Его заторможенность дала мне возможность нырнуть в распахнутую дверцу авто и плюхнуться на переднее пассажирское сиденье. Водитель, посмеиваясь, тут же рванул с места и влился в поток проезжающих мимо машин, оставив незадачливого ухажера с носом.

С облегчением вздохнув, я повернулась к водителю. Это был немолодой, приятного вида мужчина в серой водолазке и черных джинсах. Мне понравились его крупные, спокойно лежащие на руле ладони и красивая седина на висках.

– Извините, но мне недалеко. Только вон до того угла.

Он скосил на меня насмешливые зеленовато-карие глаза.

– А вы уверены? Может быть, до следующего ресторана?

Мне почему-то стало всерьез обидно.

– Я что, в самом деле так похожа на шлюшку?

В моем голосе прозвенела настоящая досада, и мужчина уже серьезно посмотрел на меня. Я ответила ему сердитым взглядом, и он внезапно открыто улыбнулся.

– Нет, извините, конечно, нет. Так вы сказали, вам сюда? – он указал подбородком на дом Александры, и я с облегчением закивала головой.

Он притормозил у торца дома и снова с некоторым сомнением посмотрел на меня. Пока я копалась в сумочке, что-то обдумывал. Когда я вытащила очередную сотку и попыталась ему ее дать, он протянул руку, но не за деньгами, как я думала.

Накрыв своей большой ладонью мою руку с купюрой, он мягко предложил:

– А может всё-таки в ресторан? Со мной? Обещаю, что удирать от меня вам не придется.

На мгновенье меня обуял чарующий соблазн. Почему-то в этом спокойном мужчине почудилась родственная душа и захотелось поехать с ним хоть к черту на кулички. Но я тут же опомнилась и решительно отказалась.

– Что вы, я замужем!

Он пренебрежительно вскинул правую бровь.

– И чему это мешает? Я же вас не в постель тяну, а в ресторан приглашаю. И продолжения, если не захотите, не будет. – Это прозвучало достаточно твердо, чтобы поверить.

Чего греха таить, мне хотелось пойти с ним. Очень. Не знаю даже, почему. Может быть, он напомнил мне того отца, которого у меня никогда не было? Преодолевая себя, вновь отказалась, на сей раз решительнее.

Он протянул:

– А жаль…

Прагматично взял сотню, которую я продолжала держать на весу. Дождавшись, когда я покину машину, быстро вписался в поворот и исчез.

Уже давно стемнело, и Шурин двор показался мне чужим и опасным. С замирающим сердцем я открыла металлическую дверь подъезда и вошла внутрь. Не пользуясь лифтом, быстро поднялась на седьмой этаж и принялась примерять к дверям ключи.

Наконец с энной попытки мне удалось справиться с незнакомыми замками. Тяжко отдуваясь, как после спринтерского забега, я ввалилась внутрь.

Убедившись, что ноги держат меня не слишком уверенно, чуток пригорюнилась. Интересно, это от излишне выпитого или излишне съеденного? Нет уж, подобные загулы не для меня. Приняв контрастный душ, от которого мне полегчало совсем немного, я бухнулась в свою постель и постаралась расслабиться.

Хотелось спать, но уснуть от целого сонма упорно лезших в мою усталую голову неприятных мыслей я не могла. Одной из главных было: всегда ли я буду избегать мужского общества? Результат ли это мамулиного воспитания или измены Георгия?

Припомнив, что я в свое время и Георгия всеми силами избегала и его интерес мне нисколько не льстил, поняла, что фундамент такого поведения заложила мамуля. Хотя, вполне возможно, это сидит в моих генах. Я где-то читала, что подобное поведение есть результат не закомплексованности, а наследственности.

Поняв, что начинаю по-научному раскладывать себя по полочкам, пьяно захихикала. Что ж, сразу видно, что я жена настоящего ученого, пусть и бывшая.

Смех внезапно перешел в истерические рыдания, и я долго не могла остановиться, рыдая над своей изгаженной любовью. Мне казалось, что я потеряла себя, что эта дерганая дамочка с вечно мокрыми глазами и хлюпающим носом вовсе не я, что я вот-вот проснусь, и в моей жизни всё будет по-прежнему, и прекрасно при этом понимала, что так, как прежде, уже не будет никогда.

Когда заснула, не заметила. Проснувшись утром, обнаружила, что Шура так и не приходила. Прошел день, а она так и не появилась. На следующее утро, не зная, радоваться за нее или наоборот, огорчаться, я позвонила на железнодорожный вокзал и заказала билет на «Стрелу» до Питера. Конечно, мои полупьяные ресторанные опасения встретить тут Романа были глуповаты и безосновательны, но всё-таки береженого Бог бережет.

