– Ой, здравствуйте! Когда вы приехали? – запинаясь, произнесла она.

– Час назад. Я люблю ездить ночью. Испытываешь удивительное чувство, когда по горной дороге поднимаешься навстречу звездам, сияющим в темном небе. Да и машин на шоссе мало.

– Должно быть, вы ужасно устали? – Да нет, не больше, чем обычно.

Джейн обрадовалась его приезду. Помимо приятного волнения, которое вызывало его присутствие, она получала искреннее удовольствие от разговоров с ним. Он был прекрасным собеседником. Дети его любили и приходили в восторг, если он принимал участие в их прогулках.

Инес и Луисито беспрекословно его слушались, полностью доверяли ему свои секреты. Они прекрасно знали, насколько далеко им позволено заходить в своих шалостях и когда следует остановиться, чтобы не рассердить своего дядю. Как и дети, сеньора полностью полагалась на Луиса, не держала от него секретов и делилась своими мыслями. Хорхе был единственным человеком, кто еще как-то пытался сопротивляться его властности, но и ему приходилось считаться с волей Луиса.

С Джейн Луис был мил и обходителен. Иногда ей казалось, что она серьезно увлеклась им и что вот-вот безумно в него влюбится. Она всячески сопротивлялась этому, и погасить в своем сердце пока еще тлеющий, но готовый вспыхнуть в любой момент огонь любви ей пока удавалось.

Наблюдая за девушкой, сеньора видела, как она быстро расположила к себе детей и стала всеобщей любимицей. Алисия Капдевила была рада, что профессор Харрис, друг Луиса, рекомендовал им именно Джейн.

Из довольно милой, симпатичной девушки она, словно по волшебству, превратилась в красавицу. Щедрое солнце окрасило ее кожу ровным золотистым загаром. От нее исходили волны энергии, юного задора и здоровья. Светло-русые волосы, которые она ежедневно ополаскивала в пресной воде после купания в море, всегда выглядели блестящими и шелковистыми. Изумрудно-зеленые глаза были добры и излучали мягкий свет, шедший, казалось, из глубины души. И это делало ее необыкновенно привлекательной и сказочно обворожительной, а ее движения отличались неуловимой природной грацией. Сеньора так и не смогла понять, как Джейн удавалось сочетать непринужденную живость и пленительную женственность.

Хорхе был оглушен, ослеплен и покорен ее красотой. Однажды вечером, когда она появилась к ужину в свободном, ниспадающем складками платье бледно-розовых и палевых тонов, сраженный юноша сравнил ее с бутоном розы, который только-только раскрыл свои нежные лепестки и превратился в благоухающий цветок. Джейн сердечной улыбкой поблагодарила его за комплимент. Вся эта сцена происходила на глазах Луиса.

Сеньора потеряла покой, и ее стало одолевать беспокойство. Луис был чрезвычайно привлекательным мужчиной, но он отличался сложным характером. Она опасалась, что Джейн будет ужасно разочарована в своих чувствах. Ведь Луис может нанести глубокую душевную рану молодой девушке, если между ними завяжется роман.

Алисия Капдевила не слышала, чтобы о Луисе отзывались, как об утонченном соблазнителе, покорителе женских сердец. Но что-то изменилось в его душе, чего она не могла понять: он стал часто приезжать в Кабо-де-лос-Анхелес, гораздо чаще, чем обычно; ходил вместе с Джейн и детьми на прогулки, к которым был равнодушен в былые годы, с интересом поглядывал на Джейн. Это пугало ее. Раньше он редко навещал их на побережье, не то что теперь. В этом месяце он не пропустил ни одного уик-энда.

Очаровательная мисс Джейн стала всеобщей любимицей. Свободно, изящно она скользила в воде. И всем без исключения нравилось наблюдать, как она плавает. Сеньору мучило беспокойство, когда она видела, что Луис, как и Хорхе, не отрывает взгляда от ее стройной фигуры. В том, что между девушкой и ее старшим сыном не возникнет ничего серьезного, она была уверена.

Джейн уже сумела его «приручить». Другое дело – Луис. Он взрослый мужчина, у него на двадцать лет больше жизненного опыта, чем у Хорхе. Он встречался с женщинами, гораздо более искушенными в сердечных делах, чем Джейн.

Например, Кета дос Сантос. Утонченная, томная красавица, всегда в безупречных нарядах, всегда прекрасно выглядит. Перед ее выходом в общество подготовкой туалетов занята целая команда служанок, а на сооружение прически уходит не один час. Она упадет в обморок, если ее попросят облачиться в выцветшие, линялые джинсы или шорты, блузку из хлопка, купленную в магазине готового платья, белые парусиновые тапочки – во все то, что не считает зазорным носить Джейн. Кета не может появиться на людях, не затратив уйму времени на макияж, как и купаться в море без шапочки, а затем просто встать под душ и высохнуть на солнце.

