— Ты плачешь, Сара? — всполошилась Анна. — Не надо!

— Я.., я никогда не плачу, — всхлипнула Сара и бросилась в объятия сестры.

* * *

К вечеру срочной почтой, прямо из Лондона, пришел экстренный выпуск “Курьера”, и это взбудоражило всех обитателей дома. Газет хватило на всех, их прислали целую пачку, и Питер Феллон раздавал выпуск всем желающим.

Саймон первым проглотил газету от первой до последней строки и помчался в комнату брата. Спустя минуту они, уже вдвоем, поспешили на поиски матери.

Констанция взяла газету, поднесла близко к глазам и прочитала заголовок, набранный большими буквами: “СЭР АЙВОР НЕВИЛЛ АРЕСТОВАН ЗА УБИЙСТВО СВОЕГО СЫНА”.

— Не здесь, — нетерпеливо сказал Саймон. — Ниже. Третий столбец.

Констанция нашла указанное место и принялась читать вслух.

— “Сара Карстерс, которую судили по обвинению в убийстве Уильяма Невилла три года тому назад, обнаружила в доме сэра Айвора потайную комнату. Вместе с ней был ее муж, лорд Максвелл Уорт — редактор “Курьера” и наследник маркиза… — тут Констанция запнулась, — ..маркиза Линдхерста…” Что это значит? — ошеломленно спросила она у сыновей.

— Это значит, — ответил Мартин, — что Макс по-настоящему любит нашу Сару и что он никакой не охотник за приданым.

— Это значит, — постучал брата по плечу Саймон, — что отныне мы из-под крыла Сары переходим под крыло Макса. И это к лучшему. Во-первых, Макс не так суров, как Сара, а во-вторых, он гораздо богаче.

— Я что-то слышала о Линдхерстах, — неуверенно сказала Констанция. — У них какой-то полуразрушенный замок между Винчестером и Элисфордом. Титул у них, конечно, знатный, но есть ли у них деньги?

— Есть, не сомневайся, мама, — заверил ее Саймон. — Я много слышал о лорде Линдхерсте, пока учился в Оксфорде. Он оплачивает львиную долю расходов этого колледжа.

— Значит, отец Макса — тот самый Линдхерст? — присвистнул Мартин.

— Ну да! А леди Линдхерст, насколько я слышал, очень энергичная дама и слегка… — Саймон покрутил у виска указательным пальцем, — слегка эксцентричная. Одним словом, голубая кровь и бешеные деньги.

Констанция достала носовой платок и принялась им обмахиваться.

— Макс был у меня утром и сказал, что мы можем провести сезон в Лондоне, но я отказалась. Я же собиралась занять на это деньги у леди Невилл.

— Леди Невилл! — презрительно повторил Саймон. — Леди Невилл просто нищенка по сравнению с леди Линдхерст. Знаешь, мама, на твоем месте я сказал бы Максу, что ты передумала.

— Сегодня должны приехать адвокаты Макса, чтобы подписать брачный контракт, — заметил Мартин.

— И что?

— Интересно, как Сара распорядится нашей судьбой. Может быть, за обедом нам расскажут об этом.

Раздался стук в дверь, и на пороге появилась горничная.

— Лорд Максвелл просит всех пожаловать в библиотеку, — сказала она.

Констанция оглянулась в поисках шали, а когда подняла голову, то обнаружила, что в комнате уже никого нет.

* * *

В библиотеку Саймон ворвался, размахивая над головой сложенным в трубку экземпляром “Курьера”.

— Ты у нас теперь героиня, Сара, — крикнул он. — Читала вот это место в “Курьере”?

— Я и не знала, что он уже пришел.

— А вы, Макс, — не унимался Саймон. — Как вам не стыдно выставлять нас всех такими дураками?

— Сядь, Саймон, и закрой рот, — одернула сына Констанция.

Макс подождал, пока соберется вся семья. Питер Феллон должен был присоединиться к ним за обедом, а сейчас здесь был только узкий семейный круг, включая приглашенного Дрю Примроуза.

