Джил Грегори - Роза и Меч

Принц отнес девушку к постели перед очагом. Опустив ее на мягкие шкуры, Люций накрыл ее тело своим телом. В конце концов, она ведь его жена! И принадлежит ему по праву. В его" руках Бриттани расслабилась. В ее глазах отражалось желание, а волосы пахли, как дикие розы, растущие на севере королевства Палладрин.

Кровь принца струилась по жилам, как жидкий огонь. Он снова завладел ее ртом, наслаждаясь сладкими как мед губами и исходящим от ее кожи ароматом страсти. Принцесса Бритта, его жена, припала к его губам, словно мучимый жаждой путник к студеному ручью, вплетая пальцы в его коротко стриженые волосы. Желание и нетерпение, с которыми она отвечала на ласки, сводили принца с ума, добавляя силы бушующему, подобно лесному пожару, возбуждению.

Люцию понадобилась вся сила воли, чтобы не поддаться первобытным инстинктам и не забыть об осторожности. «Успокойся! Не спеши!» — с отчаянием напомнил он себе, когда ее руки обвились вокруг его шеи, притягивая его голову вниз, к зовущим девичьим губам.

Принц коснулся рукой груди Бриттани и… окончательно потерял голову. Как ему удалось снять с нее платье, Люций не знал, поскольку их губы не разомкнулись ни на секунду. А потом его руки заскользили, лаская это прекрасное тело, эту шелковистую кожу, сияющую в отблесках огня подобно золоту. Он не мог налюбоваться ее прекрасным, гибким телом. Потом его губы скользнули по ее плечу, туда, где на бледном шелке ее кожи виднелось родимое пятно в форме розы.

Наследственная отметина, связь между королевствами Палладрин и Маррик, между принцем и принцессой.

И между этим мужчиной и этой женщиной.

Хижина и кубки с вином исчезли. Мелистерн казался всего лишь смутным воспоминанием, призраком других времен. Остался только свет свечей и пляшущего в очаге пламени, вой ветра, жесткий соломенный тюфяк, женщина с волосами цвета меда и темноволосый сильный мужчина.

Но больше ничего и не было нужно.

Бриттани смутно осознавала, что принц покрывает ее тело поцелуями и дарит ей наслаждение с необыкновенной нежностью, от которой голова шла кругом. Люций ласкал ее грудь, пока с уст Бриттани не сорвался стон. Он открыл для нее мир наслаждения, которого принцесса до этого дня не знала. Неведомые ранее ощущения захлестнули девушку, когда муж прикоснулся губами к ее ушку, время от времени слегка покусывая розовую мочку. А потом он хриплым шепотом пообещал, что постарается не причинить ей боли.

— Я верю тебе, — выдохнула принцесса, глядя на него сияющими глазами.

Люций снова и снова осыпал ее плечи и грудь поцелуями, ласкал ее соски, по очереди дразня их языком. Бриттани показалось, что, если эта сладкая пытка продлится еще минуту, она сойдет с ума.

Ночь, огонь и страсть закружили их в своем бешеном танце. Ласки принца стали более настойчивыми, поцелуи — пламенными. Когда он вошел в нее, была короткая боль, колючая, как звездный свет. А потом осталось только изумление, удовольствие и глубокие толчки. Он снова и снова входил в нее, а Бриттани подавалась ему навстречу в ритме, старом, как этот мир. Она ласкала его напряженные руки, вдыхала аромат его разгоряченной кожи. Ее тело с радостью принимало его силу. Их тела, души и даже дыхание слились воедино, сплавленные сладким, счастливым огнем страсти…

Пламя в очаге потухло, масла в светильниках почти не осталось. После головокружительного взлета, когда возбуждение потихоньку засыпало, Бриттани лежала в объятиях своего мужа. Она отдалась приятной слабости и даже в полудреме продолжала слушать, как их сердца бьются в унисон, словно одно большое и сильное сердце.

Она проснулась в полном одиночестве. В комнате царила мертвая тишина.

Бриттани поспешно вскочила, отвела за уши упавшие на лицо волосы и оглядела хижину. Ни Люция, ни Мелистерна, ни Кассо…

С улицы не доносилось ни звука: не перекликались птицы, не шумел ветер. Достав из сумки чистое платье, принцесса поспешно оделась и расчесала волосы.

С каждой минутой Бриттани волновалась все больше. Неужели вчерашняя ночь ей просто приснилась? Сладкие поцелуи, страстные объятия, тепло и сила их переплетенных тел? Нет, конечно же, нет! Ее кожа до сих пор хранит память о его прикосновениях, а губы горят от поцелуев. Это был не сон — воспоминания о минувшей ночи были слишком живыми. Они поженились и разделили постель как муж и жена, сжимая друг друга в объятиях. Все это действительно произошло. Какое блаженство!

