Наталия Доманчук - Розовые очки

На самом деле, гуляла только «элита», «нужные» и «полезные» люди. Молодожены насчитали более пятисот гостей.

Но им было все равно, они стоически перенесли это «веселье» и на следующий день уже загорали на берегу Средиземного моря.

Катя листала фотографии в альбоме, где она и Олег с коктейлями на шезлонгах: молодые, счастливые…

Уже не болело и не жгло в груди, когда она его вспоминала. И даже злости и обиды не было.

На какое-то мгновение даже пришло понимание, почему он так поступил. Олег был очень неуверенным в себе. А таким закомплексованным людям хочется побед и свершений. Но в силу своего слабого характера они не способны на подвиги.

Зато, если найдется женщина, которая будет его уважать и восхвалять, то он не только утвердится в глазах окружающих, но и в своих собственных. Катя редко хвалила мужа, чаще поучала и ругала. С такой женой муж далеко бы не пошел. И сейчас Катя это понимала. Но тогда на это она просто была не способна. Потому что их отношения с самого начала пошли по известной в психологии схеме «мама — сын», и поменять такое в середине жизни было не по силам.

Катя просмотрела три альбома и наконец-то нашла тетрадь с летописями: «10 желаний, которые очень скоро сбудутся!»

Эти записи она сделала почти десять лет назад, ей было всего тридцать три. Хорошее время. Возраст Христа. Она тогда прочитала, что эта цифра обозначает середину жизни. В «Божественной комедии» тридцатипятилетний Данте Алигьери писал, что начинает путь по аду, раю и чистилищу, только-только пройдя половину жизни и достигнув возраста Иисуса.

Для женщин такой период означает полный разворот, скорее даже переворот в их жизни. Именно после этого рубежа Катю стали терзать сильнейшие сомнения по поводу ее жизни, случились первая депрессия и кризис. Ей захотелось бросить работу и родить кучу детей, посвятить себя им и заботиться о близких. Она сообщила Олегу о своих планах, и он был на седьмом небе от счастья. Но через полгода случился первый выкидыш, потом гормональная терапия, три операции, потом еще два выкидыша, и опять больничные палаты.

Катя открыла тетрадь на странице с десятью желаниями и провела пальцем по желтому листочку:

Хочу родить здорового ребенка.

Это было самое заветное желание. Оно пришло задолго до того дня, когда Катя села писать этот список. Оно приходило каждый раз, когда мать обижала дочь. И тогда Катя только сглатывала обиду и мечтала, что когда у нее будет ребенок, она никогда его не обидит. И воспитывать будет совсем по-другому: с уважением, любовью и доверием!

Посетить Италию.

Долго Катя собиралась посетить эту страну, а вот удалось совсем недавно. Она с болью вспомнила, с кем отдыхала возле Рима и в Сицилии, и ковырнула ногтем слово «Италия».

Побывать на Байкале зимой.

В этом красивейшем месте Катя побывала пять лет назад. Олег не захотел лететь, остался работать, а девушка так устала от больничных палат, что почти сразу после выписки помчалась туда и обалдела от той невероятной красоты, которую ей удалось увидеть. Она путешествовала вместе с группой, и хоть не нашла в поездке новых друзей, все равно не пожалела ни на секунду и не разочаровалась. Зрелище было незабываемым: под ногами сотни километров воды, поверхность которой сковал лед метровой толщины, который периодически ухал и трещал. Где-то у Кати была целая стопка фотографий. Она вспомнила, как легла на лед и попыталась вглядеться в глубь озера. Это были невероятные впечатления! Пожалуй, именно эта поездка была одной из самых ярких за последние десять лет.

Читать по десять книг в месяц.

И эта мечта сбылась, а сейчас вообще в двойном, даже тройном размере.

Посетить Питер на электричках.

Вот оно, заветное, которое Катя собирается осуществить, и завтра же отправится в путешествие!

Прочитать Библию.

Это желание было исполнено почти сразу. Вдобавок еще был прочитан Коран.

Посетить Иерусалим.

После второго выкидыша и третьей операции, Катя опять осуществила это желание без мужа. Это была паломническая поездка, предполагала посещение святых мест и участие в трех литургиях. Олег, как обычно, был занят на работе. Для Кати же поездка оказалась тяжелой. Все, что она помнила, как стояла в разных храмах с опущенной головой и просила Бога подарить ей ребенка.

