Аделаида Константиновна лишь лукаво улыбнулась в ответ, и мысленно пожелала удачи своей задушевной подруге юности Ириаде Градинер, а заодно ее внуку Владу Путятину.

«Он с ней не соскучиться», – с удовлетворением констатировала старая банкирша, и, снова вспомнила, как в свое время валялся у нее в ногах такой с виду самоуверенный Кузьма Лыков.

А когда благодарная, счастливая и по уши влюбленная Анжелика предложила кузине выйти замуж в один день, та уклонилась от столь явного проявления семейного единения. Дорогуша Лика выходит замуж всего лишь за светского повесу с богатой сестрой, а она – за самого Владислава Путятина. И его влиятельные родственники, съезжающиеся со всего мира, собираются посетить именно ее свадьбу, и ничью другую.

Нузгар Абар-Рахман расстроился, Ольга Кузьминична обиделась, Дмитрий Анатольевич все понял, а Аделаида Константиновна обеими руками поддержала решение любимой внучки. Пришлось провернуть настоящую аферу, чтобы сей брак состоялся, и с какого тут боку болтушка Анжелика и ее красивый до глупости жених в неприличных штанах?

Бракосочетание Людмилы Обольяниновой и Владислава Путятина было провозглашено журналом Tatler свадьбой десятилетия. Члены правительства и прочие сильные мира сего под завязку заполнили Храм Христа Спасителя. Знаменитостей и папарацци присутствовало ровно столько, чтобы придать событию нужное величие, но не превратить его в полицейский бедлам.

По возвращении из свадебного путешествия (на злосчастье Шушпанцевых прошло оно в предоставленной родителями Влада вилле на острове Мюстик), молодожены вступили во владение всем, что отписали им родственники. Мила занялась переоформлением интерьера кенсингтонского особняка, а Влад – аудитом московского филиала банка Лыковых. Журнал AD отвел шестнадцать полос под фоторепортаж из их обновленного дома, а Forbes напечатал интервью с молодым миллиардером, в котором он подробно разъяснил свой интерес к банковскому делу.

А через полгода его портрет поставили на обложку и назвали самым удачливым предпринимателем страны – именно тогда Владислав Путятин вступил в единоличные права на разработку обширного нефтегазового месторождения в Центральной Сибири.

Несчастный случай на воде – так преподнесли обществу неожиданную смерть Мстислава Путятина. Впрочем, поговаривали, что старший брат утопился от неразделенной любви к одному из своих матросов. Но так как трагический финал случился на яхте и посреди Индийского океана, то все приличия были соблюдены. Смерть была объявлена нелепой случайностью, Мстислава со всеми почестями погребли на Новодевичьем кладбище, а Владислав Путятин с легкой душой принял бразды правления семейным концерном.

Именно благодаря беспощадной язвительности Аделаиды Лыковой и Ириады Градинер московский свет провозгласил, что у заядлого холостяка Мстислава судороги случились очень вовремя: через пять месяцев жена самого молодого и богатого миллиардера страны родила наследника.

Милочка до последнего мгновения играла с Владом Путятины. Он был настолько неуверен в себе, в невесте, в ее чувствах, что на вопрос патриарха ответил: «Да!» – с таким пылом, что гости венчания возбужденно зашушукались. Ужасный Влад Путятин не только женится, но и явно жаждет этого! Неужели, он влюбился в эту маленькую банкиршу? Вот чудеса! Впрочем, эти избалованные завидные холостяки именно так и кончают…

Мила не была так уж мстительна и бесчувственна, и супруг узнал, что любим, хотя и не боготворим. Но светская репутация Владислава Путятина была столь высока и грозна, что никто так и не узнал (а если бы узнал, то не поверил!), что он навсегда остался коленопреклоненным перед маленькой нахальной дебютанткой. Видеть ее искреннюю улыбку и румянец удовольствия, слышать ее лукавое: «О, Влад, опять твои шуточки!» – именно для этого жил могущественный миллиардер. И может быть, кого-то и удивило, что Путятин купил, практически не глядя на цену, контрольный пакет акций банковского дома Черских, но Мила знала, что он это сделал, дабы исполнить давнюю мечту Лыковых, порадовать ее дедушку с бабушкой, а значит, и ее тоже. Ведь это так легко доставить удовольствие любимому, когда ты сам любим.