Артем, наскоро прибиравшийся в холле, как-то странно и немного озадаченно на Марину поглядывал, но ни о чем не спрашивал.

Потом он действительно сел рядышком и осторожно обнял ее за плечи.

Марина вздрогнула, но сразу же взмолилась про себя, чтобы он ни в коем случае не убирал руку. Сквозь тонкую блузочку Марина чувствовала жар этой сильной мускулистой руки.

— А хорошая девочка не боится? — с легкой усмешкой спросил Артем.

— Нет, — твердо ответила Марина, не задумываясь, о чем вопрос.

Он неторопливо расплел ей косу, и на губах его то возникала, то пряталась хитренькая и немного грустная улыбка.

— Над чем ты смеешься? — прошептала Марина.

Он не ответил, осторожно, но настойчиво притянул ее к себе и поцеловал.

… Камин в холле погас где-то под утро. Марина так и не смогла уснуть.

В темноте она разглядывала спящего Артема, его нахмуренные черные брови, уверенные губы. Как странно, что она оказалась здесь, в этой постели, с этим парнем… Как странно то, что он, не уговаривая и ни на чем не настаивая, заставил ее забыть высокие принципы поведения хороших девочек, которые не ложатся с мужчинами до свадьбы.

Видимо, Артем был человеком опытным по женской части. Во всяком случае он в свои двадцать с хвостиком прекрасно знал, как надо обращаться с девчонками, чтобы первая близость не вызвала ни страха, ни отвращения. Она же была счастлива, что рядом с ней теперь такой парень, что она его все-таки завоевала!..

В просторном холле, оставшемся к рассвету без отопления, становилось все холоднее. Артем замычал, заворочался под тонким шерстяным одеялом и прижался к Марине. Видимо, это все равно не помогло.

— О господи, что ж так холодно?.. — проворчал он, закутался по самый нос и открыл глаза. — Бр-р… Ты как, не замерзла?

— Вроде бы нет.

— Ну и молодец, — он повернулся на бок и обнял Марину. — Ну как ты, хорошая девочка, не жалеешь?

— Нет… — пролепетала Марина.

— И правильно. Взрослые люди имеют право делать это, если есть к тому желание… - он с добродушной улыбкой потрепал Марину за мягкий бочок. — Слушай, матрешечка, а ты что, никогда спортом не занималась?

— Не-а, — беспечно отозвалась Марина. — Спорт — это занятие для тех, кто не умеет работать головой. А что?

— Да… Подсохнуть бы тебе не мешало… В смысле похудеть, — пояснил Артем.

Марина все еще продолжала улыбаться, хотя ей тут же стало совсем не весело. Молча сглотнув появившийся комок, она повернулась на бок и принялась тянуть с соседнего кресла свою одежду.

— Куда торопишься? — усмехнулся Артем.

— Домой надо, — коротко ответила Марина.

Он не сказал ничего оскорбительного. Что и говорить, Марина была и сама не слепа, и знала, что значительно крупнее своих сверстниц. Но черт возьми, разве утро после первой ночи — это подходящее время для упреков в недостатке стройности? Или же для ночных утех толщина талии значения не имеет, но при свете дня в отношениях Артема и Марины может что-то перемениться в связи с ее лишними килограммами?..

Ей стало горько, но она попыталась скорее убрать с лица обиженную гримасу. Она уже знала, что парни обычно не выносят надутых губок и сильно злятся, их завидев. Артем не должен был заметить, что выбил ее из колеи.

А он так ничего и не заметил. Ни того, что обидел Марину, ни того, как отважно она пыталась это скрыть. Помог Марине одеться, весело приготовил завтрак, за едой завел беседу о книге, которую просмотрел вчера.

Марина была уверена, что Артем сейчас предложит ей встретиться где-нибудь в городе. И они вместе будут бродить по разным приятным местечкам, сходят в кино, а потом он пригласит ее домой и познакомит с родителями…

Но Артем, продолжая болтать о пустяках, укутался в какой-то полушубок, проводил ее до станции и на прощание сказал:

— Приезжай еще, когда захочешь.

Она так боялась потерять его расположение, что эти слова ее даже не насторожили. Она посчитала, что романтические свидания и знакомство с родителями Артем просто хочет отложить до полного своего выздоровления.

Начались студенческие каникулы, и Марина еще несколько раз приезжала к Артему со своими книжками.

Сценарий у него был выверен. Любимые книги, бурное обсуждение впечатлений, сытный ужин и забавная видеокассета, а затем в холле раздвигался самый большой из диванов, и Артем увлекал Марину в постель, раз за разом провоцируя ее на все более смелые ласки.

