Анна Бартова - Рыжая Мэри

Вся ее надежда на спасение строилась на простой удаче. Рыжая Мэри, как прекрасный капитан, знала, что в любом военном корабле, рано или поздно возникают дыры. Ей помнилось, что один раз она обнаружила такую дыру только месяц спустя после ее появления. На такую брешь и возлагалась вся ее надежда. Шанс найти пробоину был ничтожен, но другого выхода не оставалось.

С огромным трудом ей удалось проплыть около носа к противоположному краю. Около этого борта корабля она замедлила темп и, подгоняемая попутными волнами, медленно начала обследовать «Победу». Силы ее были на исходе, а нужной трещины видно не было. Сесилия проплыла уже почти половину судна и уже начала отчаиваться, как вдруг темное пятно бросилось ей в глаза.

Экономя силы, которых осталось не так много, но и не мешкая, Рыжая Мэри направилась к внушительной щели. Достигнув своей цели, она оперлась о склизкую стенку корабля и остановилась передохнуть.

Дыра возвышалась в метре над головой Сесилии. Размером она была в два раза больше Мэри. Рваные, острые, с торчащими длинными шипами края дыры были увешаны водорослями и тиной. От постоянно поступающей влаги дерево потемнело и источало неприятный запах.

Сесилия замерла, ожидая очередную высокую волну, которая подняла бы ее к отверстию, оставленному ядром. Ждать ей пришлось недолго. Через несколько минут большая пенная волна подняла Мэри, позволяя ей зацепиться руками за нижний край сломанного борта. Приложив все силы, которые у нее остались, закусив и без того израненную нижнюю губу, девушка начала подтягиваться. Напряжение болью отдалось во всем теле, напрягшиеся мускулы слегка дрожали, вены вздулись.

— Если бы не раны, мне это далось бы с легкостью, — с горечью пробормотала Сесилия, подгоняя себя.

Наконец половина ее тела уже была в темном и вонючем помещении. Качнувшись и втянув ноги внутрь, она упала на темный склизкий пол. Из-под ее тела выскочили несколько мохнатых черных существ с горящими глазами. Сесилия вскрикнула и вскочила на ноги. После солнечного ласкового моря и чистого неба ее глаза никак не могли привыкнуть к темноте трюма. Между ее ног ее пробежала черная крыса, задев босые ноги холодным длинным хвостом.

Не глядя под ноги, Мэри кинулась искать выход. Скрипучий писк, лязг острых зубов, жесткая щетина и горящие глаза преследовали ее со всех сторон. Напрочь забыв о своей усталости и склизких перегородках трюма, Сесилия нервно ощупывала стены, ища выход. Голые ноги скользили по сырому полу и натыкались на крыс, тошнотворный комок застрял в горле.

Вдруг ее рука наткнулась на замочную скважину. Тонкие, почти не различимые полоски света обрисовали дверь. Сесилия дернула ручку, дверь была заперта. В этот же миг острые клыки впились ей в пятку. Тряхнув ногой со всей силы, Сесилия сбросила грызуна. Больше медлить она не могла. Стиснув зубы и набрав полную грудь воздуха, Рыжая Мэри ударила в дверь всем телом. Дверь заскрипела, задрожала и медленно отворилась.

Без оглядки Сесилия выскочила в тускло освещаемый коридор и захлопнула за собой дверь. Оперевшись об одну из стен коридора, она тяжело дышала, медленно обводя глазами место, куда попала. Вдруг миледи Вэндэр разразилась истерическим смехом, какой бывает у людей после сильных переживаний.

В этот же миг за поворотом коридора послышались шаги и голоса.

— Кто это смеется?

— Пойдем узнаем.

Эти слова, как пощечина, отрезвили ее. Она быстро огляделась по сторонам. Было две двери. Нет, к крысам она не пойдет, лучше встретиться с двумя пиратами. Вторая дверь находилась вблизи поворота, шаги с каждым мгновением становились все ближе и ближе. Рыжая Мэри молниеносно, тихо, как пантера, подкралась к двери. Дернув ручку, она радостно заметила, что помещение открыто. Нырнув в темноту сухого трюма, Сесилия замерла возле двери. Острый слух был напряжен, улавливая каждое слово, мышцы тоже напряглись, глаза прищурились.

— Смотри, здесь вода и следы босых ног.

— Вон, к пороховому трюму ведут.

Сесилия навалилась на дверь и, грубо кашлянув, крикнула тяжелым басом:

— Вы, псы помойные, никогда луж не видели? Почему не на палубе? Как вы, жабы, могли посметь оставить работу?

