Маленькие глазки Поттэра сосредоточились на Дэнни, и ей стало не по себе от ярости, мелькнувшей в них.

— Если она признается в том, что солгала, это сэкономит нам массу времени, — заявил Шерман.

Дэнни откашлялась и нарочито громко ответила:

— Вильям виновен, мистер Поттэр.

Он сделал угрожающий шаг к ней.

— Ты возьмешь свои слова обратно, маленькая соблазнительница! Или…

На его пути встал Джейк:

— Поттэр, вы перешли границы моего терпения. Я предлагаю вам отправиться домой, пока вы не навлекли на себя неприятностей.

— Вот что я думаю о вашем предложении! — сказал Поттэр, и Дэнни с ужасом увидела, как он с силой замахнулся на Джейка. Шериф вовремя пригнулся, а затем прорычал не хуже разъяренного медведя:

— Ты, сын потаскухи! — И он скрутил руки Шермана за спиной. — Ты заслужил койку рядом с сыном.

Толпа шумела, когда шериф уводил Поттэра. Теперь все мужчины обоих семейств оказались за решеткой.

— Это ее вина! — закричал кто-то.

— Ее вина? Это Поттэры — источник всех бед!

В начинавшуюся потасовку вклинился священник Стивенс. Ему удалось мудрыми религиозными изречениями успокоить страсти, и Дэнни воспользовалась возможностью ускользнуть.

Смахивая слезы с ресниц, она поплелась к дому сестер. Джейк опять выступил на ее стороне. Она не знала его мотивов, но если он и дальше будет вести себя так, то выдержит ли ее сердце, чтобы не предаться Джейку полностью?

12

Дэнни беспокойно расхаживала по гостиной сестер Меривэзер, размышляя, сколько же времени необходимо шерифу, чтобы посадить Поттэра за решетку и прийти сюда. Сестры отправились на воскресный ленч к друзьям несколько минут назад. Дэнни отказалась сопровождать их, надеясь, что после столкновения с Шерманом Джейк захочет отдохнуть здесь, а не в полицейском участке. И она не ошиблась. Но вместо того чтобы встретить его приветливо, накинулась на него, как только он вошел:

— Сколько можно вас ждать?

Джейк растерялся:

— Разве я обещал вам что-нибудь? Я мог вернуться и поздно вечером.

Дэнни сообразила, что ведет себя нелепо, и сказала жалобным голосом:

— Я ждала вас почти два часа.

— Зачем? И он прошел на кухню, не дожидаясь ее ответа. Она последовала за ним и наблюдала, как он моет руки.

— Сестры ушли в гости. А я хотела убедиться, что Поттэр не отвертелся от вас по пути в тюрьму. Он очень хорошо умеет заговаривать зубы. Теперь он за решеткой?

— Да, можете не бояться его. Я заполнял рапорты об арестах. На них всегда уходит много времени… Я видел, как сестры завернули за угол минут десять назад. Если поспешите, еще успеете догнать их.

— Нет. Мне больше нравится быть с вами.

— Хм! Никогда не угадаешь, как встретит тебя эта юная соблазнительница. Может быть, Шерман прав?

Джейк достал из кухонного шкафа сыр и стал перочинным ножом резать его на ломтики. Дэнни поняла это как намек, что пора приступить к обязанностям хозяйки. Она достала хлеб и масло и села напротив.

— Не могли бы вы резать сыр потоньше?

Джейк совсем не обращал на нее внимания, и она готова была даже довести его до раздражения, только бы он перестал быть таким равнодушным. Он взглянул на нее, приподняв брови:

— Как насчет ленча в более разнообразном ассортименте? Или если вы не голодны, то вас не интересует и пустота в желудке вашего будущего мужа?

Дэнни оторопела. Это шутка, издевательство, или он говорит серьезно? Но решила не уточнять, так как боялась, что дрожь всего тела от этой его реплики передастся и голосу. Сервировав для него стол как следует, она вновь села напротив и светским тоном задала вопрос:

— Как дела в тюрьме?

— Шумно, — бросил он лаконично, уминая салат.

Наступила продолжительная пауза, заполненная для него аппетитным насыщением, а для нее — нервным напряжением и неуверенностью. Когда он покончил с салатом и ветчиной и приступил к кофе с молоком и бутербродам с сыром, она решилась задать следующий вопрос:

— А как отец отнесся к появлению старшего Поттэра?

— Смеялся до потери пульса.

Представив эту картину, Дэнни тоже рассмеялась:

— Могу его понять!.. А Вильям как? Он доволен, что сидит недалеко от Стормов?