Инес нравилось расчесывать и заплетать волосы Джейн в длинную косу, украшать ее красными гвоздиками и розами. Как-то раз, когда ее дочь с сосредоточенным видом крутилась вокруг Джейн с расческой и зеркалом в руках, сеньора случайно перехватила взгляд Луиса, устремленный на девушку, и у нее похолодело внутри.

Она заметила, что с Луисом в последнее время творится что-то странное, даже загадочное. Нельзя сказать, что он замкнулся в себе – наоборот! По-прежнему были слышны в доме его шутки и веселый смех, но она чаще обычного стала находить его погруженным в тяжелое раздумье. На ее вопросы он отвечал невпопад и рассеянно. Но с Джейн Луис был неизменно корректен. Он с удовольствием вел с ней беседы, иногда шутил, и было видно, что им интересно беседовать и нравится находиться в обществе друг друга. Сеньора поспешила сделать утешительный для себя вывод – их взаимная неприязнь исчезла. Они забыли об острых разногласиях и размолвках и перестали обмениваться резкими, колкими замечаниями. Кажется, между ними установились вполне дружеские отношения.

Но сеньору беспокоило другое: она заметила, как изменилась Джейн, которая в его обществе почувствовала себя женщиной, причем желанной.

Все эти наблюдения и выводы ее очень тревожили. Однако она не переставала полагаться на благоразумие Луиса. Он никогда не стремился обидеть или уязвить самолюбие Джейн. Куда подевалось его насмешливое к ней отношение? Зачем он так часто наведывается в Кабо-де-лос-Анхелес? Неужели ему нужна Джейн? Ведь она еще очень молода, а Луису ни много ни мало, а тридцать восемь.

Он никогда не испытывал недостатка внимания со стороны женщин. Наоборот, они буквально преследуют его, и ему есть из кого выбирать. Но сеньора подозревала, что его чувства к Джейн более нежные, более глубокие, и это ее беспокоило. Алисия знала, что о своих размышлениях лучше ему ничего не говорить, и решила ни во что не вмешиваться, но спокойно наблюдать за естественным развитием событий.

Время бежало. Ежедневно Джейн прилежно занималась с Хорхе. Она держала свое слово и разговаривала с ним только по-английски, и он уже мог похвастать значительными успехами. Двойняшки также не отставали от него. Их английское произношение заметно улучшилось.

Сеньора любила проводить время на открытой веранде, куда долетало веселое щебетание детей, строивших вместе с Джейн на берегу замок из песка с мощными крепостными стенами, с высокими башнями, над которыми развевались разноцветные бумажные флажки. Вокруг замка они разбили огромный сад, используя вместо деревьев причудливые раковины. В другие дни до нее доносились их веселые возгласы, когда они играли на пляже в мяч или ныряли в прозрачную воду лагуны, чтобы достать со дна монету. Мисс Джейн умела увлечь детей и каждый раз придумывала для них новые игры.

Хорхе не отставал от девушки ни на шаг. Он так и норовил дотронуться до нее, обнять за талию, запечатлеть быстрый поцелуй на щеке или шее. Он приглашал Джейн на вечеринки к своим друзьям, а иногда всей компанией они выходили в море под парусом или устраивали пикники на берегу. Он влюблялся и отчаивался с каждым днем все сильнее и сильнее, и Джейн было жалко смотреть на его страдания.

Погода стояла чудесная. По утрам их встречало чистое небо, не омраченное ни единым облачком, и спокойная гладь моря. Жители соседнего поселка со временем познакомились с Джейн и полюбили «белокурую англичанку», так они прозвали девушку. Им нравилось, что она свободно говорит по-испански, и они по достоинству оценили и воспринимали как комплимент ее любовь к их стране.

Часто вместе с Хорхе они ходили в единственный в поселке магазин, истинное царство ароматов и запахов, в котором продавалось все, начиная от гитарных струн и кончая вяленой треской. Внутри магазина по стенам и с потолка свисали связки чеснока, косы лука и пучки пахучих трав, копчености, разнообразные колбасы и окорока, а на прилавках лежали круги сыров и полные свежих фруктов подносы, среди которых Джейн обожала чиримойю с нежным, непередаваемым вкусом и хрустящими черными крупинками семян. В углу магазина горой были навалены зеленые арбузы.

