Мужчины переглянулись.
— Вы нас не так поняли, — улыбнулся усатый, и Ирина Львовна некстати почувствовала, как кровь приливает к животу. — Мы знаем, что это дело весьма долгое, но для начала мой друг выбрал бы ребенка, привез жене фотографию, а потом уж действовал через фирму, как положено.
Ирина Львовна едва заметно повела бровью.
— Господа, — протянула она. — Быть может, вы не в курсе, что в подобных делах запрещена любая посредническая деятельность? В том числе и передача фото — и видеоматериалов о ребенке. За такое нас по головке не гладят.
— Мы понимаем, Ирина Львовна, какому риску вы подвергаетесь. Но ведь вы служите благородному делу. И, конечно же, Ирина Львовна, господин Смит и наша фирма, мы не останемся в долгу. Мы умеем быть благодарными. — Последнюю фразу он произнес тихо, но именно она прозвучала в тишине директорского кабинета особенно четко.
Итак, прелюдия закончена. Далее пойдет деловой разговор. Ирина Львовна заерзала на своем стуле. Хотя самое интересное было впереди, заведующая никак не могла опустить в сценарии эту прелюдию. Она была так же обязательна, как эпиграф в школьном сочинении.
— Я действую прежде всего в интересах детей, — патетически отозвалась заведующая и добавила на полтона тише: — А потом уже думаю о своих интересах.
— Разумеется, — кивнул усатый и взял наконец чашку с остывшим кофе.
Ирина Львовна вызвала Алену и что-то шепнула той.
Девушка села за компьютер. Через несколько секунд на мониторе появились данные на первого ребенка. Филипп Смит придвинулся поближе.
— Господа, я надеюсь, не следует напоминать вам, что информация конфиденциальна?
Усатый понимающе кивнул.
— Ирина Львовна, дорогая, — продолжил он своим щекочущим голосом, — господин Смит хотел бы усыновить ребенка помладше. Как вы считаете? Ведь, наверное, дети до трех лет быстрее привыкают к новым родителям?
— Безусловно. Но господин Смит должен помнить, что наши дети сплошь с патологиями, с отклонениями в развитии. Ребенка придется лечить.
— Да-да, я знаю, — вставил свое слово иностранец, не отрывая взгляда от экрана.
Усатый вроде бы и не смотрел на монитор, не проявлял видимого интереса, но Ирина Львовна вдруг заметила, что это безразличие кажущееся: он вдруг бросил короткий взгляд на экран и нажал клавишу. Американец и усатый переглянулись.
— Вот, — сказал американец.
— Почему этот? — улыбнулась Ирина Львовна, непонятно отчего начиная нервничать. — У него очень сложный диагноз, я вам не советую…
— Он похож на жену господина Смита, — пояснил усатый.
— Но… мальчика уже хотят усыновить… я бы не хотела…
— Кто? — быстро спросил усатый.
Ирина Львовна поняла, что он готов торговаться.
— Семья из Канады. — Заведующая не обманывала. Мальчиком действительно заинтересовалась бездетная пара из Канады. Но они еще не привезли деньга. Если Смит отдаст деньги сразу, тогда… У нее до сих пор стояло перед глазами злое лицо Виктора. Он использовал ее. Ну что ж, она сумеет постоять за себя!
— Господин Смит располагает средствами, — словно читая ее мысли, проговорил усатый. — Он готов усыновить того, кто больше нуждается в лечении. К тому же этот мальчик похож на его жену. Мы хотели бы предельно ускорить всю процедуру. Господину Смиту легче заплатить, чем ждать.
— О'кей, — повторил иностранец.
Ирина Львовна сдержанно засмеялась. Она выключила компьютер, и на мониторе растаяло фото Саши Щебетина.
— О, как мы торопимся жить… — неопределенно ответила Ирина Львовна.
Между тем Филипп достал пачку зеленых банкнот и стал пересчитывать.
— Не знаю, насколько мои возможности позволят… — затянула Ирина Львовна привычную песню. Алена поднялась от компьютера и вышла. Она хорошо знала весь ритуал. Через минуту она принесет папку с документами ребенка и больше уже носа не покажет.
— Не скромничайте, Ирина Львовна! Вы такой опытный руководитель, наверняка профессионал своего дела. У вас все получится.
Женщина потупила глазки, наблюдая из-под ресниц, как доллары перекочевали в конверт и аккуратно легли на ее письменный стол. Привычным отработанным движением она сбросила конверт в ящик стола.
— Вот список документов, которые вам необходимо предоставить. — Она протянула листок иностранцу. — С нашей же стороны будет все подготовлено в минимально короткий срок.
Мужчины поднялись.
Ирина Львовна чувствовала приятное возбуждение. Если бы не эти визиты, она просто завяла бы тут, среди бабья и больных детей.
