Джо Беверли - Рождественский ангел

Неожиданно для самой себя она рассказала мужу о книгах и о визите к издателю, мистеру Брауни.

Мрачное лицо Леандра чуть просветлело, и в глазах мелькнула искорка смеха.

– Дорогая, не хочешь ли ты сказать, что вышла за меня замуж всего лишь из-за ста трех гиней?

– Боюсь, что так, – виновато опустила глаза Джудит.

– Отлично, – улыбнулся он. – Уверен, эта сумма казалась тебе огромной, но не могу поверить в то, что ты могла бы выйти замуж за того, кто тебе не по душе, даже из-за таких больших денег.

Джудит облегченно улыбнулась:

– Ты прав. Я вышла за тебя замуж ради гораздо большего…

Она подошла слишком близко к признанию, которого нельзя было произносить, но ее это уже перестало волновать. Неужели после всего, что им пришлось пережить вместе, честность могла разрушить их брак?

Он медленно наклонился и поцеловал Джудит в губы. Это был короткий, но многозначительный поцелуй.

– Нам лучше поскорее вернуться в гостиную, пока Николас не разгадал без нас все тайны, – тихо сказал Леандр.

Когда все собрались в гостиной, Николас громко сказал:

– А теперь давайте восстановим все события. Джудит считает, что ее покойный муж почти ничего не зарабатывал своими стихами. Полагаю, это значит, что вы, Джудит, никогда не видели его бухгалтерских книг.

– Разумеется, не видела. Он давал мне деньги на хозяйственные расходы, вот и все. Еще мне было известно, что он получает какую-то небольшую финансовую помощь от своей семьи.

– И что случилось с этой финансовой помощью, когда он умер?

– Выплаты прекратились, именно поэтому я оказалась в столь стесненных обстоятельствах. Единственные небольшие деньги, которые я получала от его семьи, были деньги его брата, Тимоти Росситера. Зачем он высылал мне деньги, если желал зла?

– Как получилось, что он стал посылать вам деньги?

– Когда я поняла, что осталась без средств к существованию, я написала ему с просьбой продолжить выплаты, которые раньше получал от своей семьи Себастьян. Он ответил, что это невозможно, но любезно предложил высылать небольшую сумму от себя лично. Я понимала, что ему нелегко изыскать такую возможность, поэтому, приехав в Лондон, тут же известила его запиской о том, что больше не нуждаюсь в помощи. Он живет на Кларджес-стрит. Это бедный район?

Николас и Леандр обменялись взглядами.

– Это одна из богатейших улиц Лондона, – сказал Леандр.

– Но одет он был совсем бедно, когда пришел ко мне, – протестующе произнесла Джудит и вкратце описала визит Тимоти Росситера.

– «Можно улыбаться, но быть злодеем», – процитировал Николас строчки из «Гамлета». – Могли Тимоти знать о том, что дети видели в театре пьесу Шекспира «Гамлет»?

– Да! – воскликнула она. – В театре мне показалось, что я видела призрак Себастьяна. Мне тогда стало по-настоящему страшно.

– Могу себе представить, – кивнул Николас.

– Но вы так и не назвали возможную причину его странных поступков, – вмешалась Элинор. – Возможно, это всего лишь ваши фантазии.

– Ты очень практична, – сказал жене Николас. – Так что случилось с авторскими правами на стихи вашего покойного мужа и соответствующим доходом от них?

– Никакого дохода никогда не было, – ответила Джудит. – Что же касается авторских прав… этим занимался мой отец. Впрочем, я знаю, что они должны были достаться Бастьену. Я так поняла, что под этим подразумевались книги Себастьяна, по одному экземпляру каждого сочинения. Больше после мужа ничего не осталось… если не считать некоторых бумаг, в которых содержатся его неоконченные или отвергнутые им самим стихи. Ими очень интересовался мистер Брауни, но я сказала, что их просто не существует. Я не хотела платить за новые издания еще сотню гиней.

Потом Джудит рассказала чете Делейни всю историю с дорогими томами в кожаных переплетах и с золотым тиснением.

– Но те книги, которые видела я, были в матерчатых переплетах, – сказала Элинор. – Кажется, у нас тоже есть такая.

Она поспешно вышла.

– Кто унаследует авторские права в случае смерти Бастьена? – спросил Леандр.

– Понятия не имею, – покачала головой Джудит.

– Готов поклясться, это Тимоти.

– Я тоже так думаю, – кивнул Николас. – Эти права дорого стоят.

– Так дорого, что за это можно убить? – недоверчиво спросила Джудит. – Клянусь, Себастьян никогда не получал денег за свои стихи.