Купить большую квартиру в переулках Арбата.

Это желание сбылось почти сразу. До этого Катя с Олегом жили в однокомнатной, которую приобрели с первых заработанных денег. Но оба мечтали о большой, с огромной гостиной и детскими комнатами.

Научиться скоростному чтению.

Катя научилась этому методу за пару месяцев и очень гордилась этому навыку.

Искупаться в Красном море.

И опять же эта мечта Кати исполнилась сама. Ей казалось диким, ехать одной в Египет, но так как Олег опять сослался на срочную работу, а Кате очень хотелось исполнить все свои желания, то она рискнула. Правда, не брала тур, а посетила Синайский полуостров из Израиля. Путешествие прошло хорошо, к ней не цеплялись арабы, которых предвещала маменька, и ее не съела акула.

Катя закрыла тетрадь и попробовала проанализировать свою жизнь. Только сейчас, прочитав весь список, она поняла, что шла к цели сама. Десять лет Олег, хоть и находился рядом, но не принимал активного участия в ее жизни и не помогал ей. А как оказалось, уже давно вел двойную жизнь. И то единственное желание, которое еще не исполнилось, было связанно с ним. Может быть, именно потому, что они не были единым целым — это желание и не исполнилось?

Осень в Москву пришла согласно календарю, ни на день не опоздала. Явилась 1 сентября с дождем, злым ветром и холодом.

Марк проводил все время в офисе, даже ночевал там. Домой почти не ездил, без Лешки он казался ему пустым и чужим. Очень ждал выходные и в пятницу вечером уезжал в монастырь — там же ночевал три ночи, а в понедельник утром возвращался в Москву.

Лешка на контакт не шел. Но Марк видел его в столовой каждую трапезу. Сын был молчалив, но грусти в его глазах отец не замечал. Пару раз даже наблюдал, как Лешка улыбался, когда его друг Игорь что-то рассказывал.

Марк понимал, что сыну нужно время. И не спешил.

В понедельник Марк находился в офисе, как к нему зашел Володя. Марк сразу понял — что-то случилось.

— Лешка? — спросил он, еле шевеля губами.

— Катя…

Марк замотал головой, что нет, не может быть… Захотел закрыть уши руками, но не смог.

— Она пропала, — доложил Володя.

У Марка задрожали руки, кровь бросилась в лицо.

— Когда? Давно?

— С мая. Ни слуху, ни духу. Вообще, как будто испарилась.

Марк вскочил с кресла:

— Уже сентябрь. Ты что? Как такое возможно?

— Я пробил все аэропорты и вокзалы. И все ее счета. Деньги поступают, но последний раз она пользовалась картой 30 апреля, в Москве, а 4 мая по ее звонку карту заблокировали. Тогда же ее в последний раз и видела консьержка. Сказала, что Катя вышла с рюкзачком и не вернулась.

Марк упал в кресло и, закрыв лицо руками, замотал головой.

— Нет! Она не могла… Ищи другие счета! Ищи по камерам! Как-нибудь — ищи! — закричал он.

— По камерам не получится. Четыре месяца прошло. Счета еще посмотрю. Может, сходишь к ее матери? — предложил Володя.

Марк нервно закивал:

— Конечно! Давай адрес. Прямо сейчас поеду. С кем еще можно поговорить?

— Есть одна баба… Я был у Сергея Ивановича, и тот доложил, что Катя появлялась в офисе в начале февраля и попросила его оплатить счет. Была она не одна. Сергей подозревает, что с ней была любовница ее покойного мужа. И деньги, вернее, оплаченный счет для нее.

— Так! — Марк судорожно думал. — Адрес этой любовницы тоже давай. И надо объявить Катю в розыск, да?

Володя тяжело вздохнул:

— Поздно! Поздно мы спохватились! Говорил тебе — надо за ней наблюдать, держать руку на пульсе. А ты — нет, оставь девочку в покое. Оставили. Доволен?

— Вов! — Марк еле держал себя в руках. — Ты совсем решил меня добить, да?

Володя ругнулся и стукнул кулаком по столу.

— Поехали к ее матери! — грозно приказал Марк.

Светлана Николаевна встретила Марка с теплотой. Правда, сначала осмотрела его с ног до головы.

— Меня зовут Марк Борисович. Я ищу вашу дочь.

