Элен всегда была осторожна, путешествуя с компаньонками, подходящими знакомыми дамами и джентльменами в качестве сопровождения. В Лондоне она всегда снимала дом вместе с компаньонкой, обычно с тетей, которую отсылала в деревню навестить племянников, детей племянников и племянниц, как только были соблюдены приличия. Таким образом, она всегда одна участвовала в развлечениях, передавая извинения гостям от тети. Не было ни одной столь же болезненной тёти, как миссис Кросс.

От тридцатишестилетних вдов, даже обладающих средствами, не ожидают поездок по городу и посещения множества вечеринок, особенно когда они имеют компаньонку, которая, к несчастью, часто подхватывает простуду или мучается от головных болей. От леди в этом возрасте не ожидают, что они будут одеваться по своему усмотрению, отдавая предпочтение пурпурным или темно-красным цветам и носить высокие тюрбаны, украшенные экзотическими перьями. И уж тем более от них не ожидают склонности к алым, изумрудно-зелёным и солнечно-жёлтым платьям или выходам в общество с непокрытой головой.

Леди Стэплтон делала все, что не ожидают от леди ее возраста. Но ее непоколебимость и уверенность в себе, кажется, служили достаточным оправданием отсутствию эскорта или компаньонки. Она была красива и обладала гордой манерой держать себя, что вкупе с безупречным вкусом и элегантностью, не давало возможности назвать ее внешний вид вульгарным или даже неподходящим для ее лет.

Если у неё и были близкие друзья, то очень мало. Вокруг нее была атмосфера отчужденности, даже загадки, хотя она достаточно свободно рассказывала о своих путешествиях и впечатлениях. Все знали, что она - дочь респектабельного, но обедневшего шотландского джентльмена и вдова сэра Кристиана Стэплтона. Элен была любезна, очаровательна и общительна, но все же создавалось впечатление, что она скрывает намного больше, чем показывает.

Она была приглашена всюду. Джентльмены считали ее обворожительной, несмотря на то, что она была уже далеко не юна. Дамы тайно завидовали ей, а возраст Элен защищал её от их ревности. Было ощущение, хотя никто не мог объяснить почему, что она балансирует на грани респектабельности.

Элен ощущала это, но ее беспокоило это не более, чем щелчок пальцев. Она давно решила, если быть точными, шесть лет назад, что жизнь дана, чтобы жить и наслаждаться, вот и она жила, и наслаждалась. Она заслужила удовольствие. В своей жизни Элен была лишена любви (или это просто глупая чувствительность, которой подвержены молодые люди?), выданная в девятнадцать лет замуж за старого, богатого пятидесятичетырехлетнего Кристиана Стэплтона. Она прожила семь лет в браке с ясной улыбкой, некоторой привязанностью и притворным пылом в постели. Она прожила их, но не смогла бы вспомнить, что еще было в ее жизни в течение этих лет. После смерти мужа она сама себя наказала за вдовство и молодость с её слабостями, вернувшись к тихой жизни в Шотландии, где встретила свою прежнюю любовь уже женатым, обладающим пятью детьми и огромным желанием завести с ней интрижку. Хотя ей очень хотелось согласиться, она устояла и в целом стала скучным и малодушным человеком, как будто поверила, что не заслуживала лучшего.

Она заслуживала большего. Любой человек заслуживает возможности жить. Никто никому ничего не должен. И она не была в долгу перед кем-либо. Неужели она не оплатила свой долг одиннадцатью годами своей жизни? Семь лет с Кристианом и четыре после его смерти.

В тридцать лет (возможно, это был шок от этой особой цифры?) она сбросила оковы. И, хотя она всегда старалась тщательно сохранить респектабельный вид, теперь ее не беспокоило то, насколько близко она подошла к его краю. На самом деле, она скорее наслаждалась ощущением, что она почти, но еще не совсем, скандально известна.

* * *

Элен прибыла достаточно поздно на суаре леди Гринвалд, что было обычным для нее. Она любила приезжать после всех, тогда она могла оглядеться и выбрать группу, к которой хотела бы присоединиться. Элен ненавидела находиться среди людей, у которых нет больше тем для беседы, кроме погоды и состояния их здоровья. Ей нравились интересные люди.

Она была знакома с большинством гостей, находящихся в гостиной и смотрящих на неё.

Это обычное явление на большинстве приёмов в Лондоне. И это было так же верно для большинства мероприятий вне Сезона.

