Бертрис Смолл - Розамунда, любовница короля

— Если ваше высочество не пропустит меня, — рассерженно прошипела Розамунда, — я закричу.

— Не посмеешь, — нервно пробормотал он.

Розамунда открыла рот и завизжала во весь голос.

Коридор немедленно заполнился стражниками.

— Что случилось, миледи? — спросил первый, кто успел добежать до девушки.

— О, — с невинным видом пожаловалась Розамунда, — кажется, я видела крысу. Ужасно большую. Простите, что вызвала такой переполох.

Она мило улыбнулась ближайшему стражнику и, протиснувшись мимо, открыла дверь в сад.

— Девушки, — фыркнул тот, — что с них взять! Вы тоже видели крысу, ваше высочество?

Генрих Тюдор кивнул:

— Да, просто гигантскую, с доброго кота! Я бы убил тварь, но тут леди спугнула ее своим криком, — солгал он, не сводя глаз с медленно закрывавшейся за Розамундой двери.

Оказавшись в саду, Розамунда жадно вдохнула медовый аромат зелени и резковатый запах гниющих водорослей, доносившийся с реки. На воздухе было тепло, ветерок едва шевелил листья деревьев. Розамунда неторопливо шла по усыпанной щебнем дорожке. Графиня Ричмонд сказала, что он где-то здесь.

И тут она увидела Оуэна. Он стоял спиной к ней, глядя на реку, но, заслышав шаги, повернулся.

— Розамунда!

Девушка сделала реверанс.

— Милорд, — негромко ответила она.

Оуэн шагнул вперед и, сжав ее руки, посмотрел в глаза.

— Ты говорила с матерью короля и согласилась на свадьбу?

Зеленовато-карие глаза, казалось, смотрели в душу в поисках малейших признаков недовольства.

Розамунда застенчиво улыбнулась:

— Думаю, это лучшее решение для нас обоих, сэр. Мне нужен муж, а вы, женившись на мне, по-прежнему сможете верно служить Тюдорам. А вы, сэр? Хотите быть моим супругом?

— Да, и очень, — кивнул он. — Но ты понимаешь, Розамунда, что в отличие от первых двух браков этот будет настоящим во всех смыслах слова, а не только по названию? Мы станем делить одно ложе, и ты будешь мне истинной женой, как повелел Господь.

— Я достаточно взрослая, сэр, — покраснев, смело ответила она. — И даже старше шотландской королевы.

Все еще держа ее за руку, Оуэн осторожно погладил розовую щечку. В его глазах вспыхнули огоньки.

— Ты очень красива, — шепнул он, касаясь ее губ своими. — Я буду тебе хорошим мужем, Розамунда.

— Знаю, — ответила она, не покривив душой. В тот момент, когда их губы встретились, Розамунда Болтон поняла, что всю свою жизнь ждала именно этого мгновения. — Знаю, Оуэн, — убежденно повторила она.

— Сегодня, — возвестил король, стоя за высоким столом, — я должен объявить радостную новость. Вы все знакомы с сэром Оуэном Мередитом. Он с самого детства служил дому Тюдоров, и служил верно. Королева шотландская потребовала от меня одолжения. Попросила, чтобы в честь ее свадьбы я вознаградил нашего верного слугу, и я с радостью согласился. Поэтому и отдаю руку своей подопечной, леди Розамунды Болтон из Фрайарсгейта, сэру Оуэну Мередиту и разрешаю следовать до дома вместе со свадебным поездом моей дочери. Пусть их совместная жизнь будет счастливой и богатой детьми.

Он поднял кубок, приветствуя пару, сидевшую за раскладным столом чуть пониже коронованных особ.

Весь зал встал, словно по команде. Собравшиеся поднимали чаши и кричали в один голос:

— Долгой жизни и много детей!

Розамунда, залившись краской, сжала руку Оуэна.

— Боюсь, Хэл проиграл пари, — пробурчал Ричард Невилл, сидевший на дальнем конце стола.

— Но и ты его не выиграл, — тихо заметил Оуэн Мередит, услышавший замечание Невилла. — Мастер Брендон, вы принесете все ставки графине Ричмонд и скажете, что это пожертвование от друзей принца Генри в пользу бедных. И на будущее постарайтесь вести себя поосторожнее в подобных играх.

— Все будет сделано так, как вы велели, сэр Оуэн, — заверил Чарлз, почтительно наклонив голову.

Но Ричард Невилл, очевидно оскорбившись, не желал успокаиваться.

— Это вам следует быть поосторожнее, Мередит! — прорычал он. — В тех местах, куда вы отправляетесь, моя семья имеет неограниченную власть!