— Кто это? — шепотом спросил один пират другого.

— Может, Ардан? — так же шепотом последовал ответ.

Пираты замерли за дверью, боясь ее отворить.

— Почему не отвечаете, свиньи?! — заорала Рыжая Мэри, радуясь, что голос ее все еще достаточно хриплый.

— Мы… Сэр, мы шли взять порох по приказанию капитана, — начал оправдываться пират из-за двери.

— Медленно шли! Я его сам возьму. Пиши на палубу, живо!!!

За дверью послышались быстрые удаляющиеся шаги.

Вскоре топот стих, и Мэри, вздохнув, улыбнулась и откашлялась. Легкая озорная улыбка играла на ее губах, серые пронзительные глаза горели решимостью действовать, а плечи вновь распрямились, чувствуя силу.

Неожиданно Сесилия почувствовала на спине чей-то взгляд. Круто обернувшись, она осмотрела трюм. Мешки, бочки, ядра. Никого. Однако ощущение, что за ней следят, стало более реальным. Бесшумно двигаясь, Рыжая Мэри подошла к самой большой куче мешков.

Резким движением она откинула один из них в сторону и увидела радостно улыбающееся лицо.

— Крис! — воскликнула Рыжая Мэри и обняла поднявшегося доктора.

— Мэри, что с тобой? Ты вся мокрая и босая…

— Это мелочи. Главное, я до сих пор жива. Почему ты здесь?

— Я прячусь от Яна и его людей. Кстати, ты открыла мое укрытие. Скоро эти двое выяснят, что Ардан был на палубе, и тогда сюда придет сам Ян. Сейчас главные его враги — это я и Патрик.

— Где Пат? — резко спросила она.

— В кают-компании. За него не волнуйся, у него укрытие, которому можно позавидовать. А вот нам с тобой надо драть когти.

— Куда?

Кристофер улыбнулся и, похлопав спутницу по плечу, велел идти за ним. Выйдя из сухого и сравнительно уютного трюма, они, соблюдая все предосторожности, завернули за угол и, поднявшись по небольшой лестнице, очутились возле низкой двери.

— Что это?

— Кладовая камбуза, — отозвался Крис и потянул на себя ручку двери.

Их взору предстала достаточно большая кладовая с низким потолком. Запах соленого мяса и кислого пива перебивал все остальные. От стен шли стеллажи с провизией, оставляя для прохода лишь узкий коридор.

— Если кто зайдет, прятаться будет негде, — пробормотала Мэри.

— Я закрою замок так, что никто не войдет.

— Крис, мне нужна одежда и обувь, иначе я так и буду оставлять мокрые следы. Может, знаешь, где можно достать?

Доктор хмыкнул и, наморщив лоб, задумался. Неожиданно он улыбнулся и, велев Мэри оставаться в кладовой, тихо выскочил за дверь. Через пять минут, запыхавшийся, он передал девушке серую рубаху из парусины, такие же штаны и черные мужские сапоги из оленьей кожи, доходящие до колена. Сесилия благодарно улыбнулась, ласково посмотрела и не в силах справиться с собой, стерла с глаз маленькую набежавшую слезинку.

— Это лишнее, — чувствуя себя неловко, но в то же время польщенным, буркнул медик и вышел, ожидая, пока Мэри переоденется.

Скалы

Ночь в пещере прошла беспокойно. Сон был недолгим и очень тревожным. Вой ветра, докучающие насекомые и сводящие душу крики птиц не давали привыкшим к комфорту и уюту людям спокойствия. К тому же, спать приходилось на холодных камнях. Около трех часов дамы охали и, жалуясь на свою судьбу, переворачивались с боку на бок. В час ночи графиня Улвард, не в состоянии заснуть в своем пышном платье, с огромным усилием достала из юбок обручи и сняла корсет. Несколько дам последовали ее примеру, Кэти и Ванесса начали тихо осуждать их.

Утром, проснувшись более уставшими, нежели вечером, люди с обреченным видом начали делить скудный запас еды. Постоянное беспокойство и плохой сон затачивали и без того обостренные нервы. Недостаток воды чувствовался сильней всего, горло пересохло, на губах застыл соленый неприятный привкус. Угрюмые, погруженные в свои мысли, дамы и господа разбрелись по пещере, избегая разговоров и многозначительных взглядов.

К обеду люди потянулись к графу и графине Улвард и нетерпеливо, отталкивая друг друга, стали ожидать своей порции пищи. Эльза, не желавшая неприятностей, встала в самый конец очереди, позади Кэти. Когда очередь дошла до Кэти, граф Улвард протянул ей скромный паек и со вздохом заметил:

— Если мы и дальше будем питаться так же, то еды нам хватит еще на пять дней.

