— Я упала, мадам. И подвернула ногу. Сэр Оуэн был так добр, что принес меня сюда.

— Усадите ее, сэр Оуэн, и дайте мне посмотреть, что там случилось, — велела графиня. — Леди, сэр Оуэн отныне числится среди моих джентльменов. Я знаю, что вы все приветливо его примете.

Сэр Оуэн устроил девушку в кресле. Розамунда нерешительно подняла юбку и обнажила распухшую, багрово-синюю щиколотку. Стоило ему коснуться ноги, и девушка съежилась от боли.

— Ну и ну, — покачала головой графиня. — Придется остаться в постели на несколько дней, пока не спадет опухоль, А вот и твоя Мейбл, дитя мое. Она завяжет тебе ногу и приложит к ней бальзам. Сэр Оуэн, отнесите леди Розамунду в спальню, и пусть служанка о ней позаботится.

Мейбл пошла вперед, показывая дорогу, и попросила сэра Оуэна посадить Розамунду на стул в спальне, которую та делила с Мег.

— Вы не принесете мне горячей воды, сэр? — попросила она. — Я сделаю настой из трав для хозяйки.

Мередит кивнул и поспешил выполнить поручение, — Ты небось гуляла с этим нахальным молодым принцем, — ворчала служанка. — И не пытайся отрицать! Молодая принцесса видела, как ты ушла с ним!

— Мы только хотели поиграть в теннис, — оправдывалась Розамунда.

— Но ты не умеешь играть в этот самый теннис! — сердито возразила Мейбл.

— В него играют мячом, — пояснила Розамунда. — Я упала и подвернула щиколотку, когда пыталась поймать мяч.

— Леди не стоит заниматься подобными вещами и бегать, как мальчишке-сорванцу! — решила Мейбл, принимаясь шарить в сундучке в поисках трав. На пороге появился слуга с горячей водой.

— Меня послал сэр Оуэн. Вам еще что-то понадобится? — спросил он.

— Нет, больше ничего, — заверила Мейбл, принимаясь готовить настой.

Пока травы мокли в горячей воде, Мейбл помогла госпоже раздеться и лечь. Потом намочила в настое тряпочку, наложила на опухоль и перевязала, после чего подложила под ногу Розамунде маленькую жесткую подушку.

— Сейчас принесу тебе супу, — пообещала она.

— Но я голодна! — заныла Розамунда. — И хочу мяса!

— Посмотрю, что тут можно сделать, — слегка улыбнулась Мейбл, выходя. Если девушка не потеряла аппетита, значит, не так уж сильно больна.

В комнату проскользнула Мег.

— Ты была с Хэлом. Он поцеловал тебя? Расскажи мне все, Розамунда!

— Тут нечего рассказывать, — с деланным зевком отговаривалась девушка.

— Лгунья! — воскликнула Мег. — Он целовал тебя. И что еще?

— Почему ты не веришь, что не было ничего, кроме одного маленького поцелуя? — пробормотала Розамунда.

— Потому что хорошо знаю своего братца. Так что лучше признавайся, что произошло, иначе я просто умру от любопытства.

Ее голубые глаза возбужденно горели, щеки разрумянились.

— Говорю же, почти не о чем рассказывать, — начала Розамунда.

Мег взволнованно подалась вперед, предвкушая восхитительные подробности.

— Хэл.., он сказал, что я могу называть его так с глазу на глаз.., настоял на том, чтобы я научилась играть в теннис. Я упала и повредила ногу. Он понес меня в дом через сад, но на полпути остановился и сказал, что я должна его поцеловать. Потом уселся на скамью и поцеловал меня. И мне это понравилось, Мег! Вправду понравилось!

— Вчера вечером я тоже позволила Ричарду Невиллу поцеловать себя! — выпалила Мег. — И мне тоже понравилось, но я, разумеется, не поцеловала его в ответ, тем более что через несколько недель придется отправиться на север, к мужу. Я должна беречь свое доброе имя. Ну, что дальше?

Розамунда уже давно усвоила, что спорить с принцессой не имеет смысла.

— Он погладил меня по груди, — выдохнула она.

— О-о-о! — прошептала Мег, вытаращив глаза.

— Я остановила его, разумеется. Мне тоже следует заботиться о своей репутации.

— И что ты почувствовала? — не отставала Мег.

— Невозможно описать словами, но думала, что лишусь чувств от удовольствия.

Она мечтательно вздохнула при воспоминании о большой ладони, сжимавшей ее маленькую грудь.

— Я слышала, что мужчины иногда проделывают нечто подобное. И еще многое другое, — сообщила Мег шепотом, — Что именно? — допрашивала Розамунда. Теперь уже она хотела продолжать разговор.

