осторожно приближается, помогая себе тростью. Из опыта с Чарли я предположила (возможно, и неправильно), что мужчина может не хотеть, чтобы ему помогала какая-то незнакомая женщина, тем самым напоминая ему о слабости, о которой он, вероятно, хотел бы забыть.

Я отвернулась и стала снова смотреть на бегущую по камням реку, покрытые снегом берега и растущие вокруг сосны.

Вид и правда был красивый, а я и не заметила. На самом деле я его даже не видела.

Я посмотрела обратно на мужчину и попыталась улыбнуться:

— Он прекрасен.

Мужчина встал рядом со мной и стал смотреть на реку.

Через некоторое время он спросил, не глядя на меня:

— С вами все в порядке?

— Что, простите?

Я вздрогнула, когда он проницательно ответил:

— Я достаточно прожил, чтобы узнать душевные страдания. Вы сидите на солнце, хотя на улице морозно, и смотрите на реку уже давно. С вами все в порядке?

Я неровно вздохнула и солгала:

— Да, все хорошо.

Он кивнул и продолжил смотреть на реку.

Прошло еще какое-то время, и он сообщил:

— Я Норм. Живу в третьем коттедже со своей женой Глэдис. Если вам будет нужна компания, то она хорошо готовит.

Не успела я ничего ответить, а он уже развернулся и оправился обратно по снегу, камням и мертвой траве. Я вернулась к молчаливому созерцанию реки и просидела так до вечера.

Я медленно встала, тело не желало разгибаться из-за холода и неподвижности. Я дотащила стул до крыльца и вошла в коттедж. Но вместо того чтобы пойти на крошечную кухню и приготовить ужин, я подошла к окну, отодвинула занавеску и выглянула на улицу.

Вдоль реки стояло семь коттеджей, через дорогу от них, на склоне, ведущем к лесу, еще четыре. Перед двумя коттеджами стояли машины: перед моим, номер семь, который был последним на берегу, и перед коттеджем Норма и Глэдис, номер три, который находился в самом начале.

Я взяла ключ, заперла дверь и направилась к коттеджу номер три.

* * *

— Жду вас на завтрак, — сказала я Норму и Глэдис, стоя на их маленьком крылечке, освещенном ослепительно ярким фонарем.

— Нина, дорогая, мы придем в восемь тридцать, — улыбнулась мне Глэдис. — Коттедж номер семь?

Я посмотрела на дорогу коттеджного комплекса, но мало что увидела, поскольку фонарь Норма и Глэдис был единственным, освещавшим большое темное пространство. Потом я повернулась к своим соседям.

— Да, номер семь. Перед ним стоит серебристая машина, вы ее не пропустите, — сказала я Глэдис.

— Спокойной ночи, Нина. Спасибо за компанию, — улыбнулся мне Норм, пытливо, но мягко глядя на меня.

Я ничего им не рассказывала, а они не настаивали. Они просто накормили меня свиными отбивными, картофельным пюре и зеленой фасолью, завершив ужин домашним яблочным пирогом и мороженым. Все это, наверное, было очень вкусным, если бы я различала вкус. Они также рассказали мне о своих трех детях, семерых внуках и одном правнуке, которые жили по всей Америке и каждого из которых они очень любили. После того как Норм и Глэдис закончили рассказывать, я, наверное, смогла бы узнать любого из них, встретив на улице. И это еще до того, как они показали мне фотографии.

— Норм, Глэдис, спокойной ночи.

— Спокойной ночи, дорогуша, приятных снов, — ответила Глэдис.

Я коротко помахала им рукой, развернулась и отправилась к себе. Меня быстро поглотила невероятно темная ночь, а в голову хлынули мысли, которые я гнала от себя весь день. Мысли о том, как на этот раз я стала тем, кто разрушил то хорошее, что было в новых отношениях. О том, что на этот раз именно я не сберегла то хорошее, что имела. Я думала, что в этот раз защищаюсь от чего-то плохого, а на самом деле это Макса нужно было защищать от меня.

С некоторым усилием (не совсем удачным) я отодвинула эти мысли в сторону, осторожно продвигаясь в темноте. Только чудом я отыскала свой коттедж и чудом же сумела попасть ключом в замок.