Внезапно девушка с пугающей ясностью осознала, что сегодня ей исполнилось двадцать лет. Возможно, сейчас, именно в этот миг Дарий узнал, что она жива. Что он предпримет? Сколько времени в ее распоряжении?

Дрожащими пальцами принцесса завязала плащ и бросилась к двери.

— Люций! Мелистерн! — ее голос эхом отдавался в зловещей тишине, окружившей хижину. — Люций! — снова позвала Бриттани, выходя навстречу бледным солнечным лучам.

Небо еще никогда не казалось ей таким голубым. Силуэты голых деревьев резко выделялись на его фоне. Девушка направилась к крохотной конюшне за хижиной. Там она их и увидела — два тела скорчились на земле. Лужи крови отливали металлом. Один из мужчин лежал лицом вниз, другой пытался ползти к хижине.

— Люций!

Страх сжал сердце Бриттани, и она бросилась вперед. Потом поняла, что перед ней не муж, а Мелистерн. Кровь заливала лицо и руки старика, а в руке он сжимал охотничий нож. Сзади в луже крови неподвижно лежало тело Кассо, его слуги.

— Ради всех святых, что случилось?

Бриттани упала на колени перед Мелистерном. Он поднял на нее взгляд и силился что-то сказать, но у него ничего не выходило.

— Что я могу для вас сделать? — в отчаянии спрашивала девушка. — Где Люций?

— Уех-х-хал на ох-х-хоту. Олен-нина и ягоды. Вам на завтрак.

Отшельник говорил так тихо, что Бриттани пришлось нагнуться, чтобы разобрать его слова. Ужас охватил девушку, когда она заглянула в его потемневшие глаза, из которых уже начинала уходить жизнь.

— Он уехал еще до того… перед тем, как… появились они. Вы должны спрятаться… в доме. Они вернутся.

— Я никуда без вас не пойду.

Бриттани попыталась приподнять старого мага, но тот вдруг заволновался, из последних сил пытаясь привлечь ее внимание к тому, что находилось у нее за спиной. Нож с глухим стуком выпал из его пальцев.

— Бегите, принцесса! Они прилетели за вами. Они унесут вас… Вам надо…

Мелистерн широко распахнутыми от страха глазами смотрел через ее плечо. Бриттани поспешно обернулась. Ужас накрыл ее ледяной волной. Сердце замерло в груди. Там, где только что не было ничего, кроме голых ветвей, теперь сидело около полудюжины огромных, размером с молодого оленя, воронов. Сучья гнулись под весом гигантских птиц, наблюдавших за Бриттани темными, зловеще поблескивающими глазами.

— Оставьте меня! — умолял Мелистерн. — Бегите… в дом… Вы еще можете успеть…

Бриттани сглотнула подступивший к горлу комок.

— Только с вами, — шепнула она и попыталась помочь отшельнику встать. Отчаяние придало ей сил. Все это время принцесса не сводила глаз с огромных воронов, которые немигающим взглядом следили за каждым ее движением.

Отшельник тяжело привалился к ее плечу. Но они понемногу приближались к двери хижины. Один шаг, второй…

Самый крупный ворон, сидевший на нижней ветке, приоткрыл огромный клюв и хрипло каркнул. Бриттани сразу поняла, что это был приказ, поскольку шесть птиц одновременно сели на землю, преградив путь к хижине.

— Принцесса, умоляю вас… бегите… в лес…

К ужасу Бриттани, отшельник осел, несмотря на то, что она изо всех сил пыталась удержать его. Девушка склонилась над ним. Слезы застилали ей глаза.

Внезапно Бриттани выпрямилась и посмотрела в глаза вожаку стаи.

— Убирайся! — резко приказала она. — Возвращайся к своему хозяину.

Птицы быстро захлопали крыльями, взлетели и, выставив вперед огромные когти, бросились к ней и беспомощному Мелистерну.

Принцесса вскрикнула и потянулась к ножу, который выронил Мелистерн. Вожак воронов спикировал прямо на Бриттани. Она наугад выбросила руку с оружием вверх, но промахнулась, поскольку птица ловко увернулась от удара. Еще два ворона бросились на принцессу. Не помня себя от ужаса, она отмахивалась ножом.

— Бритта, ложись! Вниз!

Все вокруг завертелось в сумасшедшем вихре. Бриттани увидела, что Люций скачет к ней на своем жеребце с обнаженным Мечом Марриков в руке, а птицы бросаются на него со злобными криками, а потом взмывают вверх, пытаясь уклониться от его ударов. С быстротой молнии сверкающий клинок рассекал воздух, с убийственной точностью находил он свои жертвы. Два ворона упали. Остальные закричали еще громче, потом, повинуясь приказу вожака, метнулись к Люцию, превратившись в сплошной клубок крыльев и когтей.

