— Тётушки звонили…Волнуются. Придётся ехать домой, чтобы не огорчать старух… - конечно, в это глупое оправдание никто не поверил, поскольку мужской голос из трубки разносился на версту, а Лена и вовсе тихонько рассмеялась.

Вызвав мне такси и проводив до двери, Инга, прощаясь, сказала мне вслед:

— Передавай бабушкам привет. Скажи, пусть не нервничают – это плохо сказывается на давлении.

Я утвердительно кивнула головой и вылетела из квартиры, как ужаленная улеем пчёл.

— Везучая…- услышала я вздох Лены, перед тем, как она закрыла за мной дверь.


***

Ароматы домашней еды настигли меня ещё на лестничной клетке. Уже ничему не удивляясь, я зашла в квартиру, и, под «радушное» приветствие осуждающей меня за долгое отсутствие Ани, скинула туфли в прихожей.

— Ты совсем обнаглела, Краснова. Гуляешь где-то, в то время как мы тут глаз не смыкали, ждали тебя. Думали, что случилось?

— Успокойся, «мамочка», я жива, здорова и у меня всё хорошо.

Под шквалом упрёк я добралась до кухни, увидев чудесную картину: у плиты, в фартуке с розовыми цветочками, колдовал над кастрюлей и сковородкой Дима. Как только моя сварливая подруга оказалась в зоне его видимости, она тут же подобрела, превратившись в настоящего ангела. Я тут же была забыта, и всё внимание Ани переключилось на нашего кулинара.

— Ты знаешь, у меня в квартире штукатурка осыпалась, я, пожалуй, поживу немного у тебя, - ласково прощебетала Анюта, обращаясь ко мне.

— Откуда осыпалась то? С лица? – не удержалась я от иголки в её адрес.

Подруга надулась и прошипела мне на ухо:

— Ехидна! Погоди, ты ещё Фёдору на глаза не попалась.

— Где он? – спросила я, заметив, что Аня уже перешла с моим начальством на неформальное общение.

— Он в душе, пошёл злость смывать, - пояснила Аня, вернувшись к восхищению талантами Димы, сопровождающимся активным хлопаньем длинных ресниц.

— У меня что здесь, проходной двор?! – не выдержала я, а испугавшийся Дмитрий несвязно попытался объяснить, что пойдет в магазин за недостающими для борща ингридиентами, попятился задом к двери, и, походкой каракатицы по морскому дну, скрылся за ней.

— Ну что ты так бесишься? Все же волнуются за тебя, - постаралась успокоить меня Аня.

— Ну да. Особенно ты тревожишься, - я с намёком посмотрела на ту дверь, за которой минуту назад скрылся «Дима-поводырь».

— И что? Мне ни капельки не стыдно! – Аня с гордым видом задрала свой курносый носик к потолку. – Пора и тебе помочь подруге личную жизнь устроить.

От такой наглости я почти потеряла дар речи. Похоже, что только меня одну не устраивает тот факт, что со мной собираются жить ещё три человека.

— Вот что я тебя скажу, - я перешла в наступление. – Сейчас же пойду, вытащу зачинщика этого беспредела из душа, и уходите все отсюда по-добру, по-здорову!

— Спинку не забудь потереть! – крикнула коварная подруга мне вслед.

Конечно, врываться в душ, чтобы увидеть «голые телеса» Генерального я не собиралась, поэтому тихонько постучала в дверь.

— Ты одет? – я успела спросить только это, поскольку дверь перед моим носом распахнулась, и с утверждением «Да», ко мне вышел Федя в одних спортивных штанах, с белым полотенцем, висящем на нее.

Я почти уткнулась носом в его обнаженную грудь, поэтому испуганно отскочила назад, замерев в шаге от Новикова.

— Ты чего? – спустя мгновение, Федя помахал у меня перед глазами, стараясь понять, всё ли со мной хорошо.

Но со мной всё было плохо. Даже очень. Взгляд намертво прилип к идеальному мужскому телу, которое, вероятно, полжизни проживало в спортивном клубе. Наверное, со стороны я смотрелась как олигофрен, готовый в любую минуту пустить слюну из открытого рта. Влажные волосы Фёдора были небрежно взлохмачены на голове, а по рельефному торсу, начиная с верхней части плеча и захватывая грудь, расползалась татуировка, вырисовывая причудливые узоры индейцев.

— Это называется «одет»? – я с трудом нашла в себе силы, чтобы вернуть себе остатки разума.

Федя рассмеялся, натягивая на тело белую футболку.

— Только не говори, что ты настолько скромная. Как мужчин из кустов по ночам высматривать…

Не дав ему договорить, я схватила Фёдора за руку, потащив в спальню.