Взгляд женщины немного потух, и она уже не с таким энтузиазмом произнесла:

— По какому делу интересуетесь моей дочкой?

— По личному. Позволите войти?

— Да, конечно, — Светлана Николаевна провела мужчину в гостиную.

— Я люблю вашу дочь, — признался Марк, когда уселся на диване напротив нее.

Женщина удивленно подняла на него свои маленькие глазки:

— Как интересно! И что дальше?

— Мы немного повздорили… и расстались… и вот теперь я пытаюсь ее найти…

Светлана Николаевна так же удивленно продолжала смотреть на гостя и ждала окончания фразы.

Марк опять заговорил:

— Она пропала… Вы, случайно, не знаете, где она?

Женщина снова принялась осматривать мужчину. Марк чувствовал себя ужасно неловко, как будто на досмотре. Иногда взглядом действительно можно раздеть человека и даже обнажить его душу.

— Мы с ней тоже поссорились, — наконец-то призналась она.

— Давно? Когда вы с ней последний раз говорили?

— В конце апреля, вроде. Я пришла к ней домой, а она мне нахамила.

— И больше вы ее не видели? — немного грубо спросил Марк.

— Больше нет, и не очень-то спешу! — раздраженно вскинулась женщина. — А вы когда с ней встречались в последний раз?

Марк не ответил. Он думал, что ему делать, куда еще бежать, где искать.

— Консьержка сказала, что Катя последний раз была в квартире еще в начале мая. И с того времени ее никто не видел.

— Нагуляется — вернется, — женщина сделала неопределенный жест рукой, как будто смахнула невидимую муху. — До этого ее полгода вообще не было в стране. Ездила по Европе, отдыхала и тратила деньги, пока мы с братом батрачили на ее заводе.

Марк вскинул бровь:

— Насколько я знаю, пока она отдыхала в Италии, на заводе, как вы выразились, батрачил Сергей Иванович. Разве нет?

— Ах! Это ваш человек! Как же я сразу не догадалась? — маленькие глазки Светланы Николаевны сузились, превращаясь в тонкие полосочки.

— Ладно! — Марк встал с дивана. — Думаю, что нам с вами разговаривать больше не о чем…

— Я тоже так думаю!

Марк направился к выходу и услышал позади ворчание женщины:

— Как найдете ее, передайте, что матери надо иногда звонить! Так поступают нормальные, воспитанные дочери.

Мужчина оглянулся и ответил:

— Даст Бог, обязательно передам.

В машине к Вере ехали молча. Володя только спросил: «Как? Есть новости?», но Марк махнул рукой и замотал головой.

Вера была напугана, увидев на пороге двух мужчин. Скорей всего, потому что Володя был внушительного размера: крупный, мускулистый, мощный — одним словом, пугающий. Но когда мужчины стали расспрашивать ее про Катю, она немного успокоилась.

Комнатка у Веры была всего одна, и в ней находилась ее больная мать с внучками.

— Давайте на кухню пройдем? — предложила девушка.

Кухонька была крошечной, мужчины еле поместились за столом. Вера поставила на плиту чайник и как-то виновато улыбнулась.

— Когда вы ее видели в последний раз? — спросил Володя.

— Давно. В марте, вроде. Она очень помогла мне. Оплатила операцию дочери. И не просто оплатила — еще и полетела с моей дочкой в Германию, мне визу не открыли…

— И она вам больше не звонила? С марта?

— Я очень хотела с ней дружить. Я так просила ее! Но она была категорична. И попросила не приходить к ней.

Марк тяжело вздохнул:

— Может, есть хоть какие-то предположения, где она может быть?

Вера замотала головой, а потом ее озарило:

— А может, она дома? И не открывает? Я в январе три дня стучалась к ней. А потом я вызвала полицию и компанию, которая может подобрать любой ключ, и мы открыли ее дверь. Катя оказалась в квартире. Выглядела ужасно: постоянно принимала снотворное и спала. Была очень слаба… Я тогда ей помогла… она меня даже поблагодарила…

— Это было в январе? — спросил Марк.

— Да, в самом конце. Консьержка сказала, что Катя две недели не выходила из квартиры. Мы уже все думали, что она умерла…

Мужчины переглянулись, поняли, что это был стресс после Леши.

Володя оставил Вере свою визитку:

— Вера, пожалуйста, если вдруг увидите или услышите… или вспомните, где она может быть… будем очень вам признательны.