- Нет, это неправда. Нисколечки. Мы дык наоборот, говорили, что враки это всё. Враки, так я и говорю. Чистые враки. Я всегда верил, точно, вот Пруди не даст соврать. Разве ж мы верили в такую наглую ложь, Пруди?

- Да не в жисть! - заявила Пруди.

- Дядя всегда считал вас бездельниками и паразитами. Думаю, что смогу уладить ваше дело до его прибытия.

Они стояли на дрожащих ногах, наполовину обиженные, наполовину встревоженные. Он не мог понять их трудностей, а им не хватало слов, чтобы объяснить. Даже та вина, которую они чувствовали, давно утонула под объяснениями, которые они так и не могли как следует сформулировать. Теперь они просто негодовали, что на них так набросились. На всё, что они делали или не делали, имелись веские причины.

- У нас только четыре пары рук, - сказал Джуд.

Чувство юмора Росса не сработало, а может, он просто выдохся.

- В этом году в тюрьме бушует лихорадка, - заявил он. - Недостаток дешевого джина будет не единственной вашей бедой.

Он развернулся и оставил их наедине со своими страхами.

***

В сумраке конюшни "Красного льва" он подумал, что у нанятой им кобылы поврежден сустав, но при свете дня увидел, что ее хромота - не более чем результат плохой работы кузнеца. Копыто лошади было почти открыто, а подкова слишком маленькая и тесная.

На следующий день Росс поскакал в Труро на почти слепом Рамуте, чтобы узнать, сможет ли он поладить с хозяином "Красного льва".

Тот слегка засомневался, прошло ли достаточно времени, чтобы дать ему право распоряжаться залогом, но законность никогда не была сильной стороной Росса, и он настоял на своем.

Находясь в городе, он взял в банке Паско денег и потратил часть своего жалкого капитала на двух молодых волов, которых должен был забрать Джуд. Если уж обрабатывать поля, то придется потратиться на рабочий скот.

Перекинув всякие мелкие покупки через седло, он вскорости вернулся обратно домой и обнаружил поджидающую Верити. На одно волнующее мгновение он подумал, что это Элизабет.

- Ты не приехал со мной повидаться, кузен, - сказала она, - так что мне пришлось тебя подождать. Я тут уже сорок минут.

Росс наклонился и поцеловал ее в щеку.

- Тебе следовало прислать записку. Я ездил в Труро. Джуд тебе, наверное, сказал.

- Да. Он предложил мне шезлонг, но я побоялась на него сесть, потому что он мог провалиться под моим весом. О, Росс, твой несчастный дом!

Он окинул взглядом дом. Оранжерея скрылась в зарослях вьюнка, который перекинулся через нее, расцвел и уже начал гнить.

- Всё можно поправить.

- Мне так стыдно, - сказала Верити, - что мы не заходили сюда. Что я не заходила сюда чаще. Эти Пэйнтеры...

- Вы были заняты.

- О, да. Только теперь, когда собран урожай, у нас есть время оглянуться вокруг. Но всё равно это не оправдание.

Он посмотрел на нее. Верити стояла совсем рядом. По крайней мере, она не изменилась, со своей маленькой аккуратной фигуркой, растрепанными волосами и крупным ртом. Она пришла из Тренвита в повседневном платье и без шляпки, а серый плащ беспечно болтался на плечах.

Они направились к конюшне.

- Я только что купил кобылу, - сказал Росс. - Тебе стоит на нее взглянуть. Старый Сквайр уже никуда не годится, а у большого Рамута нет глаз, чтобы избегать камней и рытвин.

- Расскажи мне про свою рану, - попросила она. - Она до сих пор сильно болит? Когда это произошло?

- О, давно. На реке Джеймс. Так, ерунда.

Верити взглянула на него.

- Ты ведь всегда был из тех, кто скрывает свою боль, да?

- Вот кобыла, - произнес Росс. - Я только что заплатил за нее двадцать пять гиней. Выгодная сделка, правда?

Она поколебалась.

- А разве она не хромая? Фрэнсис говорил... А ее правая нога, где у нее...

- Заживет гораздо быстрее, чем моя. Хотел бы я, чтобы любую рану можно было вылечить сменой обувки.

- Как ее зовут?

- Никто не знает. Я ждал тебя, чтобы дать ей имя.

Верити откинула волосы и нахмурилась.

- Хмм... Я бы назвала ее Брюнетка.

- По какой причине?

- У нее довольно темная полоса. А еще чтобы отдать дань ее новому хозяину.