От этой троицы веяло силой, пыхало молодой мужской энергией, и ей было действительно жаль; что они так быстро уезжают.
Но оставался и приятный момент — после того как эта троица отчалит, она выдвинет ящик стола и пересчитает деньги. Она подержит в руках каждую купюру. Пальцы почувствуют идущее от денег тепло. Она положит их в сумочку, а когда поедет домой, то дорогой они будут греть ее уже одним фактом своего наличия.
Ирина Львовна провожала своих гостей искренне радушной улыбкой. Она почти любила этих троих.
Неожиданно «ожил» третий, который все это время молчал и Ирина Львовна было уже сбросила его со счетов, решив, что он всего лишь тень своих хозяев. Итак, он шагнул к ней и достал из кармана пресловутую красную книжечку. Ирина Львовна все еще улыбалась по инерции.
— Следователь ОВД Хохлов, — представился «шестерка». — Вы задержаны по обвинению во взяточничестве.
— Что?! — Кровь бросилась в лицо заведующей.
На секунду ей показалось, что от прилива треснет голова. Но кровь постепенно отхлынула, оставив на месте лица мертвенно-бледную маску.
— Вы, вы… — Ирина Львовна задыхалась.
— Сейчас мы пригласим понятых и составим протокол, — спокойно продолжал следователь, — а затем проследуем в отделение. Нам необходимо задать вам ряд вопросов…
Так получилось, что Кириллов явился, когда Даша была дома одна. Хотя он как раз рассчитывал застать дома детей — торт принес и бутылку лимонада «Колокольчик». Но детей не было дома, иностранец тоже отсутствовал. Кириллов знал, что у Даши квартирует американец. Он, Кириллов, вообще многое узнал за те несколько дней, которые отделяли день сегодняшний от того самого дня, когда он увидел свою дочь в компании иностранца. Встреча потрясла Кириллова. Но спроси его — чем именно, он вряд ли смог бы вразумительно ответить.
— А где ребята? — снимая куртку и шапку, поинтересовался Кириллов.
— Соскучился, — прокомментировала Даша и вернулась в комнату. Она гладила белье и не собиралась прерывать занятие ради прихода бывшего супруга. — Гулять ушли. А тебя какая муха укусила?
— Ну, ты полегче, — оборвал Кириллов, заходя в комнату и осматриваясь. Он ревностно искал приметы изменений, но не находил. На первый взгляд все было по-прежнему. — Я к детям пришел. Имею право.
— Мне просто интересно — что же тебе о них напомнило? Или у тебя два года амнезия была? И внезапное выздоровление?
Даша кстати вспомнила о болезни Филиппа. Она не могла заглушить в себе давнюю обиду на Кириллова. Сейчас, когда она его увидела, все пережитое всколыхнулось в ней. Ей хотелось побольнее уколоть его словами. Кириллов сузил и без того маленькие глазки:
— Много ты понимаешь! Раз не приходил, значит, были причины. У Люды с бизнесом не все в порядке было. Приходилось скрываться.
Даша в упор посмотрела на Кириллова. Все то же прыщавое лицо, те же уши-локаторы.»Когда-то она этого не замечала, а сейчас все нелепости его образа вылезли наружу и стали слишком явственны.
— Кириллов, эти сказки прибереги для Витальки, — тихо сказала она. — А меня не заводи.
Даша продолжала гладить. Если она начнет спорить с ним, ей станет плохо.
— А ты что же — за границу собралась? — с деланным равнодушием проговорил Кириллов и включил телевизор.
Дашина рука с утюгом застыла посреди наволочки. Вот в чем дело! Где-то услышал, что у них живет иностранец, и сделал свои выводы.
— Сплетни собираешь? — Злость придавала ей дополнительную энергию — наволочка под руками становилась гладкой, как ровный лист бумаги.
— Да брось, — обернулся Кириллов. — Людкина подруга на переговорном работает. Она хоть английский и не в совершенстве знает, но разговор твоего приятеля прекрасно поняла.
— Какой разговор? — не поняла Даша.
— Такой. Американец звонил в Америку и заказывал вам вызов гостевой. Тебе, Витальке и Аньке. Так что как ты это дело ни прячь — город у нас маленький, такое не скроешь.
Даша уставилась на бывшего супруга и напрочь забыла про утюг. Она пыталась осмыслить то, что вывалил на нее сейчас Кириллов. Скорее всего подруга что-то напутала. Известно, как рождаются сплетни. Но возможно… Тысячи мелочей, пропущенных, казалось бы, ее рассеянным вниманием, всплыли перед внутренним взором. Все тепло, идущее от Филиппа, его милые знаки внимания, его забота о детях. Конечно, он жалеет их. Возможно, таким образом он хочет отблагодарить их и теперь пригласит к себе. Надо же — ни слова не сказал! Даша улыбнулась своим мыслям. Кириллова удивила эта улыбка.
