Я опять начала играть с начала все в том же темпе, раз он меня не остановил, значит его это устраивало, но пока я проигрывала вступление, то не могла не думать о том, что я даже не распевалась. Мне казалось стоит открыть рот и я выдам что-то хриплое и не приятное, словно у меня что-то застряло в горле. Постаравшись не заметно прочистить горло, я осторожно начала петь.

- Я закрываю глаза – пустота останется и там

Ошибки могут показаться смытыми

Но я им не верю, как и не верю словам.

День пройдет, и останется не замеченным,

Как и твои сегодняшние слова.

Дайте снега, укройте белым шаром

Мои воспоминания,

Они режут сильнее твоих глупых слов,

Моих глупых обвинений.

Пусть снег все сделает вокруг меня

Чистым белым листом.

Все забудется.

Дайте снега.

Я не могла поверить в то что действительно сижу здесь, в обществе известных музыкантов и пою песню, которую люблю, люблю уже давно и постоянно слушаю. Мрачная серость комнаты, тусклый свет с улицы, и молчание остальных могло бы быть угнетающим зрелищем но я не думала сейчас о них. Песня была великолепной, как и хорошо настроенный инструмент, возможно лучший на котором мне приходилось играть раньше. Я знала, что если мне откажут я не расстроюсь, потому что этот миг, какой-то непонятный триумф останется со мной навсегда – я ведь смогла это сделать, прийти сюда, смогла. И смогла спеть, и голос мой был чистым и сильным, даже тогда когда ставало достаточно высоко, чтобы не взять эти ноты. Но у меня был широкий диапазон, и песню я пела для себя уже не один раз – я знала все переходы, и то, как лучше, чтобы она звучала. Да, я не пела ее так, как это делала группа, но так для меня песня казалась лучше. Я знала о чем в песне, наверное не о всех чувствах что были вложены в нее, но о предательстве и о желании начать все с чистого листа я знала многое.

Лэкс отошел от меня и сел в кресло, перекинув ногу на ногу, а одной рукой подпер голову, глаза его закрылись, и он словно перестал замечать нас, но я заметила что пальцы на другой его руке, движутся в такт моей левой. Он словно тоже играл, хотя безымянный и средний палец плохо сгибались на некоторых переходах.

- Хватит, - спокойно заявил он и только я сняла пальцы с клавишей, посмотрел на остальных.- Валите. Придете через 10 минут. Я буду кофе. Ты?

Он глянул на меня в немом вопросе.

- Можно чаю?

- Кофе, чай, 10 минут.

И комната быстро опустела, мы остались вдвоем, и мне стало действительно неловко. После этой песни, я все еще немного сотрясалась, а пальцы не могли расслабиться.

- А теперь, - спокойным и холодным голосом сказал он, - Раздевайся.

Глава 3. Шок

- Что? – переспросила я, очень надеясь на то, что мне послышалось.

- Раз-де-вай-ся, - по складам сказал он, словно просил меня передать ему ноты. Синие глаза даже на миг не показались обеспокоенными или уж тем более похотливыми, потому я все еще надеялась на обман слуха.

- И не подумаю. Я не собираюсь…таким способом попасть на сцену. – возмутилась я, и покраснела так, что щеки начали гореть, но Ледяная глыба окинула меня презрительным взглядом, и он еще даже посмел усмехнуться.

- Кому ты сдалась. У тебя ужасная прическа, кожа похожа на трупный воск, ни грамма косметики и обкусанные ногти. От одного вида на тебя отпадет любое желание у самого грязного извращенца. Но ты одета в какие-то балахоны, и мне надо знать, сможешь ли ты хоть немного походить на сексуальный объект миллионов. Вижу ты не слишком то худая, скупо говоря.

Я сидела с открытым ртом, не веря тому, что сижу и слушаю все эти гадости о себе от напыщенного мудака, разодетого как баба, да и еще с подкрашенными глазами, как я теперь успела заметить.

- Ну что ты уставилась. Тебе сказать проще – я вижу что у тебя жирный зад. Мне нужно знать, сможем ли мы сделать из тебя хоть что-то. Не могу же я выставить на сцену тело, а твой голос оставить за кадром. В плане таланта у тебя есть все то что мне нужно пусть и с некоторыми огрехами, но девочка, ты не можешь соблазнить даже захудалого онаниста. Удиви меня.

