Джудит Айвори - Рыжий ангел

Кристина слышала, как Адриан поднимается по лестнице. Узнала она и голос Томаса среди тех, кто вышел несколькими минутами раньше.

Не очень это любезно с его стороны – уйти, не попрощавшись. Но в последние дни это стало обычным явлением. Томас предпочитал избегать ее.

Дверь открылась. Адриан, казалось, не удивился, что Кристина еще не ложилась.

– Уже довольно поздно, – сказала она.

– Три. – Адриан взглянул на карманные часы.

Она плотнее запахнула халат.

– Ты выиграл?

– Прости, что?

– В карты. А Томас?

Адриан задумчиво посмотрел на нее.

– Нет. Никто из нас не выиграл.

– Позор. – Кристина помолчала. – Я хотела поговорить с тобой. – Сев на кровать, она похлопала рукой по матрасу, указывая на место рядом с собой. – Пока не раздевайся. Я хочу только поговорить.

Развязав галстук и расстегнув верхние пуговки воротничка, Адриан сел на край постели и посмотрел на Кристину, потом погладил ее по щеке. Голубые глаза на смуглом лице смотрели серьезно и тоскливо, и у нее внутри что-то сжалось. Ее решимость дрогнула, сменяясь желанием отложить разговор еще на одну ночь…

– Адриан, – начала она, – прежде чем ты уедешь, мы должны поговорить. Очень откровенно и честно.

– Кристина, я боюсь разговаривать с тобой иначе, – рассмеялся он.

– Хорошо…

– Нам действительно необходимо сейчас вести этот разговор? Я так устал.

Адриан наклонился вперед. Это всегда получалось так легко: он притянул ее к себе и глубоко вздохнул. Словно целую вечность мог просидеть так.

Ее халат распахнулся. Застонав, он поцеловал ее грудь, сильнее распахнул халат, прокладывая дорожку поцелуев до талии.

– Адриан… – Кристина попыталась засмеяться. – Я думала, ты устал.

– Не для этого.

Он потянулся к масляной лампе, повернул фитиль. Огонек заморгал, потом погас. Темнота. Если не считать светившей в окно огромной яркой луны.

– Адриан. – Кристина прижала руку к его губам, чтобы предотвратить следующую атаку. – Прежде чем ты уедешь, я хочу все понять. Я не хочу сердить тебя и загонять в угол. Но я хочу знать. У нас есть только четыре дня, чтобы во всем разобраться.

В темноте послышался глубокий вздох. Отстранившись, Адриан сел на край кровати и поглядел в окно. Его силуэт четко вырисовывался в лунном свете. Потом налил себе бренди. Судя по звуку – много.

– Ты не можешь уклоняться от вопроса, который я задам тебе.

– И что это за вопрос?

– Ты меня любишь?

Адриан засмеялся, отхлебнул бренди, потом, запрокинув голову, допил весь стакан.

– Я привязан к тебе больше, чем хотел бы, – промурлыкал он.

– Это не любовь.

Он повернулся. Его лицо было в тени. А ее – Кристина это знала – залито лунным светом.

– Нет, не любовь.

Она закусила губы.

– Понятно.

– Ничего тебе не понятно. Я очень осторожен с тобой Кристина. Потому что ты мне нравишься. Ты воображаешь, что я никогда не говорил этих слов раньше? Еще как говорил. Я разбрасывался ими весьма свободно. И пожинал плоды удовольствия, которые можно за них купить.

– И не нужно говорить их мне, – сказала она, – поскольку ты все уже получил?

– Кристина… – Адриан наклонился к ней. – Я забочусь о тебе. Гораздо больше, чем хотел бы…

– Прекрати! – оттолкнула его Кристина. – Как ты можешь так прикасаться ко мне, а потом говорить такие банальности? «Я забочусь о тебе». Честное слово, Адриан, ты заставляешь меня чувствовать себя нежеланной гостьей, которую ты очень стараешься не обидеть…

– В определенном смысле ты действительно гостья, Кристина. В моей жизни уже очень давно нет постоянства. Что-то во мне, крича и требуя, стремится к той близости, которой ты хочешь. Но меня пугает, как ты смотришь на меня, как интересуешься мной. Еще больше меня пугает, что я заворожен тобой и примирился с этим.

Адриан встал, словно покончив с трудным делом. Он скинул рубашку, потом остальную одежду и, прежде чем лечь, налил себе еще бренди.

– Как я поняла, – сказала Кристина, – ты только что объяснил мне, что не говоришь со мной о любви, потому что, возможно, ее нет. И я должна чувствовать себя польщенной и прыгать до потолка от счастья.

– Приблизительно так, – рассмеялся Адриан.

– Замечательно.

