Ханна Хауэлл - Рожденная любить=Свадьба горца

Иен улыбнулся с нежным удивлением, ибо хотя он продолжал ощущать энергичные движения в утробе жены, та уснула. Наверное, ей тоже было трудно спать одной Ему стало приятно от этой мысли, но все же он почувствовал себя виноватым. Если одинокая постель вызывала у Айлен бессонницу, то вина за это целиком на нем.

Иен еще долго лежал без сна, положив руку на живот жены. Каждое новое свидетельство таящейся под его ладонью жизни заставляло его разрываться между радостным изумлением и ужасом. Он вознес немало молитв, пока наконец усталость не заставила его на короткий срок забыть страх.

На следующий день погода резко испортилась, напомнив о быстро приближающейся зиме. Айлен непогода не огорчила, поскольку ее супруг вынужден был задержаться в Карэдленде.

Однажды ночью, когда погода стала наконец исправляться. Иен ласкал жену почти с яростью, и она поняла, что муж вскоре опять уедет. Позже, обнимая ее в сладкой полудреме, он действительно сказал ей о своем отъезде. Айлен жалела о том, что не может определить, почему Иен спешит уехать: возможно, его тронули какие-то ее слова или поступки. Если бы она это знала, то делала бы так снова и снова.

– Этой зимой мы еще не сможем переехать в Меркрэг, – сказала она.

– Да. Если бы он был даже готов, я бы все равно считал разумным остаться здесь.

– Пока не родится ребенок.

– Конечно. Здесь у тебя есть помощь, а всех в Меркрэг не заберешь.

– Но ты ведь не собираешься там зимовать? – тихо спросила Айлен, не сумев скрыть тревогу.

– Нет. Когда тебе придет время рожать, я буду с тобой.

Айлен понимала, насколько это для него трудно, и хотела поменьше вовлекать Иена в это событие, однако его решение обрадовало ее. Нужно, чтобы в случае чего он услышал от нее признание в обмане и не смог бы винить в происшедшем себя. Если бы Иен во время родов находился в Меркрэге, ей было бы в какой-то степени легче, и тем не менее она знала, что сделает все, чтобы он остался с ней.

Иен растирал руки, безуспешно пытаясь их согреть, и внимательно глядел себе под ноги. Фелан сказал, что видел какие-то следы, а его искусство в таких делах не подлежало сомнению. Иен был уверен, что эти следы принадлежали Макленнону, и рвался в бой, желая, чтобы последняя схватка наконец осталась позади, даже если после нее ему не доведется узнать, пережила ли роды Айлен, и увидеть ребенка, которого она подарит. Иен страшно устал жить вполсилы, постоянно ожидая нападения.

Спешившись, чтобы получше осмотреть землю. Иен признался себе, что в этом еще одна причина, по которой он столько времени проводит в Меркрэге, Ему хотелось завлечь врага туда, как можно дальше от Айлен. Пусть Карэдленд хорошо охраняется, но Макленнон ведь уже доказал, сколь мало это для него значит. К тому же его главной целью по-прежнему оставался ненавистный ему муж Каталины, а не Айлен, поэтому Макленнон попытается сначала убить главного противника.

– Не там ищешь, Маклэган! – раздался за спиной Иена насмешливый голос.

Почти не удивившись тому, что противник наконец решил показаться. Иен медленно повернулся. Конечно, Макленнон знает о присутствии где-то поблизости воинов клана Маклэганов, которые тоже ищут его следы. Возможно, постоянные неудачи заставят Макленнона действовать необдуманно, что оказалось бы большой удачей.

«Правда, если я выйду из схватки живым», – подумал Иен, стремительно обнажая меч.

– Ты мне ужасно надоел, Макленнон.

– Я позабочусь, чтобы тебя это перестало волновать. Сегодня ты умрешь, Маклэган.

– Ты постоянно мне грозишь, но пока еще не достиг своей цели. – Заметив ярость противника. Иен понял, что не ошибся: постоянные неудачи и в самом деле очень раздражают Макленнона. – Ну, давай попробуй еще раз. Почему бы и нет? Или тебе надоели твои неудачи?

С диким воплем, который, несомненно, услышали находящиеся поблизости воины, Макленнон бросился на ненавистного врага, ошеломив Иена силой удара. Тому даже не верилось, что не столь высокий и массивный человек выказал такую мощь. Видимо, ему придает силы безумие, и значит, не стоило приводить Макленнона в ярость. Иен поздно осознал свою ошибку. К тому же окоченевшие на холоде руки и ноги плохо слушались, лишая его обычной быстроты и ловкости, а это грозило смертью.

