Алина Кускова - Рыжая бестия

– Не нужно, Матвей, – предупредила его Марьяна, – я все равно уйду. Или ты уходи.

– Я ни за что не уйду, – заявил тот, вернулся на табурет и принялся демонстративно нюхать розочки.

Марьяна пожала плечами, взяла одежду и скрылась в ванной комнате, собираясь там привести себя в порядок. Ей открылась простая истина, что если она сейчас же не пойдет к Столярову и не расскажет ему все, что думает, то просто умрет, и нужно действовать не откладывая. Иначе неизвестно, чем все может закончиться, буйнопомешанный Степанов способен на дикие подвиги. Неужели он сам додумался преподнести ей тысячу роз? В его стиле организовать круиз на необитаемый остров и сыграть свадьбу там. И далась ему эта свадьба! Женился бы на секс-бомбе.

– Репина, Марья, то есть, – скулил под дверью ванной комнаты Матвей, – одумайся! Что ты собираешься делать? Разрушить собственное счастье! Я через такое прошел, что все осознал и понял. Мне такие чинили препятствия, я так страдал, когда тебя покинул…

– Кто чинил? – усмехаясь, поинтересовалась Марьяна, заканчивая одеваться.

– Да, соседка одна, стерва старая! Но я ей благодарен, она помогла осознать, что я выбрал неправильный путь…

– Это не она, а я помогла тебе выбрать правильный путь. Степа! Как ты не понял?! Это я перекрасила тебе дверь, заказала портрет алиментщика и засадила тебя в милицию. Дважды! – Марьяна на мгновение застыла с тушью в руках, ожидая бурной реакции.

– Я тебе не верю, – сказал Матвей из-за двери. – Ты на себя клевещешь!

– Честное слово, Мотя, как тебя зовет твоя пышка! Не веришь, спроси у Ксюхи!

– Ага! Так это она тебя подбила на пакости!

– Какая разница? Теперь ты должен меня возненавидеть, а не думать о женитьбе.

– Я все равно думаю, Репина, Марья, то есть. Ты ни в чем не виновата, это все подлая Федотова придумала! Я ее знаю. Ты чиста, как ангел! Забудем все и поженимся.

Марьяна, поражаясь такому лестному сравнению, выпорхнула из ванной и чмокнула Матвея в щеку.

– Я рада, что ты не обиделся, – сказала она ему. – Ведь тогда я действительно хотела тебе отомстить. Но это была не любовь, а уязвленное женское самолюбие. Любовь у меня сейчас, Матвей, но к тебе это не имеет никакого отношения.

Она прошла за сумкой, после чего стала обувать шпильки.

– Бросаешь, значит, – процедил Матвей. – Кидаешь на произвол судьбы.

– Кидаю на произвол блондинки, – усмехнулась Марьяна.

– Ты не можешь быть такой злопамятной, – не сдавался тот. – Опомнись, Репина, хуже будет.

– Что будет? Что будет, Мотя? Ты меня убьешь? Представь себе, что все равно. Если он скажет мне то, что я битый час говорю тебе, то жизнь моя и так кончена, но замуж за тебя я все равно не выйду.

– Сдурела, да?! Жизнь кончена! С ума сошла? Сейчас вызову психушку.

– Между прочим, к тебе они приезжали по моему звонку с твоего мобильника.

– Я тебя все равно не ненавижу! А люблю! Марьяна, сжалься надо мной… Я написал для тебя стихотворение! Сейчас вспомню дальше…

– Это не ты, а Пушкин написал для Алины, – Марьяна вздохнула. – Прекрати паясничать, Степа. Ну нельзя же так унижаться.

– Можно! Ты этого же хотела? Ты этого добивалась своей местью? Так вот и добилась. Я взываю к твоей совести, Репина, или оплатить мне перекраску двери, или выйти за меня замуж…

– Еще я разбила тебе машину.

– Черт с ней, за нее заплатила страховая… Ты разбила?! Да как ты разкустилась, покустилась…

– Покусилась, – подсказала ему она.

– Покусилась на святое?! – взревел Матвей. Марьяна подумала, что с машины и нужно было начинать.

– Вот такая я стерва, – улыбнулась она ему и попыталась протиснуться в дверной проход.

– Все равно не пущу, – бешено вращая глазами, заявил Матвей. – Дай честное слово, что выйдешь за меня замуж, тогда иди на все четыре стороны.

Марьяна догадалась, что еще чуть-чуть, и она разрушит его непробиваемые бастионы. Разрушать ей помог телефонный звонок. Трель раздалась из кармана Матвея, и он в пылу разногласий не посмотрел на определитель.