Но она была не так расстроена, как притворялась. В колебаниях Адриана, в его осторожных, тщательно подобранных словах Кристина чувствовала искреннее признание и осторожность человека, оказавшегося в непривычной ситуации. Она понимала, что он отличает ее от других женщин. Радость осознания этого была странной, противоречивой. Но Кристина взяла то, что было доступно…

Она смотрела на залитого лунным светом Адриана. Совершенно нагой, он, глядя в окно, потягивал бренди.

Она без волнения не могла смотреть даже на его силуэт. Широкие плечи, сужающаяся к талии спина, маленькие упругие ягодицы, больше походившие на бугры мышц. Кристина ждала. Она тосковала по его прикосновениям.

– Возьми. Попробуй еще. Во второй раз пойдет лучше. – Адриан протянул ей бренди. Кристина покачала головой. Он поднес стакан ближе. – Выпей. Тебе это нужно.

– Нет. Я в полном порядке, – улыбнулась она.

– Я должен сказать тебе еще кое-что, что явно расстроит твой маленький независимый носик. Так что выпей. – Она взяла стакан. Адриан забрался под одеяло. – Кроме того, – продолжал он, – я настроен взять реванш за тот дьявольский разговор, в который ты меня втянула.

Кристина почувствовала его теплую улыбку, а потом и его зубы. В буквальном смысле он легко укусил ее за шею.

– Прекрати, – рассмеялась она. – На, выпей.

Он не взял стакан, а вместо этого прижался щекой к ее груди и обнял.

– Мне нужно рассказать тебе кое о чем. Это одна из причин, по которой я хотел сюда заехать. У меня здесь была возможность попросить об услуге друга, которому я доверил бы свою жизнь. Его зовут Сэмюел. Я просил его приглядеть за тобой во время моего отсутствия.

– Мне не нужен страж.

– Нет, Кристина, я думаю, что нужен.

– Адриан, я люблю твою заботу обо мне… – Слетевшее с языка глупое «люблю» расстроило Кристину. Она заморгала и никак не могла вспомнить, что хотела сказать. – С твоей стороны это очень самонадеянно, – нахмурилась она.

– Кристина, я искренне озабочен…

– А я искренне ужасаюсь.

– Лучше бояться, чем быть покалеченной или мертвой. Я не доверяю этому идиоту, за которого ты вышла замуж.

– Ричард меня не обидит!

– Одинокая женщина уязвима.

– Ради Бога, забери это. – Кристина сунула ему в руки стакан бренди. – Я не хочу.

Взяв стакан, Адриан откинул одеяло, распахнул ее ночную рубашку и плеснул бренди прямо на грудь.

– Ай! – Кристина завертелась, пытаясь вытереть разбегающиеся струйки. – Оно холодное! Ты с ума сошел?!

Схватив Кристину за запястья, Адриан отвел ее руки и продолжал поливать, пока в перевернутом вверх дном стакане ничего не осталось. Бренди растекалось по ее телу. Ночная рубашка впитывала влагу, растекавшуюся по груди, бокам и бедрам.

– Ты доволен? – чопорно спросила она. – Теперь ты позабавился, и…

Но Адриан, казалось, не закончил «забаву». Он крепко держал Кристину, потом не спеша наклонился к аккуратной впадинке пупка и лизнул.

– Ты упрямая, – говорил он, отрываясь от своего занятия. – Гибкая. Умная. А какая вкусная… мм… Но не слишком сильная.

Кристина пыталась втянуть живот, избежать прикосновений его рта. Но все напрасно. Она до сих пор не понимала, насколько Адриан физически силен. Не напрягаясь, он лишил ее возможности двигаться и делал что хотел. Кончик его языка начал описывать спираль вокруг ее соска.

Она дернулась.

– Адриан! Я готова запустить в тебя первым, что попадется под руку. Отпусти меня.

Он гортанно засмеялся.

– Только когда признаешься, что женщина может быть уязвимой.

– Что?

– Скажи это. – Он вытянулся на ней, скользнув по ее влажному телу. – Мм… ты божественна. – Он рассмеялся. – Мокрая, извивающаяся.

– А ты… – у нее закружилась голова, – ты устроил ужасный беспорядок…

– …который намерен устранить. Сам. – Потянувшись, Адриан нащупал полную бутылку бренди. – Но если ты не признаешься, я устрою еще больший беспорядок.

– В чем признаюсь?

Рассмеявшись, он поднял руку и опрокинул бутылку.

Кристина взвизгнула.

– Адриан! Ради Бога, прекрати! – От запаха у нее защипало глаза. Она принимала ванну из пахнущего яблоком напитка. – Ах ты, гадкий…

– Вот тебе за это. – Тоненькая струйка полилась ей на живот. Кристина изогнулась. Ручеек потек ниже и пробежал между бедер.

