Та красота, что предстала перед ним, была редкостной.

У Ракотина было немало подруг, он искренне восхищался женщинами и преклонялся перед их обаянием! Сколько чаровниц побывало в его объятиях! Сейчас и упомнить трудно. Но русалка, что, не спеша, выходила из пруда, поразила его воображение и воспламенила желание. Чего уж тут греха таить, Петр просто мечтал о моменте, когда сможет обнять эту дивную красавицу.

Но перед сим знаменательным событием не помешало бы с ней хотя бы немного познакомится и подружится.

Петр усмехнулся. Да, братец, ну, и влип же ты! Правда, по прошествию нескольких часов он на сложившуюся ситуацию стал смотреть менее трагично. А к чему расстраиваться? Был бы повод! Ему в жены достается красивейшая женщина, не бесприданница, да к тому же, как он успел отметить, именно Ирина занималась хозяйством по возвращению Палагиных из Европы, и стоит признать, получалось у неё это не плохо.

Поэтому, когда Петр достиг имения, то приказал камердинеру срочно разыскать Романа и подать в кабинет несколько бутылок шампанского и закуску. Им есть что отпраздновать!

Ночь наступила быстро. Молодые люди просидели в кабинете несколько часов кряду. За что только они не пили! И за будущую семейную жизнь и за красавицу-жену и за будущее потомство! Сколько смешных историй, связанных с помолвкой, сразу всплыло в памяти! Сколько каламбуров было вспомнено! Разошлись друзья глубокой ночью, когда настенные часы давно пробили полночь.

Не смотря на выпитое спиртное и усталость, Петр спал беспокойно, постоянно просыпался и вздрагивал во сне. Кончилось дело тем, что он в раздражении швырнул подушку в стену и поднялся с кровати. Зажег свечу, посмотрел на часы и приглушенно чертыхнулся. Н-да, рановато, брат, ты поднялся….

Возвращаться обратно в постель особого желания не было, и Петр, одевшись, быстро спустился вниз. Будить камердинера он не стал, и прямиком направился на конюшню. Конюхи к тому времени уже проснулись, они знали особенность барина порой выезжать по утрам и старались угодить. Поэтому когда Петр зашел на конюшню, то Казбек был уже вычищен и накормлен. Отлично! Ему не терпелось оседлать скакуна и развеяться, прогнать охвативший его сплин.

Когда Казбек был оседлан, Петр резво вскочил в седло и был таков. Конюхи переглянулись и пожали плечами. Мол, не наше дело вмешиваться в жизнь молодого барина, но по дому слушок идет….

Утро выдалось славным. За горизонтом поднималось солнце, торопливо избавляя людей от ночных грез, утренний морозец бодрил и настраивал на рабочий лад. Петр постоянно пришпоривал Казбека, задавая нужный темп. Ему хотелось бешеной скачки, чтобы дурная кровь вышла вместе с потом! А там, глядишь, и голова заработает в нужном направлении! День обещал быть хлопотным.

Петр отдался во власть бешеной скачки и сам не заметил, как через лесные тропинки снова оказался около владений Палагиных. А там, точно утреннее видение его взору предстала великолепная гордая всадница!

Девушка, а в этом не было никакого сомнения, застыла на месте, придержав резвую лошадь. Она внимательно наблюдала за приближающемся незваным гостей и нетерпеливо похлопывала хлыстом о ладошку. Вот так встреча….

Ракотин сближался с незнакомкой, чувствуя, как учащается его сердцебиение. Он нетерпеливо оценил и её уверенную манеру держаться в седле и выдержку, и хорошую кобылу. Если бы Петру удалось этой ночью выспаться, то он непременно заметил, что лошадь ему знакома, что он где-то видел эту кобылицу…. Но в последнее время обстоятельства были явно направлены не в его сторону.

Между ними стремительно сокращалось расстояние. Петр спешил поравняться с великолепной всадницей, просто жаждал встречи.

Солнце как раз поднялось над лесом, и утренние лучи ласково прошлись по незнакомке….

— У вас входит в привычку кататься по чужим угодьям, господин Ракотин, — холодный голосом приветствовала его Ирина.

Петр в душе помянул своё незавидное проведение, и постарался на лице изобразить самую приветливую и доброжелательную улыбку, на которую он был способен.

— Доброе утро, Ирина Васильевна, — елейным голосом пропел молодой человек и приветливо снял шляпу. — Покорнейше простите меня…. Я не ожидал вас увидеть в столь ранний час….

