Мэри Грин - Рубины Блэкхерста

– Понимаю вас, – согласилась Хезер, уголки ее губ едва заметно дрожали. – Итак, если я правильно поняла, сэр Питер полностью выбывает из борьбы за ваши руку и сердце?

Леди Флёр утвердительно кивнула: – Да.

– И что же он сказал вам в ответ? – спросила Хезер.

Флёр неопределенно пожала плечами.

– Ну, вообще-то я ему еще об этом не говорила. Он сообщил мне, что переменил ранее принятое решение возвращаться в Лондон. Питер сказал, что мы поедем туда, куда планировали в самом начале. Фактически он попытался уговорить меня отправиться туда уже сегодня вечером. В эту весеннюю погоду снег тает довольно быстро, и скоро дороги станут проходимыми.

– Я уверена, что Фалько положит конец любым идеям, исходящим от сэра Питера. Но сначала вам необходимо рассказать Фалько обо всех планах Питера.

В обеденный час, чтобы уединиться от шумного общества подвыпивших мужчин, Хезер и Флёр решили организовать прием пищи в малой комнате для гостей.

Вскоре к ним присоединился и Фалько. Он держался, несмотря на выпитое, очень хорошо. Его выдавала лишь улыбка, которая сделалась шире по крайней мере на десять дюймов. И его глаза уже не скрывали теплых чувств по отношению к Хезер.

Леди Флёр с любопытством смотрела то на него, то на нее. Хезер покраснела и опустила свой взор в тарелку. Но, несмотря на это, она продолжала чувствовать на себе взгляд Фалько.

Тео следовал за Фалько по пятам. Его походка от выпитого стала нетвердой, а улыбка – совершенно глупой.

– А вот и самые прелестные розы Бэдфордшира! Один ваш взгляд способен вылечить любую болезнь, леди Флёр, – произнес Тео. Попытавшись сделать глубокий реверанс, он едва не упал на пол. Добравшись до Фалько, юноша сел рядом с ним, напротив обеих леди.

– О, как мило с вашей стороны, – одобрила его галантность леди Флёр, будучи настолько же восприимчивой к лести Тео, как раньше к внешности сэра Питера.

Фалько нахмурился и ткнул локтем Тео под ребра.

– Нахальный щенок, – бросил он. Затем, повернувшись к леди Флёр, произнес: – Не верьте ни единому слову этих мошенников. Пустые сотрясатели воздуха, берегитесь их!

Леди Флёр надула губки и гордо подняла свою головку:

– В вас совершенно отсутствует романтизм, мистер Блэкхерст.

Он сухо засмеялся:

– И слава Богу – если к романтизму относить такую глупую лесть.

Хезер пристально посмотрела на него, и он сразу замолчал.

– Романтизм и влюбленность – это то, чем я живу, – согласилась леди Флёр и попробовала с ложки, какой получился суп. – Без этого жизнь потеряет всякий смысл, – и в подтверждение этих слов она глубоко вздохнула.

На лице Фалько появилось легкое раздражение.

– Но имейте в виду, что именно благодаря этому вы сейчас оказались в столь затруднительном положении. Вы обдумали ваш выбор?

От этих слов леди Флёр моментально съежилась.

– Н-нет, еще нет. Я думала, что вы поможете мне придумать благовидный предлог. Папа относится к вам с большим уважением и выслушает вас очень внимательно.

Фалько нахмурился и замолчал до тех пор, пока не закончили с супом.

– Вам не следует перекладывать ваши собственные дела на плечи друзей, – в конце концов произнес он. – Но в данном случае я обязательно вам помогу. Есть ли у вас какие-нибудь родственники в этих местах, кто-нибудь, кому можно было бы довериться?

В раздумье леди Флёр наморщила свой лобик.

– Ну, может быть, тетя Эльвира. Она живет неподалеку от Бэдфорда в родовом имении Клифтонов.

Лицо Фалько просветлело.

– Боже мой, действительно! Это сестра вашей матери, вышедшая замуж за Гарольда Клифтона.

– Была за ним замужем. Он умер около двух лет назад, точно не помню. Тетя Эльвира никогда не выезжает в Лондон – она ненавидит большие города, – но она моя крестная и всегда присылает мне подарки к дню рождения.

– Как вы думаете, сможем мы уговорить ее написать письмо вашим родителям? Оно прибудет в Лондон примерно тогда же, когда и вы сами, а всякая задержка может быть отнесена за счет погоды.

– Какая великолепная идея! Я уверена, что она согласится, если вы объясните ей, в чем дело. Тетя всегда меня любила, и она будет очень расстроена, если пострадает моя репутация.

