А теперь им вместе работать. И Лере пока не было понятно — хорошо это или плохо? Так что она решила отодвинуть данный вопрос в сторону, выпить кофе и начать разбираться с ситуацией в больнице. С тем же начмедом поговорить…

Тоже, кстати, шутник босс: взял и бросил в «пропасть». Прямо-таки — Древняя Спарта. Возьми и разберись сама в том, чем здесь никто, кроме него, и не разбирался.

Правда, если судить по оговоркам, да и внешнему виду Карецкого сегодня, он не только окружающих не жалел, но и себя загонял по полной. Лера знала такой тип людей. Сама подобным страдала недавно. А теперь — поняла, что зря. Есть жизнь и вне дел и обязанностей. Просто для себя и для удовольствия в каждой минуте.

А весь твой вклад все равно, чаще всего, оказывается и в половину не оценен по достоинству. Не в материальном плане. Чисто по-человечески. И Лера от этого устала.

Вот, кстати, надо будет еще и юриста набрать, с ним обговорить тонкости и нюансы. Да и помощники ей точно понадобятся. Она одна такой объем не вытянет. Тут и пара операторов колл-линии нужны, минимум. И те, кто сможет на все вопросы пациентов ответить по оплате и предложениям… Стационар же огромный!

А эти предложения еще разработать надо. У Леры имелись наброски, однако их стоило согласовать с Карецким, учитывая его поправки и нюансы, о которых она просто могла быть не в курсе.


Юрист набрал ее сам. Карецкий и ему сообщил о том, что принял Леру на работу. Предупредил, что заедет, они контракт подпишут, чтобы все законно было и ни у кого вопросов не возникло или сомнений. Лера согласилась.

А еще вместе с сестрой-хозяйкой осмотрела тот кабинет, про который главврач и упоминал. Там, конечно, «конь не валялся». Голые стены да потолок. Только и того, что на полу — линолеум новый. И все. Мебели нет. Ремонт точно дней десять займет, если не больше. Это сестра-хозяйка предположила. Лера же понадеялась, что та со сроками не ошиблась. Ведь ей придется это время с кем-то вместе сидеть. С тем же Карецким, например… Хотя, если он постоянно так работает, как сегодня…

То непонятно, когда он свои прямые обязанности главврача исполняет, между прочим?! А для нее данный вопрос был весьма актуальным и острым. Чтобы нормально организовать и поставить все на «экономические рейки», ей Руслан Альбертович нужен в постоянном доступе в течение дня, пока они все-все нюансы не решат и не отладят до автоматизма. Так что Лера внесла в свой список дел и пункт о необходимости завтра же обсудить это все с Карецким.


ГЛАВА 2

— Как это — нет проекта? — Лера с некоторым ошеломлением смотрела на своего непосредственного босса, не в силах понять, не издевается ли он над ней.

Их не настолько уж долгое общение вообще было полно неожиданностей, это правда.

Начать с того хотя бы, что Карецкий явился на работу на следующий же день после принятия Леры на должность. Причем не в виде исключения, как она поняла, а действуя в привычном порядке вещей. И это — отработав накануне тридцать часов, по признанию самого же Руслана Альбертовича. Нет, Лере такое — только на руку. Вот просто появился вопрос — а когда же он живет, если так работает? Обитая в сфере медицины и больниц последние десять лет, она достаточно неплохо себе представляла, что обычно врачи иначе распределяют график. Тем более главные…

Если так работать, то жить когда? А семья?

Но, ладно. В конце концов, не спрашивать же об этом у босса, которого знаешь два дня? И не станешь же демонстрировать свое удивление подобным трудоголизмом. Да и рабочие проблемы решать куда удобней с начальником на месте. Так что не ей заводить разговор.

Но сейчас… Сейчас Лера смолчать не могла.

— Руслан Альбертович, вы надо мной издеваетесь, да? — так и пялилась ошарашенно на него эти пару минут. — Я понимала, что сайта еще нет — изучила этот вопрос, когда вашу больницу «присматривала». Но рассчитывала, что хоть проект существует, над которым сейчас работают. Ну, или «визитка» какая-то вот-вот появится… Хоть что-нибудь!

Она даже с каким-то возмущением поднялась с дивана. Но Руслан Альбертович не отреагировал, продолжая что-то просматривать в историях болезней, которых с избытком хватало на его столе.