– Ой! Согласна.

– Я уязвима, – подсказал Адриан.

– Я уязвима.

– И мне нужна защита.

Кристину выводило из себя это дополнение, но она предпочла поспешно согласиться, чем принять очередной сеанс душа.

– И мне нужна защита, – проговорила она. – Во всяком случае, от таких, как ты.

Адриан, рассмеявшись, сел.

Кристина налетела на него, молотя кулаками.

– Ах ты, негодный! Несчастный самонадеянный… – Ее голос сорвался. – Я могла… могла…

Адриан медленно уложил Кристину на спину. И снова лег на нее. Но на этот раз у него были более серьезные намерения. Он утихомирил ее громы и молнии поцелуем. Кристина в смущении отталкивала его. В его любви не было игривости. Ощущение затмило все доводы, всю реальность. Она слышала отдаленный шум, стук, проклятия. Или гроза бушевала в ее душе? Кристина ласкала Адриана, стонала, когда он касался ее груди, когда слизывал с нее яблочный вкус…

Стучат. Похоже, к ним в дверь. Но это был звук из другого мира, такого далекого… Дыхание Адриана щекотало Кристине ухо. Он двинулся вперед, наполняя ее своим жаром. Казалось, не было пространства, которое бы он не занял. Ни в ее теле, ни в ее душе… У Кристины вырвался тихий стон. И гул сердца превратился в стук. В стук в дверь, всего в трех метрах от них.

– Открой дверь! – раздался голос. – Я знаю, что ты здесь!

– Кто это, черт возьми… – Адриан повернулся к двери.

Дальше все произошло молниеносно. Дверь с треском распахнулась. Фонарь отбрасывал на стены огромные тени. Адриан пытался укрыть себя и Кристину одеялом. Но какая-то огромная фигура налетела на Адриана.

Проклятия, ворчание, звуки отчаянной борьбы. Кристина взвизгнула, задев рукой забытую бутылку бренди. Кровать ходила ходуном, простыни и одеяла взлетали в воздух. Инстинктивно Кристина схватила бутылку за горлышко и с размаху ударила нападавшего по голове. Драка на кровати внезапно затихла.

Но в комнате был еще кто-то. Фонарь качнулся. Послышались шаги. Луч света выхватывал из темноты мебель, стены. Потом зажглась масляная лампа. Из тени материализовался маленький высохший старик.

Он хмуро смотрел на Кристину. На его старом морщинистом лице застыло выражение неудовольствия. Он перевел взгляд к Адриану, который, вытянув руки, изумленно смотрел на что-то огромное и неподвижное, прижимавшее его к кровати.

– Мне пришлось пол-Англии проехать, разыскивая тебя, – неодобрительно проговорил старик. Втянув воздух, он с отвращением фыркнул. – Господи, тут пахнет, как на винокуренном заводе!

Адриан, спихнув давивший его груз, повернулся к говорящему:

– Клейборн?

Потом Адриан скосил глаза на постель и поднял большой осколок. Кровать была засыпана стеклами, мерцавшими в свете лампы. Осторожно вертя в пальцах осколок, Адриан нахмурился, пытаясь сообразить, что произошло. Потом взглянул на Кристину. Кривая улыбка изогнула его губы, когда он сунул палец в отбитое горлышко бутылки. Он показал его старику.

– С этой женщиной не следует шутить, Эдвард.

– Я думал, – сквозь зубы проворчал старик, – что ты будешь под рукой на случай неожиданного поворота событий. А мне пришлось обыскать весь Лондон и проехать полстраны, чтобы найти тебя!

Незваный гость был невысок ростом и носил белый пудреный парик. Он казался нереальным. Его лицо было удивительно невыразительным, но глаза сверкали, как угольки. Одежда добротная и хорошо сшита, но фасон давно устарел. А трость в виде высокого пастушьего посоха вышла из моды лет двадцать назад. Деятельный, эксцентричный, он производил странное впечатление. Кристина не могла объяснить почему, но она сразу испугалась этого маленького человека.

Встряхнув одеяло, Адриан сбросил осколки на пол.

– Но вы ведь меня нашли, – сказал он. – Надеюсь, причина окажется веской, коли вы сюда так ворвались. – Он спрыгнул с кровати. – Черт! Будь осторожна, Кристина. Тут повсюду осколки.

– Надо было привлечь тебя к ответу, – гнул свою линию нежданный визитер, не видя и не слыша ничего, кроме собственного гнева. – Провел бы ночь в тюремной камере. Тогда я бы знал, где тебя искать, если понадобишься…

Адриан, ничуть не встревоженный этой тирадой, пересек комнату и, раскрыв сумку, начал рыться в ней. Его нагота в присутствии гостя была почти оскорбительна, но Адриан не придавал этому значения.