Подходя к своему кабинету на втором этаже, Анна услыхала мужские голоса. Как странно, подумала она, кивая на ходу старому Джиму Уилкинсу, конторскому сторожу: обычно они с Эйдином ради соблюдения конспирации встречались в кабинете Броуди (вернее, в кабинете Николаса). Анна толкнула дверь и вошла.

Пятеро мужчин повернулись и поднялись ей навстречу. Четверых она знала: Броуди, Эйдина, Стивена и Мартина Доуэрти, поэтому пятый не мог быть никем иным, как Хорасом Арчером. Броуди представил его, подтвердив тем самым ее молчаливое предположение.

Мистер Арчер оказался крупным мужчиной с кустистыми седыми бакенбардами и большущими зубами, квадратными и белыми, как могильные камни. Он протянул здоровенную лапищу размером с окорок и энергично тряхнул ее маленькую ручку.

– Как поживаете? – сказала Анна. – Простите что я опоздала…

– Вы не опоздали, это я приехал слишком рано! Знаете, у нас, американцев, есть поговорка про ранних пташек, которым бог подает.

Арчер улыбнулся, по-детски радуясь тому, что его сюрприз удался. На нем был деловой коричневый костюм в желтую и серую полоску, но в петлице красовалась желтая хризантема.

– У англичан тоже есть такая поговорка, – улыбнулась в ответ Анна, быстро оправившись от неожиданности. – Надеюсь, вы привезли с собой жену?

Она сняла шляпку, убрала ее на полку над вешалкой и провела рукой по тугому узлу волос на затылке, проверяя, не растрепалась ли прическа.

– Нет-нет, я оставил ее в Лондоне любоваться видами. Мы с ней остановились в какой-то гостинице под названием «Корона». Шикарная ночлежка, доложу я вам, входов-выходов полно, как на вокзале. Вот я и ускользнул от нее потихоньку: решил приехать сюда пораньше и застать вас врасплох.

Веселые искорки в глазах делали его похожим на мальчишку – озорного и безобидного.

– Да я уж вижу, – кивнула Анна. – Почему бы нам всем не присесть?

Арчер, О’Данн и Мартин Доуэрти взяли себе по стулу, Стивен отступил в оконную, нишу, а для Анны Броуди отодвинул кресло позади ее стола, и она направилась к нему с замирающим сердцем. Очевидно, Броуди решил предоставить роль председателя собрания ей. Догадавшись об этом, Анна бросила на него быстрый пытливый взгляд, пока он помогал ей усесться. Броуди ободряюще сжал ее плечо и скромно отошел к дальней стене кабинета.

Арчера такая расстановка сил тоже, по-видимому, удивила, но он быстро овладел собой. После секундного замешательства он опять направил взгляд на Анну и перешел прямо к делу.

– Я кое-что разузнал о вас, миссис Бальфур. У вас тут первоклассное заведение!

Анна сложила руки на крышке стола и кивнула с вежливой улыбкой.

– Похоже, у вас безупречная репутация: до меня даже слухов никаких не доходило, ни одного худого слова! Поверьте, меня это не удивило, но нам, деловым людям, приходится держать ухо востро.

Арчер сунул большие пальцы за подтяжки и вздернул их повыше.

– Я собираюсь подцепить вас на крючок, – продолжал он с простодушным нахальством. – Предлагаю равное партнерство в создании самой крупной, самой быстроходной, самой роскошной линии пассажирских пароходов по обе стороны океана.

Анна подавила охватившую ее дрожь волнения и попыталась придать лицу невозмутимое выражение.

– Мы с вами не в равном положении, сэр, – заметила она не вполне правдиво. – Вы нас проверили и убедились, что имеете дело с респектабельной, авторитетной и платежеспособной фирмой, а вот нам о вас почти ничего не известно. Объясните, какие выгоды сулит нам сотрудничество с вами?

Это была вполне невинная ложь, даже скорее полуправда: на самом деле они собирали сведения о Хорасе Арчере в течение многих недель, но ей хотелось послушать, что он скажет о себе сам.

Американец бросил взгляд на Броуди, словно ожидая от него чего-то: то ли подтверждения, то ли разъяснения, а может быть, и одобрения слов его жены. Убедившись, что мистер Бальфур молчит, сохраняя полную невозмутимость, Арчер наконец справился с удивлением и вновь устремил все свое внимание на Анну.

– Ну что ж, это справедливое требование. Перевозками грузов того или иного рода я занимаюсь вот уже лет тридцать – с тех пор, как мне исполнилось семнадцать. Когда мне стукнуло двадцать, я выкупил баржу, на которой плавал, а к двадцати пяти у меня их было ухе четырнадцать. Нет, простите, вместе с той первой – пятнадцать.