— Эй, дорогая, не так быстро! Я и не ожидал от тебя такой страсти, – пытался упрямиться Новиков, и лишь тогда, когда я усадила его на кровать, я поняла, что выгляжу как маньячка.

— Давай поговорим, - устало вздохнув, я уселась рядом с ним. - Федь, я чувствую себя неловко. Давай мы мирно разойдёмся по своим домам?

Вместо упрёков и препирательств, Гендиректор ответил односложно:

— Хорошо.

— Что хорошо? – я не понимала резкой смены настроения Новикова, но сразу решила, что это неспроста.

Фёдор встал с кровати и опустился передо мной на колени, взяв мои руки в свои. Он так трогательно смотрел мне в глаза, что пришлось отвести взгляд, чтобы не расплакаться.

— Краснова, ты упёртая и наивная, но всё равно мне очень нравишься. Я не буду делать того, что сделает тебя несчастной, - он говорил это, нежно поглаживая руками мои пальцы, но спустя мгновение он вновь переменился и, поднявшись на ноги, сказал: – Я согласен переехать при соблюдении нескольких условий.

— Каких? – интуиция меня не подвела, и «Лжекозырь» точно что-то задумал.

Сложив руки на груди, Фёдор стал перечислять:

— Во-первых, ты без моего ведома никуда не ходишь, и обо всех своих передвижениях сообщаешь мне. Во-вторых, Дима будет по-прежнему возить тебя на работу, - и уже шепотом добавил: - Заодно проверит, жива ли. Ну, и в-третьих, - Федя снова вернул бодрость своему голосу: - Выходные будешь проводить со мной.

— Это ещё зачем? – удивилась я, чувствуя, что мне грозит «передозировка» Фёдором.

— А это, милая моя, для удовольствия, - я уже открыла рот для праведного возмущения, но Новиков опередил меня и, в одно мгновение, прикрыв мне его рукой, повалил на кровать, вжав меня себе в бок:

— Учти, я всегда могу передумать и остаться жить здесь. Кстати, я уже начинаю передумывать, - довольный, словно кот, отведавший густой сметанки, Гендиректор обхватил меня двумя руками, используя моё скромное тело в качестве подушки.

— Хорошо-хорошо. Уговорил, - чувствуя, что задыхаюсь, я поторопилась с ответом. Уж лучше жить под присмотром этого тирана, чем умереть страшной смертью от его объятий.

Поправив на себе одежду и пригладив растрепавшиеся волосы, я решила получить максимум из сложившейся ситуации. Взглянув на оставшегося лежать на моей кровати в позе морской звезды начальника, я, набравшись смелости, спросила:

— А мне что с этого будет?

Фёдор картинно удивился, и, подняв брови, констатировал факт:

— Катрин, из тебя бы мог получиться отличный бизнесмен. Всё это, - он выразительно окинул взглядом своё тело, проведя по нему руками: - только для тебя. Пользуйся в любое время.

Хмыкнув, я невольно залюбовалась этим самодовольным Нарциссом. Приблизившись настолько близко, как это возможно, я почувствовала, что зеленоглазый Гендиректор затаил дыхание. Чтобы смутить Новикова окончательно, я потрогала двумя пальчиками его бицепсы и изрекла томным голосом:

— Ну, допустим, мусор вынести ты сможешь. И огород вскопать к дачному сезону, пожалуй, тоже. А в остальном – даже и не знаю, какой от тебя толк, - с видом победительницы я оторвалась от Феди и попыталась встать с кровати, но резкий рывок за руку вернул меня на прежнее место. В мгновение ока Фёдор навис надо мной, и, осторожным движением поправив мне чёлку, он прошептал:

— Могу показать.

Фёдор был явно человеком не слов, а дела, поэтому моё верещание и сопротивление было моментально пресечено поцелуем его нежных, теплых губ. Стая розовых динозавров с табличками на шеях пронеслась внизу моего живота, оповещая остальные внутренние органы, а также мозг о том, что я влюбилась.

Стук в дверь отвлёк нас от очень приятного занятия, заставив оторваться друг от друга и замереть.

— Вы скоро там ругаться перестанете? – услышала я за дверью голос Ани. – Дима ужин приготовил – есть пора.

Я попыталась ответить ей, но голос дрожал, поэтому Федя, опередив меня, крикнул:

— Сейчас, идём!

Как только топот Аниных ножек удалился в другой конец коридора, я выпуталась из расслабившихся рук Новикова, тихо попросив:

— Больше так не делай!

— А ты не провоцируй меня! – тут же нашелся Гендиректор.

