Он вышел из комнаты, шаркая тапочками по деревянному полу.

Женщина села возле Энди и принялась растирать ей спину.

– Я Кэрри, а моего мужа зовут Лайл, – сказала она.

– Я Энди.

– С вами все хорошо? – спросила Кэрри. – А с ребенком?

Будет ли с ней когда-нибудь все хорошо? Саймон мертв, Дэниел ее предал, отец в тюрьме, отец ребенка погиб… Энди покачала головой.

– Все в порядке. Просто… я никак не приду в себя.

Кэрри бросила взгляд на дверь.

– Это был ваш муж? Или приятель?

Энди покачала головой:

– Долгая история, но он ни тот и ни другой.

Вернулся Лайл, неся поднос с тарелкой супа, ложкой, салфеткой и чашкой горячего чая. Энди бросила взгляд на еду, и ей на глаза навернулись слезы оттого, что чужие люди проявили к ней доброту и понимание.

«Соберись, – велела она себе. – Нужно оставаться сильной, не время раскисать».

– Большое вам спасибо, – повторила Энди и взяла тарелку, поданную Кэрри. – Вы же собирались обедать, не беспокойтесь за меня, – спохватилась она.

– Ничего, мы успеем, – заверила ее женщина.

Лайл опустился в потертое коричневое кресло напротив и внимательно посмотрел на гостью.

– Вы неместная, да?

Энди покачала головой и попробовала суп – овощной, домашний, не консервы. Восхитительно!

– Я живу близ Монтроуза. – По крайней мере, другого дома у нее не было уже давно.

Едва начатый рассказ прервал стук в дверь. Кэрри пошла открывать и вернулась с полицейским.

– Это Энди, я звонила по ее просьбе, – пояснила Кэрри. – Мужчина пытался заставить ее уехать с ним, а она сопротивлялась.

Полицейский подошел ближе.

– Офицер Пол Чейзен, – представился он, вручив ей визитку. – Расскажите, что случилось.

Энди отставила недоеденный суп, взяла вместо него чашку чая и осторожно пригубила. Напиток пах корицей и яблоками и отдавал медом.

– Меня зовут Энди Мэттисон, – сказала она. – Я ехала в Монтроуз с агентом Саймоном Вулриджем, сотрудником Бригады рейнджеров, работающей в Черном Каньоне Ганнисона. В пути у нас лопнула шина, и когда Саймон – то есть агент Вулридж – вышел, чтобы взглянуть на колесо, мужчина, которого я знаю как Виктора Краева, подъехал, выстрелил Саймону в грудь, вытащил меня из машины и забрал с собой.

– Это от него вы сбежали? – спросил Лайл. – Он стрелял в полицейского?

– Где и когда произошел этот инцидент? – уточнил офицер Чейзен.

– Меньше получаса назад, близ Фэрплея, на 285-м шоссе. – Энди сглотнула, борясь со слезами. – Думаю, машина еще там… как и тело Саймона.

Чейзен достал телефон и передал ее рассказ коллеге, пристально наблюдая за Энди. Закончив разговор, он снова убрал его и нахмурился.

– Вдоль того шоссе нет никакой машины и тела тоже, – произнес он. – Попробуйте-ка еще разок, но на сей раз скажите правду.

– Я и говорила вам правду! – возмутилась Энди. – Был выстрел, и Саймон упал на землю, затем Виктор потащил меня прочь, сказал, что повезет в Брекенридж. Когда мы проезжали через город, образовалась пробка. Мы остановились, я выскочила из машины и прибежала сюда, чтобы попросить о помощи!

– Я записал номер машины, которую вел этот парень, – прибавил Лайл. – И он очень грубо обращался с ней, пытался утащить силой.

– Давайте номер. – Чейзен снова кому-то позвонил. Но на сей раз, повесив трубку, он посмотрел на Энди куда с большей симпатией. – Эта машина была сегодня утром угнана в Фэрплее. Правда, ни о каком трупе нам не сообщали. Это оживленная часть дороги, даже в такую погоду. Кто-то бы непременно уже позвонил.

– Не понимаю, – прошептала Энди. – Я же видела, как он упал, видела дыру в груди… – Она с трудом сглотнула, борясь с тошнотой, подступившей, стоило вспомнить весь ужас того момента.

– Кто-нибудь может подтвердить ваш рассказ? – спросил офицер.

– Командор Бригады рейнджеров – но только отчасти, – отозвалась Энди.

Через некоторое время офицер сумел заполучить номер их штаб-квартиры и сразу позвонил по нему.

– Здесь женщина по имени Энди Мэттисон, утверждает, что была похищена неким Виктором, который убил одного из ваших ребят, Саймона Вулриджа.

Выслушав ответ, Чейзен протянул телефон Энди.