– Да, моя крошка, – автоматически ответил Матвей, чем подписал себе не смертный, но все же приговор. Марьяна усмехнулась и выхватила из его рук трубку.

– Блондинка?! – крикнула она, отворачиваясь от Матвея. – Так он все еще с вами встречается?! Ах, уже нет, вы с ним давно живете вместе… Понятно. Да, это его бывшая… Что вы, что вы, я на него ни в коем случае не претендую! – Она захлопнула крышку «раскладушки» и вернула телефон владельцу. – Что скажешь? Впрочем, можешь ничего не говорить, кроме того, почему ты вдруг решил на мне скоропостижно жениться. Или ты передумал в связи с вновь открывшимися обстоятельствами?

– Не-е-е-е-т, – проблеял Матвей, судорожно пряча телефон в карман. – Я не передумал, я хочу жениться.

– Так беги к ней и проси ее руки, – посоветовала Марьяна. Ей стало так легко и свободно, словно она сбросила с себя непомерную ношу, тянущую ее в вязкое, липкое болото.

– Я-то убегу, – страдальчески заметил тот, – а ты побежишь к Столярову?

– Побегу, – честно призналась Марьяна.

– Тогда сначала позвони тете Маше! – внезапно заявил Матвей. Это получилось у него так пафосно и победоносно, что Марьяна даже от него отпрянула на пару шагов и уперлась руками в стол с розами.

– Зачем я должна ей звонить? – предчувствуя неприятности, поинтересовалась она.

– Позвони, позвони, и тогда твой Столяров тебя не дождется. Не потому, что я такой плохой и злой, а потому, что ты сама этого не захочешь! – фактически добил ее Матвей.

– Он что, – проговорила Марьяна, вспоминая про тетю Машу, любившую мексиканские сериалы, – он что, мой брат?!

– Почем я знаю, – пожал плечами Матвей и посторонился, – только там все так лихо закручено…

– Тетю Машу похитили?! – испугалась Марьяна и схватила телефон.

– Наоборот, – хмыкнул Матвей, – пропажа нашлась.

Марьяна предположила самое худшее, иначе бы Матвей не стал ей ничего говорить. А от него после того, как она призналась ему во всех грехах и стала выглядеть черным, а не чистым ангелом, ничего хорошего ждать не приходилось. И она позвонила.

Тетя Маша оказалась дома, она искренне обрадовалась ее звонку, сказала много хороших, теплых слов. А еще она попросила, чтобы Марьяша не переживала, и сказала такое… ТАКОЕ… после этого мысли о Столярове медленно, но верно отошли на задний план.

– Тебя подвезти к тете Маше? – предложил Матвей, выглядя виноватым. Марьяна кивнула. – Поехали, крошка.

Умные люди говорят, что человек, недополучивший в детстве любви, сам никогда никого не полюбит. Марьяна плохо помнила свое детство, большую часть которого прожила в детском доме. Да и что было вспоминать? Одну на всех воспитательницу, одну еду и одно желание – чтобы из длительной командировки поскорее вернулась мама. Перед школой ее забрала к себе тетя Маша, которая и стала для нее самым близким и родным человеком. Тетя Маша любила Марьяну, своих детей у нее не было, не сложилась личная жизнь. Видимо, поэтому тетка стремилась устроить личное счастье Марьяны, познакомив ее с Матвеем. Она искренне верила, что молодые люди изумительно подходят друг другу. Поначалу так думала и Марьяна.

Но когда она встретила Сергея Столярова, мир вокруг нее изменился до неузнаваемости. Оказалось, что любимому мужчине совсем не хочется мстить, принося ему неприятности и боль. Он ушел к другой, так пусть будет с ней счастлив! Оказалось, что любимому мужчине, который ушел с намерением больше не вернуться, хочется желать счастья. Оказалось, то, что Марьяна испытывала к Матвею, вовсе не любовь. Но и ему хотелось добра. Любящая женщина Марьяна Репина стала, как и изменившийся мир, совершенно другой.

И тому, кто раньше принес ей страдания и огорчения, сильно повезло встретиться с ней именно в этот момент ее жизненного пути. Неделей раньше из этой встречи точно ничего бы не получилось.

– Проходите. – Тетя Маша чмокнула племянницу в щеку и похлопала будущего племянника по плечу. Она еще не знала, какой сюрприз ей подготовила Марьяна. Впрочем, ее сюрприз был не менее эффектным.

Ухоженная, привлекательная дама в белом брючном костюме резко встала с кресла и подбежала к Марьяне. Матвей отступил на шаг и шмыгнул носом.

– Марьяна, девочка моя, как ты выросла, – говорила дама на русском языке с каким-то акцентом и тискала Репину в своих иностранных объятиях. – Я тебя сразу узнала, лишь только увидела на улице. Ты так похожа на нашу с Машей маму! Просто копия. Но я боялась к тебе подойти… Помнишь ли ты меня?