– Вам следовало бы подумать об этом перед тем, как бежать из Лондона, – сухо добавил Фалько. – Я уверен, что сейчас ваша бедная мать лежит с холодным компрессом на голове.

В знак раскаяния леди Флёр склонила голову набок.

– Боюсь, что действительно я была опрометчива – и глупа.

Все замолчали, а Тео в знак утешения положил свою ладонь поверх крошечной руки леди Флёр.

– Все мы ошибаемся, – утешал он девушку, и глаза его светились любовью.

Взглянув в сторону Фалько, юноша дьявольски усмехнулся.

– А Фалько просто эксцентричный старикашка, совершенно не понимающий женской души.

«Старикашка» повел бровью.

– Думаю, мой дорогой племянник, что в вас говорит ваш обширный опыт в этих вопросах.

– Леди Флёр любезно согласилась отдать мне свой первый танец в этом сезоне. Я жду этого дня с нетерпением, – пылко произнес Тео. – А потом я потребую у лорда Олдуина статуса ее официального поклонника.

– Желаю вам удачи в этом деле, – скрытый сарказм Фалько в этих словах смогла определить только Хезер. Они обменялись взглядами, и Хезер заговорщически улыбнулась.

– Сэр Питер будет просто взбешен, когда узнает о моих изменившихся планах, – в голосе леди Флёр прозвучало легкое раздражение.

– Я надеюсь, что вы не будете поощрять Тео в его стремлении отомстить сэру Питеру? – негромко произнесла Хезер.

– Нет, конечно же! Мне также не хотелось бы, чтобы в связи с моим бегством с сэром Питером упоминалось имя его «подруги», – леди Флёр кивнула в сторону спящей мисс Даймонд.

– Совершенно с вами согласен, но я сомневаюсь, чтобы можно было мисс Даймонд считать его «подругой». – Хезер увидела в дверях сэра Питера, который тоже был навеселе после знакомства со старым бренди. Его выдавала неустойчивость походки. Она добавила:

– Можно рассказать ему об изменении ваших планов прямо сейчас.

Леди Флёр напряглась и крепко ухватилась руками за край стола.

– Думаю, что это нельзя откладывать.

Но прежде чем она успела произнести хоть слово, сэр Питер схватил Фалько за лацкан пиджака, заставил его встать и наотмашь ударил его по щекам.

– Прощайся с жизнью, негодяй! – взревел он.

Фалько посмотрел на него с нескрываемым удивлением. Легким движением он отвел руку сэра Питера.

– Послушайте! Не надо мять мой шейный платок. Я и так потратил уйму времени, чтобы привести его в порядок, – со скучающим выражением на лице ответил Блэкхерст.

– Вы что, оглохли? Я не собираюсь повторять свои слова! – Лицо сэра Питера было перекошено от ярости.

Фалько невозмутимо приступил к копченой ветчине в коричневом соусе. Когда Блэкхерст удостоверился, что сэр Питер ждет и потерял от ярости дар речи, он произнес:

– Не в моих правилах драться с юнцами. Кроме того, я не совсем понимаю, какое преступление я совершил.

– Не надо разыгрывать из себя невинного! – огрызнулся сэр Питер. – Сержант считает, что у меня есть возможность найти оставшиеся рубины Блэкхерста – только потому, что вы рассказали ему, что я оказался свидетелем того, что мисс Даймонд обнаружила браслет в плаще мисс Максвелл. Черт побери, я не потерплю, чтобы кто-то таким образом мог испортить мою репутацию!

Фалько отвечал ему ледяным голосом:

– Я никогда не считал, что драгоценности у вас, поэтому не надо перекладывать на меня вину за выводы сержанта Бэгберна.

– Я требую удовлетворения! – настаивал сэр Питер.

– Избавьте меня от ваших театральных выходок! – скучающим тоном отвечал Фалько. – У меня нет никакого желания драться с вами. Вы глупец! – добавил он негромко. Его глаза превратились в кусочки льда, и, столкнувшись с таким взглядом, сэр Питер невольно отступил.

Он собрался напасть на Фалько сзади, но Тео вовремя выскочил из-за стола и преградил дорогу сэру Питеру.

– Подлый червяк! – закричал Тео. – Ты слишком труслив, чтобы драться лицом к лицу!

Сэр Питер опустил голову, сжал кулаки и был уже готов наброситься на Тео, но тут поспешил вмешаться Фалько.

– Уже забыли, о чем я только что вам сказал? Вы оба – не делаете чести мужскому племени, вы не джентльмены. Выйдите во двор, охладитесь и не смейте даже думать о драке!