Элинор вернулась с тоненькой красной книжкой в руках. Книжка была похожа на те, что Себастьян заказывал для слуг, на корешке виднелась надпись: Себастьян Росситер, «Райские дары».

Полистав страницы, Джудит сказала:

– Та самая, где было напечатано стихотворение «Моя ангельская невеста»… Ничего не понимаю.

Николас откинулся на спинку кресла и, уставившись в потолок, задумчиво произнес:

– А что, если стихи вашего мужа пользовались громадной популярностью? Неудивительно, что вы, живя в тихой сельской местности, ничего об этом не знали. Леандр и я были по большей части за границей, а Элинор до нашей свадьбы вела довольно уединенный образ жизни. Вполне вероятно, мы просто ничего об этом не знаем, хотя тот факт, что моя жена слышала имя Себастьяна Росситера, говорит о многом.

– Сэр Стивен тоже знаком с творчеством Себастьяна, – сказала Джудит.

– И Бет, и Люсьен, – сказал Леандр. – Бог мой, Люк даже цитировал на память некоторые его стихи, но я приписал это тому, что Росситер был местным жителем.

Николас выпрямился в кресле, в его глазах мелькнула какая-то идея.

– Элинор, позови сюда миссис Паттерсон, – попросил он жену и пояснил гостям: – Это наша экономка, большая любительница сентиментальной литературы.

Вскоре в гостиную вошла худая женщина с ясными глазами.

– Слушаю вас, мадам, – обратилась она к Элинор.

– Миссис Паттерсон, вы что-нибудь слышали о поэте Себастьяне Росситере?

– Слышала? – удивленно вскинула брови женщина. – Да он мой любимый поэт! У меня есть все его книги. Какая это трагедия, что он так рано умер… Я не могла прийти в себя несколько недель, когда узнала о его смерти. Кстати… Мисс Роузи и мастер Бастьен, случайно, не родственники ему?

– Это его дети.

– Ах, Боже мой! – всплеснула руками миссис Паттерсон и процитировала несколько трогательных строк из стихотворения Себастьяна, посвященного детям.

Джудит сильно смутилась.

– Знаете ли вы еще кого-нибудь, кому нравятся стихи Себастьяна Росситера? – спросила Элинор.

– О, они всем нравятся! Я только что была на кухне и читала слугам его рождественские стихи… Чудесная поэзия! Великолепный поэт!

– Спасибо, миссис Паттерсон, вы можете идти.

Экономка вышла, бормоча под нос:

– Его дети… Здесь!.. Боже мой…

– Вы хотите сказать, что Себастьян получал за свои стихи большие деньги, а я об этом ничего не знала? – озадаченно обратилась Джудит к присутствующим. – Но что же он делал с этими деньгами? Мы жили очень просто, и он редко покидал Мейфилд. Кроме того, после его смерти деньги должны были перейти к Бастьену. Мой отец его опекун, и уверяю вас, он бы сказал об имеющихся деньгах, даже если бы их нельзя было потратить.

Леандр и Николас обменялись взглядами.

– Мне кажется, Себастьян был обманут собственным братом, – сказал Леандр. – Ты говорила, что Тимоти выступал в качестве его агента и вел все переговоры с лондонским издателем. Подозреваю, что Тимоти Росситер сумел сделать так, чтобы вся прибыль оставалась у него, а Себастьяну ничего не доставалось. Однако с его стороны было крайне глупо – или он сделал это от жадности? – заставлять Себастьяна платить за специальные подарочные издания.

Джудит ахнула от изумления.

– Ты хочешь сказать, что, пока я едва сводила концы с концами, он спокойно забирал себе деньги Себастьяна? Он посылал мне мизерные суммы, за которые я была ему глубоко признательна… Негодяй!

– Хотел бы я повидать этого господина, – произнес Николас. – Интересно, наши люди уже напали на его след?

– Черт побери! Какой мерзавец! – вскочил на ноги Леандр. – Он хотел погубить невинного ребенка. Нет никаких сомнений, он боится, что его мошенничество откроется. Ну конечно! – повернулся он к Джудит. – Твой визит к издателю, должно быть, напугал его до смерти. Ты не только вырвалась из деревни, где никогда бы не разобралась в истинном положении дел, но еще и получила титул графини, приобрела определенный вес в обществе. Скорее всего он приехал к тебе, чтобы выяснить, подозреваешь ты его в чем-либо или нет. Увидев в тебе по-прежнему благодарную родственницу, он решил расправиться с Бастьеном, чтобы авторские права законным образом перешли к нему, тем самым он получил бы возможность скрыть прошлые грехи. – Помолчав, он решительно сказал Николасу: – Он мой.