В ранние часы серого утра она вместе с Антонией, служившей в доме кухаркой, совершала набеги на рыбные ряды, где любила сначала азартно поторговаться с рыбаками, а затем, договорившись о цене, купить шевелящихся крабов, блестящих тунцов, устриц и кальмаров.

Она умела располагать к себе людей. Никто не оставался равнодушным при виде ее светящегося открытой улыбкой лица, озорных глаз и жизнерадостности. Джейн всем сердцем полюбила Испанию и даже прониклась ее духом. Как-то вечером, за ужином, Луис в шутку сказал ей:

– Наверное, в душе вы стали испанкой. Джейн с серьезным видом ответила:

– Иногда мне кажется, что так оно и есть. Тут я не ощущаю себя иностранкой.

– Вы были бы не против жить здесь... э... постоянно? – Он пытливо посмотрел на нее.

– Думаю, что я смогла бы жить в Испании, – не задумываясь, ответила Джейн. – Мне нравится здесь все.

Он удивленно поднял бровь и произнес: – Все?

Она встретилась с его глазами, отвела смущенный взгляд и уткнулась в тарелку. Лицо Луиса осветилось добродушной улыбкой.

– Ну-у-у, не все, конечно, – осторожно произнесла девушка, – кое-что меня не устраивает.

– Например? – настаивал Луис. Не поднимая глаз, она ответила:

– Наверное, я никогда не смирюсь с тем, что должна спрашивать разрешения сделать что-то, или отчитываться за каждый свой шаг, или объяснять, почему я поступила именно так, а не иначе.

– Для вас это так важно?

– А как же! Я хочу оставаться такой, какая я есть. Меня не устраивает та второстепенная роль в семье, которую вы отводите женщине. Каждый из нас имеет свою индивидуальность, свой образ мыслей, характер и свои права.

– Ах, опять вы про права!

Девушка была готова разразиться гневной тирадой, но, вспомнив, что между ними установилось что-то вроде перемирия, промолчала. На этом их разговор закончился.


Вечером того же дня Джейн допоздна засиделась на веранде. Негромко играла музыка. Она, устремив мечтательный взгляд на кроваво-красную луну, край которой появился над морем, слушала трансляцию концерта инструментальной музыки. Темный бархатный небосвод был усыпан звездами, которые собирались в созвездия, вытянутые широкой полосой, мерцающей алмазным блеском.

Джейн, плененная величественной картиной, прислушивалась к звукам гитары и безмолвно наблюдала, как луна поднимается в ночном небе и меняет свой цвет, становясь светлее и ярче. Дети уже спали, сеньора уехала навестить своих друзей и поболтать о том о сем, Хорхе где-то пропадал со своими приятелями, а Луис Капдевила задержался по делам в соседнем городке.

Был уже час ночи. Легкий ветер с моря стих, и стало душно. Море застыло черной зеркальной гладью, через которую дрожащими блестками пролегла лунная дорожка. Джейн, удобно устроившись в шезлонге, наслаждалась очарованием ночи и проникновенной лирической музыкой. На ее душу снизошел покой, и она подумала, что никогда еще не чувствовала себя такой счастливой. Глубоко вздохнув, она провела рукой по мягким волосам и стала перебирать пальцами шелковые пряди. Повсюду разливался аромат цветов из сада, который усилился с опустившимся ночным безветрием.

Ей казалось, что она перенеслась в иной, сказочный мир, полный волшебства и загадок, и что море заботливо укачивает ее на ласковых волнах, навевая сон. Душа Джейн была спокойна, но ее сердце испытывало тревожное томление. Девушка еше раз вздохнула и медленно потянулась, вытянув руки над головой. Ее тело напряглось, затем она выдохнула воздух и расслабилась.

Минутой раньше к дому подъехал Луис. Поставив машину в гараж, он бесшумно вошел в гостиную. Его внимание привлекли приглушенные звуки музыки, доносившиеся через открытое окно. Он прошел через холл и сквозь тонкие, воздушные гардины увидел на веранде Джейн. В лунном свете волосы девушки струились серебристыми нитями по обнаженным плечам. Свободное, легкое платье мягко облегало стройные линии ее фигуры.

Она непринужденно откинулась в шезлонге, подняв лицо к темному небу. Глаза ее были закрыты, а на губах блуждала умиротворенная улыбка. Таинственные чары ночи, волшебные звуки музыки полностью поглотили внимание девушки и вызвали в ее воображении сказочные видения. Мягкий перебор гитарных струн ласкал слух и убаюкивал сознание, как падающие капли тихого теплого дождя. Луис видел, что ее волосы податливо струятся сквозь пальцы, переливаясь сверкающими волнами в рассеянном свете луны.