Макс стоял спиной к камину. Когда все собрались и расселись, он кивнул ожидавшему слуге, и через секунду тот принес поднос, уставленный высокими бокалами охлажденного шампанского.

— Шампанское? — поразилась Люси при виде бокалов с игристым напитком.

— Для этого есть повод, — пояснил Макс. — Я хочу сделать объявление. Анна и Дрю в самое ближайшее время решили сыграть свадьбу.

Наступила тишина, которая вскоре взорвалась приветственными возгласами и поздравлениями. Макс покосился на Констанцию. Ему следовало бы подготовить ее к этому заранее, но у него просто не выдалось для этого времени. Констанция не подвела его. Ее улыбка и поздравления были совершенно искренними.

— За Дрю и Анну! — провозгласил Макс, поднимая бокал. — Долгой им жизни и большого счастья!

— За Дрю и Анну! — дружно подхватили все. Макс снова кивнул слуге, и тот покинул комнату.

— Есть еще один повод для торжества, — сказал Макс. — Сегодня Сара исполнила свою священную обязанность, но об этом пусть лучше расскажет она сама.

Сара обвела взглядом обращенные к ней лица — такие внимательные и родные.

— Перед смертью, — сказала она, — отец завещал мне позаботиться о вас. Сегодня, когда мы с Максом подписали наш брачный контракт, я с радостью могу сообщить, что выполнила его последнюю волю. Может быть, то, что я сделала, покажется кому-то не очень мудрым, но, по-моему, все сделано правильно. И прежде всего спасибо Максу за то, что он позволил мне сделать так, как я пожелала.

Все взгляды переместились на Макса, и тот заговорил:

— Наследство вашего отца будет разделено поровну между всеми членами семьи, его родными и приемными детьми. Я очень рад, что теперь в их число попадает и Анна. — Он немного помолчал и продолжил:

— Но право распоряжаться своей долей наследства каждый из вас получит только в возрасте двадцати пяти лет, а до той поры я и мой отец, лорд Линдхерст, будем вашими опекунами. До этого времени ваши деньги будут оставаться нетронутыми. Все поняли, что я хочу сказать?

Лица братьев вытянулись, словно Макс объявил о смерти кого-то из близких.

— Хочу сказать вам то же самое, что сказал мне мой отец, когда я попросил его дать мне денег. Ради того, чтобы их заработать, человек должен трудиться, сказал он, а тот, кто бездумно тратит заработанное чужим трудом, оскорбляет тем самым того, кто дал ему эти деньги.

— О боже! — воскликнул Мартин. — Он говорит точь-в-точь как наша Сара!

— Муж и жена — одна сатана, — с улыбкой ответил ему Макс.

— Хорошо, — сказал Саймон. — О том, что нас ждет, мы услышали. Имею ли я право поинтересоваться, чем будет располагать моя старшая сестра?

— Имеешь полное право, — ответил Макс и повернулся к Дрю:

— Расскажите сами, как адвокат Сары.

— Должен сказать, что Сара будет прекрасно обеспечена, — сообщил Дрю. — Ее доход будет составляться из всех поступлений, которые приносят “Курьер” и другие предприятия лорда Максвелла. Кроме того, в случае его смерти она получит одну треть от всего состояния, которым на тот день будет располагать ее муж.

Саймон попытался сложить в уме многозначные цифры, затем махнул рукой на это занятие и просто кивнул головой.

— А тебя твое богатство, кажется, не слишком радует, Сара? — спросил Мартин. — Что-то ты не прыгаешь от радости.

Сара сделала глоток из своего бокала и с улыбкой посмотрела на Макса.

— Радует, — ответила она, — но я богата вовсе не деньгами. Деньги — тяжелый груз, и без них гораздо легче, поверьте мне. Куда больше радости и счастья приносит кое-что другое. Макс, спасибо тебе за то, что ты помог мне это понять.

Все молча уставились на Макса и Сару, не очень-то понимая, что она имела в виду. Сара улыбнулась мужу и негромко сказала, прерывая затянувшуюся паузу:

— Пойдемте обедать.