— Неужели? — Ирина не красиво скривила губы. Её первым желанием было подстегнуть лошадь и сорваться с места, умчатся прочь от ненавистного человека. Но здравый разум взял вверх над эмоциями, и она пришла к выводу, что лучшей возможности переговорить с «женихом» ей в ближайшее время не представиться.

Петр сразу заметил, что девушка настроена не дружелюбно. Прямая спина, гордо вздернутый подбородок, прищуренный глаза — от подобной позы добра не жди.

Теперь перед мужчиной предстала непростая задача — постараться сгладить недоразумение, предшествующее их знакомству.

— Ирина Васильевна, я….

— А вы не представитесь, господин Ракотин? — брови девушки насмешливо приподнялись. Её любимая Зарница нетерпеливо переминалась на месте, чувствуя волнение хозяйки. — Мы, кажется, не были друг другу представлены!

Петр мысленно чертыхнулся. А девица-то с характером! Вон как стреляет на него глазищами и взгляда не отводит! Она будет не из робкого десятка! Видимо, сказывается, что её воспитывали в Европе и без матери.

— Это моё упущение, я с вами полностью согласен! Простите меня сердечно! — Петр коротко кивнул. — Петр Сергеевич Ракотин к вашим услугам, сударыня.

Ирина поморщилась. Сколько ненужного пафоса! Она смотрела на мужчину и не знала, что ему ответить. Вернее, нет, она отлично знала, что ему сказать! О, сколько всего она могла бы ему наговорить!

— Моё имя, надо полагать, вы знаете.

Петр постарался разгладить напряженную атмосферу улыбкой.

— Вы на меня сердитесь, но, право, не стоит….

— Не стоит? Если вы так считаете, то нам с вами более не о чем разговаривать! — Ирина все же не справилась с эмоциями и решительно направила Зарницу в сторону дома. Она не собирается терпеть хамство молодого бретера! Это выше её сил! Только не сегодня!

Сильная натренированная рука оказалась быстрее. Петр смело перехватил уздечку лошади Ирины, заставив ту остаться на месте.

— К чему такая спешка? — не громко поинтересовался он, чувствуя, как его терпение тает на глазах. Когда он увидел девицу Палагину, то искренне обрадовался возможности объясниться с ней наедине и по возможности загладить перед ней вину за вчерашнее неприглядное поведение. Но девица оказалась несносной и невоспитанной! Её ангельская внешность была полной противоположностью характера! К сожалению, в их сумасшедшее время это было частым явлением, и Петр был откровенно разочарован.

— Отпустите, — тоже тихим, но решительным голосом попросила Ирина и смело взглянула в глаза господину Ракотину.

И снова у Петра что-то ёкнула в груди! Пресвята Дева Мария, да за что же ему такое наказание?! Глазищи-то у его невесты похлещи глубокого омута будут! В них утонуть за счастье будет!

— Нет, — ответил Петр и для пущей уверенности покачал головой и покрепче сжал уздечку Зарницы. — Нам надо объяснится.

Ирина выдержала паузу. В её душе творилась такая неразбериха! Как поступить? Что сделать? Как достойно ответить негодяю, который со вчерашнего дня величается её женихом?

Женихом….

Это слово резануло по сердце девушки, и та вздрогнула.

— Вы желаете объясняться прямо здесь? Посреди поля? — Ирина презрительно скривила губы. — Что ж, я готова вас выслушать…Петр Сергеевич.

Его имя она произнесла не без иронии. Ей хотелось, как можно сильнее уколоть Ракотина, заставить его почувствовать боль! Если, конечно, он способен что-либо чувствовать.

Петр всё понял. Красавица оказалась холодной и неприступной, и постаралась сразу же показать своенравный нрав. Относись Перт к числу тех молодых людей, чья гордость граничит с самодурством и эгоизмом, он тотчас бы постарался унизить девушку, а в дальнейшем и сломить. Ничего поделать и изменить нельзя — с вчерашнего дня они обручены, и чем скорее они признают сей факт, тем менее болезненно будет воспринимать его! Но, казалось, молодая графиня, не понимает этого!

Или не желает.

Девушка искренне понравилась ему, и он хотел с ней подружиться. Да, так Судьба бросила карты, им не суждено было полюбить друг друга, но кто сказал, что этого не может произойти в дальнейшем? И если они не смогут рассчитывать на чувственную любовь, то кто между ними в силах запретить дружбу и симпатию?

Больше всего на свете Петру не хотелось бы вести под венец девушку, смотрящую на него с ненавистью и в душе проклинающую его.