Охваченные гневом, соперники разошлись в противоположные стороны, их глаза метали ядовитые стрелы. Большая часть обеда Тео так и осталась на столе.

– Наверное, настала пора выбираться из этой таверны. У всех нервы измотаны до предела, – Хезер попыталась снять возникшее напряжение.

Фалько кивнул. Очевидно, этот неприятный инцидент вызвал у него мрачные мысли. Действие паров бренди у него подходило к концу, и он выглядел утомленным.

– Если позволят дороги, Флёр, завтра я собираюсь доехать верхом до Клифтон Хилл и переговорить с вашей тетей. Чем быстрее решится эта проблема, тем лучше. Единственное, чего мне хочется, – это побыстрее выбраться отсюда.

– А как же драгоценности? – негромко спросила Хезер.

Его губы вытянулись в тонкую печальную линию:

– Вор считает себя очень умным. Но я полагаю, что в нем или в ней не столько ума, сколько самомнения, и поэтому его следующий ход будет ошибочным. Запомните мои слова. Еще никому не удавалось так долго быть объектом столь пристального внимания других людей и умудряться при этом сохранять свои секреты. Рано или поздно, но правда восторжествует.

– Если недостающие настоящие рубины находятся здесь, то вы, скорее всего, правы, – тихо согласилась Хезер.

– Все мы можем оказаться мишенью этого глупого шутника.

– Я не остановлюсь ни перед чем, но обязательно поймаю этого негодяя! – с уверенностью произнес Фалько и добавил: – Он будет жестоко наказан.

У Хезер по коже пробежал холодок:

– У этого «Кота» такой достойный противник, но все же пока вор одерживает над ним верх.

Из окна своей спальни Хезер видела Фалько, направлявшегося в Клифтон Холл. Ею опять овладело отчаяние. Вновь девушка осталась в полном одиночестве. Никто, кроме этого злосчастного «Кота», не знал, в каком трудном положении она оказалась. Вокруг ее шеи уже начала затягиваться петля. Но опять – в который раз! – у нее не было времени на мрачные раздумья и проявления жалости к самой себе.

Сначала ей надо нанести визит мисс Уэдж и забрать у нее шелковый халат. Хезер ужасно хотелось, чтобы усилия старой девы увенчались успехом и она смогла справиться с этим жирным пятном. Одновременно ей нельзя притуплять свою бдительность на случай появления каких-нибудь улик. Она вышла в коридор и позвала Муттона, но в это утро пса под ее дверью не оказалось. Наверное, он вернулся к своему настоящему хозяину.

В коридоре Хезер столкнулась с мистером «Членом», с которым не беседовала с того момента, когда она на руках принесла из конюшни Муттона. Мужчина выглядел изможденным, осунувшимся и лишь слегка кивнул ей.

– Видел сегодня, как ваш пес пробегал мимо конюшни, – сообщил он ей вместо приветствия. – Чертовски неплохая собака. В конце концов я не против того, чтобы взять ее себе. Это мне не доставит никаких хлопот, к тому же псу будет веселее в компании других моих собак. – Он почему-то медлил, растягивая слова и явно не желая оставить ее.

Скрывая свое удивление, Хезер улыбнулась.

– У Муттона есть своя голова. Боюсь, что он, может быть, уже потерян для нас обоих. Наверное, его хозяин живет где-то в деревне неподалеку, и он сейчас уже вернулся туда.

– Но пес так привязался к вам, мисс Максвелл. Могу поспорить, что очень скоро он к вам вернется. – Мистер «Член» засунул руки в карманы своего самого верхнего пальто. На его пастозном лице явно просматривалось выражение беспокойства; его левое веко периодически непроизвольно ей подмигивало.

– Наверное, нам пора к завтраку… – Хезер попыталась снять странно возникшее между ними напряжение. – Но сначала мне необходимо навестить мисс Уэдж в ее комнате.

– Я никогда не завтракаю – это вредно для моей комплекции, – внезапно признался мистер «Член». – Если, конечно, не подают жидкого.

– Кофе? Чай? – с невинным видом спросила Хезер.

– Иногда, – с неохотой согласился странный мужчина. Он все еще был поблизости. – Но мне обычно нравятся более крепкие напитки. – Он переминался с ноги на ногу.

– Что-нибудь случилось? – у Хезер все сжалось внутри.

– Нет, ничего особенного, я только хотел сказать… что я еще… не представился вам. Я обычно стараюсь не вступать в контакт с незнакомыми мне людьми, но в данном случае…

– Да, мы никогда не были представлены друг другу.

Мистер «Член» огляделся, опасаясь, что и стены могут иметь уши.