С тех пор все мои интересы связаны с судоходством. У меня есть торговые корабли, которые возят из Вест-Индии черную патоку, рыбачьи шхуны, промышляющие у берегов Новой Шотландии, китобойные суда в Род-Айленде… Мои грузовые пароходы таскают пиленый лес, уголь и кирпичи по всему свету.

Арчер уперся локтями в свои массивные ляжки и наклонился через стол. Его простое грубоватое лицо порозовело от волнения.

– Единственное, чем я пока не занимаюсь, это пассажирские перевозки, и я твердо намерен восполнить этот пробел. Вместе с вами, миссис Бальфур, вместе с вашим мужем и с помощью судостроительных верфей вашего папаши. Я хочу создать самое большое пароходство на свете между двумя континентами. Мы живем в благодатное время. Ваша страна – богатейшая в мире, но как только наш Север одержит победу в войне, мы начнем наступать вам на пятки. В скором времени настанет эпоха, когда печи будут топить ассигнациями, и я не вижу причин, почему бы нам с вами не прибрать к рукам немного золотой золы.

Анна улыбнулась, наслаждаясь его грубоватой прямотой (его вульгарностью, сказала бы тетя Шарлотта).

– И каким вам видится это пароходство, мистер Арчер? Чем оно будет отличаться от существующих судоходных компаний? От мистера Коллинза или мистера Кьюнарда, например?

Арчер откинулся на спинку стула и улыбнулся ей, потом опять бросил взгляд на, Броуди, явно радуясь, что нашел таких отличных деловых партнеров.

– Я вам скажу, чем оно будет отличаться. Оно заткнет за пояс и Кьюнарда и Коллинза, вот чем! «Пароходство Арчера» будет первоклассным во всех…

– Простите, чье пароходство?

Американец разразился громовым хохотом и шлепнул себя по колену.

– Извините, сорвалось! – воскликнул он, задыхаясь от смеха. – Просто оговорился, больше ничего. Я все время только о нем и думаю и в мыслях называю его так вот и все. Можем назвать его «Пароходством Журдена», если хотите, но такое мудреное название никто не выговорит правильно.

Его виноватая ухмылка разоружила бы кого угодно.

– Ну хорошо, название не самое главное, – заметила Анна, не удержавшись от ответной улыбки. – Итак, вы говорили…

– Я говорил, что мы с вами отлично сработаемся. Вы потрясающая женщина, миссис Бальфур, в вас чувствуется настоящий шик. Высший сорт, экстра-класс, литер «А», лига чемпионов! И я знал это с первой минуты, как вас увидел.

Броуди и О’Данн переглянулись, посмеиваясь над смущением Анны, после чего Броуди заметил:

– А у вас глаз наметан, мистер Арчер, уж это точно.

– Спасибо, – скромно ответил Арчер и опять повернулся к Анне: – По моему убеждению, наши пароходы должны представлять собой гигантские плавучие отели класса суперлюкс, миссис Бальфур. У нас будет паровое отопление в каждой каюте, водопровод с пресной водой, ковры, зеркала, витражные стекла повсюду. Я хочу устроить парикмахерские с подъемными креслами, и чтобы у нас были бронзовые плевательницы в форме морских раковин. Огромные хрустальные люстры в обеденных залах и меню лучше, чем у Дельмонико <Сеть роскошных отелей и ресторанов в США>. У нас будет громадный ледник, и в каждый рейс мы будем загружать по сорок тонн льда, чтобы фрукты никогда не портились. И пусть в каютах каждый день ставят свежие цветы. Эстрадные и симфонические оркестры будут сменять друг друга каждый вечер. У нас будет бальный зал величиной с площадь. Множество прислуги и…

– Мы уже представили себе всю картину, – внезапно вмешался Стивен.

Неприкрытая враждебность, прозвучавшая в его голосе, сразу обратила на себя всеобщее внимание. Стивен невидящим взглядом смотрел в окно, но вздувшаяся и пульсирующая голубая вена у него на лбу яснее всяких слов говорила о том, что он вне себя.

– Почему бы вам не перейти к сути дела?

– К сути? – ничуть не смутившись, переспросил Арчер. – Я думал, только американцам вечно не терпится перейти прямо к сути. – Он опять повернулся к Анне: – У американцев есть еще одна особенность мэм: мы помешаны на скорости. Вся Америка чуть с ума не посходила два года назад, когда «Персия» впервые отчалила из Нью-Йорка и пристала в Ливерпуле через девять дней. Она шла со средней скоростью двенадцать с половиной узлов. Пароходство «Арчер-Журден» может превзойти этот рекорд, потому что компания Журдена уже сейчас способна спустить на воду один из моих плавучих отелей, который разовьет среднюю скорость в четырнадцать узлов. Через два года…

Холодный издевательский смешок Стивена не дал ему договорить.