— Не знаю, но большинство моих знакомых женщин наслаждаются мужниными ласками. Думаю, мы обе скоро узнаем, в чем дело.

— Ты — да, а вот что до меня… Ты выйдешь замуж раньше, Мег, а мне и слова никто не сказал о муже.

— Зато теперь сэр Оуэн снова рядом, — поддела Мег. — Разве тебе не приятно было в его объятиях? Или тебе больше понравился мой брат? Генри, разумеется, не для тебя и никогда не будет твоим, но тебе ведь нравится сэр Оуэн?

Дамы его привечают.

— Он очень мил, — медленно выговорила Розамунда.

— И так осторожно тебя нес! До чего же он нежно на тебя поглядывает, когда думает, что никто не видит! По-моему, он к тебе неравнодушен, Розамунда, и станет хорошим мужем. Очень красив и давно не зеленый мальчишка.

Однако достаточно молод, чтобы быть неутомимым любовником, который подарит тебе детей.

— Мег! — запротестовала Розамунда, но была вынуждена признать, что лелеет те же мысли. Оуэн Мередит с его темно-русыми волосами, зеленовато-карими глазами, прямым носом и квадратным подбородком казался ей крайне привлекательным. Интересно, каково это — поцеловаться с ним? Правда, губы у него узкие, но рот достаточно широк.

И эти большие сильные ладони. Что будет, когда они лягут на ее груди? Почувствует ли она тот же трепет, который пробудил принц Генри в ее невинном сердце? И он так добр к ней. Недаром сэр Оуэн всегда казался ей похожим на Хью Кэбота в молодости.

— О чем ты думаешь? — не выдержала Мег.

— Ты в самом деле считаешь, что я нравлюсь сэру Оуэну? — робко спросила Розамунда.

— Да, и еще как! И он заслуживает жены, хорошей жены, Розамунда. Я знала сэра Оуэна всю свою жизнь. Моя мать часто говаривала, что из всех наших слуг он один воистину заслуживает имени настоящего рыцаря и что он самый благородный человек из тех, кого она знала. К тому же он добр, о чем тебе, разумеется, известно. Да, у него нет ничего, кроме шпаги, коня и доброго имени, но ты ведь не ожидаешь, что тебе дадут в мужья знатного человека. Уж лучше сэр Оуэн, чем такой, как твой дядюшка, мужчина со скромным поместьем, который женится на тебе ради земель и станет обращаться, как со служанкой! Помнишь, ты рассказывала мне о леди Агнес, первой жене твоего дяди… Как грустно, что она так и не узнала истинной любви!

— Мой дядя и вправду женился на ней ради клочка земли, потому что своей у него не было. Я уверена, что и сэр Оуэн сделал бы то же самое. Но на этот раз я хочу любви! — воскликнула Розамунда.

— Любовь — роскошь, которой не может позволить себе состоятельная женщина, — вздохнула Маргарет Тюдор. — Сначала обвенчайся. И если повезет, любовь придет позже.

Руки женщины обычно ищут по какой-то причине, далекой от любви. Чаще всего из-за денег или поместий. Принцесса Англии венчается с шотландским королем ради мира между их странами, чтобы те дети, которые у них родятся, помнили о своей английской крови и избегали свар. Дочерей титулованных особ выдают замуж, потому что хотят приобрести новые влиятельные связи, а иногда и богатство. Твой муж женится на тебе ради земель и скота. Женихи не обходят дочь фермера, если ее мать рожала в основном мальчиков и есть надежда, что девушка пойдет по ее стопам, чтобы было кому обрабатывать землю. Так при чем же здесь любовь? Следующие несколько месяцев двор будет занят приготовлениями к моему отъезду, и у тебя будет время присмотреться к сэру Оуэну как к будущему мужу. Воспользуйся предоставленной возможностью и не флиртуй больше с моим братом, тем более что он женится на Кейт после того, как наш отец выжмет все что можно из короля Арагона и Кастилии. Этому браку суждено состояться.

Кроме того, он укрепит английский трон. Мой отец всегда хотел этого, точно так же, как хотел союза между мной и Яковом Стюартом.

А у тебя есть нечто вроде выбора. Если решишь, что хочешь в мужья сэра Оуэна, я попрошу за тебя. И они дадут мне все, что я пожелаю. Я покидаю свою семью и делаю это по доброй воле. Поэтому они и исполнят все мои просьбы, в разумных пределах, разумеется. Отец вознаградит верного слугу, и это ему ничего не будет стоить!

— Я подумаю, — кивнула Розамунда.