– Он хочет с вами поговорить.

– Энди?

Этот голос она узнала. Командор Эллисон.

– Он убил Саймона, – сказала Энди. – На моих глазах…

Слезы, с которыми она так долго боролась, хлынули из ее глаз.

– Энди, выслушайте меня! – Голос командора был добрым, но твердым. – Саймон не погиб.

Она шмыгнула носом, и Кэрри сунула Энди в руку несколько бумажных платочков. Та промокнула щеки и нос.

– Но как это возможно? – спросила она. – Я же видела, как он упал.

– На нем был бронежилет, – пояснил командор. – Его положено носить по уставу. Пуля ударила в грудь, от силы удара Саймон ненадолго потерял сознание. Он недавно звонил и все мне рассказал. С ним все в порядке, он ищет вас.

Снова полились слезы, но на сей раз от облегчения.

– Передайте, что я жду его здесь, – попросила она.


Саймон уже почти доехал до городка Альма, когда ему позвонили с новостями об Энди. Через пять минут он стоял на пороге дома, где она обрела убежище. Бородатый мужчина, открывший дверь на его стук, смерил гостя внимательным взглядом, задержавшись на дыре в куртке. Затем отступил от порога и поманил его за собой.

– Она здесь, – сказал он.

Энди вскочила, чтобы броситься к Саймону, но покачнулась. Хозяйка дома подхватила ее и усадила, но Энди снова потянулась к Саймону, заливаясь слезами. Горло сдавило, когда он подошел к ней и она крепко обняла его.

– Я в порядке, – произнес он, похлопав ее по спине. – Все хорошо.

Энди упрямо цеплялась за него, и в итоге Саймон был вынужден сесть рядом. К ним подошел офицер местной полиции.

– Пол Чейзен, – произнес он, протягивая руку.

– Саймон Вулридж.

Мужчины пожали друг другу руки, и Чейзен продолжил:

– Парень, которого вы ищете, ехал в машине, которую сегодня утром угнал в Фэрплее. Думаю, он бросит ее при первой же возможности и угонит другую. Но ему придется подождать с этим как минимум до Брекенриджа. По дороге поселений практически не будет.

Саймон кивнул. Его первым порывом было броситься за Виктором, но сейчас думать надо было прежде всего об Энди.

– Мне нужно отвезти девушку в Монтроуз, – произнес он.

– Ей нужно тихое и спокойное место, где не будет таких потрясений, – заметила Кэрри. – Малыш может родиться в любую минуту, и ей точно не следует в таком положении гоняться за психами по всей стране.

– Для нее уже приготовлено убежище, – произнес Саймон, а затем осторожно высвободился из объятий Энди и взял ее за руку. – Готова ехать? – спросил он.

– Только в туалет зайду, – кивнула она.

– Я соберу вам еды в дорогу, – сказала хозяйка дома. – До Монтроуза путь неблизкий.

– Да и погода, похоже, испортится, – прибавил Чейзен. – Лучше вам поторопиться, пока не перекрыли перевал Монарк-Пасс. Дальше доедете без проблем, дороги по ту сторону гор так не заметало.

– Погода мешает нам с самого начала, – кивнул Саймон.

Он поднялся. Чейзен тоже посмотрел на дыру в куртке коллеги.

– Вам правда стреляли в грудь в упор – и вы целы? – спросил он.

– На время потерял сознание, – поправил Саймон. – К тому же остались сильные ушибы. И жилет безвозвратно испорчен.

Чейзен покачал головой.

– Во время обучения говорят, что при выстреле так и будет, но кто знает, как оно на самом деле…

Энди вернулась в комнату вместе с хозяйкой дома. Та вручила Саймону пакет.

– Там вода, сок, бутерброды и всякая мелочь. – Она покосилась на Энди. – Помнится, когда я была беременна, мне постоянно хотелось есть.

Энди обняла женщину, затем бородатого здоровяка и пожала руку Чейзену.

– Большое вам спасибо, – искренне поблагодарила она хозяев дома.

– Да. Спасибо вам, – кивнул Саймон. – Не хочу даже думать о том, что могло произойти, если бы вы отказались впустить Энди.

– Мы бы никогда не отказали в помощи, – отозвалась женщина. – Берегите себя.

Они снова сели в служебную машину Саймона, выехали на шоссе и долгое время молчали.

– Я рад, что ты цела, – наконец произнес он.

– Как я рада, что ты не пострадал! – в тот же самый миг сказала Энди.

Он посмотрел на женщину, она улыбнулась, и Саймон ответил ей улыбкой.

– Чудодейственное воскрешение, – пошутил он и тут же серьезно добавил: – Прости, что не смог помешать Виктору добраться до тебя.