Шуры всё не было, и я уже хотела написать ей прощальную записку с извинениями и уехать, но тут раздался негромкий скрежет поворачиваемого в замке ключа, и я кинулась к двери. Золовка внешне выглядела немного помято, но от нее шли флюиды чисто женского удовлетворения. Стыдливо посмотрев на меня, спросила:

– Осуждаешь?

Я поразилась.

– С чего бы это? Наоборот, полностью одобряю. Наконец-то ты сошла с жертвенного костра, забыв Анатолия. Молодец!

Она задумчиво согласилась:

– Я тоже так считаю. И это всё благодаря тебе.

Вновь удивившись, я попросила уточнения.

– Да если бы не ты, я никогда бы в ресторан не сунулась.

– Но разве ты не могла бы сходить туда с подругами?

Она горестно махнула рукой.

– С кем? Кто бы не болтал, те замужем, им невместно, сама понимаешь, а те, кто мог бы пойти, потом так всё разукрасят, не возрадуешься!

Ее излияния прервал телефонный звон. Метнувшись к телефону, Шура схватила трубку. Догадавшись, что она ждет звонка от ресторанного знакомого, я хотела выйти из комнаты, чтобы не мешать приватному разговору, но золовка сделала круглые глаза и замахала мне рукой. Прикрыв ладонью микрофон, прошептала:

– Рита, это Георгий, и он не знает, что ты здесь!

Скривившись, я показала ей пальцем на себя и отрицательно помахала указательным пальцем. Жутко удивившись, она всё-таки промямлила в трубку, соблюдая женскую солидарность:

– Нет, ее здесь нет, с чего ты взял? И что у вас такое произошло, что ты не знаешь, где она? Ничего не произошло и всё в порядке? Но почему ты тогда не знаешь, где она? Вы слегка повздорили и она не берет телефон? Ну и ну! Хорошо, если увижу, передам.

Она положила трубку и уставилась на меня так, будто увидела зелененького инопланетянина с парой целлулоидных крылышек за плечами.

– Итак, что у вас стряслось? Я-то была уверена, что вы идеальная пара. Георгий в тебе всегда души не чаял.

Чтобы не разрыдаться, я сжала кулаки и с трудом досчитала до десяти.

– Это тебе только казалось. Он встретил другую и сказал мне, что я в его жизни просто недоразумение. Ты же знаешь, почему он на мне женился.

Шура подтвердила:

– Конечно, знаю. Он в тебя по уши втрескался, когда ты еще совсем зеленой девчонкой была. У него твоих фотографий было – море, и он всегда их рассматривал, когда думал, что его никто не видит. Но я всегда была любопытной и как-то раз залезла к нему в стол и их все высмотрела. И женился он на тебе, потому что жутко хотел, а не по каким-то там другим причинам.

Георгий никогда меня не фотографировал, поэтому я решила, что ее слова – не более чем проявление родственной привязанности. Как известно, кровь не водица.

Не споря, я уныло согласилась:

– Что ж, возможно. Но с той поры всё изменилось. Он мне сам сказал, что полюбил другую.

Теперь уже Шура с недоверием посмотрела на меня.

– А мне Георгий велел, если увижу, передать тебе, что любит и всегда любил только тебя. И что с нетерпением ждет, когда ты вернешься.

Это было по меньшей мере странно, но комментировать его слова я не стала. Наверняка Георгий желает сохранить лицо перед родными и детьми. Пусть так и будет, я его разоблачать не собираюсь.

Попросила золовку никому не говорить, что я у нее была. Она сердито замахала на меня руками.

– Да Бог с тобой! Как я теперь об этом скажу? Георгий меня же на месте прихлопнет и прощенья не попросит! Ты сама-то не проговорись ненароком!

Пообещав молчать, как рыба, я вышла в прихожую, за мной следом, по-бабьи жалостливо причитая, поплелась Шура. Заметив приготовленный мной баул, всполошилась.

– Ты это куда? Не успела приехать, и вдруг…

Развязно хихикнув, я подтвердила:

– Уезжаю. Сначала по Питеру поброжу, потом к мальчишкам заскочу. А тебе лишние свидетели только мешают. Надеюсь, у тебя всё будет хорошо.

Понимая правоту моих слов, Шура разрывалась надвое. Как стосковавшейся по ласке нормальной женщине ей не хотелось осложнений в отношениях с новым мужчиной, но и меня просто так ей отпускать не хотелось. Разрешил ее сомнения настойчивый телефонный звонок. Крикнув мне:

– Погоди! Я сейчас! – она кинулась в комнату, а я неблаговоспитанно прислушалась.