Джейк молча жевал бутерброд.

— Шериф?

— Что?

— Я спросила, как Вильям. Моя семья заметила его появление вчера?

Джейк откинулся на спинку стула.

— Вы хотите знать подробности?

— Конечно! Во всех деталях, — улыбнулась она.

— Хорошо. Левая камера была забита задержанными в салуне позапрошлой ночью, и я посадил Вильяма вместе с вашими родными. Правда, через несколько минут пришлось перевести его в камеру к пьяницам.

— Надеюсь, вы не сказали им, за что его посадили?

— А почему бы и нет?

Дэнни замерла. Трое на одного — это все-таки несправедливо. Даже если помнить, как он вел себя с ней. Ведь они попросту могли убить его. Посещая тюрьму утром, она не решилась сказать родным о своем новом столкновении с Вильямом, заботясь больше даже не о его безопасности, а о том, чтобы они не навредили себе. Она припомнила теперь, что Вильям сидел на своей койке, отвернувшись к стене и согнувшись почти пополам.

— Что же вы наделали? Они, наверно, искалечили его, — прошептала она.

— Он находился с ними всего несколько минут.

— Это была ужасная ошибка!

— Вы считаете, что это ошибка? А я считаю, что каждый человек, совершая что-нибудь, обязан думать о последствиях.

Дэнни замерла:

— Что они сделали с ним?

— Я заметил синяки под глазами, разбитый нос и не совсем уверенную походку. Ничего страшного, выживет.

— Не могу поверить в это! Вы позволили им избить Вильяма и при этом не чувствуете угрызений совести?

— Да вы же собирались застрелить его! Разве это более легкое наказание? — удивился Джейк. — И не считайте меня несправедливым. Отец имеет право знать о посягательстве на честь его дочери и принять меры к тому, чтобы этого никогда не повторилось. Ваш Вильям получил по заслугам.

Дэнни стала очень серьезной.

— Но в таком случае, — медленно и спокойно заговорила она, — мой отец имеет право принять меры и в отношении вас. Вы тоже посягали на мою честь.

— Я — совсем другое дело, — столь же спокойно ответил шериф. — Я не посягаю на вашу честь, а проверяю, достойны ли вы того, чтобы я предложил вам руку и сердце. И я еще ничего не сделал против вашей воли.

— Разве? Забыли, как я убегала от вас, умоляя не трогать меня?

— Вы самое дерзкое и неблагодарное существо, какое я когда-либо встречал!

— Я неблагодарная? Да я, может быть…

Она чуть не сказала «люблю вас», но удержалась, боясь последствий. Но и Джейк, кажется, опасался того же. Он подошел и склонился к ней:

— Если вы немедленно не скроетесь из виду, я затащу вас в свою комнату и буду заниматься с вами любовью, забыв о том, повенчались мы или еще нет.

Дэнни отпрянула к стене:

— Не посмеете!

— О-о, вы слишком плохо меня знаете. Потому и позволяете себе просить, чтобы я «еще разок» поцеловал вас, и являетесь ко мне в одной ночной рубашке. Будь я вашим отцом, я бы вас нещадно выпорол. Но я не отец, и потому…

Внезапно входная дверь распахнулась и словно вихрь влетел Бэн:

— Джейк, мне нужна твоя помощь! Они опять открыли пальбу!

— Кто «они»? — одновременно спросили шериф и Дэнни.

— Да горожане! Это какие-то сумасшедшие!

Шериф помчался в прихожую, чтобы забрать свой пояс с кольтом, а Дэнни последовала за Бэном, требуя объяснений.

— По всему городу идет стрельба! Они взбесились из-за того, что обе семьи находятся в тюрьме. И каждая сторона утверждает, будто несправедливо поступают именно с ними. Если мы не сделаем что-нибудь, они перестреляют друг друга.

Дэнни схватила шаль, но Джейк остановил ее:

— Что это вы собираетесь делать, мисс?

— Беру шаль, чтобы пойти с вами.

— Вам не нужна никакая шаль, мисс Сторм, — строго произнес он. — Вы остаетесь дома.

Он жестко взял ее под руку, провел обратно в кухню и усадил на стул.

— Меньше всего мы нуждаемся в вас. Ибо там, где появляетесь вы, немедленно начинаются беспорядки. Сделайте одолжение всему городу и оставайтесь на этом стуле.

Полицейские ушли, а она почувствовала себя точно так же, как с Донованом, когда он приказывал ей не покидать кресло, пока он не вернется. Похоже, Джейк взял на себя обязанности и ее брата, и отца.