— Вы в каком веке живете?! — Лера с упреком глянула на Карецкого, судя по всему, не особо проникшегося пока масштабом проблемы. — Сейчас все, совершенно все через интернет продвигается! Больнице необходим сайт: удобный, понятный, красивый. Чтоб человек нашел все, что его интересует. О наших услугах узнал. И аккаунт в фейсбуке нужен. Причем как можно скорее! И нужны люди, которые это курировать будут, обеспечивая постоянную связь с клиентами: отвечать на вопросы, улаживать претензии или разбираться с причинами возникшего недовольства, понимаете?

Карецкий поднял, наконец, голову и глянул на Леру даже с какой-то усталостью.

— Я живу в операционной, не успеваю следить за сменой столетий на дворе. И за интернетом тоже, — вяло хмыкнул он. — Зато вы в этом, похоже, великолепно разбираетесь. Так и действуйте, Валерия. Я ж не против. И готов вам все полномочия в этом предоставить…

Руслан Альбертович вытащил пачку сигарет и достал одну, явно собираясь прикуривать. Лера за этой его привычкой уже неделю наблюдала, считай. Не то чтобы она имела что-то против: курит человек — и курит. Его дело и здоровье, по сути. Но тут-то он и на ее здоровье влияет. Она себя никотином губить не собиралась. И они это обговаривали, между прочим. Договаривались на то время, пока в одном кабинете находиться будут — где-то она терпела, где-то он выходил… И если раньше еще как-то сдерживалась, то сейчас, в совокупности — его доводы и эти вот мелочи… Зацепили. Даже не разозлили, а вызвали какое-то возмущение, что ли. Удивление его позицией, за которой Лера наблюдала все эти дни.

Карецкого почти не интересовало ничего за пределами этой больницы.

— Да знаю я таких! Врачи, елки-палки! — Лера хмыкнула, с раздражением скрестив руки на груди. — В операционной стоят, пока сами не упадут, до последнего себя там выжимают. На сигаретах и кофеине, или на алкоголе сидят, отказываясь замечать все остальное. А потом — в сорок пять — вышел из дому, сел за руль, и так никуда и не приехал. Инфаркт. Обширный. Или прямо в больнице, после той же операции — вышел и упал замертво. Геморрагический инсульт. Думаете, я мало такого видела? Больше десяти лет смотрю, — она смотрела на него почти с обвинением, хоть и пыталась взять непонятно с чего вспыхнувшие эмоции под контроль. — В чем смысл? Ради чего себя так загонять, Руслан Альбертович?

Он слушал ее. Откинулся на кресло, вертя пальцами сигарету, и смотрел в упор на Леру. Но как-то странно — исподлобья. И все с той же усталостью, которую она и не присматриваясь, видела в этом мужчине.

— А почему нет? — хмыкнул он, когда Лера умолкла больше чем на пару секунд. Но сигарету так и не прикурил. — На что мне еще тратить свое время, Валерия?

Она на него уставилась.

— Вы у меня спрашиваете? — недоверчиво переспросила она, слегка оторопев.

— Ну, это же вы мне мораль читаете, — пришел черед Карецкого хмыкать. — Видимо, вы точно знаете ответ на то, как надо жить и на что время тратить. Организацией жизни всех вокруг тоже профессионально занимаетесь?

Лера немного стушевалась. И раздражение стихло. С какой стати накинулась на босса, спрашивается?

— Да нет, — она криво улыбнулась и села обратно на свое место. — Готового ответа у меня нет. Да и варианты у всех разные. — Взяла в руки блокнот, словно бы ей срочно потребовалось вновь взглянуть на список первоочередных дел.

Карецкий же продолжал смотреть на нее. В упор. Лера макушкой, склоненной над блокнотом, «ощущала» этот взгляд. И все-таки прикурил. Хоть и открыл окно, когда она выразительно прочистила горло.

— Мне больше не на что время тратить, Валерия, — минуты через три вдруг заговорил Руслан Альбертович, немного удивив ее. — Семьи нет, хобби — тоже. Лучший друг за океан на ПМЖ умотал. А свою работу я люблю. И вижу в ней смысл. Так почему я не могу посвящать этому все свое время? — он медленно и методично затушил окурок в пепельнице.

Интересно, друг — это тот бывший депутат-министр, который много лет был спонсором больницы? И который не так давно уехал жить за границу со всей семьей, по ее сведениям? Или жена этого депутата, отработавшая многие годы бок о бок с Карецким, судя по сплетням, которые Лера, и не прислушиваясь особо, нет-нет, а слышала уже за эти дни в больнице? Хотя сама в подобные разговоры не вступала и провоцирующие вопросы не задавала, пусть и подмывало что-то. Какое-то нездоровое любопытство. Однако она упрямо сосредотачивалась на рабочих моментах, вместо…

Лере почему-то подумалось, что в ее будущем кабинете слишком долго ремонт делается. Сидела бы через стенку — могла бы подобных рассуждений избежать… Да и непросто ей было вести такие разговоры с этим конкретным мужчиной. И не только потому, что он являлся ее боссом.

