— Да. Держал их всех на расстоянии вытянутой руки. Его спасло то, что ты проглядел у него нож, запрятанный в ботинок.

— Черт с ним!

— Да? А что бы ты делал, ткни он ножом кого-нибудь из этих парней? Прежде ты никогда не был таким рассеянным, Джейк. Что у тебя с головой?

— Тут с удовольствием отправишься в дурдом, лишь бы никого из них не видеть.

— Сдается мне, губернатор расстроился бы, узнав, что тебя здесь довели до безумия. Впрочем, может, он на это и рассчитывал?

— Он бы спокойно позволил им перестрелять друг друга. Этот город не приносит ничего, кроме неприятностей.

— Да! Понимаю и сочувствую, — вздохнул Бэн.

Подняв голову от бумаг, Джейк заметил идиотскую ухмылку помощника.

— Что это ты понимаешь? Да еще и сочувствуешь? Будто мы с тобой не одну и ту же работу выполняем.

— Ну… в последнее время ты только тем и занимаешься, что вытаскиваешь эту маленькую разбойницу из всяческих неприятностей.

— С чего ты это взял?

— Я никогда не видел тебя таким занятым. — Бэн положил костлявые ноги на край стола. — Может, пришло время выговориться? Или даже опереться на мое плечо?

— Лучше убери свои лапы с бумаг.

Бэн расхохотался, и не подумав сдвинуть ноги.

— Ты попался на крючок, мальчик мой! Она покорила тебя с первого же дня, когда ворвалась сюда и стала размахивать ружьем у тебя под носом.

— Еще раз спрашиваю: с чего ты это взял?

— Ну, прежде всего это видно по твоим глазам.

— Хорошо, помощник, сознаюсь, между нами существует определенное притяжение. Но вот насчет «попался на крючок» — в этом ты не прав. Я так же самостоятелен в своем поведении с ней, как с любой ее предшественницей.

— Брось трепаться!

Закрыв глаза, Джейк молил самого себя о терпении. Он не выносил этого тона всезнайки.

— Все женщины, с которыми ты раньше знакомился, падали к твоим ногам, — продолжал Бэн. — А эта ведет себя как ровня, несмотря на совсем юный возраст. К тому же она очень миловидная.

— Она сварливая.

— Нет, не сварливая — бедовая. А это разные вещи. Сварливая, — значит, холодная и злая, а бедовая — добрая, хотя и бойкая.

Высказывания Бэна вернули шерифа к воспоминаниям о прошедшей ночи, уже в который раз за день. Черт побери, ее тело обладает привкусом сливок, а волосы пахнут, как свежий лимон. А ее грудь! Боже, ее грудь!..

Отбросив перо, он пригладил волосы, понимая, что Бэн прав. Дэниэлла Сторм притягивает его как магнит. Он хочет ее больше, чем когда-либо хотел какую-либо женщину. Мысль о том, что он покинет этот город, так и не прижав ее обнаженное тело к своему, не почувствовав ее длинных ног, обвившихся вокруг его бедер, и не услышав, как она шепчет в истоме его имя, была для него невыносима.

— А что там с самородком? — спросил Бэн.

Джейк вздрогнул от звука его голоса, настолько он ушел в себя, в свои воспоминания и фантазии.

— А что с самородком? — переспросил он.

— Ты же слышал губернатора. Если мы не достанем золотой слиток до приезда землемера, с наших задниц шкуру снимут. Пока не определены границы участков, он никому не может принадлежать.

— Я пытался следить за Дэниэллой…

— Но тут под руку попался Вильям Поттэр?

— Пьяный болван! Напомни мне вздуть его хорошенько, как только представится возможность.

— Утром мисс Сторм навещала своих. Я заметил, что Вилли даже головы не повернул в ее сторону. Наконец-то дошло.

— Я сделал ошибку, сболтнув ей, что поместил его на время в камеру, куда до этого перевел всех троих Стормов.

— Этим и объясняется ее ошарашенный вид, когда я зашел на кухню в полдень?

— Да нет! Это оттого, что пригрозил трахнуть ее.

— И что? Трахнул бы, не появись я?

— Это зависело бы от нее, — пожал плечами Джейк.

— Тогда я рад, что вовремя появился. Малютка по неопытности может позволить тебе что угодно, а потом, с ее-то семьей, глядишь, еще и утопится.

— С ума сошел?! — возмутился Джейк. — Я ж понимаю, что ей всего семнадцать… Мне пора бы остепениться, завести семью, вот я и решил, как судьба распорядится, так и поступлю. Если да — женюсь, если нет… тогда еще подумаю.

