Нора Робертс - Рожденная во льду

– С тех пор прошло десять лет. Это было бы глупо.

– Но тебе все еще больно.

– Конечно, больно, когда тебя бросают, – напряженно сказала Бриана. – И когда тебе все сочувствуют, тоже больно. «Бедняжка Бри… бедная, жених дал ей отставку за две недели до свадьбы. Она уж и подвенечное платье сшила, и приданым запаслась, а он предпочел сбежать в Америку, только бы не жениться на ней». Ну как? Ты доволен? Или еще спросишь, много ли я плакала? Отвечаю: много. И ждала, что Рори вернется.

– Если хочешь, ударь меня. Может, тебе станет легче.

– Сомневаюсь.

– Почему он уехал?

Бриана передернула плечами.

– Не знаю. Я так и не узнала, и это было самое ужасное. Он пришел ко мне и заявил, что я ему больше не нужна и он никогда меня не простит за то, что я сделала. А когда я попыталась выяснить, о чем он говорит, он меня оттолкнул, да так сильно, что я упала, и ушел.

– Мерзавец.

– Я тоже себе это внушаю, но для меня до сих пор загадка, что же произошло. Ну вот… а потом прошло время, и я подарила мое свадебное платье сестре Мер-фи, когда она собралась замуж за Патрика.

– Рори не достоин твоей печали.

– Наверное. Но мечта, которой я когда-то жила, достойна. Ты что делаешь?

– Давай немного прогуляемся по берегу, – предложил Грей, останавливая машину.

– Но я же на каблуках, Грей, – запротестовала Бриана, однако он уже выскочил из машины. – Я не могу ходить в таких туфлях по камням. Лучше я подожду тебя здесь.

– Нет, я хочу поглядеть на море вместе с тобой, – Грей подхватил ее на руки.

– Ты что? Ты с ума сошел? Куда ты меня тащишь?

– Это недалеко, совсем рядом… Смотри, нас снимают туристы. Представляю, какие очаровательные фотографии они привезут домой на память об Ирландии. Ты говоришь по-французски?

– Нет, а что?

– Да я подумал, что тогда они бы нас приняли за;

французов и потом взахлеб рассказывали бы своим кузенам из Далласа про романтическую французскую парочку, которую видели в Ирландии на берегу моря. – Грей ласково поцеловал Бриану и поставил ее на самый край скалистого обрыва.

Море было точь-в-точь как глаза Брианы – прохладное, зеленоватое, мечтательное. Утренний туман давно рассеялся, и Грей хорошо различал очертания Аранских островов и даже видел маленький паром, перевозивший пассажиров с Иннисмора на материк. Было свежо, а серовато-голубоватое небо явно капризничало и могло в любой момент изменить свой цвет. Стоявшие чуть поодаль туристы говорили с таким смачным техасским акцентом, что Грей не удержался от улыбки.

– Как красиво! Тут все красиво. Куда ни посмотришь – дух захватывает, – воскликнул Грей.

– Ага, теперь ты пытаешься ко мне подольститься, чтобы разузнать еще какие-нибудь подробности моей личной жизни, – усмехнулась Бриана.

– Ничего подобного. Хотя насчет подробностей ты права. Кто такая Аманда Догерти и почему Роган ее разыскивает?

Бриана потрясение отшатнулась, губы ее задрожали.

– Ты … ты нахал!

– Конечно. И прекрасно об этом осведомлен. Скажи мне лучше что-нибудь, чего я не знаю.

– Все! Я ухожу! – со слезами на глазах крикнула Бриана, но Грей спокойно взял ее за руку.

– Не волнуйся, я сейчас отнесу тебя обратно. Ты же сломаешь ногу, если помчишься по скалам на каблуках.

– Оставь меня! Не твое это… – Бриана вдруг осеклась и недоуменно прошептала: – И вообще, с какой стати, скажи на милость, я трачу время, убеждая тебя, чтобы ты не совался не в свое дело?

– Понятия не имею.

Бриана посмотрела на Грея в упор. Лицо его было непроницаемо, нижняя челюсть упрямо выдвинута вперед. Да, он упрям, как дюжина ослов!

– Наверное, ты не отстанешь от меня, пока я тебе все не расскажу, да?

– Наконец-то до тебя это дошло, – без тени улыбки произнес Грей и отвел со лба Брианы прядь волос, падавшую ей на глаз. – А я наконец-то начинаю понимать, что тебя беспокоит. Значит, ты беспокоишься из-за нее…

– Ты все равно меня не поймешь.

– Пойму. Я жуть какой понятливый. – Грей усадил Бриану на скалу и сел рядом с ней. – Ну, начинай. Сидя легче рассказывать.

Пожалуй, он был прав. И, пожалуй, ей действительно хотелось облегчить душу, поделиться наболевшим.