На сей раз и в самом деле звонил тот, кого ждали. Помахав на прощанье рукой, я, не обращая внимания на Шурины призывные пассы, подхватила баул и вышла в подъезд. Вызвала лифт и спокойно доехала на нем до первого этажа.

До станции метро было не так уж далеко, но я вся испыхтелась, пока до нее добралась. Гораздо спокойнее было бы тормознуть такси и доехать до вокзала, но еще одно предложение посетить очередной ресторанчик мне было не перенести.

Забравшись в полупустой вагон «Стрелы», упала на свое место и замерла, приходя в себя. И чего я не осталась? Что меня так гонит по белу свету? Душевная пустота или поиски новой доли? Но для последнего я себя что-то слишком странно веду, отвергая вполне подходящих мне людей.

Память почему-то услужливо подсунула мне настойчивое лицо Романа, и я тихо зашептала, открещиваясь от искушения: чур меня, чур! Стать очередной подружкой олигарха мне для полного счастья не хватало, это ж надо!

Колеса мягко постукивали, навевая сон и тоску. На соседнем сиденье склочно ссорилась семейная парочка, привнося в мое одиночество некоторую долю снобизма.

По крайней мере, меня никто не будет доводить так, как эту возмущенную поведением муженька дамочку. При перечислении его грехов муж презрительно морщился и молчал, задрав нос, чем заводил женушку еще больше.

Когда она со слезами в голосе жаловалась, что ужасно испугалась, когда до отправления поезда оставалось всего десять минут, а его всё еще не было, он потихоньку хихикал. А ее слова, что ей пришлось одной приволочь из камеры хранения все их вещи, потому что она боялась опоздать, привела этого псевдомужика в откровенный восторг.

Наконец мне это надоело, и я встала. Проходя мимо супругов, незаметно кивнула женщине, и она догадливо вышла за мной в коридор.

Глядя на ее измученное лицо, я предложила:

– А почему бы вам не поменяться местами? Вам его демонстративно презирать? И ничего за него не делать? Ну, для чего вы тащили этот тяжеленный чемодан да еще две сумки? Чтобы продемонстрировать свою незаменимость? Как может быть мужчина сильным, если вы и сами со всем справляетесь? Если хотите иметь рядом с собой сильного мужа, будьте слабой.

Она встрепенулась, противодействуя, и я поняла, что ее не убедила.

– Да он такой…

Но я не захотела выслушивать очередные жалобы.

– Таким, какой он есть, вы сделали его сами. Его мать что, тоже за ним сама сумки волокла?

Это шокировало собеседницу, и она наконец-то по-настоящему задумалась. Я вернулась в купе, а она еще долго стояла в коридоре, что-то обдумывая.

Наш разговор всё же чему-то ее научил, потому что, сев на свое место, она с такой же презрительной миной, как у супруга, уставилась в окно.

Едва поезд остановился в Санкт-Петербурге, она, прихватив лишь свою сумочку, первой вылетела из вагона, оставив мужа тупо смотреть ей вслед. Поскольку он даже не знал, какие сумки его, дождался, когда из купе выйдут все пассажиры, и только тогда забрал оставшиеся вещи.

Пыхтя, вытащил их на перрон, но взбунтовавшейся супруги не оказалось и там. В результате ему пришлось переть весь их багаж в одиночку, и он, надеюсь, достаточно прочувствовал, как это тяжело и неприятно.

Но я недолго любовалась торжеством справедливости. Мне и самой пришлось тащить довольно тяжелый баул, да еще и обдумывать, куда же мне податься. Мне давно хотелось побывать в Гатчине и я, исполняя эту мечту, отправилась туда.

Доехав до городка на пригородной электричке, вышла на перрон и изучающе поглядела по сторонам. И тут же ко мне подлетела шустрая бабенка.

– Вы квартиру снять не хотите?

Догадавшись, что это всего лишь посредница, я чопорно ответила:

– Нет. – И продолжала стоять, будто ожидая опаздывающих встречавших. По опыту я знала, что на первое предложение соглашаться нельзя, эти перекупщики-посредники, как правило, заламывают цену гораздо выше, чем сами хозяева.

Я оказалась права – минут через десять ко мне подошла симпатичная женщина и предложила квартиру. Узнав цену, я согласилась. За такие деньги я вполне могла пожить здесь пару недель, пока стоит хорошая погода.

Квартирка была однокомнатная, в обычной пятиэтажке, на втором этаже. Обставлена не новой, но вполне добротной мебелью. Отдохнув, я пошла побродить по городку, предварительно надев легкий брючный костюм из немнущейся рогожки, накинув на голову легкий шарф, чтобы не получить солнечный удар, и нацепив на нос темные очки. Вид у меня получился самый шпионский.