– О, это превосходно! Нам есть за что бороться: пассажирам придется проторчать всего восемь дней вместо девяти в одном из ваших вульгарных плавучих борделей!

– Стивен! – одернула его Анна.

– Ничего страшного, – успокоил ее Арчер, откинувшись на спинку стула и сложив руки на могучей бочкообразной груди. – Я хочу послушать, что скажет мистер Мередит.

– То, что я хочу сказать, много времени не займет. Хочу лишь напомнить вам, что четыре года назад пароходство Коллинза обанкротилось, и сейчас два из его «роскошных лайнеров» используются как армейские транспортные суда в Гражданской войне, а остальные распроданы с молотка практически за бесценок. Вот к чему привела ваша американская тяга к скорости и роскоши!

Арчер ответил не сразу, поэтому заговорила Анна:

– Мне придется кое в чем согласиться с моим кузеном, – примирительно заметила она. – Эта одержимость скоростью сжигает чересчур много угля, портит двигатели и сильно изнашивает деревянную обшивку.

Между рейсами приходится производить поспешный ремонт, часто слишком поверхностный и недостаточный. На «Арктике» погибло сто тридцать человек, на «Пасифике» – сто восемьдесят…

– И в одном из этих крушений Коллинз потерял свою жену и двух дочерей, – с горечью закончил за нее Арчер. – Да, я знаю. Мне известно, что за последние два десятка лет затонули тринадцать трансатлантических кораблей и две тысячи человек погибли. В моей стране пассажирам советуют перед отплытием непременно привести в порядок все свои дела и составить завещание. Но именно поэтому я и обратился к вам.

Тут Арчер со всего размаху обрушил мясистый кулак себе на колено.

– Пароходы нашей линии – «Арчер-Журден» или «Журден-Арчер», называйте, как хотите, мне все равно – будут построены таким образом, чтобы отвечать всем вашим требованиям, но также и моим. Другими словами, они будут сочетать в себе надежность и экономичность (это то, чего вы хотите) со скоростными качествами и роскошью (это то, чего добиваюсь я). Но всякий раз, когда придется выбирать между скоростью и безопасностью, я готов оставить решающее слово за вами. Если хотите, я подпишу обязательство на этот счет. На самом деле все очень просто: мы с вами хотим добиться одной и той же цели. У вас есть технические возможности, чтобы ее осуществить, а у меня – деньги, чтобы за нее заплатить. – Он развел руками. – Говорю вам, миссис Бальфур, мы с вами отличная парочка!

– Но дело в том, что мы кораблестроители, – осторожно заметил Броуди. – Мы понятия не имеем о том, как управлять судоходной линией.

– Научитесь, – беззаботно возразил Арчер. – Но пока опыта еще нет, вы будете их строить, а я – отправлять в плавание. Не хочу хвастать, но мне это удается лучше всего, и вот уже много лет я этим занимаюсь не без успеха.

Наступило молчание. Анна вопросительно взглянула на Броуди. Внешне она казалась спокойной, но его не так-то легко было провести: за ее сдержанным взглядом угадывалось скрытое волнение. Он украдкой послал ей ободряющую улыбку и увидел, как уголки губ у нее вздрагивают в попытке удержаться от ответа.

Стивен опять повернулся ко всем спиной, безучастно уставившись во двор; его тело казалось таким же одеревенелым и неподвижным, как стоявшая рядом вешалка. Мартин Доуэрти выглядел озабоченным. Эйдин О’Данн откашлялся, прежде чем вступить в разговор.

– Вы захватили с собой какие-нибудь документы мистер Арчер? Проект договора или…

– Нет, сэр, ничего такого у меня пока нет. Не обижайтесь, но мне кажется, что еще не пришло время вступать в дело адвокатам. Для начала мне хотелось просто встретиться и посмотреть, понравимся ли мы друг другу.

– Совершенно верно, – неожиданно для себя поддержала его Анна. – Вы надолго пожаловали к нам в Ливерпуль, мистер Арчер?

– Уезжаю сегодня же вечерним поездом, мэм. Дора меня убьет, если я задержусь еще хоть на день. Она и без того уже зла на меня: ведь у нас как-никак медовый месяц, а я взял да и удрал. Но мы пробудем в Лондоне до середины августа. Если вы заинтересованы в совместном предприятии, думаю, мы могли бы встретиться снова и все обсудить недельки через две. – Он подмигнул О’Данну. – Может, даже адвокатов позовем, если дела пойдут на лад.