Марине никогда и в голову не приходило мечтать о чем-то подобном. Дальше поцелуев при луне ее воображение не разыгрывалось. Естественно, все, что Артем заставлял ее переживать, было ново и дивно, и видимо именно эта новизна до предела обостряла ощущения неопытной девчонки. Марина совсем потеряла голову, совершенно позабыв, на каком она свете. Безоговорочно доверившись своему мужчине, она была счастлива.

Все кончилось неожиданно.

Приехав к Николаеву однажды в воскресение, она застала на даче следы весьма грандиозной дружеской вечеринки. В холле был натуральный погром с элементами неаккуратного обжорства и невоздержанного пития. Видимо, попойка продолжалась всю ночь напролет, потому что Артем, которого Марина обнаружила развалившимся в кресле у камина, был в состоянии тяжелого похмелья.

— Что тут такое у тебя? — ужаснулась Марина, оглядывая помещение.

— А, ребята пошалили… — отмахнулся Артем. — Уехали рано утром. Жаль, некого теперь заставить убирать…

Он почему-то смотрел на Марину недобро и враждебно. Видимо, после бурной ночки ему было не сладко, и ее участливый взгляд до крайности бесил его.

Он с трудом поднялся из низкого кресла, пошатываясь, побрел на кухню, включил воду, сунул голову под кран, распихав брошенные в мойке тарелки. Разогнувшись, он нетвердо пошагал обратно в холл. Вода с волос лилась ему за шиворот и на пол.

Марина, как собачонка, следовала за ним.

— Ты, Маринка, зря сегодня приехала, — сообщил он мрачно. — У меня состояние нестояния. Мне целый день еще в себя приходить… Езжай домой.

— Я могу подождать, пока ты очухаешься. А потом приберемся вместе и погуляем. На улице небольшой морозец, тебе станет лучше, — предложила Марина.

— Гулять? В трех соснах бродить? — страдальчески скривился он. — Нет уж, уволь. Этот поселок мне осточертел…

— Тогда в город вместе съездим.

— Зачем это в город? — Артем удивленно уставился на нее.

— В кино сходим.

— Какое еще кино? — пробормотал Артем, хватаясь за виски. — Ты что, совсем что ли?

— Ну или например, мне хотелось бы наконец с твоими родителями познакомиться…

— Ни к чему это, — отрезал Артем. — Еще что выдумала! Я взрослый человек. Для того, чтобы спать с тобой, мне не нужно их одобрение.

Смысл сказанного не сразу дошел до Марины.

— Для того, чтобы спать? — переспросила она. — И только?

— Ну а чем еще мы с тобой здесь занимаемся? — тяжело вздохнул Артем, стряхивая с волос крупные капли. — И что ты пристала к больному человеку? Я предупреждаю сразу: сегодня по состоянию здоровья я пас.

Марина почувствовала, как загорелись от стыда щеки.

Артем критически оглядел ее и раздраженно фыркнул:

— Боже мой, неужели ты и впрямь рассчитывала, что я потащу тебя к предкам? Делать мне больше нечего…

— Но почему?.. Разве ты меня?.. — Марина не смогла произнести слова «не любишь». — Ты меня стесняешься?

— Я? Тебя? Стесняюсь?! — болезненно морщась, выпалил Артем. — Что ты, как можно?! Надо мной пол-института ржет, но я нет, ни капельки не стесняюсь!

Марина уже все прекрасно поняла. Она поняла, чем занимался с ней Артем Николаев, в то время, как она строила прекрасные воздушные замки.

— Эх, матрешка, — безнадежно махнул рукой Артем. — Нечего мне было связываться с тобой. Ты что, действительно замуж за меня собралась?

Марина не ответила. Однако Николаев был, видимо, бывалый хлопец. Вглядевшись в пылающее лицо Марины, он хмыкнул:

— Ну и ну! Да ладно, не переживай. Замуж тебя непременно возьмут, причем куда скорее, чем к примеру, Таньку Мелехину. Будешь спокойно варить борщи и стирать носки…

Марина закусила губы. Ей очень хотелось заплакать, но она держалась.

— Чем же?.. Чем же я тебя не устраиваю?

— Видишь ли, Мариночка, есть две породы женщин. Есть те, которыми восхищаются мужчины, а есть те, которые стирают мужские носки… Первых любят, даже если они тупы, как пробки. А вторых, Марина, берут замуж… Ты уж взгляни на себя в зеркало, сделай выводы и не обижайся..

Она молча слушала ленивый, охрипший с похмелья голос, и сама не могла произнести ни слова: горло сдавили слезы.