Чтобы наше «трогательное» общение не переросло в бурную ссору, я выскочила из комнаты, по пути забежав в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок и когда я зашла на кухню, улыбающийся Фёдор, как ни в чём не бывало, наслаждался стряпнёй своего водителя.

Присев за стол, я подождала, пока Дмитрий поставит передо мной тарелку и с торжественным видом преподнесла:

— Мы с Фёдором Ивановичем хотим вам кое-что сообщить.

Анины глаза загорелись, и она ляпнула, не подумав:

— Вы женитесь?

Фёдор окончательно развеселился, я ошарашено взглянула на подругу, а Дима поперхнулся борщом.

Аня поняла, что сморозила глупость, поэтому принялась оправдываться:

— Ну…ты так пафосно стала говорить…Обычно так сообщают о помолвке или о беременности…

— Лучше молчи! – пресекла я лепет подруги, усугубляющей ситуацию ещё больше. – Мы хотим сказать, что путём переговоров, - я метнула обиженный взгляд на Гендиректора: - мы с ним пришли к соглашению, что он не будет тут жить.

Разочарованный стон подруги огласил кухню.

— Анюта, ты, конечно же, можешь пожить у меня, раз у тебя проблемы со…штукатуркой, - я многозначительно посмотрела на расстроенную подругу, которая моментально отказалась от радужной перспективы совместного проживания, учитывая, что её объекта страсти здесь не будет.

Остальная часть ужина прошла довольно спокойно. Аня продолжала кокетничать с Димой, обиженно поглядывая на меня, а я искренне наслаждалась вкусным борщом. Оказывается, так приятно, когда кто-то готовит для тебя еду!

После чаепития, мы, наконец, распрощались и «задержавшиеся» гости стали расходиться по домам. Уже стоя в дверях, Фёдор протянул мне в руки золотую карту и, назвав пин-код, сказал:

— Трать столько, сколько нужно. Я и так не расплатился с тобой за жильё, - щёлкнув меня по носу, он подмигнул мне и с улыбкой на губах ушел, оставив меня в растерянности стоять посреди прихожей с куском пластика в руках.

* * *

Несмотря на то, что незваные гости покинули мой дом, вместо того, чтобы спать сладким сном младенца, я ворочалась в кровати до самого утра. Назойливые мысли не давали расслабиться, будто мухи, жужжа у меня в голове. Поэтому в пять утра я, наконец, решилась на откровенный «разговор» с умным человеком, то есть сама с собой. То, что меня тянет к Фёдору – тут и «к бабке не ходи», ясно, как Божий день. Строить с ним отношения? Нет. Это - слишком невероятно. Даже за то недолгое время, которое я проработала в “IT-union”, я успела наслушаться историй о коварном обольстителе шеренг красавиц. Ни с одной из них он не встречался более трёх месяцев. Кто он, а кто я? Гендиректору пока интересно общаться со мной, чему виной наше нестандартное знакомство, но я уверена, что, если я поддамся на его обольщение, то в скором времени я ему надоем. Итог будет плачевен: он, моментально выкинув меня из головы, отправится на поиск новых длинноногих приключений, а я, останусь ни с чем, и даже Берёзин покажется мне вишенкой на праздничном торте.

Несмотря на то, что Фёдор Иванович радовал своим присутствием моё скромное жилище на протяжении всего пары дней, последствия приняли катастрофический оборот: стоило мне только открыть свой шкаф, как из него посыпались, похожие на разноцветных змей, галстуки, которые явно не относились к предметам моего гардероба.

—Тьфу ты, ну ты! – возмутилась я, вынимая из-за пазухи одну из «гадюк», представляя как можно использовать столько ненужных мне аксессуаров: помидоры по весне подвязать в парнике у Ани на даче, или же вывесить объявление на аукцион.

С этими мыслями я продолжила процесс пробуждения, но на этом мои утренние приключения не закончились, потому, как ванная комната оказалась в таком же плачевном состоянии. Мои баночки с кремами, шампуни и бальзамы были наглым образом отодвинуты в сторону, уступив место всевозможным гелям для и после бритья, духам и прочей мужской всячине. Последней каплей стала зубная щётка Феди, аккуратно пристроившаяся по соседству с моей. Не хватало только нашей семейной фотографии на стене со свадебного торжества в окружении Фединой родни.

Наскоро приведя себя в порядок, я спустилась по старенькой лестнице, видавшей несколько поколений сорванцов, на улицу, где меня встретила новенькая дорожка из плитки, явно выложенной ночью. Готовая расцеловать внезапно расщедрившегося депутата, к которому обращались все жильцы дома не первый год, я заметила Диму, стоящего в конце дорожки около автомобиля с букетом цветов в руках.