— Вы вели себя бесчестно, сэр. Будьте благодарны, что я ни словом не обмолвлюсь об этом вашему отцу, который, можете не сомневаться, немедленно отправил бы вас домой, — резко ответил сэр Оуэн. — И только потому, что я не желаю чернить доброе имя Розамунды, воздержусь от того, чтобы задать трепку, которая вам настоятельно необходима.

И не смейте мне угрожать. Лучше объясните, как у вас хватило духу подбивать будущего короля Англии на столь низкие поступки?

Ричард Невилл открыл было рот; Но Брендон яростно прошипел:

— Помолчи! Тому, что мы пытались сделать, нет прощения, и я знал это, когда согласился судить пари. Сейчас мы получили то, что заслужили! А вы, сэр Оуэн, покорнейше прошу, уж извините нас.

— Ваши извинения приняты, мастер Брендон, — спокойно кивнул Мередит.

— Что тут происходит? — встревожилась Розамунда.

— Ничего особенного, любимая, — заверил Оуэн.

— Сэр, если вы намерены обращаться со мной, как с безмозглым и хилым цветочком, боюсь, мы вряд ли поладим. Так из-за чего эта ссора? — допытывалась Розамунда.

— Мы держали пари, сможет ли принц Хэл совратить вас или нет! — злорадно выпалил Ричард Невилл. — Вы такая невинная маленькая простушка, леди, что ему бы это не составило труда.

К общему удивлению, Розамунда громко рассмеялась:

— А вы, сэр, просто дурак, если посчитали, что одного лишь обаяния принца Генри достаточно, чтобы похитить мою добродетель! Сельские девушки умны по-своему! Мы, конечно, не отличаемся знанием света, но обольщение есть обольщение, кто бы его ни затеял, принц или пастух! Хотя, должна согласиться, что речи принца куда более цветисты. — Она снова рассмеялась и, словно вспомнив что-то, добавила:

— Кстати, когда ваш отец будет гадать, почему я больше не посылаю своего жеребца к его кобылам, передайте ему наш разговор. Я знаю, что он надеялся вырастить добрых боевых коней от моего Отважного. Какая жалость!

И, улыбнувшись нареченному, девушка во всеуслышание попросила:

— Пожалуйста, уведите меня из зала, сэр. Я нахожу, что здесь очень плохо пахнет!

Оуэн без единого слова поднялся и проводил ее к выходу, улыбаясь и кивая на доносившиеся со всех сторон поздравления. Только оказавшись за дверями, он повернулся к Розамунде и с усмешкой заметил:

— Я и забыл, какой сообразительной и свирепой ты можешь иногда быть, любимая.

— Разумеется, я казалась тихой серой мышкой все эти месяцы, что провела при дворе, — согласилась она, — потому что в таком окружении просто не была в себе уверена.

Но теперь, когда я собираюсь вернуться, снова могу стать собой! Надеюсь, я вам нравлюсь такой, какая есть, сэр, ибо вы в любом случае ничего не сумеете поделать.

Оуэн остановился и сжал ее лицо ладонями.

— Ты пришлась мне по душе с самой первой встречи, Розамунда Болтон. Я лишь не ожидал, что когда-нибудь стану тебе кем-то большим, чем другом.

Взгляды их скрестились, и Розамунда очень тихо прошептала:

— Но теперь.., теперь мы будем едины…

— Завтра мы подпишем бумаги, — вторил он.

— И я очень этому рада, — храбро сообщила она. Ее сердце снова забилось, и во рту пересохло.

— Вы флиртуете со мной, мадам? — осведомился он и, не в силах совладать с собой, припал к ее полным спелым губкам.

У Розамунды перехватило дыхание, но она все же смогла кокетливо ответить:

— Ах, сэр, разве это не очевидно? Только, боюсь, у меня это плохо получается.

— Наоборот, — простонал он, — слишком хорошо.

Он стал целовать ее, сначала нежно, потом все с большим пылом. Даже такая невинность, как Розамунда, поняла это и, обняв его за шею, ответила на поцелуй. Губы, вначале неподатливые, становились все мягче и отзывчивее. Ее страсть пробудилась, чтобы поглотить их обоих. Ощутив твердость его тела, все теснее прижимавшегося к ней, она вздохнула.

Именно этот восхитительный легкий звук вернул его к действительности. Он слабел с каждой минутой, чувствуя прикосновение ее упругих грудок, но они стояли в коридоре, где их в любую минуту могли застать. Вряд ли он выдержит шуточки и уколы своих приятелей, а они наверняка не упустят такой возможности.

Надежный, спокойный Оуэн Мередит очарован девчонкой. Но по крайней мере он понял одно: та, кто станет его женой, полна света и тепла и не боится плотских наслаждений.

— Любимая, — пробормотал он в копну ее рыжеватых волос, — нам нужно уходить. Я должен вернуть тебя в покои принцессы. Утром я провожу тебя к мессе, а потом принесут необходимые бумаги.

