Но кто же тогда почтил их визитом? Лоретта бросила взгляд на мирно спящего Фарли и уже собралась было пойти открыть незваному гостю, но передумала. Ей не хотелось встречать герцога – а это скорее всего был именно он – в том же простеньком платье, что было на ней в их первую встречу. Между тем из вестибюля донесся приглушенный гул голосов: похоже, Хоксторна и Пакстона. Ни мистер Хадлстон, ни Арнольд не стали бы впускать в дом гостей, не уведомив прежде ее. Что ж, герцог приехал не к ней, а значит, и выходить ему навстречу нет необходимости.

Да и какое ей дело до того, что герцог решил явиться на сутки раньше им же назначенного дня? Она не имела ни малейшего желания его видеть!

Только вот так ли? Кого она пытается обмануть? Себя? Конечно, ей хотелось увидеть герцога вновь, причем безумно, но как бы ни стремилась она присоединиться к их беседе и высказать свою точку зрения на брак по договоренности, следовало соблюдать правила приличия и относиться к Пакстону с должным уважением.

Пусть они все обсудят наедине, без нее, а потом уж она поговорит с Пакстоном.

Так что, как бы ей ни претило бездействие, она осталась сидеть там, где сидела. Запрокинув голову и закрыв глаза, она вспоминала свои ощущения в объятиях герцога, привкус его губ на своих губах и тепло его ладоней на груди.

Лоретта не понимала, почему ее чувства к герцогу так сильно отличались от тех, что она испытывала к виконту. Лорд Деннингкорт не был ни стариком, ни уродом, ни злодеем. Когда ее целовал герцог, она ловила себя на мысли, что именно ради таких ощущений и целуются, и подсознательно их ждала. И она с радостью вышла бы замуж за виконта, если бы его поцелуи вызывали в ней такие же чувства, как с герцогом.

– Мисс Квик, – прервал ее размышления голос экономки.

Лоретта очнулась, открыла глаза и встала с кресла. Хоть миссис Хадлстон и не могла знать, какими именно мыслями занята голова хозяйки, ей все равно отчего-то стало неловко.

– Его светлость здесь.

– Да, я слышала стук в дверь и предположила, что это он.

– Его светлость прислал меня спросить, не хотите ли вы присоединиться к ним. Они с мистером Квиком ждут вас в гостиной.

Сердце ее радостно затрепетало. Но отчего же так скоро? Значит ли это, что они уже успели все обговорить и пришли к соглашению, о котором он желает ей сообщить? Но зачем себя пугать зря подобными предположениями? Пакстон ясно сказал, что не пойдет на этот брак, поэтому надо просто их обоих выслушать.

– Так что, мне позвать Нолли, чтобы посидела с Фарли, пока вас нет?

– Да, позовите. Спасибо, миссис Хадлстон.

Экономка пошла было к двери, но Лоретта окликнула ее и добавила:

– Фарли явно идет на поправку, раз у него хватает сил браниться и скандалить.

– Да уж… – осторожно согласилась с хозяйкой миссис Хадлстон.

– Скоро он сможет вставать с постели и понемногу ходить, – продолжила Лоретта. – Надо подыскать для него подходящую одежду.

– Ничего не надо искать: я могу переделать для Фарли кое-что из одежды Арнольда. А что не получится у меня, перешьет портниха из Гримсфилда – у нее руки золотые, всю деревню обшивает.

– Вот и хорошо. А еще его надо подстричь.

– Битси прекрасно с этим справится, но прежде надо бы спросить мальчонку: может, не захочет. Не могу сказать, что он ангел небесный, но все равно рада, что ему лучше.

– А уж я-то как! Теперь уж можно признаться: мне порой не верилось, что он выкарабкается.

– Как и всем нам, мисс Лоретта.

– Может, он капризничает из-за того, что ему скучно? – предположила Лоретта. – Вот бы мистер Хадлстон привез из Гримсфилда для него каких-нибудь игрушек…

Круглое лицо экономки расплылось в улыбке.

– Думаю, это не проблема. Он-то уж точно знает, что придется по вкусу мальчишке этого возраста.

– И последнее: Пакстон не говорил, останется ли герцог на ужин и на ночлег?