Наверное это была злость, потому что ни в какой другой раз я бы так никогда не поступила бы, а теперь как-то странно решилась. Он говорил обо мне так презрительно, что я решила показать ему, что у меня есть чем удивить его. Да, я поправилась на 6 килограмм, но иногда мне казалось что по килограмму ушло в каждую грудь, и у меня без преувеличений на данный момент стал третий размер, который был трудно скрывать даже в безрукавке. Почти обрывая пальцы я начала расстегивать штаны и сдирать с себя водолазку, при этом полыхая гневом. Я уже давно не баловала себя красивым бельем, и к счастью на мне были спортивного типа шортики и майка поверх лифчика, я была даже больше прикрыта чем в купальнике, когда сняла с себя одежду.

Лэкс спокойно без какого либо волнения рассматривал меня, дыхание его явно не участилось, глаза оставались холодным, словно я была одета в паранджу, и мне стало стыдно, что я так спокойно разделась перед ним. И еще более стыдно от того, что я не вызываю ни у кого желание. Но по крайней мере я почему-то не почувствовала страх, и панику, хотя должна была. Наверное в некоторой степени я не ожидала от него ничего плохого.

- Подними волосы и убери от лица. – все так же отчужденно приказал он, а я то думала моему унижению придет конец. Я была высокой, с длинными ногами, и правильными пропорциями тела, и хотя на животе и попе явно имелись лишние сантиметры, это не станет проблемой, если я возьмусь за себя. Но после такого мне казалось, что я не смогу понравиться ни одному парню – глаза Лэкса говорили о том, что он бы не посмотрел на меня, даже если бы у него 5 лет не было женщины. Сгорая от стыда и гнева, я резко сгребла волосы пятерней назад, открывая лицо.

- Что еще сделать? Станцевать канн-канн?

- Хм, не удивишь, сегодня мне предлагали тайский массаж и поближе рассмотреть несколько интимных татуировок. Так что откажусь, - он сказал это почти ехидно, но для ехидства нужно проявлять хоть какие-нибудь чувства, а он их не проявлял. Мое унижение только что стало еще сильнее.

Меня аж затрясло от злости и я поспешно начала одеваться и натягивать одежду. Сначала штаны, и как только они оказались на мне, я тут же почувствовала себя лучше, еще не совсем и все же почти хорошо, а после гольфа мое душевное равновесие восстановилось. Я просто постаралась выкинуть последние несколько минут из головы, иначе этот позор будет меня всю жизнь преследовать – я просто не смогу быть уверенной с мужчинами. А он преспокойненько следил за тем как я лихорадочно одеваюсь. Пожевав некоторое время губы, Лэкс изрек.

 - Ты ведь не Кори, и должна понимать, что тебе придется хорошенько попотеть, чтобы стать полноправным членом этой команды. Через три дня мы уезжаем в Ньюпорт – и ты должна решить, станешь ли членом команды, НО! Если ты решишься, узнай что тебя ожидает: ты будешь худеть и заниматься следующие 1,5 месяца. Будешь одевать только то, что скажут, делать то, что скажут, и слушать все что скажут. Никакого личного времени, по крайней мере следующие 1,5 месяца, а так же никакой личной жизни, если у тебя есть парень – ты вынуждена будешь с ним попрощаться, или договориться что вы сможете увидеться опять через 1,5 месяца. Тебе придется стать романтичной частью группы, и если нужно будет изображать из себя чью-либо из нас девушку, тебе придется это делать, так как газетчики не оставят без внимания появление девушки в группе, как бы она не выглядела. Следующие 6 недель я буду перекраивать тебя так, как мне это будет не обходимо для группы, и при этом не обещаю что тебе будет весело. Не думай что будешь лишь сидеть за пианино и распевать песенки. Понимаешь?

Я все сильнее сжимала зубы, и не могла ничего сказать, потому лишь кивнула.

- Я вижу, что ты слишком эмоциональна, нам больше подходила по характеру Кори, но твой талант нельзя игнорировать, если бы не он тебе бы ничего не светило это точно. Усекла? Так что не стоит питать надежды на дружеские чувства, потому что следующие полтора месяца я стану твоим тираном, и чем сильнее ты будешь меня ненавидеть тем лучше станешь. Нежности и сопли оставь в школе учителям, я буду делать из тебя полярную звезду.