Росс засмеялся, снял седло с Рамута и начал его чистить, пока кузина прислонилась к двери конюшни и что-то щебетала. Ее отец часто жаловался, что ей "не хватает изящества", это означало, что она не умеет поддерживать цветистые и приятные беседы ни о чем, которые столь многое добавляют к вкусу жизни. Но с Россом она всегда болтала без умолку.

Он пригласил Верити на ужин, но она отказалась.

- Мне нужно идти. Теперь, когда отец уже не так ловок, мне приходится о многом заботиться.

- И полагаю, тебе это нравится. Сначала давай прогуляемся к морю. Может быть, ты снова придешь только через несколько дней.

Она не стала спорить, поскольку ей льстило, что ее общество доставляет удовольствие. Они тронулись, держась рука об руку, как в детстве, но так его хромота стала заметней, и Росс выпустил руку и положил длинную худощавую ладонь ей на плечо.

Скорейшим способом добраться от дома до моря было взобраться на каменную стену и спуститься оттуда на пляж Хендрона, но сегодня они поднялись на лежащее за домом Длинное поле и пошли по той тропе, которой ходил в своих снах Джошуа.

- Дорогой, тебе придется тяжко потрудиться, чтобы привести дела в порядок, - сказала Верити, оглядываясь вокруг. - Тебе понадобится помощь.

- Вся зима впереди.

Она попыталась прочитать по лицу его мысли.

- Ты подумываешь о том, чтобы снова уехать, Росс?

- И очень скоро, если бы у меня были деньги или я не хромал, но учитывая и то, и другое...

- Так ты оставишь Джуда и Пруди?

- Они согласны работать без жалования. Я оставлю их, пока из них не выветрится джин. А еще нынче утром я нанял мальчишку по фамилии Картер, который искал работу. Ты его знаешь?

- Картера? Один из сыновей Конни Картер из Грамблера?

- Думаю, что да. Он был в Грамблере, но работа под землей оказалась для него слишком тяжелой. На глубине в шестьдесят саженей мало воздуха, чтобы осела пыль после подрывных работ, и он говорит, что начал харкать по утрам чернотой. Так что ему пришлось искать работу на свежем воздухе.

- О, это, наверное, Джим, ее старший. Его отец умер молодым.

- Что ж, я не могу позволить себе платить калекам, но он кажется вполне приемлемым. Он приступает завтра в шесть.

Они добрались до края утеса и теперь стояли в семидесяти или восьмидесяти футах над морем. Слева утесы спускались к бухточке Нампара-Коув, а потом снова вздымались, еще круче, в сторону Сола. На востоке, у пляжа Хендрона, море сегодня было спокойным: дымчато-серым, с проблесками фиолетового и живого, трогательного зеленого. Волны как тени змеей скользили под лоскутным покрывалом, почти невидимые, пока на их краю не показывались молочно-белые барашки.

Лицо Росса овевал легкий бриз, едва прикасаясь к волосам. Пока они смотрели, зеленое море начало волноваться и ускорять свой бег под надвигающимися облаками.

Росс плохо спал прошлой ночью, и теперь его лицо с серо-голубыми полузакрытыми глазами и шрамом, казавшемся белым на загорелой коже, выглядело на удивление тревожным. Верити отвернулась и вдруг произнесла:

- Ты, наверное, удивился, узнав... узнав про Фрэнсиса и Элизабет...

- Мы не были помолвлены.

- Это так странно, - сбивчиво продолжала Верити, - как всё произошло. Фрэнсис почти с ней не виделся до конца прошлого лета. Они встретились у Паско. А потом он не мог... не мог больше говорить ни о чем другом. Я сказала ему, как ты был с ней дружен, но она и сама ему в этом уже призналась.

- Как мило с ее стороны...

- Росс... Уверена, что ни один из них не желал поступить нечестно. Просто так случилось. Ты же не споришь с тучами, дождем или молнией. Ну и тут нечто вроде этого. Произошло помимо их воли. Я знаю Фрэнсиса, он просто не мог с собой совладать.

- С тех пор, как я уехал, цены так сильно поднялись, - сказал Росс. - Я заплатил три шиллинга и три пенса за ярд голландского полотна. Все мои сорочки проела моль.

- А потом, - продолжала Верити, - пошли слухи о том, что ты убит. Я не знаю, откуда это взялось, но думаю, что это Пэйнтеры, они выигрывали больше всего.

- Не больше, чем Фрэнсис.

- Да. Но это был не он.

Росс не сводил с моря наполненного мукой взгляда.

- Не очень-то приятная мысль, - произнес он через некоторое время.

Верити слегка сжала ему руку.