– Нет, мисс. Но на этот раз его светлость приехал в карете. Такой большой экипаж, весь черный, лаковый, блестит как зеркало, а на двери герб – красный с золотом. А ливрея на кучере такая, что впору ему самого короля возить. Я украдкой и внутрь заглянула: вся обита темно-красным бархатом, а подушки на сиденьях такие пышные, словно на них никто и не сидел никогда. Вы не бойтесь: мистер Хадлстон следил, чтобы меня никто не застукал. А уж кони! Четверка таких гнедых, что глаз не оторвать. – Миссис Хадлстон широко улыбнулась и добавила: – Я сперва подумала, зачем так много лошадей, но вспомнив, какой конфуз приключился в прошлый раз, решила, что в самый раз.

Лоретта улыбнулась, разгладила складки на юбке и, заправив в узел несколько выбившихся прядок, сделала глубокий вдох и выдох, призывая себя к спокойствию. Если повезет и Пакстон останется верным своему слову, сегодня она увидит герцога в последний раз. И больше никаких искушений. Его светлость без труда найдет для своей сестры другого жениха. От этой мысли у нее должно было подняться настроение, но ничего подобного не произошло: отчего-то стало неуютно, будто холодом повеяло.

Стараясь ничем не выдать волнения, Лоретта с гордо поднятой головой и расправленными плечами вошла в гостиную. Герцог стоял у окна, весь в лучах света, и выглядел умопомрачительно в темно-зеленом сюртуке и коричневом жилете с крупными, обтянутыми кожей пуговицами. Бежевые брюки, заправленные в черные высокие сапоги, рост, осанка, стать – все было безупречно. Таких привлекательных мужчин видеть ей еще не приходилось, но не глазеть же на него, как деревенская дурочка.

– Добрый день, ваша светлость, – вежливо присев в реверансе, светским тоном произнесла Лоретта.

– Здравствуйте, мисс Квик, – с поклоном ответил герцог.

Лоретта не могла не заметить, что он рад ее видеть, но постаралась скрыть, что и она безумно рада встретиться с ним вновь.

Пакстон подошел к сестре и расцеловал ее в обе щеки.

– Не переживай. Все будет хорошо.

Кажется, ее худшие опасения начинают сбываться? Чтобы не выдать истинных эмоций Лоретта жизнерадостно произнесла:

– Миссис Хадлстон передала мне ваше пожелание.

– Да, я хотел, чтобы вы к нам присоединились, – кивнул герцог. – Мы с вашим братом как раз закончили обсуждать детали моего предложения.

У Лоретты перехватило дыхание, и она бросила тревожный взгляд на Пакстона, который с самым довольным видом, если не сказать счастливым, стоял напротив камина. Но Пакстон почти всегда пребывал в самом радужном настроении, улыбка не сходила с его лица, так что делать какие-либо выводы преждевременно.

– И к чему же вы пришли? – спросила она осторожно, вновь переведя взгляд на герцога.

– Решение за мистером Квиком. Я хочу, чтобы он все хорошо обдумал, а потом дал ответ.

У Лоретты появилась пусть робкая, но надежда, что он все-таки рассматривает и другие кандидатуры для своей сестры.

– Вы очень великодушны, хотя, признаться, я удивлена.

– Я так и подумал. Однако не тешьте себя надеждой: я не передумал и по-прежнему намерен соединить узами брака свою сестру и вашего брата.

Лоретте захотелось топать ногами и кричать, словно разобиженной капризной девочке. Невероятная проницательность герцога злила ее донельзя.

– Вам нравится думать, что вы способны читать мысли, верно? – поинтересовалась она не без сарказма.

– А вам нравится думать, что все всегда будет по-вашему, – с усмешкой парировал герцог. – Я хотел, чтобы вы к нам присоединились, дабы не пришлось дважды повторять то, что собираюсь сказать. Несколько дней назад я поговорил с сестрой, и она изъявила желание познакомиться с вами до того, как мы стали бы предпринимать дальнейшие шаги по осуществлению моего предложения к мистеру Квику. Поэтому я приглашаю вас обоих посетить нас в самое ближайшее время.

– Вы очень любезны, ваша светлость! – искренне обрадовался Пакстон. – Конечно, я с удовольствием принимаю ваше предложение.

– А вы, мисс Квик? – пристально глядя ей в глаза, спросил герцог.

– Благодарю, но я вынуждена отказаться, – ответила Лоретта, хотя и не сразу.