— Ну-ну, вот еще… — брезгливо выдавил Артем и, подойдя, взял Марину за плечи. — Не реви, матрешечка. Я не виноват в том, что ты себе там навыдумывала. Я же как лучше хотел… Надо тебя было еще в первый раз вовремя выпроводить. Да жалко стало. Вот как, думал, загорелось у девушки…

Марина резко оттолкнула его.

— Ничего у меня не загорелось!

— Ну а кто тут сидел в ожидании, как мышь затравленная? Что ты сюда, как на работу наезжаешь? — разъярился вдруг Артем. — Ты еще скажи, что это я тебя соблазнил! Сама навязалась на мою голову!

Марина отшатнулась, бросилась бежать к двери, но споткнулась о загнувшийся край паласа и упала.

— Ты хоть под ноги смотри… — раздраженно проговорил Артем, не двигаясь с места. — Убьешься еще…

Она заплакала, поспешно поднялась на ноги и, подхватив свою шубку, распахнула входную дверь.

— Да брось ты, не переживай так! Уж что-что, а замуж тебя кто-нибудь возьмет… -

— со смешком прокричал Артем ей вслед.

Еще никто не обходился так с Мариной. Никто так не унижал ее. Но даже если бы кто другой позволил себе нечто подобное, огорчения было бы максимум на пару часов. Но чтобы именно Артем — такой чудесный, такой любимый!

Она плохо помнила, как в тот день вернулась домой.

Ей было так больно, так нестерпимо больно, что Марина не скоро решилась смотреть людям в глаза. Ей казалось, что по одному ее виду все вокруг должны были понять, что с ней произошло.

Когда Марина поняла, что беременна, она даже не огорчилась, приняла как должное, как наказание за наивность и глупость. Прервать беременность было еще не поздно, но Марине в то время было совершенно все равно. Родители Марины были сражены наповал таким чудовищным легкомыслием. Как это они не доглядели, что их хорошая девочка прижила ребенка, да пустила коту под хвост свою жизнь и свою будущую карьеру?! То ли им, то ли себе назло ребенка Марина оставила. На втором курсе где-то в середине первого семестра она родила мальчика, а затем разыскала в пригороде дальнюю родственницу и ушла из родительского дома подальше от ежедневных упреков.

Время шло, и мало-помалу произошедшая история стала представляться Марине в ином свете. Конечно, оправдывать Артема в своих глазах она не собиралась. Хотя кто знает, что с ним случилось накануне последнего разговора, почему он вдруг перестал изображать доброго друга и нежного любовника и спустил на Марину всех собак своего похмельного раздражения? Марина не пыталась задумываться об этом. Она не простила его, но решила больше не мучить себя и не упиваться собственным унижением. Она просто усвоила урок, поклялась отставить в сторону романтические бредни, свою слепоту и наивную глупость. Если даже самые необыкновенные, самые лучшие из мужчин следуют только инстинктам, щиплющим их ниже пояса, стоит ли горевать о несостоявшейся любви? Больше ни один парень, каким бы красавцем и умницей он ни был, не сможет ее заморочить. Раз уж мужская половина человечества собралась доверить Марине Казаковой лишь свои вонючие носки, а не послать ли их подальше вместе с их носками?..

Костя с громким стуком уронил на пол свою авторучку и вывел Марину из ленивого оцепенения.

— Ты, наверное, есть хочешь? — спохватилась Марина.

— Нет, не хочу, — возразил Костя, нагибаясь за ручкой. — Меня Саша уже накормил.

— Чем это? — подозрительно уточнила Марина.

— А рыбой… — хитренько улыбаясь, сообщил Костя. — Да нет, не бойся! Это были всего лишь макароны. А с утра мы с ним на стадион ходили. Там были показательные выступления по единоборствам… Знаешь, как интересно?!

— Что ж там интересного?

— Это ж так здорово! Я тоже так хочу: пяткой в ухо дать, если что! — воодушевился Костя. — Саша сказал, что меня к своему знакомому тренеру по таэквондо отведет…

Марина только покачала головой.

Костя снова склонился над тетрадкой. Его непослушная белая-белая челка опять упала на глаза, закрывая черные-черные ниточки бровей.

7

Иван чувствовал себя проштрафившимся подчиненным на ковре у строгого начальника. Все это наверняка так и выглядело. Иван молча сидел на стуле, покорно опустив голову, и изучал свои ногти. А плотный коренастый Максим нервно ходил туда-сюда по небольшому пространству, ограниченному подоконником, диваном и телевизором.