— Ну а с самородком как?

— Послежу за ее поездками домой. А может, и так уговорю отдать.

— Не слишком ли ты рискуешь? Смотри, как бы тебе не продырявили башку!

— Кто?

Бэн не ответил. Оторвавшись от бумаг, Джейк взглянул на приятеля и обнаружил, что тот смотрит в открытое окно. По лицу помощника поползла улыбка. Джейк заинтересовался и тоже выглянул в окно.

— Эта маленькая нарушительница спокойствия мне определенно нравится, — заявил помощник.

И тут шериф увидел двух барышень. Это шло вразрез со всеми его представлениями, но отрицать было невозможно: предполагаемые кровные враги из разных кланов — Дэниэлла Сторм и Мери Поттэр — шли по улице рука об руку.

13

Барышни остановились перед входом в галантерейный магазин Поттэров. Сердце Дэнни отчаянно билось, несмотря на подбадривание подруги. Беспокойство не было беспочвенным. Прошло много времени, с тех пор как Дэнни принимали здесь как желанную гостью; теперь же она заранее знала, что ей не обрадуются. Еще час назад их план казался подружкам безупречным, но сейчас, встретившись на своем пути с суровыми взглядами горожан, обе подрастеряли свою бодрость.

— Не уверена я в том, что это сработает, — заметила Дэнни. — Может, лучше просто побродить по улицам?

— Не трусь! Настало время действовать решительно, — заявила Мери. Ей в этой ситуации было куда легче — магазин принадлежит собственному отцу. — Я помогаю тебе завоевывать непокоренную территорию.

— Непокоренную территорию?

— Да! Как сделали Христофор Колумб и Хуан Понсе де Леон. Мы словно два исследователя, пробирающиеся по неизведанным землям.

— А ты не утратила чувства реальности после шестимесячного заточения, Мэри?

— Я думаю, это твоя конфронтация с шерифом сделала тебя слишком уж пугливой. Перестань волноваться и давай заниматься делом.

Дэнни захотелось признаться подруге в том, что с момента появления нового шерифа в городе ни один из ее планов не сработал; из-за этого она и стала пугливой. Но прежде чем она успела открыть рот, Мери подтолкнула ее, и они вместе вошли в магазин Поттэров. От страха Дэнни тут же споткнулась и едва не разбила витрину с множеством флаконов. Подруга ободряюще улыбнулась ей и прошла мимо.

Дэнни огляделась, отметила, кто из горожан находится в магазине, и, успокоив себя, стала ждать, когда наступит момент ее вступления в спектакль.

— Мистер Билаби, — обратилась Мери к управляющему, — я пришла проинформировать вас. Мои отец и брат оказались за решеткой, и теперь я отвечаю за магазин.

Седовласый распорядитель отложил денверскую газету. Поглядев поверх очков на Мери, он нахмурился:

— А отец знает о том, что вы разгуливаете по улицам в обществе этой барышни? — Билаби кивнул на спутницу Мери.

Все присутствующие воззрились на Дэнни, и она готова была сквозь землю провалиться. Однако сценарием такой момент предусматривался, и она тут же приняла хорошо отрепетированную гордую позу.

Мери как можно громче заявила:

— Мистер Билаби, Дэниэлла Сторм — моя лучшая подруга. — Посетители галантерейного магазина начали перешептываться, а Мери продолжала атаку. — И она хочет купить флакон одеколона для своих родных.

Некоторое время управляющий выглядел ошеломленным, затем пришел в себя и огласил распоряжение хозяина:

— У меня есть четкое указание, барышня: ни один из Стормов или их сторонников не получит в этих стенах ничего.

Мери победоносно взглянула на подругу, и та незаметно кивнула. План и был рассчитан на сопротивление мистера Билаби.

Мери подошла вплотную к клерку и в точном соответствии со сценарием задала ему нелицеприятный вопрос:

— Мистер Билаби, вам нравится ваша работа?

— Конечно, мисс Поттэр. Я работаю здесь больше двадцати лет, и за все это время ваш отец не имел ко мне никаких претензий.

— Превосходно. А сейчас, если вы хотите сохранить за собой свое место, я предлагаю вам без лишних слов продать моей подруге флакон одеколона.

— Но у меня есть указание! — стоял на своем клерк.

— Сейчас же, мистер Билаби!

