Элизабет Эллиот - Рыцарь

Кенрик переминался с ноги на ногу. Фитц Элан что-то бубнил насчет лошадей, а его, Кенрика, мысли были заняты совсем другим. В те времена в качестве часов служили свечи, разделенные красными полосками. От полосы до полосы свеча горела ровно час. Так вот, свеча в большом зале показывала, что время ужина уже наступило. А Тэсс опаздывала. Кенрик очень не любил опоздания, как и всякие другие нарушения дисциплины. Надо будет с ней об этом поговорить.

Но почему? Возможно, она заставляла его ждать специально, чтобы досадить. Может быть, она разозлилась на него за то, что он уехал? Но ведь это его обязанность — патрулировать окрестности. Чего же тут обижаться? Владелец замка должен заботиться о его безопасности. Она должна это понимать.

Кенрик оперся рукой о каминную доску и в этот момент краем глаза увидел Тэсс, спускающуюся в зал. Увидел и тут же выпрямился. Она поклонилась ему и заняла место за столом.

Кенрик слушал Фитц Элана — тот продолжал говорить про лошадей — а сам не отводил глаз от жены. Боже, как она прекрасна! Словно в этот мрачный зал проник луч солнца.

— Так вот, я просто остолбенел, когда этот зверь вдруг взвился и вымахнул из конюшни прямо над моей головой.

— Да, интересный случай, — кивнул Кенрик. Тем временем Саймон наполнил вином чашу Тэсс.

Она поблагодарила, но продолжала сидеть, потупившись. А почему она не глядит на мужа? Кенрик нахмурился и попытался вспомнить, не сказал ли сегодня чего-либо, что могло ее обидеть.

— Конечно, я такого подвига от него не ожидал. Жеребенок что надо.

— Ладно, поговорим потом. А сейчас надо перекусить. Знаешь, я проголодался.

Кенрик дал Фитц Элану понять, что разговор закончен. Тот поклонился и направился к столу. Сам Кенрик помедлил, отдавая тихо какие-то распоряжения Эварду, и только после этого занял свое место во главе стола. Тэсс внимательно слушала Саймона, видимо, он рассказывал что-то интересное. Она даже повернулась, внимательно глядя на молодого рыцаря. «Случайно или нарочно она делает это?» — подумал Кенрик.

— Садись рядом с Фитц Эланом, — приказал он Саймону.

Ему не понравилось, что при звуке его голоса Тэсс слегка вздрогнула. Саймон пересел, а Тэсс с кубком в руке сделала маленький глоток и только потом посмотрела на мужа.

— Добрый вечер, супруг мой.

Голос ее, с приятной хрипотцой, восхитил Кенрика. Никаких украшений в волосах Тэсс не было, они золотым облаком обрамляли лицо. Глаза ее сейчас были цвета весенних фиалок. Кенрик вдруг обнаружил, что все это время не дышал. Теперь он с облегчением выдохнул.

— Добрый вечер, жена. — Он сделал ударение на слове «жена», напоминая тем самым, что наконец-то этой ночью они действительно стали мужем и женой. Вспомнив об этом событии, Кенрик едва сдержал довольную улыбку. Тэсс внимательно рассматривала свои руки.

Они начали есть в напряженной тишине. Тэсс глядела куда угодно, только не на мужа. Насупившийся Кенрик жевал, уставившись в одну точку. Фитц Элан трижды пытался завести с ним разговор и наконец, махнув рукой, углубился в беседу с Саймоном. На фоне их громких голосов проходил тихий диалог между бароном и баронессой.

— Ты сегодня не заплела косу, — заметил Кенрик, злясь на себя за неловкость, которую испытывал. Уж лучше бы спросил о погоде.

— Тебе так не нравится?

— Напротив. Я нахожу, что ты так более привлекательна.

Тэсс покраснела и посмотрела в тарелку. Перед ней лежала худшая еда, какую ей когда-либо доводилось есть. Кенрик тоже вернулся к еде, правда, без всякого интереса. Ему казалось, что Тэсс чем-то смущена. Но чем?

— Эвард сказал мне, что ты сегодня посетила Хелен.

— Да.

— Ну и как… визит был удачным? — Кенрик не мог себе представить, чтобы визит к Хелен мог быть удачным. Так что вопрос был бессмысленный.

— Да. Я прекрасно провела время.

— И о чем вы говорили? Тэсс пожала плечами.

— Да так… о том о сем, милорд.

— Ну, например?

— Леди Хелен согласилась со мной, что в зале нужно заменить стулья. Она была столь любезна, что предложила сама сшить красивые занавески для окон. Они будут гармонировать с новыми креслами и стульями.