Мне не было что сказать ему на это, и подхватив свою сумку я пошла к выходу, но он был быстрее чем я думала, и успел перехватить меня до того как я выйду. Став в дверях он загородил мне проход, и его лицо было насмешливым, и в чем-то угрожающим, при этом оставаясь полностью бесстрастным.

- У тебя три дня на то чтобы решиться. Если не сможешь, не выдержишь я не удивлюсь. Тогда точно не стоит приходить. Но если ты хочешь стать кем-то, то лучше тебе согласиться, не каждый может попасть в эту группу – но это именно то, что предлагаю я тебе.

- Ага. В комплекте с унижениями, - буркнула я, не смотря на него. Лэкс оказался выше, чем я предполагала, и его идеальной красоты физиономия была слишком близко, отчего я едва сдерживалась, чтобы не укусить его на память.

- Думаешь здесь бывает по другому? Это наивно так думать. К тому же я говорю всего лишь о 1,5 месяцах унижений, а после ты вполне возможно станешь одной из нас – своих не унижают. Повзрослей, девочка. Если ты хочешь играть во взрослые игры, готовься к ним.

Сказав это, он отступил, ну я и не надеялась, что он упадет на колени и будет меня умолять, но все же было странно все это слышать от него. Я прошла в коридор, и на встречу мне шли все остальные. Шон нес поднос с напитками, Кори обеспокоенно что-то шептала Максу, а Эйтан слушал музыку, но все они остановились, когда я шла мимо них. У меня не было сил, что-либо им сказать, и я просто покачала головой.

Конечно же из звукозаписывающей студии я выскочила уже в слезах, и забыв о своем пальто которое оставила у Кори в машине поспешила в сторону автобусной остановки. Я не стала вытирать слезы, так как догадывалась, что кто-то из них может наблюдать, но чувства что я сдерживала там, должны были вылиться в слезы. В последний раз меня так унижали год назад, и тогда это было ужасно по другим причинам, но теперь, я была в безопасности, и все же напыщенному придурку удалось меня смешать с грязью.

Когда я садилась в автобус, то точно знала, что ни за что не приму это предложение. Мне стоит ехать домой, к дяде, и забыться ненадолго, а это унижение оставить в Бостоне.


- Что ты ей сказал? – взвизгнула разгневано Кори, и я поморщился от этого звука. Кори неплохо пела, но откуда только брались в ней такие звуки. Макс разгневано смотрел на меня, так как я посмел расстроить его беременную жену, но сейчас разговор велся не о ней.

- Сказал раздеться. – спокойно сказал я, так как не считал это чем-то излишним.

- Да как ты мог, она моя подруга!!!

Я догадывался что это обернется именно так, потому я не любил иметь дело с друзьями, знакомыми, и родственниками друзей – это никогда не было хорошим выходом. И на данный момент мои сомнения оправдывались.

- Кори, я знаю, что она твоя подруга, ты попросила ее послушать, я это сделал, и да, ты говорила правду – она талантлива. Но! Теперь идет речь не о тебе и твоих чувствах а о группе, потому я не могу брать в расчет что тебе что-то там не понравиться.

- Но меня вы не заставляли раздеваться.

- Потому что по тебе и так было понятно, что ты худая и симпатичная, к тому же наш контракт был временно – мы и не собирались делать из тебя звезду экрана, а она должна будет стать лицом группы на несколько лет. Так что я имел право знать, не покупаю ли кота в мешке.

Ноздри Кори раздувались и это свидетельствовало о том, что сейчас она закатит нам истерику, потому Эйтан почти тут же смылся из комнаты, а Шон натянул наушники, но как я понял музыку он не стал слушать, ну хотя бы он пока что был со мной заодно. Не то чтобы мне нужна была поддержка и все же иметь ее приятно.

- Но это свинство!

- Слушай, она ведь не просто там нормального телосложения – у нее жирная жопа, и лицо как яблоко – а нам нужно не только симпатичное лицо, но и тело, понимаешь.

- И все же так поступать с человеком нельзя. Ей и так нелегко, с ней много что случилось.

Шон тут же снял наушники и внимательно уставился на Кори, брат потупил глаза, очевидно зная, о чем идет речь, я же лишь удобнее устроился на краешке стола, куда меня согнала Кори.

- Так значит таким образом ты хочешь ей помочь в тяжелой жизненной ситуации? – мягко поинтересовался я, и лицо Макса тут же побледнело, он глазами просил меня не наседать на нее. Но я уже начал злиться от этих ее слов.