— Питаться? — возмутилась Кэти. — Мы голодаем! То, что мы едим, и пищей назвать сложно! Сегодня ночью я чуть не лишилась от голода чувств. Но это, — она брезгливо указала на скромную порцию, — невозможно есть! Большей гадости я в жизни не ела!

— Не нравится — отдай мне, — фыркнула Эльза.

Кэти медленно обернулась и, высокомерно вскинув голову, надменно произнесла:

— Конечно, прислуга, тебе не привыкать. Хотя, я слышала, в Вандармине неплохо кормят, но, думаю, к тебе это не относится. Ты, наверное, всегда ешь помои и очистки. Наверное, тебе даже со стола господ ничего не перепадает.

Эльза сжала губы и в бессильной ярости проглотила обиду. Кэти кивнула графу и величаво удалилась. Подав девушке ее порцию, Улвард беспечно сказал:

— Мисс, вы сами виноваты. Не надо было так говорить с мисс Кэти.

— Но…

— Мисс, — повелительно прервал граф, — нам всем очень тяжело, но не забывайте, кто — вы, и кто — мисс Кэти. Даже если она не права, вы не имеете права говорить с ней в таком тоне.

— Мой отец был бароном, — тихо произнесла девушка.

— А вы унаследовали его титул? — деловито и подобревшим тоном осведомился тот.

— Нет, — сдавленно произнесла она, пытаясь скрыть слезы.

— А-а-а, — многозначительно протянул граф. — Что ж, приятного аппетита.

После скудного обеда Эльза направилась прогуляться по каменистому берегу. Ей было неприятно находиться в обществе дам, хотелось побыть одной и снять камень, лежащий на сердце камень. Пройдя по берегу туда и обратно несколько раз и пытаясь отвлечься от голода, она, сама того не замечая, подошла к шлюпке. Подумав несколько секунд, Эльза пристально оглядела шлюпку и быстрым решительным шагом направилась обратно к пещере. Зайдя в сырую пещеру, она тут же подошла к графу Улварду и юноше, они тихо переговаривались.

Извинившись, что отвлекла, девушка обратилась к господам:

— Многоуважаемый граф Улвард, мистер Чандес, я считаю, что нам необходимо попытаться уплыть с острова.

— Что?

— Простите за мою дерзость, но здесь мы обречены на голодную и мучительную смерть. Я уверена, мы можем попытаться спастись. Пока еще у нас остались какие-то припасы, мы обязаны попробовать.

— Мисс, — сухо заметил граф. — Мы будем добираться до ближайшего порта несколько суток. Мало того, кроме компаса, у нас ничего нет. Я сомневаюсь, что хоть один из присутствующих способен определить, где мы находимся и куда надо плыть. Боюсь, что исход вашей затеи будет печальным.

— Мы можем сидеть здесь месяц, и конец будет тот же, — удивляясь своей смелости, выпалила Эльза.

— Я надеюсь, мисс, — вставил молодой человек, — что, узнав о нашей долгой задержке, снарядят спасательный корабль, и нас найдут.

— Когда это случится, спасать будет некого, — отчаянно произнесла она.

Граф поправил пышные усы и обратил внимание, что все разговоры в пещере затихли. Теперь все дамы внимательно следили за диалогом. Одна из пожилых леди поймала взгляд графа Улварда и, каркающе кашлянув, проговорила неприятным сиплым голосом:

— Мисс, я думаю, что эти уважаемые господа разбираются в данных делах лучше, чем вы.

— Да-да, — поддержала другая леди, более молодая. — Мисс, скажите, кем вы приходитесь миледи Вэндэр? Я вас что-то не припоминаю.

— Подругой, — скромно ответила она, начиная краснеть.

— Служанкой! — насмешливо крикнула Кэти.

— Это правда? — подняла брови графиня Улвард.

— Да, — дрожащим голосом призналась та.

Повисла тишина. Через несколько секунд ее снова прервал скрипучий голос:

— Тем более, мисс, не лезьте в дела, в которых не смыслите.

Горничная подавленно кивнула, их разговор был окончен. Вечером, когда начало темнеть и чайки собирались на скалах для ночлега, когда на небе появилась далекая бледная луна и море начал беспокоить сильный ветер, обитатели пещеры решили поужинать.

Встав уже в привычную для нее очередь, Эльза потянула спину и размяла затекшую шею. Неожиданно ее окликнул повелительный голос Кэти:

— Принеси и мне еды.