- Хотела бы я тебе помочь, дорогой. Может, ты бы заходил почаще? Почему бы тебе не ужинать у нас каждый день? Моя стряпня получше, чем у Пруди.

Он покачал головой.

- Я должен найти свой путь. Когда они собираются пожениться?

- Первого ноября.

- Так скоро? Я думал, больше, чем через месяц.

- Это решили вчера вечером.

- Ах вот как...

- Свадьба будет в Тренвите, он подходит лучше всего. Касгарн почти в руинах, протекает и полон сквозняков. Элизабет с родителями приедут утром в экипаже.

Верити продолжала болтать, понимая, что Росс почти ее не слушает, но горя желанием помочь ему пройти через этот сложный период. Теперь она замолчала и последовала его примеру - устремила взгляд на море.

- Если бы я была уверена, что это тебе поможет, то зимой я бы заходила, как только выдастся минутка. Если...

- Это помогло бы больше всего на свете, - ответил Росс.

Они направились обратно к дому. Росс не заметил, что Верити покраснела, вспыхнув до корней волос.

Значит, это случится первого ноября, меньше, чем через две недели.

Он немного прошелся с кузиной, а когда они расстались, то остановился на краю соснового бора и смотрел, как она быстрым решительным шагом удаляется в сторону Грамблера. Дым и пар от шахты стелился облаком по пустынной, усеянной булыжниками вересковой пустоши до самого Тренвита.

***

За возвышенностью, составляющей юго-восточную сторону долины Нампара, следовала низменность, где сгрудилась кучка коттеджей, известных под названием Меллин.

Это была земля Полдарка, и в этих шести коттеджах, построенных в форме прямого угла, так что каждый мог с легкостью наблюдать за приходом и уходом соседей, жили Триггсы, Клеммоу, Мартины, Дэниэлы и Вайгасы. Сюда и отправился Росс в поисках дешевой рабочей силы.

Полдарки всегда были в хороших отношениях со своими арендаторами. Не то чтобы не существовало классовых различий - они были настолько очевидны, что просто никто не видел нужды их подчеркивать, но в тех местах, где жизнь сконцентрирована вокруг ближайшего рудника, политесу не дозволено стоять на пути здравого смысла. Мелкие землевладельцы со своими длинными родословными и тощими кошельками воспринимались как часть земли, которой они владели.

На пути к Мартинам Россу пришлось проехать мимо трех коттеджей, пока он не оказался перед дверью того, где сидел, греясь на солнышке и покуривая, Джо Триггс - шахтер лет пятидесяти пяти, скрюченный от ревматизма и живущий на попечении тетушки, которая добывала скудные средства, торгуя рыбой в Соле. Создавалось впечатление, что Триггс так и не сдвинулся с места, с тех пор как Росс уехал двадцать восемь месяцев назад. Англия потеряла часть своей империи на западе и плотнее сжала хватку на востоке, ей пришлось в одиночку бороться с американцами, французами, голландцами, испанцами и Хайдером Али из Майсура. Правительства, флот, целые нации захватывались, восставали и сдавались. Над Францией поднялся воздушный шар, "Король Георг" [1] перевернулся в Спитхеде, а сын Чэтема [2] впервые возглавил кабинет министров. Но для Джо Триггса ничего не изменилось. Разве что его колено или плечо болели больше или меньше, а за исключением этого все его дни были так похожи, что сливались в один неразличимый узор и проходили мимо, не отмеченные событиями.

Во время разговора со стариком, Росс окинул взглядом остальные коттеджи. Ближайший пустовал, с тех пор как вся семья умерла от оспы в 1779 году, и лишился части крыши, а следующий, принадлежащий Клеммоу, выглядел немногим лучше. А что еще можно ожидать? Илай, самый юный и подающий надежды, отправился работать лакеем в Труро, остался лишь Рубен.

Три коттеджа с противоположной стороны находились в хорошем состоянии. Мартины и Дэниэлы дружили с Россом, а Ник Вайгас присматривал за своим коттеджем, хотя и был скользким мерзавцем.

В коттедже Мартинов миссис Заки Мартин, в очках на приплюснутом приветливом лице, провела его в единственную на первом этаже сумрачную комнату с утоптанным земляным полом, на котором гугукали и ползали трое нагих младенцев. Двое появились уже после отъезда Росса, всего детей было одиннадцать, а миссис Мартин уже опять ходила беременной. Четверо мальчиков уже работали под землей в Грамблере, а старшая дочь, Джинни, дробила там руду. Трое следующих по возрасту, от пяти и старше, как раз и были той дешевой рабочей силой, в которой нуждался Росс для расчистки полей.