Кенрик чуть не расхохотался. Оказывается, Хелен может быть любезной. Это что-то совсем новое. Нет, она для своего брата и пальцем не пошевелит. Так что, скорее всего, это выдумки Тэсс.

— Понятно. Вы обсуждали еще какие-нибудь проблемы? Может быть, наш брак?

— О нет, милорд. — Казалось, Тэсс была искренне смущена. — Я никогда не обсуждаю то, что мы… я имею в виду нашу… я ни с кем, кроме тебя, не собираюсь это обсуждать.

Опять воцарилась тягостная тишина. И тут до Кенрика наконец дошло. Он догадался о причине ее странного поведения! Девичья скромность — вот в чем дело. Он-то ожидал, что Тэсс будет вести себя так же, как и все другие девицы, с которыми ему довелось переспать. Те после этого обычно висли у него на шее, приставали с разговорами, лишь бы обратить на себя внимание. Но то были другие. А это — Тэсс. Наверное, если он сейчас к ней прикоснется, она, скорее всего, упадет в обморок.

С плотоядной улыбкой он обнял ее сзади пониже талии и похлопал по бедру.

В обморок она не упала. Зато подпрыгнула на стуле, да так высоко, что, если бы Кенрик ее не подхватил, упала бы на пол. Все в зале уставились на них.

— Крыса, — громко произнес Кенрик. — Такая большая крыса.

Затем он наклонился к уху Тэсс.

— Ну что ты, милая. Чего ты испугалась?

— Не надо так больше делать, милорд.

— Почему?

— Почему? — повторила она, и взгляды их встретились.

Цвет ее глаз изменился. Она облизнула губы, и от этого Кенрика всего обдало жаром. У него возникло желание тут же, сейчас же, сжать ее в объятиях и целовать. Долго-долго.

— Не надо смотреть на меня так при всех, — шепнул он. На самом деле ему нравился ее обволакивающий взгляд, но его могли заметить другие.

— Иди наверх, Тэсс. В нашу спальню. Я скоро приду.

— Но ужин еще не закончен, — отвечала она. — Будет невежливо, если я уйду, а ты останешься. Что скажут люди?

— А представь, что они скажут, если я сейчас, при всех стану заниматься любовью.

Тэсс слегка приоткрыла рот и не мигая некоторое время смотрела на Кенрика. Затем слегка поклонилась, продолжая глядеть ему в глаза, и вышла.

Фитц Элан подождал, пока баронесса скроется из виду.

— Милорд, может быть, сейчас самое время отдать необходимые распоряжения на завтра? — он потянулся, . взял кувшин с элем и налил кубки себе и Кенрику. — Тогда целый день тебя никто не будет беспокоить.

Кенрик повернул голову и посмотрел на Фитц Элана долгим взглядом. «Да, жена сделала меня полным идиотом», — подумал он.

— Что, так заметно?

— Да, милорд, — мягко ответил Фитц Элан, — заметно.

Кенрик нахмурился.

— Просто не знаю, что делать. Все время думаю о ней.

— А разве это плохо — думать о красавице жене? — заметил Фитц Элан. — Многие мечтали бы оказаться на твоем месте.

— Да не в этом дело, — тихо произнес Кенрик. — Я не должен так зависеть от нее. Ты сам знаешь, как это опасно. Помнишь, того барона в Уэльсе, по-моему его звали Уэлтон? Помнишь, как мы использовали против него его жену?

Фитц Элан посуровел. Кенрик прав, если у тебя есть враги, ты не должен давать им в руки оружие против себя. Да и для самой леди Тэсс будет лучше, если враги барона поверят, что он не питает к ней каких-то особенных чувств.

— Скорее всего у тебя просто временное увлечение, — предположил Фитц Элан.

— Да, но этому надо положить конец, и как можно скорее. В общем, я решил так. — Кенрик глотнул эля, сделал паузу и глотнул еще раз. — Мне надо насытиться ею до предела. Тогда, я думаю, наваждение пройдет. Через пару ночей с трудом буду вспоминать, что я в ней такого увидел.

Фитц Элан кивнул.

— Так завтра занятия с воинами буду проводить я? Кенрик был рад покончить с этой непростой темой.

Однако поспешности, с которой отдавал распоряжения, скрыть не мог.

«Имею я право или нет хотя бы на время отбросить в сторону все заботы и просто отдохнуть? Просто предаться наслаждению?» — думал Кенрик.

Странные рассуждения для человека, с малолетства считавшего, что главное в жизни — дисциплина. Тем не менее Кенрик решил провести целый день в обществе жены. А все дела отложить» Да и деваться ему было некуда. Полдня уже прошло, а они все еще не вставали с постели. Тэсс лежала на его груди, как теплое, нежное покрывало.