Хотя любой здравомыслящий человек догадается, что это первое правило успешной карьеры — не поучать своего начальника. Тем более касательно личной жизни.

Елки-палки!

— Почему не можете? Можете, — с деланной беззаботностью пожала она плечами. — Только зачем себя на работе сжигать, как эту сигарету, мне непонятно? — кивнула на окурок в пепельнице. — Кто от этого выиграет? Вы? Больница, которой вы всю жизнь посвятили? Или никто? — Лера рискнула поднять взгляд на Карецкого. Да и не отступить же уже от своих слов. — Кто ею заниматься так, как вы, будет, если случится что-то, о чем я раньше вспоминала?

Карецкий вдруг широко усмехнулся и вольготно закинул ногу на ногу.

— Ну, не торопитесь меня хоронить, Валерия. Я еще не настолько дряхл.

Она ответила на эту улыбку. Только вот самой на губах отдавало привкусом сарказма. Или это от привкуса сигаретного дыма, все еще оставшегося в воздухе?

— Ага, все мои знакомые врачи так думают. А еще — что их это никогда не коснется и они от всех болезней своим халатом застрахованы… Только самоубеждение тут не работает, как показывает практика этих же знакомых.

— А может, меня и правда не возьмет, — рассмеялся Карецкий с огоньком в глазах.

Ведь ясно же, что подначивал. А она все равно завелась…

Черт! Внутри прямо подмывало что-то доказать ему, что самосожжение — не единственный путь для жизни. И есть другие: интересней и насыщенней. Зачем, спрашивается? Сама осознала, теперь другим доказать хочется? Глупо. Никто на чужих ошибках, на самом деле, учиться не хочет.

Но и думать над причинами подобной горячности — не хотелось. Лера еще в первый же день на работе, допив вторую чашку кофе в этом самом кабинете, решила, что стоит оставить все свои отпускные фантазии и воспоминания о новом боссе там же — в отпуске. Одно дело — придумывать всякие глупости про симпатичного и сбивающего с ног (в буквальном смысле… или она его…) незнакомца. И совсем другое — давать волю воображению в отношении босса. Нет. Лера была достаточно разумной, чтобы понимать, насколько катастрофичным может оказаться подобный подход к делу. И вроде бы убедила саму себя настроиться исключительно на деловой лад. Так ей же проще будет… Однако сейчас что-то внутри бурлило и «вредничало». Без всякой романтики, как будто бы. Но… Заставляло прямо встречать его взгляд и не отделываться бессмысленными словами. А говорить то, что действительно думала. Даже немного перегибая палку в плане резкости.

— И что же вы предлагаете, Валерия? Учитывая ваш богатый опыт общения с людьми, имеющими подобные проблемы? — Руслан Альбертович заломил свои брови на всю высоту лба, казалось.

И при этом выглядел не по-идиотски, а так задорно, что Лере пришлось отвести взгляд.

Хм, вот никогда бы не подумала, что ей может лысый мужчина понравиться. Но ведь взгляд оторвать не может, как ни старается…

Ой, не туда мысли понесло!

И — возможно, чтобы подавить это «нечто» — вместо того, чтобы в очередной раз безуспешно прикусить себе язык, Лера вдруг ляпнула:

— А знаете что? Тут недалеко, в очень классном спортклубе — я туда давно попасть хотела, да все денег жалко — акция: скидка пятьдесят процентов на два абонемента на год для пар. То есть по двадцать пять процентов на человека. Из-за лета и отпусков, видимо. Очень неплохо выходит, между прочим. Давайте купим, а? — взяла и даже из какой-то вредности уставилась на него с вызовом.

А Карецкий так же пялился на нее. По всему было видно, что Лера его удивила.

— Валерия, вы меня пугаете, — наконец, медленно протянул он, уперев локти в поверхность стола. Наклонился вперед. — Это что — предложение? — он глянул на нее с иронией, и все же прищурился. Словно внимательней всматривался. — Я плохо подхожу для долгосрочных отношений, честно предупреждаю. Жизнь показывает, что это не мой конек. А тут — целый год, — он ухмыльнулся в конце, показав, что иронизирует.