Приближающийся конский топот заставил Макленнона броситься в последнюю яростную атаку до того, как спасаться бегством. Иена потрясла ярость нападения. Он ловко парировал удар, но тут же ощутил боль в боку и увидел, что в другой руке Макленнон держит окровавленный кинжал. Глядя на пошатнувшегося врага, тот радостно захихикал, и от этого безумного торжества Иена затошнило. Он собрал все силы перед очередным нападением, но Макленнон уже исчез, растворившись среди деревьев, а в следующее мгновение на месте боя появились Фелан, Мердо и Роберт.

– За ним! Он убежал туда! – прохрипел Иен и тяжело опустился на землю, почувствовав сильное головокружение.

Роберт бросился к нему, а Фелан с Мердо поскакали дальше.

– Да, Иен, на этот раз он чуть не проткнул тебя насквозь, – бормотал Роберт, пытаясь остановить кровь. – Еще бы повыше, и рана была бы смертельной.

– Я не заметил, как он выхватил кинжал. Похоже, старею, – неловко пошутил Иен.

– Меня гораздо сильнее тревожит, почему мы его не заметили, – проворчал Роберт, улыбнувшись. – Мы должны были его увидеть.

– Мы никогда его не видим, так ведь? Он оставляет едва заметный след, и, даже если нам удается пройти по нему, самого Макленнона мы не находим.

Тут Иен вдруг привалился к Роберту, лишившись последних сил, потраченных на борьбу с беспамятством.

– Святители небесные, неужели ублюдок все-таки добился своего? – в ужасе спросил Фелан, вернувшийся вместе с Мердо на место поединка.

– Нет, он просто в обмороке. Ты упустил его.

– Да, будь он проклят.

– Думаю, нам лучше поскорее отвезти Иена в Карэдленд.

Айлен перевела взгляд с шаловливых щенят, с которыми забавлялась в конюшне, на Уоллеса, стоявшего в дверях и глядевшего во двор замка, где возникла какая-то суета. Когда тот озабоченно взглянул на нее, она почувствовала, как у нее от страха дрогнуло сердце, и поспешно встала. Уоллес попытался ее остановить, но Айлен быстро прошла мимо конюха, чтобы увидеть все своими глазами.

– Нет, – прошептала она, потом вскрикнула. «Иен!» – и бросилась к мужу, которого несли воины. Однако ее перехватил Роберт и заставил остановиться.

– Он не умер, только ранен, – сказал он, прижимая сестру к груди. – Успокойся, и я отведу тебя к нему.

– Макленнон? – Айлен постаралась взять себя в руки.

– Да, но мы его упустили.

– Святители небесные, опять!

– Да, опять. Ну, тебе уже лучше?

– Лучше. Просто я испугалась, когда увидела, как его несут.

– Тогда идем. – Роберт взял ее за руку и повел к замку. – Ему незачем было видеть тебя насмерть перепуганной, он бы решил, что повредил тебе и ребенку. Ну, теперь до весны он останется в Карэдленде.

Позже, сидя у постели Иена и дожидаясь, пока он очнется, Айлен решила, что брат скорее всего прав. Если не будет заражения и лихорадки, то жизнь мужа вне опасности, хотя кинжал проник глубоко и рану пришлось зашивать. Теперь пройдет немало времени, прежде чем Иен сможет нормально двигаться, не боясь, что рана снова откроется. А когда он полностью оправится уже наступит зима, работы в Меркрэге прервутся до весны.

– Ну, супруг мой, – прошептала Айлен, – для разнообразия ты побудешь возле жены. Бежать тебе некуда.

– Айлен! – простонал тот, приходя в себя: ему показалось, что он слышит голос жены.

Моля Бога, чтобы муж не расслышал и не понял се слов, Айлен улыбнулась, осторожно приподняла его голову и дала попить. Ей не нравилась его бледность, но она утешилась мыслью, что это скоро пройдет.

– Как я сюда попал? – хрипло спросил Иен, опуская голову на подушки.

– Тебя привезли Роберт, Фелан и Мер до. Они решили, что здесь тебе будет лучше.

– Я настолько плох? – Он дотронулся до перевязанного бока.

– Нет, только рана глубокая, и ты должен лежать, чтобы швы не разошлись, а то долго не поправишься. Ты и так потерял много крови, ни к чему пускать ее заново.

– О Господи! Он был почти у нас в руках. – Айлен взяла его за руку, и он бессознательно сжал ей пальцы. – Я устал от этой игры.

– И я тоже, хотя играю в нее не так долго. Ты уверен, что Макленнон – не колдун?

– Или не призрак, да? – Иен слабо улыбнулся. – Нет, если ему нанесешь рану, из нее течет кровь, а это бывает только с живой плотью, – насмешливо добавил он. – Они были осторожны, когда принесли меня? Тебе сейчас волнения ни к чему.