— Поверьте, вчера, когда я случайно оказался на вашей земле, у меня не было в мыслях ничего дурного, — твердо начал он говорить. Он мог отнести к хорошему знаку уже тот факт, что она готова была его выслушать. — Я часто прогуливаюсь верхом, и признаю, что не всегда твердо соблюдаю границы наших земель. Вы долго отсутствовали, проживали в Европе, и смею заметить, что поверенный вашего батюшки не всегда изрядно и добросовестно нес свою службу, а от того, некоторая часть ваших угодий пришла в запустенье. Но стоит отдать должное, после вашего возвращения произошли просто волшебные изменения, — Петр заметил, как невольно глаза у девушки блеснули гордостью, а щечки от похвалы зардели смущением. — И поэтому, вчера я…. Ирина Васильевна, мне не делает чести вчерашнее происшествие, я полностью признаю свою вину и готов искупить её, если вы позволите! Вы так молоды, так прекрасны! Увидев вас вчера, я потерял голову, не смог совладать с эмоциями, в нужный момент усмирить любопытство! Я повторюсь, если вы позволите, я готов искупить свою вину!

Ирина склонила голову, тем самым спрятав глаза. Речь молодого человека была пылкой и эмоциональной, но на неё она произвела мало впечатления.

— Чем вы готовы искупить вину? — медленно, тщательно подбирая слова, заговорила она, и в её голосе появилось что-то новое. — Как можно исправить то, что вы вчера натворили? У вас с батюшкой состоялся разговор, и вы, — Господи, спаси наши грешные души, — теперь ходите в моих женихах!!! Отец не сегодня, так завтра объявит об официальной помолвке, и поверьте, я знаю его, он будет настаивать на скорой свадьбе! Вы думаете, я об этом мечтала? Пойти под венец с человеком, который подверг сомнению мою честь, выставив в глазах моего отца своей любовницей? Да лучше бы я вчера умерла, чем пережила подобный стыд! Вам меня не понять, Петр Сергеевич! Вам, как я понимаю, не знакомо такое понятие, как честь и добродетель!

Большего оскорбления девица Палагина не могла нанести Петру. Тот побледнел, но сдержался. Он всеми фибрами души пытался понять оскорбленные чувства девушки, и только поэтому не нагрубил в ответ. Ох, будь на его месте старший брат, Николай, не удалось бы тогда избежать беды!

Но Петр не Николай, к их обоюдному счастью.

— Что ж, Ирина Васильевна, мне вполне понятна ваша позиция. Вы считаете меня негодяем и недостойным человеком, — начал говорить Петр, и на его лице не дрогнул ни один мускул, — и это ваше право. Ни в чем переубеждать я вас не стану, так как вижу, что вы настроены решительно. Мне остается только сожалеть, что между нами не может быть примирения. Я не сторонник враждебных отношений. К тому же, нам ли с вами враждовать? Василий Дмитриевич ясно дал понять, что готов отстаивать честь старшей дочери. Так, ответьте мне на вопрос: вы предпочитаете, чтобы я стрелялся с вашим батюшкой на дуэли?

Ирина вздрогнула, её тело встрепенулась, и она невольно подалась вперед. Их лошади стояли так близко, что она почти чувствовала на своем лице дыхание мужчины.

— Нет, — коротко ответила она, на что Петр удовлетворенно кивнул.

— Хоть в одном мы с вами согласны. Я, знаете ли, не любитель дуэлей, и предпочитаю недоразумения урегулировать мирным путем. А между нами возникло роковое недоразумение, и я ещё раз готов повторить, что вину за вчерашний инцидент полностью беру на себя. Но ничего изменить теперь нельзя, и время повернуть вспять тоже. Поэтому, Ирина Васильевна…, - тут он сделал паузу и отпустил уздечку Зарницы, — сегодня вечером я и мой шурин, Роман Львович Устов, сочтем за честь отужинать у вас. Василий Дмитриевич, был столь любезен, что пригласил нас, и я с удовольствием принял его приглашение.

Наверное, только после этих слов, Ирина окончательно поняла, что дороги назад нет. Она облизнула внезапно пересохшие губы и спросила:

— Вас это забавляет, господин Ракотин?

— В той же степени, что и вас, Ирина Васильевна.

Ирина прищурила глаза. С неё хватит! На сегодня достаточно! И она, не попрощавшись, пришпорила Зарницу. Домой! Прочь от Ракотина и от незавидного будущего, которое готовил ей родной отец!


К ужину готовились основательно, с раннего утра. Было отполировано домашнее серебро, дворовые девки сновали по комнатам, наводили чистоту, кухарки стряпали деликатесы, из погреба доставались марочные вина и шампанское «Вдова Клико».