– Если бы ты не потерял сознание, он бы понял, что ты жив, и выстрелил в голову, – возразила Энди. – Но мне удалось сбежать.

– Как именно, кстати? – уточнил Саймон. – Мне никто об этом так и не рассказал.

– Он не ожидал такой прыти от беременной женщины, даже не подумал связать меня. Я воспользовалась тем, что машина почти остановилась в пробке, незаметно отперла дверь, открыла ее и выскочила.

– Ты очень рисковала.

– Я должна была сбежать от него. Он очень жестокий человек.

– Он не говорил, зачем ты ему нужна?

– Хотел использовать меня в качестве наживки для Дэниела, потом заявил, что если Дэниел не явится за мной, то за своим ребенком уж точно придет. Я не сказала ему, что ребенок не от Дэниела, боялась, что сочтет меня бесполезной.

– Выходит, русский работает не на Метуотера, – заключил Саймон.

– Нет. Сказал, что ему нужно поговорить с ним о брате, почему – не объяснил.

– Говорили, Дэвид Метуотер задолжал братве немало денег. Может, они хотят, чтобы Дэниел покрыл долги братца, – предположил полицейский.

– Может быть. Пророк боялся людей, которые убили его брата.

– Итак, мы теперь знаем, что Виктор охотится за тобой, но по-прежнему не можем понять, почему Метуотер так отчаянно хочет тебя вернуть, – подытожил Саймон.

– Кажется, я знаю. – Она провела пальцем по медальону под свитером, погладив сквозь шерстяные нити грани бриллианта. – Виктор сказал, что у Дэниела был ключ – от ячейки банка. Спросил, у меня ли этот ключ. Я так поняла, что там лежит миллион долларов, принадлежащий русским.

– И ключ в медальоне открывает эту самую ячейку, – понял Саймон.

– Да. – Она выудила медальон из-под воротника и принялась искать защелку. Наконец пружинка сработала, и Энди подцепила ноготком ключ, плотно сидевший в углублении. – Названия банка на нем нет, – произнесла она. – Только цифры. – Прищурившись, Энди прочла: – Девять, шесть, два.

– Наверняка это номер ячейки, – предположил Саймон. – Обычная практика – не оставлять на ключах лишней информации.

– А миллион долларов поместится в обычную ячейку банка?

– Если купюры крупные – то да. К тому же ячейки бывают разного объема.

– Но для чего Дэниелу мои деньги, если у него уже где-то припрятан миллион долларов? – озадачилась Энди.

– Если этот миллион он – или его брат – украл у русской мафии, то его лучше не трогать, – объяснил Саймон. – К тому же не забывай о банальной жадности. Один миллион – хорошо, три-четыре – еще лучше.

– Подумать только, я едва не позволила ему забрать у меня все! – вздохнула Энди. – Поверить не могу, что была так глупа!

– Ты была слишком доверчивой, – поправил Саймон. – И хотела верить во что-то светлое и доброе. Не изводи себя из-за этого.

Энди взяла его за руку.

– Спасибо за эти слова.

– Не забывай, тебе хватило смелости, изобретательности и присутствия духа, чтобы рискнуть сбежать от Виктора, когда даже пойти было некуда.

Энди кивнула и отпустила его руку. Они снова замолчали. Снег пошел гуще, крупные белые хлопья липли к дворникам, покрывали придорожные знаки. У Саймона зверски болела грудь, но сделать он ничего не мог. Приходилось просто терпеть.

Они миновали маленькие городки Джонсон-Виллидж и Понча-Спрингс, свернули к перевалу Монарх, но уже на подъездах к подъему Саймон заметил знак, который ожидал и вместе с тем боялся увидеть.

– Перевал закрыт, – произнесла Энди, когда Саймон остановил машину.

Он ничего не ответил, только загрузил дорожную сводку на телефоне.

– Зато перевал Кочетопа открыт, – сказал он. – Можем направиться туда.

Дорога к нему была узкой и изобиловала крутыми поворотами, они потратят немало часов на объезд… но другого пути Саймон не видел.

– Саймон… – в это слово Энди вложила все свое разочарование и страх. – На это уйдет целая вечность. Я не думаю, что выдержу.

– Выбора у нас нет, – вздохнул Саймон. – Мне нужно отвезти тебя в Монтроуз, где ты будешь в безопасности.

– Выбор есть, – возразила она. – Можем развернуться и съездить в хижину моего дяди. Она не так уж далеко. Можно там переночевать и переждать снежную бурю.

– Не знаю, – засомневался он.

– Там мы будем в безопасности. Еды нам хватит. К тому же там есть печка, можно будет развести огонь. – Она снова коснулась его руки. – Я лишь хочу провести одну ночь в месте, которое для меня всегда было настоящим домом. Всего одну ночь, вдвоем с тобой.