Марьяна отстранилась и внимательно посмотрела на даму. Да, она была очень похожа на тетю Машу и на бабушку. Она была очень похожа на фотографию матери Марьяны, которая героически погибла в далекой командировке, спасая пингвинов в Антарктиде. Льдина откололась и унесла маму вместе с королевскими пингвинами в холодный океан.

Значит, она выжила?! Значит, все это время ее мама, питаясь сырой рыбой, которой делились с нею благодарные пингвины, скиталась по океанам и морям в поисках спасения?! Марьяна нахмурилась, мама не была похожа на скиталицу во льдах. Наоборот, она прекрасно выглядела!

– Не помню, – скорее из чувства противоречия ответила Марьяна.

– Ничего. – Марина Леонидовна обняла дочь. – У нас еще будет время насладиться обществом друг друга! Я надеюсь, твой жених не станет нас ревновать.

– Что вы, что вы, – заулыбался Матвей, – нисколько! Общайтесь, как я могу быть против?! Я так за вас рад, так рад! И вы порадуйтесь за нас, Марьяна только что согласилась стать моей женой!

– Я? – опешила Марьяна, которая от первого-то сюрприза еще не пришла в себя.

– Как я за вас рада! – Марина Леонидовна кинулась обнимать Матвея.

– Славная парочка, гусь и гагарочка, – усмехнулась Марьяна и поймала на себе укоризненный взгляд тетки. – Я что, должна радоваться? – прошептала она ей. – Нужно было меня предупредить!

– Сама только сегодня узнала, – так же шепотом ответила ей тетя Маша, – но это же твоя мать! Думаю, тебе не нужно читать лекцию о том, что нельзя отталкивать ее только потому, что в молодости она совершила ошибку.

– Не надо, – тяжело вздохнула Марьяна и попыталась смириться с действительностью.

Семейный ужин получился впечатляющим. Посреди дачного участка, под раскидистыми яблонями установили большой пластиковый стол, накрыли его белой скатертью, накидали все, что было у тети Маши в холодильнике, добавили все то, что привезла сестре Марина Леонидовна и успел захватить Матвей. А привез он в основном горячительные напитки, от которых Марьяна на всякий случай отказалась. Неизвестно еще, чем закончится его бурная фантазия, ведь ничего она ему не обещала и обещать не собирается.

Марьяну посадили рядом с вновь обретенной матерью, у которой на накрашенных тушью ресницах дрожали капельки слез. Марьяна сразу определила, что тушь была водостойкая, и укорила себя за цинизм. Матвей сел по другую сторону от Марьяны, тетя Маша устроилась на краю, чтобы было удобно бегать в дом, где на плите доходила картошечка.

Пришлось изображать радость и верить всему тому, что рассказывала мама. Оказывается, жизнь ее в далекой стране Америке была очень тяжелой. Мужчина, ради которого она оставила малолетнюю дочь в детском доме, оставил ее саму, как только понял, что прилично устроиться в эмиграции вдвоем не получится. И маме пришлось пробиваться самой, терпя лишения и насмешки соотечественников. Но ей повезло, и она нашла состоятельного мужа. Только вот тот не любил маленьких детей, он был уверен, что они мешали ему взбираться по карьерной лестнице. Так что мамин порыв забрать Марьяну к себе наткнулся на стену холодного непонимания, а она так горячо любила своего мужа. Но в это время дочку забрала к себе сестра, и мама немного успокоилась.

Время шло, своих детей у Марины Леонидовны с американцем не было. Сначала он не хотел, потом она не смогла родить. И вот теперь ее муж, заняв достойное место в обществе, уже ничего не имеет против того, чтобы Марина Леонидовна привезла к ним Марьяну.

– Поедем вместе! – обрадовался Матвей и крепко сжал Марьяне ладонь.

– Мотя, а как же блондинка? – заметила та, горько усмехнувшись.

– Черт с ней, – искренне признался он, в порыве чувств к новому американскому родственнику перестав себя контролировать. – Одной больше, одной меньше.

Марьяна поглядела в его бегающие глаза и увидела в них значки доллара. В детстве она смотрела мультик про утку-миллионера, который бредил долларами. Сходство с ним Матвея было поразительным. И Марьяна все поняла.

– Марина Леонидовна, – обратилась она к новоявленной родственнице. Та трогательно смахнула слезу. – Мама, – поправила себя Марьяна. – Ты оставила свою прежнюю фамилию – Репина?

Мама кивнула.

– Значит, тысяча роз была оплачена тобой, – догадалась Марьяна.