– Давным-давно в наших краях жила девушка, у которой был ангельский голос. Во всяком случае, так утверждают те, кто ее тогда знал. Отец ее был всего-навсего хозяином маленькой гостиницы, а она мечтала о гораздо большем – о сцене, о славе. И поэтому отправилась на поиски счастья, предлагая в обмен за него прекрасное пение. Но потом девушка вернулась, потому что мать ее захворала, а девушка хоть и не была особо любящей дочерью, но о дочернем долге не забывала. Она стала петь в пабе – и для удовольствия, и для увеселения публики, и для какого-никакого, а все-таки заработка. И однажды она встретила в пабе мужчину. – Бриана задумчиво поглядела на море, пытаясь себе представить, как отец впервые увидел мать, услышал ее чудный голос. – Между ними промелькнула искра страсти. Правда, мимолетной, но они не нашли в себе сил отказаться от соблазна. И вскоре девушка поняла, что у нее будет ребенок. Воспитанная в строгости, религиозная, исправно посещавшая церковь, она понимала, что ей остается одно – выйти замуж и оставить мечты о карьере. Но, пойдя на это, она обрекла себя на несчастливую жизнь и сделала несчастным своего мужа. Вскоре после рождения первого ребенка женщина зачала второго. О нет, на сей раз вовсе не в порыве любви, а исключительно из чувства долга. И, исполнив свой долг, она больше никогда не спала с мужем в одной постели.

Во время рассказа Грей взял Бриану за руку, но пока слушал ее молча, не говоря ни слова.

– И вот однажды, – продолжала Бриана, – на берегу реки Шаннон муж встретил другую женщину. Они полюбили друг друга. Полюбили по-настоящему, всепоглощающей, самоотверженной любовью. Да, они согрешили, но любовь их была гораздо больше самого греха. Однако у мужчины была жена и две малышки. И он, и эта женщина понимали, что у запретной любви нет будущего. Поэтому она вернулась в Америку и написала ему три письма, дышавшие любовью и кроткой нежностью. В третьем женщина призналась, что носит под сердцем его ребенка. Она написала, что уезжает, и просила не тревожиться за нее, ведь с ней теперь всегда будет частичка их взаимной любви.

Крик чайки отвлек Бриану. Она подняла глаза и долго смотрела, как чайка улетает за горизонт.

– Женщина больше не прислала ни одного письма, но мужчина ее не забыл. Вероятно, воспоминания о ней согревали его Душу, измученную постылой супружеской жизнью и пустотой. Я думаю, поэтому он звал ее перед смертью: поглядел на море и прошептал:

«Аманда!» Ну а потом, когда мужчина умер, одна из его дочерей нашла письма на чердаке. Они были перевязаны выцветшей алой ленточкой. – Бриана повернулась к Грею. – Дочь не может вернуть прошлое, не может повернуть время вспять и подарить героям этой истории более счастливую жизнь. Но разве женщина, способная на такую любовь, недостойна узнать, что мужчина ее не забыл? А ребенок этих людей, разве он не имеет права познакомиться со своими родственниками?

– Эта встреча может оказаться для тебя очень болезненной. – Грей посмотрел на их сплетенные пальцы. – В прошлом много коварных ловушек. Тебя и ребенка Аманды связывает тонюсенькая, почти невидимая ниточка, а ведь и гораздо более крепкие узы то и дело рвутся.

– Мой отец любил эту женщину, – просто сказала Бриана. – И их ребенок – мой родственник. Я должна на него посмотреть.

В ее печальном взгляде чувствовалась сила.

– Позволь, я помогу тебе, – предложил Грей.

– Как?

– У меня очень много знакомых. А когда надо кого-нибудь разыскать, именно это и требуется.

– Роган обратился к одному нью-йоркскому детективу.

– Что ж, это хорошее начало. Но если ничего не получится, ты разрешишь мне попытаться? Только, ради бога, не благодари меня за доброту, – лукаво прибавил Грей.

– Хорошо, не буду, хотя, конечно, это очень мило с твоей стороны. – Бриана поднесла руки к пылающим щекам. – Я злилась на тебя за то, что ты допытываешься, но, знаешь, это… помогло. Ты знал, что так будет?

– Да я просто от рождения безумно любопытен.

– Да, конечно. Но ты все-таки знал? Скажи!

– Это почти всегда помогает. – Грей встал на ноги и снял Бриану со скалы. – Нам пора возвращаться. Я уже созрел для работы.

Работа над романом приковала Грея к столу на несколько дней. Он отпирал дверь своей комнаты исключительно из любопытства, если в доме появлялись новые постояльцы.

Поначалу Грей опасался, что шум и голоса посторонних людей будут его отвлекать, но, как ни странно, они не нарушали уюта гостиницы и даже привносили в размеренную жизнь новые краски, как яркие цветы, которые понемногу распускались в саду Брианы и были олицетворением первых драгоценных весенних дней.