Все его попытки контролировать себя провалились. Каждый раз, когда, влекомый желанием, он обнимал жену, твердо намеревался не расслабляться: ну две-три минуты, от силы пять — и дело с концом. Но ее касания, ее запах, трепетная мягкость ее волос у него на груди, ее глаза, меняющие цвет, когда страсть овладевала ею… Кенрик не понимал, да это и нельзя было понять, что именно выбивало его из колеи. Он просто не мог этому противостоять.

Кенрик про себя ругал Тэсс за то, что она превращает его в своего жалкого раба. Но когда она своими чистыми глазами смотрела на него, вновь сдавался на ее милость. А потом снова хмурился. Кенрик знал, что его поведение беспокоит Тэсс, хотя она ни разу ни о чем не спросила. Пусть помается, это ей полезно.

Но в будущее Кенрик смотрел с оптимизмом. Рано или поздно он от нее излечится. В конце концов, что особенного, если новобрачные целый день проводят в постели? Правда, прежде ему не приходилось подряд два дня общаться с одной и той же женщиной. Суток не проходило, как ему это уже надоедало до смерти. Он уставал от женской болтовни или, наоборот, от молчания. Обычно чары красоты быстро рассеивались, и он начинал видеть в женщине одни недостатки. Суток хватало ему обычно, чтобы насытиться настолько, что его не возбудила бы даже римская оргия. И с Тэсс тоже все будет примерно так же, только времени, видимо, должно пройти больше. А сейчас он просто играет с ней как дитя с новой игрушкой. Скоро это все кончится. Так почему бы не ловить наслаждение, пока оно длится?

Кенрик оглядел комнату, думая чем-нибудь отвлечься. Бросив взгляд на перевернутый кувшин рядом с чаном, он улыбнулся. Вчера, когда он вернулся в спальню, то застал горячую ванну и теплую жену, готовую к исполнению обязанностей. Он вспомнил ее мокрые намыленные руки, то, как они скользили по его телу, и прижал к себе бедра Тэсс, охватив ее одной рукой за талию.

— М-мм, — выдохнула она, открыв глаза — Доброе утро.

— Уже полдень, дорогая. Таких засоней я отроду не видал.

— Этот вовсе на меня не похоже. Но зато я хорошо отдохнула. — Она шевельнула бедрами, весьма соблазнительно.

Кенрик вопросительно посмотрел на нее.

— Я прошу прощения. — Она скромно потупилась и сделала еще пару-тройку движений, которые при всем желании нельзя было назвать невинными.

— Тэсс, прекрати, — взмолился Кенрик.

Она подчинилась и оперлась локтем на его грудь.

— Я утомила моего бедного супруга. Он устал. Может быть, поспишь? Говорят, это помогает.

— Откуда такой пыл, дорогая? Вчера, по-моему, ты чуть не запросила пощады.

— Это потому, что я еще не привыкла. — Она лукаво улыбнулась.

Все тело у нее действительно болело. «Ну и что, разве это грех — наслаждаться собственным мужем?» — подумала она, на время забыв, что не так уж и долго он будет ее мужем.

— В этом деле, как и в любом другом, все решает практика. Постоянная практика, — назидательно произнес он и разбросал шелковые пряди по ее плечам. — И не устраивайся надолго, а то я изменю свое решение и не возьму тебя на прогулку по замку.

— По замку? — Она не могла поверить в такую возможность. — На самом деле?

— Да. — Кенрик улыбнулся.

— Так давай же, давай собираться. И ты покажешь мне все?

— Да, абсолютно все. Только твой энтузиазм мне не совсем понятен. Только что ты вроде бы никуда не торопилась.

Тэсс мягко улыбнулась.

— Если ты хочешь, милорд, я буду оставаться в твоей постели весь день.

— Ладно, хватит притворяться. — Он подхватил ее на руки и поднял над собой. Глаза его тут же заблуждали по ее телу. Но он опустил жену на пол и велел одеваться.

Оделась она быстро, а вот с волосами было сложнее. Вдруг Кенрик взял гребень из ее рук и начал бережно расчесывать ее длинные локоны.

— Тебе нравится это делать?

— Я прикасаюсь к твоим волосам и радуюсь. Они как золото. Я чувствую себя, словно тот старый скряга, который спускался в подвал, открывал сундук и наслаждался тем, что погружал руки в россыпь золотых монет, пропуская их между пальцами. Хотя, я думаю, они не были такими шелковистыми.

Тэсс улыбнулась. Ничего себе, Палач. Как же отличается он от того образа, который создала молва. Но ей надо думать о Ремингтоне. И неважно, есть у Кенрика положительные качества или нет, может быть он ласковым или нет — ее земли он будет завоевывать огнем и мечом. Нельзя расслабляться, нельзя дать одурачить себя.