— Но мне нравится целоваться с тобой. Нравится, когда ты меня ласкаешь, — честно призналась она.

Он взял ее руку, поцеловал и повел Розамунду за собой.

— Любимая, я крайне поражен тем, что мне дали тебя в жены, и молюсь, чтобы это не оказалось сном. Держа тебя в объятиях, я сознаю, что мои желания начинают просыпаться с такой силой, о которой я не подозревал. Признаюсь, что в моей постели перебывало немало женщин и я могу отличить простую похоть от более глубоких чувств. Я не хочу делиться ими ни с кем, кроме тебя, Розамунда. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— И да и нет, — призналась она. — Но в таких делах я полагаюсь на тебя, Оуэн Мередит, ибо ты мудрее меня.

Означает Ли это, что мы и поцеловаться до свадьбы не сможем?

Оуэн тихо рассмеялся:

— Вряд ли я смогу вытерпеть так долго, любимая. Обещаю, что найду для нас укромные местечки, где мы сможем быть одни. Ну а пока веди себя примерно.

Они добрались до покоев принцессы, где спала Розамунда. Оуэн поцеловал ей руку и быстро ушел. Розамунда, переступив порог, оказалась лицом к лицу с улыбавшейся Мейбл, которая поцеловала ее и всхлипнула.

— Ах-х, дитя, как я счастлива, что тебе нашли хорошего человека! Ты рада, крошка? Сэр Оуэн так похож на сэра Хью, только моложе. А ты повзрослела, и скоро моя госпожа сама будет матерью!

— Да, мне давно пора вырасти, стать настоящей женой.

Я не против брака с сэром Оуэном. Он добр и, Мейбл, кажется, неравнодушен ко мне.

— Нужно помолиться нашей доброй Богородице за то, что ты сумела это понять. Да, девочка, ты ему небезразлична. Я бы даже посмела заметить, что он влюблен в тебя, хотя, возможно, сам этого еще не сознает. Ты должна тоже полюбить его, детка, и не просто телом, а всем своим сердцем. Из всех моих знакомых девушек тебе одной так повезло.

— И все же выбор остался не за мной! — рассмеялась Розамунда. — Но я счастлива! Это Мег постаралась ради меня. Я у нее в большом долгу, ибо, не предложи она сэра Оуэна, кто знает, кому бы захотели оказать эту честь!

— Что же, кто бы ни был причиной столь удачного поворота событий, я ему благодарна. И мы едем домой. Я снова буду со своим Эдмундом. Вряд ли мне когда-нибудь захочется снова путешествовать, детка. Приключений последних месяцев хватит, пожалуй, на всю жизнь!

Утром, после мессы, сэра Мередита и Розамунду призвали к королю. Там уже находились графиня Ричмонд, принцесса Маргарет, принц Генри и капеллан его величества. На столе лежали пергамента, которые предстояло подписать жениху и невесте, — Вы согласны, леди? — спросил священник.

— Да, преподобный отец, — улыбнулась Розамунда.

— А вы, сэр Оуэн, тоже согласны взять эту леди в жены?

— Согласен, — кивнул сэр Оуэн, стараясь согнать с лица улыбку. Что ни говори, а событие достаточно серьезное. Певучий валлийский акцент, которым когда-то, так давно, отличался его голос, сейчас снова прорвался.

Король переглянулся с матерью, и оба едва заметно улыбнулись. Редко приходится наблюдать столь неподдельную радость, тем более что королевские приказы обычно встречались с волнением или страхом.

Присутствующие поставили свои подписи, как свидетели помолвки между Розамундой Болтон и Оуэном Мередитом, после чего пергамента были посыпаны песком и свернуты Одну копию вручили рыцарю. Вторая должна была храниться капелланом в королевских архивах.

Священник велел обрученным встать на колени и благословил их, завершив тем самым официальную церемонию Теперь оставалось лишь дождаться венчания.

— Когда-нибудь, — заявил принц Генри, — вы покажете этот документ своим детям и объясните, что свидетелями вашего обручения были король и королева.

— Ты пока еще не король, — сухо заметил его отец и обратился к Оуэну:

— Мне будет недоставать тебя, мой верный рыцарь, но ты достоин этой красавицы и собственного дома. Как по-вашему, леди Розамунда, одобрил бы сэр Хью Кэбот мой выбор?

— Да, ваше величество. Одобрил бы от всего сердца, и я благодарю вас за доброту. В вашем доме я не видела ничего, кроме тепла и ласки, сначала от вашей милостивой королевы, пусть Господь уготовит ей место в раю, а потом от ваших дочери и матушки, И наконец, от вас, сир.

Розамунда встала перед королем на колени и благоговейно поцеловала ему руку.