Когда Грей уединялся для работы, Бриана исправно оставляла ему еду на подносе возле двери в его комнату. Но порой у него возникало желание спуститься вниз и поужинать вместе с другими гостями. В основном они останавливались в гостинице Брианы не больше чем на сутки, и Грея это устраивало. Он предпочитал мимолетные, необременительные знакомства.

И вот однажды днем голодный, как волк, Грей вышел к Бриане во двор и с места в карьер спросил:

– Мы одни?

Она глянула на него из-под полей соломенной шляпы.

– Да, на пару дней одни. Ты хочешь поесть, да?

– Ничего, я подожду, пока ты закончишь дела. Чем ты занимаешься?

– Сажаю цветы. Хочу, чтобы тут росли анютины глазки. Они такие красивые и разнообразные. А ты слышал сегодня кукушку, Грейсон?

– Какую? Из часов?

– Нет. – Бриана рассмеялась и слегка утрамбовала рукой землю вокруг цветов. – Сегодня утром, гуляя с Коном, я слышала настоящую кукушку, а это предвещает хорошую погоду. И еще я видела двух болтающих сорок, а это сулит удачу. – Бриана опять склонилась над работой. – Может, судьба пошлет мне еще каких-нибудь постояльцев.

– Ты суеверна, Бриана. Я тебе удивляюсь.

– Почему? Ой, телефон звонит. Наверное, хотят забронировать комнату.

– Я подойду. – Грей обогнал Бриану и первым схватил трубку. – Да, это Блекгорн-коттедж. Кто? Арлена? Привет! Ну как дела, красотка?

Бриана застыла на пороге, машинально вытирая грязные руки фартуком. Возле губ ее залегли две еле заметные морщинки.

– Да я везде чувствую себя дома, где бы ни остановился, – игриво сказал Грей в ответ на вопрос, уютно ли ему в Ирландии.

Бриана повернулась было, чтобы уйти, но он жестом подозвал ее к себе.

– Ну и как там у вас в Нью-Йорке? – Поколебавшись, Бриана все-таки сделала шаг вперед. Грей ласково погладил ее пальцы.

– Нет, я не забыл, я просто об этом не думал. Я же человек настроения, милая.

Бриана нахмурилась и попыталась отдернуть руку, но Грей ухмыльнулся и не отпустил ее.

– Рад слышать. А что конкретно? – Он помолчал, с улыбкой глядя Бриане в глаза. – Это, конечно, здорово, Арлена, но ты же знаешь, я не люблю себя связывать надолго.

Выслушивая доводы собеседницы, Грей успевал не только хмыкать и поддакивать, но и нежно водить пальцем по запястью Брианы. И, ощутив, что пульс у нее участился, явно был польщен.

– Что ж, мне это нравится. Можешь, конечно, еще надавить на англичан, если хочешь… Нет, «Тайме» я не видел… Правда? Вовремя они это напечатали…. Нет, я тут ни при чем… Отлично. Спасибо. Я… что? Ты пришлешь факс? Сюда? – Он подался вперед и быстро поцеловал Бриану в губы. – Счастливо, Арлена!.. Нет, пошли лучше по почте, я потерплю. Я тебя тоже, красавица. Я с тобой скоро свяжусь.

Когда Бриана обрела дар речи, ее голос был таким ледяным, что температура в комнате опустилась, наверное, градусов до десяти.

– Тебе не кажется, что флиртовать с одной женщиной по телефону и одновременно целовать другую невежливо?

У Грея и так-то был довольный вид, а тут он вообще просиял.

– Ты ревнуешь, дорогая?

– Еще чего! Нет, конечно!

– Ну хотя бы капельку. Да? – Грей схватил Бриану за вторую руку и поднес обе руки к губам. – Что ж, это прогресс. Мне даже обидно сообщать тебе, что это мой литературный агент, добропорядочная замужняя дама. Арлена, конечно, мне очень дорога, а оплата ее услуг обходится еще дороже, но, увы, она на двадцать лет старше меня и имеет троих внуков.

– О! – прослыть глупой Бриане было почти так же неприятно, как прослыть ревнивой. – Но теперь-то ты, надеюсь, пообедаешь?

– Да, я совсем позабыл про еду, – по глазам Грея было совершенно ясно, что у него сейчас на уме, и Бриана ничуть не удивилась, когда в следующую секунду он притянул ее к себе. – Тебе так идет эта шляпа.

Однако она ловко увернулась от его поцелуя, и губы Грея лишь слегка мазнули по ее щеке.

– И какие новости сообщила тебе эта добропорядочная дама?

– Превосходные. Издателю понравились пробные главы, которые я прислал ему пару недель назад, и он предлагает заключить договор.