– Хорошо, если ты так настаиваешь, – пожал тот плечами. – Но хочу предъявить на него кое-какие права. Он совершил преступление на моей земле.

В дверь постучали, в комнату вошел слуга, багровый от мороза.

– Мы нашли его, сэр, – сказал он Николасу. – Ему не удалось уйти далеко в темноте и тумане. Он сейчас в трактире «Весельчак» в Хоуп-Нортоне, там же остался Дейви. Он проследит, чтобы разбойник не сбежал, но это вряд ли – на улице туман, холод и тьма, а по виду он человек слабого здоровья.

Слуга ушел, и Николас обвел всех взглядом.

– Ну, что теперь? Хоть мне и очень хочется сделать из него отбивную котлету, есть варианты похитрее. Джудит, что бы вы сделали с ним?

– Боюсь, я человек не свирепый по натуре… Мне просто хочется сделать так, чтобы он никогда не смог причинить зла моим детям, моей семье…

– Можно и мне сказать слово? – сверкнул глазами Леандр.

– Разумеется, – кивнул Николас.

– Я хочу, чтобы он страдал. Мы приложили немало усилий, чтобы понять, кто хочет зла Бастьену, но будет нетрудно доказать, что Тимоти Росситер виновен в присвоении чужих денег.

– Но послушай, Леандр, – заговорила Джудит, – я не уверена в пользе судебного разбирательства. Оно станет известно обществу и может плохо отразиться на детях и доброй памяти о Себастьяне.

Произнося эти слова, она была почти уверена, что Леандр все равно настоит на своем, но он, к ее удивлению, после напряженной паузы согласился:

– Хорошо. Тогда мы отберем у него все, что он украл у тебя. Он останется без гроша в кармане, и мы заставим его уехать подальше отсюда. Пусть начинает жизнь заново – для такого ничтожества это будет достаточно болезненным наказанием.

– Лично мне такое предложение кажется подходящим, – одобрительно сказал Николас. – Все согласны? Отлично, пусть будет так, как сказал Леандр. Не вижу смысла в том, чтобы отправляться в Хоуп-Нортон сейчас, в такую ненастную погоду, там его стережет Дейви. Мы схватим мерзавца утром и отвезем в Лондон, чтобы расправиться с ним.

– Николас, ведь до Рождества осталось всего десять дней, – вступила в разговор Элинор.

– Не волнуйся. Злодей получит по заслугам, и мы успеем вернуться, чтобы с легкое душой отпраздновать Рождество. Кстати, – повернулся он к Леандру и Джудит, – насколько я понимаю, Темпл-Ноллис не готов к вашему переезду, так почему бы вам не провести рождественские праздники у нас?

Те переглянулись, и Джудит сказала:

– Спасибо, но нам бы хотелось провести наше первое Рождество в своем доме, как бы ни сложились обстоятельства. Люси, тетя Леандра, занята сейчас наймом слуг, а на тот случай, если нам не хватит провизии, я привезла с собой кое-что из собственной домашней выпечки и, – она смущенно улыбнулась, – домашнее вино из ягод бузины.

Леандр закатил глаза.

– Раз уж на то пошло, я лучше закажу продукты и все необходимое из Лондона.

– Боюсь, к Рождеству твой заказ не придет, – резонно заметила Джудит.

– Ну хорошо, – с притворным вздохом сказал Леандр, – придется поручить рождественские приготовления тебе.

Когда она проснулась, Леандра уже не было. Поспешно спустившись вниз к завтраку, она обнаружила, что проспала дольше всех. Было почти десять часов, и остальные уже позавтракали. Николас и Леандр уехали, но перед отъездом граф успел поговорить с Бастьеном, который понемногу оправлялся от пережитого.

– Папа Леандр навсегда прогонит того человека, – с радостью и гордостью сообщил ей сын.

– Я думаю, папа Леандр очень храбрый, – добавила Роузи. – Он забрался на такое высокое дерево!

– Я тоже на него залез, – тут же заявил Бастьен.

– Взрослым лазать по деревьям тяжелее, – резонно заметила Роузи.

Джудит прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Хорошо, что этого не слышал муж. Потом она отпустила детей поиграть.

– Как вы думаете, – обратилась она к Элинор, – Леандр и Николас сейчас вне опасности?

– Вряд ли Тимоти Росситер окажется смельчаком перед взрослыми сильными мужчинами. К тому же оба они бывали и не в таких опасных переделках.