Громко заржал жеребец. Меч описал изящную дугу — и голова огромного ворона-вожака отлетела в сторону. Тело птицы упало на землю. Остальные вороны подняли оглушительный крик и, описав над людьми круг, понеслись низко над верхушками деревьев в сторону едва различимых отсюда холмов на границе Палладрина.

— Ты не ранена? — спросил Люций, спрыгивая с коня и бегом направляясь к ней.

Бриттани отрицательно покачала головой.

— Я нет, но Мелистерн ранен серьезно. А Кассо погиб. Девушка подбежала к старику, лежащему на снегу и истекающему кровью. Его глаза затянула пелена боли.

— Люций, я боюсь, он умирает. Его надо отнести в дом.

С потемневшим лицом Люций поднял Мелистерна и последовал за ней.

Когда они устроили старого мага в кровати, тот едва мог говорить. Однако он собрался с силами: попросил достать кое-какие травы из вышитого золотом мешочка в сундуке и рассказал, как приготовить из них отвар.

— Он очистит кровь от яда, — прошептал отшельник.

Его голос был сухим, как прошлогодние листья, и Бриттани поняла, что яд воронов был намного опаснее, чем нанесенные ими раны.

Прошло всего несколько минут после того, как Мелистерна напоили отваром, а его взор прояснился и он смог говорить. Откинувшись на подушку, маг поманил к себе Бриттани. Рубин на его пальце загорелся ярким огнем.

— Принцесса, теперь вам нужно уезжать. Вам и Люцию. Не стоит больше задерживаться.

— Мы не уедем, пока вам не станет лучше.

— Но вы должны! — он перевел взгляд на мрачного Люция, который молча стоял за спиной принцессы. — Зелье уже работает. Влияние яда слабеет. К закату силы вернутся ко мне.

— Но до этого времени ты беспомощен, Мелистерн, и совершенно беззащитен, — принц испытывающее посмотрел на старика. — А они могут вернуться.

— Они действительно вернутся. И на этот раз Дарий пошлет других чудовищ, намного страшнее этих. Победить их будет сложнее. Но, если принцесса уедет, они сюда не придут. Неужели вы хотите, чтобы они снова напали на мое скромное жилище? — старик повернулся к Бриттани.

Девушка побледнела.

— Вы же знаете, что нет!

Мелистерн кивнул, и на губах его появилась слабая улыбка.

— Тогда вам нужно уезжать. Немедленно. Слуги Дария станут преследовать вас. Единственная надежда на спасение — Жезл Розы. Сила, которую он даст, будет вам лучшей защитой. Люций, даже с Мечом Марриков в руках, не сможет в одиночку противостоять колдовским чарам Дария. Эти создания — ничто по сравнению с теми исчадиями ада, которые он может послать по вашему следу.

— Но где мне искать Жезл Розы? Я даже не знаю, с чего начать!

— Я знаю.

Его слова ошеломили девушку. Она не отрывала глаз от лица Мелистерна, поразительно спокойного для человека, который только что чудом избежал смерти и которому даже сейчас приходится бороться за жизнь.

— Я всегда это знал, поскольку именно я его и спрятал.

— Где? — хором вскричали Люций и Бриттани. И снова лицо отшельника озарила улыбка.

— Он в Палладрине, в Ледяной долине. Я вморозил его глубоко в лед в центре пещеры Дьявола.

— Вморозил в лед?

— Да. Жезл скрыт под толщей льда. Вот, возьмите, — Мелистерн снял с пальца кольцо с рубином и вложил его в руку Бриттани. Девушка почувствовала, что исходящее от камня тепло жжет ее ладонь. — На розе, которой украшен Жезл, есть рубиновая капля росы. Тот рубин приходится этому братом. Они будут говорить друг с другом, когда вы окажетесь достаточно близко.

— Говорить друг с другом? — озадаченно переспросила Бриттани.

— Вы увидите. Возьмите кольцо, принцесса. И уезжайте. Сейчас же!

Люций подошел и схватил ее за руку.

— Так, ты слышала, что сказал Мелистерн?

— Но он ранен. Не следует ли нам остаться, пока…

— Пока вы не привлечете сюда других тварей или демона-другого? Вы этого хотите, принцесса?

Бриттани смотрела Люцию в глаза, пораженная его резкостью. В его голосе явно слышалось раздражение. Она еще не пришла в себя после схватки с воронами, после их ужасной расправы с Кассо и Мелистерном, а Люций стоит и смотрит на нее так, словно она глупый, раскапризничавшийся ребенок, а не его жена! Разве не ее он этой ночью целовал и ласкал? Разве не с ней занимался любовью?