От возмущения подобной несправедливостью у старого служащего так дернулась голова, что очки на носу подскочили. Вынув из кармана платок, он вытер пот со лба.

— Мисс Поттэр, ваш отец и в самом деле уволит меня, если я не выполню его указание. Не имеет значения, что я сам думаю обо всем этом…

— Верно, мистер Билаби, не имеет значения. Мой отец в тюрьме, а я нет. Поэтому я и отвечаю за магазин. — Мери сладко улыбнулась. — Вы уволены.

Когда Дэнни услышала это ключевое слово, она опрометью бросилась к прилавку.

— Но этот человек работает, чтобы кормить семью! Ты не можешь просто так, из-за какого-то флакона уволить его, Мери!

Актриса-дебютантка повернулась к ней, хлопая пушистыми ресницами над огромными голубыми глазами:

— Вот и могу. Я здесь хозяйка. Он должен выполнять то, что я приказываю. А я приказала убираться из моего магазина!

Дэнни сосредоточилась, чтобы произнести слова, которые они с особой тщательностью репетировали.

— Что на тебя нашло, Мери Эллен Поттэр? Этот человек всего лишь выполняет распоряжения своего хозяина. Сам он ни в чем не виноват.

— Я хозяйка магазина и прошу не вмешиваться в мои распоряжения. Мистер Билаби, почему вы до сих пор здесь?

Дэнни встала между подругой и клерком и воскликнула с пафосом:

— Ты не посмеешь из-за меня уволить этого человека!

В магазине повисла напряженная тишина. Все ждали ответа Мери Эллен. Она и Дэнни обменялись значительными взглядами, что означало: пора переходить к самой сложной части сценария.

Мери повернулась от прилавка к покупательницам, наблюдавшим за сценой:

— Давайте проголосуем. Кто из вас согласен со мной, что дерзкого служащего необходимо уволить?

Женщины растерянно молчали. Корнуэл Билаби в течение тридцати лет жил в Шейди-Галче, все его уважали, и невозможно было поддержать его увольнение.

Мери Эллен подняла брови:

— Я могу расценивать ваше молчание как поддержку точки зрения мисс Сторм?

Напряженная тишина продолжалась, и лица у всех вытянулись.

— Я бы так не сказала, — проговорила наконец миссис Джонсон.

— О? Тогда почему вы не подняли руку?

— Потому что я не хочу, чтобы мистер Билаби потерял работу.

— Это верно! — горячо поддержала миссис Хэнкер.

— Но если вы этого не хотите, то, значит, вы соглашаетесь с мисс Сторм.

— Она высказалась разумно, — с неохотой признала миссис Джонсон.

— Ну вот! Так за что же все вы презираете семью Стормов?

— Кто говорит, будто мы их презираем? Нас просто беспокоит, что они присваивают ваше золото.

— А кто, миссис Мак'Гвайер, принуждает вас принимать нашу сторону?

— Стэн говорит…

— Стэн?

Наклонившись к Мери, Дэнни во всеуслышание прошептала ей на ухо:

— Стэнли Томпсон — ее новый муж!

— А-а… Примите мои поздравления, миссис Томпсон! — маскируя стервозную интонацию под повышенную светскость, произнесла Мери. — Продолжайте, пожалуйста, расскажите нам о том, как Стэн учит вас думать.

Женщина пожала плечами:

— Собственно говоря, он не учит меня думать. Просто он считает, что мы должны поддерживать Поттэров. Потому что Стормы украли у них золото.

— Миссис Томпсон, разве вы не осведомлены о том, что в данный момент золото не принадлежит никому?

— Пока нет, но…

— И поэтому нельзя считать, что кто-то его у кого-то украл. Вы не согласны со мной?

— Пожалуй, согласна.

— Тогда другой вопрос: почему вы приняли сторону нашей семьи?

Опередила миссис Томпсон старая миссис Крэгмор:

— Потому что ее муж так ей сказал, вот почему. А муж знает лучше!

Миссис Крэгмор считалась самой опасной старухой во всем городе, и, как нарочно, черт принес ее в магазин. Дэнни насторожилась, сможет ли Мери выстоять? К ее удивлению, Мери не растерялась.

— О-о, простите меня, миссис Крэгмор! Я-то считала, что женщины вправе иметь собственное мнение.

Старая ведьма заворчала:

— Нам нет необходимости иметь собственное мнение. Мы замужем. И вам обеим после замужества придется отстаивать убеждения мужей.

— Если замужество лишает женщину собственного мнения, я постараюсь избежать этой старой традиции, — сообщила Мери.