Открыв дверь, я сделала мысленную заметку на будущее оставлять включенным фонарь на крыльце, если Норм и Глэдис снова пригласят меня к себе, и неожиданно меня с силой втолкнули внутрь. Я коротко вскрикнула от удивления, но не успела больше никак отреагировать, потому что меня оторвали от двери, впечатали в стену, так что я больно ударилась головой, а потом к моему горлу прижалось сильное мужское предплечье.

— Здесь нет Максвелла, чтобы прикрыть тебя, а? — прорычал Дэймон мне в лицо. На самом деле я его не видела, но поняла, что это он.

Я ничего не ответила, потому что не могла. Я задыхалась.

Некоторое время я царапала его руку и пинала его по ногам, отчаянно пытаясь вздохнуть. Но он был сильнее, и единственный раз, когда я попала ему по голени, он только сильнее надавил мне на горло, и боль стала просто мучительной.

— Пришлось подождать, англичанка, чтобы отплатить тебе, — прошептал он и отошел назад, отпустив меня.

Я схватилась за горло и согнулась пополам, легкие горели огнем. Я начала глубоко дышать, но Дэймон еще не закончил.

Он ударил меня тыльной стороной ладони по скуле, точно в то же место, куда и в прошлый раз. На этот раз, все еще не отдышавшаяся после того, как он меня душил, я упала на четвереньки.

Не успела я упасть, как он пнул меня ногой по ребрам, и мое тело дернулось от удара. Боль, которой я никогда не испытывала, даже от рук Брента, прошила грудную клетку, словно широкое раскаленное лезвие.

Сосредоточившись на боли, я не успела уклониться и не смогла бороться, когда Дэймон подхватил меня под мышки и рывком поставил на ноги. Я пыталась восстановить дыхание, прикрывая ребра рукой, и даже не успела поднять руку, чтобы защититься, когда его кулак врезался мне в нос, и я испытала резкую боль, вслед за которой у меня из носа полилась жидкость. Дэймон поддержал меня ровнее, чтобы лучше прицелиться, и ударил меня второй раз. В глазу взорвалась боль, и я упала на колени, опираясь на одну руку, а второй все еще оберегая ребра, смаргивая искры в глазах и медленно втягивая воздух.

Дэймон склонился надо мной:

— Я тебя проучу, англичанка. Ясно?

Потом так же быстро, как напал на меня, он закрыл дверь и ушел.

Я медленно вдохнула, боль пронзила ребра кинжалами, но я все равно дышала и дышала. Потом я подползла к двери, заперла ее и, опираясь на ручку, подтянулась и встала на ноги.

Пошатываясь, я добрела до ванной и включила свет. Из носа на подбородок бежала кровь и капала на свитер. Я схватила полотенце, прижала его к носу и, взглянув в зеркало, увидела, что глаз и скула уже начали опухать.

К горлу подступили рыдания, но я сглотнула их, ощутив во рту вкус крови.

«Солнышко, приложи к глазу лед, посиди спокойно, соберись с мыслями и возвращайся к Максу», — произнес Чарли у меня в голове.

Я сделала, как он сказал, хотя и не все. Я взяла лед и легла на кровать, одной рукой прижимая пакет к глазу и скуле, а другой прижимая к носу полотенце, зная, что рядом нет никого, чтобы аккуратно забрать лед у меня и отнести его в раковину, если я засну. Вместо этого завтра я проснусь в луже.

Но я все равно заснула. Потому что, лежа в кровати, я разрыдалась так, что стало больно ребрам.

А рыдания всегда выматывал меня.

* * *

Услышав громкий стук в дверь, я резко проснулась и заморгала в темноте. Меня охватил страх.

Он вернулся.

Господи, о чем я думала? Мне следовало уехать. В Денвер. Куда угодно. Почему я осталась там, он может меня найти?

Все мысли вылетели у меня из головы, и я рывком села в кровати, услышав, как открылась дверь.

Боже мой.

Теперь я действительно оказалась в фильме ужасов с сумасшедшим мужчиной, который выследил меня. Одна, в коттедже посреди леса. Всем известно, что надо держаться подальше от коттеджей в лесу! В одной из серий «Думать как преступник» даже был серийный убийца-психопат, который был владельцем коттеджа в лесу и пытал там парочки.