Было не слишком много семей, находящихся в Лондоне в это время. Неизбежно, все кто был, были приглашены везде. Так же неизбежно все, кто был приглашен, посещали каждый прием.

Здесь был маркиз Кэрью в компании своих друзей. Она встретила маркиза первый раз всего лишь неделю назад и не искала продолжения знакомства с ним, так как он, в её глазах, выглядел заурядным мужчиной со слегка травмированными рукой и ногой, а его безмятежная улыбка, казалась ей глупой. Тогда он говорил с ней об её увлечении декоративным садоводством - несомненно, самая глупая тема для разговора. Неожиданно её внимание привлёк необычайно элегантный лорд Фрэнсис Неллер, стоявший в этой же группе. Где бы Элен не увидела его, она начинала ощущать сожаление, что он уже женат. Его женой была дочь торговца, которая сопровождала его всюду, куда бы он не пошел. И сейчас она была с ним, смеясь несколько не по-светски на чем-то сказанным. Какая потеря совершенно восхитительного мужчины.

Скользнув глазами к другой группе приглашённых, она заметила мужчину, с которым не была знакома. Её взгляд остановился на нём, сначала лишь потому, что он был для неё незнакомцем. А затем он обернулся, и ей не хотелось первой отводить свой взгляд. На самом деле было больше причин посмотреть на него, чем просто упрямство. Он был достаточно высоким и крупным мужчиной. Но эта крупность не создавала ощущение полноты. Она была уверена, что на его теле не было ни одной лишней унции жира. Но, несомненно, он не был худым мужчиной. У него была великолепно сложенная фигура - она снова скользнула взглядом сверху вниз и обратно, неторопливо изучая, в то же время отмечая простоту и элегантность очень дорогой одежды. Его лицо и голова полностью соответствовали такому телу. Каштановые волосы были коротко и мастерски подстрижены. Лицо было удивительно привлекательно. Он создавал ощущение силы и достоинства, подумала она. Но не физической силы. Он выглядел так, словно полностью осознавал, кто он такой и что из себя представляет, и все это полностью его удовлетворяло. Мужчина, который знает чего хочет, и которому нет дела до того, что думают об этом другие.

Она почувствовала волну чистой страсти, когда он вновь обернулся к Грейнджерам, рядом с которыми стоял, и в то же мгновение граф Гринвалд подошел чтобы поприветствовать ее. Она объяснила, что ее тетя вынуждена остаться дома, чтобы вылечить непрекращающийся кашель.

«Кто он такой?» хотелось спросить женщине, но она, конечно же, этого не сделала. Это было не в ее стиле так прямо проявлять интерес к мужчине. Но она решила потихоньку предпринять некоторые шаги, ведь не было необходимости спешить, чтобы узнать кто он. И не только узнать, но и познакомиться с ним. Было вполне очевидно, что мужчина не женат, и, должно быть, очень близок ей по возрасту. В гостиной леди Гринвалд не было незнакомых женщин. Было маловероятно, что у него была жена, которая сейчас отсутствовала. Мистер Грейнджер, беседующий с ним, привёз в город дочь, в надежде найти ей мужа еще до Рождества. Он был не богат. Это не позволяло ему привезти дочь на Сезон, когда тратятся непомерные деньги на туалеты, бесчисленные балы и вечерние платья. Поэтому он приехал сейчас, в надежде поймать в ловушку одинокого джентльмена с достаточным состоянием. Девушке было двадцать, и она была опасно близка к тому, чтобы остаться в девицах.

Неизвестный джентльмен должен быть одинок и богат. Он определенно выглядел состоятельным – достаточно богатым и самоуверенным, когда не требуется наглядной демонстрации этого. Он не украшал себя драгоценными камнями, часами или кружевами. Но, несомненно, его портной получил небольшое состояние за пиджак, в который он сегодня одет.

Элен немного поговорила с лордом Кэрью, лордом Фрэнсисом Неллером и их женами, а затем посидела со старым лордом Холмсом во время музыкального представления. Она рассказала мистеру и миссис Протеро и растущей группе других гостей, пока они вместе наслаждались охлаждёнными напитками, о некоторых некомфортных событиях в Египте, а затем приняла предложение сэра Эрика Мэмфорда присоединиться к нему за ужином. Он даже не понимал, что она скорее управляла им, чем подчинялась, следуя вместе с ним в столовую. Она села рядом со все еще неизвестным джентльменом, но сразу же отвернулась от него, чтобы вести беседу с партнером.