Снаружи в самом деле постоянно раздавалась стрельба, и Дэнни раздумывала, стоит ли игнорировать предупреждение шерифа. Город оказался на грани гражданской войны. Как могло дойти до этого? Всему виной Поттэры и Стормы. Две семьи, когда-то такие дружные!

И тут она подумала о дочери Шермана, Мери. Она так давно не видела ее, что теперь с трудом могла представить ее облик. Они вместе выросли. В детстве делились обидами, обменивались секретами и даже матерей потеряли почти в одно и то же время. А затем их разделила межсемейная вражда. Шерман даже запирал Мери, чтобы она не виделась с Дэниэллой.

Укутавшись в шаль, Дэнни пошла к выходу через заднее крыльцо. Настало время прояснить их отношения. В отсутствие злых и корыстных мужчин женщины всегда могут договориться. Может быть, хорошенько поразмыслив, они с Мери найдут возможность положить конец бессмысленной войне.


Дом Поттэров находился примерно в миле от Стормов. Он был импозантнее, имел на две комнаты больше, а амбар необъятных размеров и зерновая башня в свое время служили отличным местом для игр.

Когда Дэнни подъехала к воротам, детские впечатления нахлынули на нее. Она вспомнила, как все дети бегали по лугу позади дома наперегонки; как в ленивые послеполуденные часы они с Мери сидели под развесистым дубом, играя в тряпичные куклы или рассматривая книжки с картинками… Казалось, будто с тех пор прошла целая вечность.

Дэнни соскочила с лошади, собрав все свое мужество, вступила на крыльцо аккуратной белой веранды. Она осторожно постучалась в отделанную бронзой дверь. Открыла Мери — голубоглазая, золотоволосая и очаровательная, как и прежде. Некоторое время они безмолвно стояли, затем бросились в объятия друг друга, заговорив одновременно.

— Я слышала, что Дугласа посадили, потом Донована, а потом и твоего отца.

— Это золото сделало всех ненормальными и разлучило нас.

— Кажется, все утряслось, и вдруг вчера Вильям снова пристает к тебе!

— Твоего отца гоже посадили в тюрьму сегодня утром, и весь город, похоже, взорвался.

Мери широко раскрыла глаза:

— Отца посадили в тюрьму? За что?

— Он пытался ударить Джейка.

— Джейка?

— Шерифа Килли.

— Оч-чень интересно, — сказала Мери, не проявляя больше никаких признаков беспокойства. — Значит, теперь и я — бедная беспомощная девочка, живущая сама по себе, без всяких надсмотрщиков? Точно так же, как и ты!

— Правильно, Мери, так же, как и я, — вежливо улыбнулась Дэнни, а про себя подумала: «У меня уже нашелся новый надсмотрщик». — Шериф собирается продержать всех в тюрьме до приезда землемера.

— Как ужасно! Просто страшно! — закусив губы, Мери старалась сдержать улыбку. — Что же делать? Навестить моих мучителей в тюрьме? Или сходить искупаться в ручье? — Она запрыгала по веранде и Дэнни, смеясь, наблюдала за ней. — Или, может быть, запрячь двуколку и посмотреть, насколько переменился город за последние шесть месяцев?

— О, он очень изменился! Именно поэтому я и пришла. Ты не поверишь, насколько все вовлечены в войну из-за золота.

— Могу представить. Отец и Вильям только и говорят о нем. Да еще о женитьбе на тебе. — Мери перестала прыгать и посерьезнела. — Я говорила им, Дэнни! Я предупреждала, что ты не захочешь выйти за Вильяма. Но к моим словам никогда не прислушиваются.

— Ну что ж, вот теперь вместе со мной добро пожаловать в самостоятельную жизнь! — весело заявила Дэнни. — И знаешь, мне в голову пришла одна идея…

Мери захлопала в ладоши:

— О Дэнни, как я соскучилась по твоим идеям!

— Ты имеешь в виду те, за которые нам всегда доставалось?

— Именно те, ты не ошиблась. Зато сколько удовольствия, пока еще не досталось!

Джейк, расположившись за своим рабочим столом, строчил бесконечные рапорты об арестах. В тюрьме уже сидели человек тридцать. Они шумели и ругались.

Бэн вышел из тюремного отсека и под аккомпанемент криков арестованных сообщил:

— Я перевел сторонников Стормов из камеры Поттэров. Вовремя успел.

— Он пережил эту роковую ошибку?