— Наволочка горит, — бросил он.
— Так вот почему ты прибежал, — поняла наконец Даша. — Ну, выкладывай, чего тебе надо.
Кириллова догадливость Даши не смутила.
— Квартиру, — быстро ответил он, словно давно ждал этого вопроса.
— Не поняла.
Ты уедешь насовсем в Америку, охмуришь этого иностранца. У вас там все будет, зачем вам эта хрущевка? А мне она пригодится. У Люды дочь на выданье, ей жилье нужно, и нам где-то жить надо. У меня сын, если ты знаешь.
— Вот оно что! — Даша всплеснула руками. — Про квартиру вспомнил! А ты не забыл, что это я ее от гор-здрава получила, как мать ребенка-инвалида?
— А я его отец, — напомнил Кириллов.
— Как вовремя ты об этом вспомнил! Почему же, когда он в больнице лежал, ты не примчался, как вот сейчас? Почему ты их с Новым годом не поздравил, с днями рождений?
Даша завелась. Кириллов наступил на больную мозоль. Она даже рада была, что он так откровенно обнажил перед ней свою мелочную душонку. Она подозревала в нем это, но, подозревая, не была убеждена. Теперь представилась возможность убедиться.
— Почему ни разу хотя бы письма Аньке не написал, она так нуждалась в тебе!
— Она скучала? — быстро переспросил Кириллов, и Даша уловила в его голосе нотку удовлетворения. Она замолчала. Стала складывать белье в стопку. Зачем она все это ему говорит? С ним все ясно. — Ты как хочешь, Дарья, но я это серьезно, насчет квартиры. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.
— Это как же? — Даша впервые за вечер с нескрываемым интересом посмотрела на Кириллова. Угрозы — это не его стиль. Это что-то новенькое. Чувствуется женская рука. — Поподробнее попрошу.
— Учти, когда будешь уезжать в Америку насовсем, на вывоз детей потребуется согласие отца.
— Интересно…
— А ты не знала? — оживился Кириллов. — А как же иначе? Они же несовершеннолетние. И у них, кроме матери, есть еще родной отец. Вот не соглашусь, чтобы дети эмигрировали, — и плакала твоя Америка!
Вывалив на Дашу свой главный козырь, Кириллов уставился на нее в ожидании. Он был доволен собой.
— А за квартиру, значит, дашь согласие? — уточнила Даша.
— Без проблем, — подтвердил Кириллов.
Даша удовлетворенно кивнула. Все в ней улеглось и затихло перед бурей. Она вышла из-за гладильной доски и выключила телевизор.
— Конечно, я увезу детей отсюда, если нас позовет Филипп. — Даша начала тихо, но в ее тоне скользнуло что-то угрожающее, и Кириллов с опаской присматривался к ней. — Сам посуди: тут женщине замуж выйти не за кого. Лучших парней моего поколения перебили в Афганистане. Остались полумерки вроде тебя, и на том спасибо.
Кириллов дернулся было, оскорбленный «полумер-ком», но Даша взглядом посадила его на место.
— Анькиных потенциальных женихов сейчас косит в Чечне как траву. Остаются наркоши да больные. Не сомневайся, Кириллов, если я захочу, я уеду. И ты мне не помешаешь. Попробуй только. Ты четыре года не платишь алиментов и не помогаешь мне растить детей. Ты считаешься у нас без вести пропавшим.
Даша передохнула.
— Я узнавала у юриста, — соврала она, — если ты заявишь свой протест, я вправе взыскать с тебя алименты за четыре года плюс моральный ущерб нам троим. Дорого тебе обойдется наша квартира. А теперь уматывай.
Даша держала в руках утюг. Это был старый утюг, советский, нагревался и остывал медленно и был гораздо тяжелее современных «тефалей». Кириллов шустро ретировался в прихожую.
— С ней по-хорошему, — бормотал он, пытаясь попасть рукой в рукав куртки. — А она как ненормальная. Приперся как дурак — с тортом, а она…
Кириллов, не прощаясь, выскользнул за дверь, щелкнув замком.
Даша включила свет в прихожей и сразу же в зеркале увидела себя — растрепанную, с пунцовыми щеками и с утюгом в руках. Она улыбнулась своему воинственному отражению и тут же в страхе замерла: дверь ванной звучно заскрипела, а поскольку в доме не было кошек, Дашу с головы до пят обварило внезапным страхом. Но через секунду гамма чувств принял; другой оттенок. Из ванной тихонько выскользнула Аня и остановилась перед матерью.
"Русская наследница" отзывы
Отзывы читателей о книге "Русская наследница". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Русская наследница" друзьям в соцсетях.