Мег права. Ей предоставлено нечто вроде выбора. После ее отъезда Розамунде не будет места при дворе. Кейт — милая девушка, но слишком заботится об этикете и королевском достоинстве. И недаром: когда-нибудь она станет королевой английской. Розамунда быстро усвоила, что, будучи особой незначительной, она тоже имеет свои преимущества: сильные мира сего не стесняются говорить при тебе откровенно, словно тебя вообще не существует. И она немало узнала за это время лишь потому, что умела слушать.

Союз с Испанией был крайне важен для короля Генриха, и он добьется своего любой ценой.

А принц Генри? Он очарователен, но все же остается мальчишкой, пусть и с телом взрослого мужчины. Зато он легкомыслен и эгоистичен. Ему безразлична репутация Розамунды.

Просто взбрело в голову обольстить подопечную короля, чтобы хвастаться победой перед друзьями, а что будет с ней потом? Какая разница! Ведь ему предстоит взойти на трон. Принципы и правила морали, которым следовали обычные люди, для него не были писаны. Розамунда поняла это, прожив при дворе всего несколько месяцев. Принцы — сами себе закон, и так будет всегда!

Юный Генри Тюдор и в самом деле не желал признавать никакой власти над собой. Если бы сэр Оуэн не появился вовремя, он наверняка сумел бы соблазнить Розамунду. И разумеется, снова попытается сломить ее оборону.

Но она не так глупа, как он воображал! Правда, удивительно, что она не сразу поддалась ему, но ее сообразительность только делает игру более волнующей. Посмотрим, кто кого!

— Я поимею ее, — объявил он друзьям.

— Брось, Хэл, — уговаривал Чарлз Брендон, бывший на несколько лет старше и гораздо осторожнее принца. — Теперь, когда она повредила ногу, твоя бабушка глаз с нее не спустит. Можешь быть уверен, она знает, как сильно ушиблась Розамунда. Кроме того, сэр Оуэн видел тебя. Он благородный рыцарь и, если посчитает, что девушка в опасности, постарается ее уберечь. Да и зачем она тебе, Хэл? Есть немало таких, кто будет рад напоить твоего задорного петушка в своем корытце. Жены престарелых мужей так и рвутся встретиться с пылким любовником под покровом ночи. Подумай лучше об этом!

Он понимающе усмехнулся.

— Но то обстоятельство, что она не так легко доступна, делает охоту более опасной и заманчивой, — вмешался молодой лорд Ричард Невилл. — Девственница, подумать только! У меня еще не было ни одной, хотя от своей невесты я ожидаю целомудрия. Соблазнить девчонку в ее же постели, под носом у своей бабки.., да, это ловкий ход! Если кто-то и сумеет такое проделать, то только ты! Готов побиться об заклад!

Его черные глаза хищно блеснули.

— Идет, Невилл! — воскликнул лорд Перси. — Ставлю золотой нобль с розой, что у него ничего не выйдет!

— Я совершенно не одобряю этой затеи, — объявил Чарлз Брендон, — но согласен быть судьей.

— Ты глуп, если ставишь против меня. Перси! — рассмеялся принц. — И только подогрел мой аппетит к девственной плоти. Я сорву вишенку девчонки еще до конца недели! — расхвастался он. — Один из лакеев принца водил дружбу со служанкой графини. Он и узнал, что графиня и ее дамы этим днем собираются прогуляться по реке в небольшой барке, а Розамунда останется дома, поскольку нога у нее еще не зажила. Девушка будет одна, если не считать нескольких служанок, которые решат, что своевольный принц попросту хочет воспользоваться отсутствием бабушки, чтобы сорвать пару поцелуев у хорошенькой вдовы. Несколько монет, и их молчание и отсутствие будут обеспечены.

У Розамунды начался небольшой жар, так что она все время дремала и проснулась оттого, что перина на кровати просела под чьим-то весом. Повернувшись, она взглянула в смеющееся лицо принца Генри, — Хэл! — удивленно ахнула она. — Что ты здесь делаешь? Немедленно уходи! Это неприлично!

Вместо ответа он схватил ее в объятия, шепча:

— Дорогая Розамунда, моя сладкая госпожа Фрайарсгейта, я обожаю тебя! Ты должна позволить мне поцелуй, сердечко мое. Всего лишь один! Потом, клянусь, я сразу же уйду! Поверь. Я только и думаю о нашем свидании в саду!

— Нет! — твердо заявила Розамунда. — На этот раз, Хэл, меня не улестишь. Даже если тебя просто увидят здесь, моя репутация будет погублена! Как жестоко, что тебе все безразлично, кроме своего удовольствия! Тебе все равно, что будет со мной!

— Но мне не безразлично твое удовольствие, сердце мое.

Его проворные руки стали ласкать ее груди.

— Такие спелые маленькие ягодки, и кто воздаст им должное, кроме меня! Я вижу, как белеет твоя плоть сквозь полотно надушенной камизы, Розамунда!