– Роберт успел перехватить меня, поэтому я не успела подумать о самом страшном. Он обо мне позаботился.

– Вот и хорошо, – устало прошептал Иен, чувствуя непреодолимое желание заснуть. – Отдохни, со мной все будет в порядке.

– Знаю, Иен. – Она поцеловала его в щеку. – Я посижу рядом, пока ты не уснешь. Мне просто хотелось убедиться, что ты пришел в себя. Тебе ничего не надо?

– Голову Макленнона на блюде, – сонно пошутил он, опять сжимая ее пальцы. – Думаю, у тебя это не получится.

– Обещаю быть хорошей девочкой, – улыбнулась Айлен, целуя руку мужа.

– Клянешься? – спросил он и заставил себя открыть глаза, чтобы строго взглянуть на нее. – Пока я был рядом, ты никаких глупостей не делала, но сейчас, подозреваю, у тебя в голове может родиться какая-нибудь дикая мысль.

– Возможно, и родилась бы, если бы мне не приходилось думать о жизни нашего ребенка.

– Ну да, – пробормотал он и тут же заснул. Айлен еще долго сидела рядом, глядя на спящего мужа.

Время от времени она отводила с его лица упавшие волосы, а заодно проверяла, нет ли жара. Видимо, глубокий сон Иена вызван не только раной, он казался очень усталым. Лишь бы у него остались силы, чтобы бороться с лихорадкой. Сторм пришлось чуть ли не волоком уводить подругу спать, и та неохотно прекратила свое бдение, уступив место у постели раненого Тэвису.

Айлен возмущенно смотрела на мужа, всерьез подумывая о том, не ударить ли его по голове подносом, который она держала в руках. Иен уже почти оправился, швы ему уже можно было снять, но теперь Айлен испытывала соблазн нанести ему новые раны. Ее муж гораздо худший больной, нежели ее брат Колин, который совершенно не умел болеть. Так она и сказала Иену.

– Почему бы тебе самой не попробовать лежать в постели день за днем? Посмотрим, как тебе это понравится, – буркнул Иен.

– Мне бы тоже не понравилось, но, по-моему, если бы я лежала в постели, то старалась хотя бы не портить жизнь окружающим.

Иен наблюдал, как жена сердито ходит по комнате, наводя порядок. Он сознавал, что поступает не лучшим образом, однако ничего не мог с собой поделать. Глядя на се округлившийся живот, он корил себя за несдержанность, ведь Айлен сейчас ни к чему лишние неприятности.

– Прости меня, – виновато улыбнулся он, когда жена оглянулась, чтобы посмотреть на него. – Просто это постоянное лежание невыносимо.

Айлен присела на край постели и взяла его за руку.

– Тебе не нужно просить у меня прощения. Иен твой гнев понятен. Но скоро ты встанешь, сможешь ходить и будешь проклинать не меня, а собственную слабость.

– Нахальная девчонка.

– Да, наверное. – Она смазала рану целебной мазью, чтобы умерить зуд, который, как известно, всегда сопровождает заживление. – Швы уже можно снять, рана хорошо затянулась.

Ее легкие, нежные прикосновения зажгли в нем страсть, и, когда Айлен отвернулась, ставя мазь на место, он обхватил жену за талию и притянул к себе.

– Иен, осторожнее! Твоя рана...

– Я так раздражаюсь не только из-за раны, женщина. Ей достаточно было только взглянуть на него, чтобы понять, о чем он думает, но Айлен спросила с невинным выражением:

– Тебе не нравится мазь?

– Очень смешно. – Он взял ее руку и положил на свою плоть.

– Ты хочешь, чтобы я намазала мазью и здесь?

– Айлен, дразнить отчаявшегося мужчину неразумно!

– А ты отчаялся? – промурлыкала она, поглаживая свидетельство его желания.

– Да, колдунья.

Иен жадно целовал ее, пока его пальцы нащупывали источник наслаждения, и она чувствовала, как в ней пробудились желания, почти забытые в последние недели.

Но когда Иен оторвался наконец от ее губ и начал покрывать ей шею и плечи жаркими поцелуями, она заставила себя вспомнить о его ране.

– Не уверена, что тебе следует это делать.

– А я уверен.

Он распустил шнуровку на кофте, чтобы освободить ее груди.

– Ты уверен, что мы сможем это сделать, не разбередив твою рану?

– Я намерен показать тебе, что мы сможем это сделать. И сделать очень хорошо.

Она больше не пыталась возражать. Потом, когда они лежали рядом, Айлен с ним согласилась:

– Да, мы все сделали очень хорошо.