Она была экспертом манипулировать ситуацией так, как ей нужно. Особенно там, где дело касалось мужчин. Мужчинами было так легко управлять. Она смеялась чему-то, что говорил ей сэр Эрик.

* * *

Её низкий смех дрожью пробежал вниз по его позвоночнику. Он как будто пришел из спальни, хотя она сидела в переполненной столовой под ярко горящими люстрами.

Она сидела на стоящем рядом с ним стуле и смеялась над чем-то сказанным ей соседом по столу. Она не замечала его так же, как и весь вечер, после первого оценивающего взгляда, подумал Эдгар. Ни единого взгляда в его сторону после этого. Она была леди Стэплтон, вдова сэра Кристиана Стэплтона из Брукхерста. Брукхерст находился не очень далеко от Аббатства Мобли, не больше двадцатипяти-тридцати миль. Но она больше не жила там. Сэр Джеральд Стэплтон, её пасынок, был нынешним владельцем.

В течение вечера Эдгар был представлен трем леди, достигшим брачного возраста, чьи родители довольно прозрачно намекнули об их интересе к нему, и молчаливом согласии, чтобы их дочерям был представлен человек, чье огромное богатство, возможно, могло бы компенсировать тот факт, что он не был джентльменом. Все три леди были любезны, благородны и миловидны. Все три знали, что он был предполагаемым женихом и, кажется, принимали этот факт. Он подумал, что его сестра с ее компанией проделали очень большую работу за короткое время. Они позаботились обо всём надлежащим образом, тщательно подбирая, но оставляя окончательный выбор за ним.

Была только одна проблема… фактически две, но вторая не была на самом деле настоящей проблемой, только неприятностью. Проблема была в том, что все три леди показались ему слишком юными. Ему пришло в голову, что любая из них будет прекрасным выбором именно по этой причине. У всех троих было еще много лет для вынашивания ребенка, а именно потомство было главным стимулом для женитьбы. Но они показались ему тревожно юными. Или он чувствовал себя слишком старым? Хочет ли он жену только для продолжения рода? Нет, конечно, он хочет большего. Намного большего.

Проблемой, которая на была проблемой, было его постоянное осознание – некомфортное, чисто физическое осознание присутствия леди в алом. Леди Стэплтон. Его рот пересох, как только она села рядом с ним, и он почувствовал запах ее духов – что-то тонкое, женственное, и, очевидно, очень дорогое.

А затем она повернулась в его сторону и заговорила с леди на другой стороне стола, полностью игнорируя его.

- Как поживаете, мисс Грейнджер? - спросила она. - Разрешите мне сказать, как вы восхитительны в голубом. Это ваш цвет.

Ее грудь задевала поверхность стола, когда она говорила. И ее голос был как чистый бархат. Сейчас, когда он был так близко, Эдгар мог видеть красные отблески в ее темных волосах, и это не было отражением платья. Они были настоящие. Он не мог решить какого цвета ее глаза – зеленые или ореховые. В них сочетались оба цвета.

- О, спасибо! - сказала мисс Грейнджер, краснея от удовольствия. - Это мой любимый цвет. Но иногда я жалею, что не могу носить такие же яркие цвета, как вы.

Снова этот низкий интимный смех.

- О, могу я представить вам мистера Доунса? – спросила мисс Грейнджер. - Это леди Стэплтон, сэр.

Ее глаза остановились на нем. Она не подалась назад, хотя все еще была наклонена вперед и находилась очень близко от него. Он сам сопротивлялся желанию отклониться назад. Она смотрела прямо на него с легкой насмешкой или развлечением, а возможно и тем и другим во взгляде.

- Мадам, - сказал он, склоняя голову.

- Мистер Доунс. - Она пристально посмотрела на него. - А, теперь я вспомнила. Леди Фрэнсис Неллер была мисс Доунс до замужества, не так ли?

- Она моя сестра, – ответил он.

- Ах. - Она не сразу сделала попытку заговорить о чем-нибудь другом. Он почти ощущал, как она вспоминала, что Кора была дочерью торговца из Бристоля, и осознала, что он не был джентльменом. На мгновение это вызвало у него полуулыбку. - Вы из западной части страны, сэр?

- Из Бристоля, мадам, – и, чтобы внести ясность, добавил, - я жил там всю свою жизнь, работал там всю жизнь, начиная с совершеннолетия, сначала адвокатом, а позже занялся торговлей.