По дороге в столовую Сара заглянула в свою спальню за шалью и увидела номер “Курьера”, лежавший на ее туалетном столике. Она взяла газету и успела прочитать первую колонку, когда в комнате появился Макс. Он подошел сзади и обнял жену за плечи.

— Я не видел тебя почти весь день, — сказал он. — И ужасно соскучился.

— Я тоже, — ответила она. — И жду не дождусь, когда же мы сможем уединиться.

— Сара…

— Да, Макс?

— Ты будешь любить меня и богатым?

— Почему ты об этом спросил? — удивилась Сара.

— Сначала ответь.

— Макс, мы оба богаты. Здоровы. Мы вместе. Нам вполне хватит денег на жизнь. Конечно, я буду любить тебя всегда.

Он принялся расхаживать по комнате, бесцельно дотрагиваясь рукой то до одной, то до другой вещи. Сара посмотрела на него и улыбнулась.

— По крайней мере, никто не назовет тебя теперь охотником за приданым. — Она почесала бровь и добавила озабоченно:

— Знаешь, милый, как бы меня теперь не назвали охотницей за приданым!

— Ты имеешь в виду мою семью? — спросил Макс, останавливаясь.

— Да, да, твою семью. “Небогатых” лорда и леди Линдхерст, которые живут в полуразрушенном замке на краю Винчестера и при этом являются прямыми родственниками королевской фамилии.

— Не прямыми, а двоюродными, — с улыбкой поправил ее Макс. — И замок наш действительно полуразрушен. Снаружи. Внутри он, правда, выглядит вполне пристойно. Даже роскошно, можно сказать.

— А почему ты сразу не сказал, что все мое наследство не стоит и десятой доли твоих денег?

— Ах, это! Ну, видишь ли, любимая, среди людей моего круга считается неприличным вообще говорить о деньгах. Поверь, мне это и в голову не приходило. К тому же мне не хотелось разрушать то представление о себе, которое у тебя сложилось: повеса, авантюрист…

— А разве плохо быть авантюристом? Я думала, что ты и меня научишь этому ремеслу.

— Ты хочешь приключений? — усмехнулся Макс. — Пожалуйста! Начнем не откладывая!

И он со смехом повалил Сару на кровать. Она яростно сопротивлялась, но потом сдалась и притихла в его руках.

— Когда ты узнала правду о моих родителях? — спросил он.

— Когда леди Невилл насмехалась надо мной. О твоих родителях она говорила “их светлость”, а обо мне и моей семье так, словно мы никто. И Би в сегодняшнем письме называет тебя самым богатым женихом во всей Англии и предлагает мне сдувать с тебя пылинки. Ха! Не смешите меня! Пусть вы и знатного рода, лорд Максвелл, но и мы, Карстерсы, кое-что значим. Мой прапрадед, между прочим, был…

Макс закрыл ей рот поцелуем. Затем оторвался от губ Сары и весело сказал:

— Мои родители тебя обязательно полюбят. Скажи, ты ничем не расстроена, любимая?

— Ну, во-первых, я слегка разочарована, — сказала Сара, перебирая пальцами шейный платок Макса. — Ведь я никогда не хотела выйти замуж за аристократа. И решила, что если твои родители такие же, как сэр Айвор и леди Невилл, то я тебя брошу.

— Они совсем не такие! — поспешил заверить жену Макс.

— Верю. Иначе и ты был бы совсем другим. Они снова поцеловались, а затем Сара улыбнулась и сказала, глядя на мужа сияющими от счастья глазами:

— Нет, я солгала. Я ничуть не разочарована, Макс. Я люблю тебя таким, каков ты есть, и мне все равно, богат ты или беден, знатен или нет. Я люблю тебя, Макс Уорт, люблю всем сердцем. А если говорить начистоту, то я тебя…

— Ты меня обожаешь. Как и я тебя, — сказал Макс и потянулся губами к губам Сары До них донесся чей-то смех. В коридоре хлопнула дверь Люси заиграла на рояле бравую мелодию.

Но Макс и Сара ничего этого не слышали. Весь мир остался за границами их объятий.