– Моя сестра чувствовала бы себя гораздо комфортнее, если бы вы все же приехали вместе с братом, – заметил Хоксторн, тщательно взвешивая каждое слово и пристально вглядываясь в ее лицо, словно пытаясь понять истинные мотивы ее отказа. – Кроме того, мне думается, что вы могли бы дать брату мудрый совет.

Да, она хотела бы поехать, но разве дядя позволит?

– Если вы боитесь за свою репутацию, то могу вас уверить, что зря. Овдовевшая кузина живет с нами, так что есть кому ревностно следить, чтобы все вели себя в рамках приличий.

– Проблема совсем не в этом, ваша светлость, – заметил Пакстон. – Мы всецело полагаемся на вас и знаем, что в вашем доме репутации Лоретты ничто не угрожает. Все загвоздка в нашем дяде. Он настоял, чтобы сестра не покидала Маммот-Хаус ни под каким видом.

Герцог нахмурился, взгляд его потемнел, глаза превратились в щелки:

– Никогда?

– Такова его воля, – пожала плечами Лоретта.

– Понимаю. Я об этом не знал.

Лоретта продолжала смотреть герцогу в глаза.

– Все равно спасибо за приглашение. Зная мое отношение к договорным бракам, вы все равно пожелали познакомить меня с сестрой.

– Предпочитаю честную борьбу, – ответил герцог и обратился к Пакстону: – Мистер Квик, я привез скромный презент для вашей сестры, но оставил в экипаже. Не сочтите за труд кого-нибудь за ним послать.

– Мне вовсе не трудно сходить самому.

– Благодарю вас.

Как только Пакстон скрылся за дверью, герцог подошел к Лоретте и с тревогой уточнил:

– Граф действительно запретил вам куда бы то ни было выезжать отсюда?

– Да, – кивнула Лоретта, хотя это было не совсем так: просто после нескольких отказов она перестала обращаться к нему с просьбами. – Мне так проще. Я смирилась.

– А я не намерен мириться с произволом! – гневно сверкнул глазами герцог.

– Как бы там ни было, решение не за вами и не за мной. Да и зачем я нужна вашей сестре? Вне всякого сомнения, у леди Адель есть тетушки, кузины и подруги, которым она могла бы довериться. И среди них наверняка найдется такая, что выскажет свое мнение относительно того, насколько ваша сестра и мой брат подходят друг другу.

– Но я хочу, чтобы там были именно вы, мисс Квик, – заявил Солан.

От его слов приятное тепло разлилось по телу.

– Но поехать я все равно не смогу.

– Каким надо быть чудовищем, чтобы поселить юную леди в охотничьем доме посреди леса, откуда до ближайшей деревни полдня ходу, да еще и запретить покидать эту глушь!

– Мой дядя не чудовище, – возразила Лоретта, хотя и сама не понимала, зачем защищает графа. – Вы же видите, что этот дом огромный, и книг здесь больше, чем я могла бы прочесть за всю жизнь. К тому же имеется пианино, на котором я, кстати, неплохо играю. Я уже не говорю о верных слугах, всегда готовых прийти на помощь и словом, и делом. – Окинув взглядом свой не слишком презентабельный наряд, Лоретта добавила: – Глядя на меня в этом платье, вам, должно быть, трудно поверить, что я не знаю нужды ни в самых лучших нарядах, ни в драгоценностях, и мне никто не запрещает носить все это, когда захочу. Так что, сами видите, о бесчеловечном отношении ко мне нет и речи.

– Признаю, вы обеспечены всем необходимым для жизни, но почему ваш дядя не позволяет вам выезжать из Маммот-Хауса?

Герцог прожигал ее взглядом, и Лоретта честно призналась:

– Вы знаете, что я отказалась выйти за виконта Деннингкорта и за это наказана.

Пусть ей и льстило внимание герцога, но она не была настолько наивна, чтобы не понимать, к чему этот интерес может ее привести. У нее нет права на ошибку. Дядя запросто превратит ее жизнь в ад, если она поступит опрометчиво.

– Очень хотелось бы узнать подробности, мисс Квик.

Лоретта отошла к окну. День выдался теплым, солнце припекало по-весеннему. Взгляд ее блуждал по пустынным просторам. Не скоро смирилась она со своей судьбой, не скоро обрела подобие душевного покоя. Один неосторожный шаг, и герцог с легкостью разрушит это с трудом обретенное хрупкое равновесие, и все придется начинать сначала. Хватит ли у нее сил вновь пройти этот путь и не сойти с ума?

Лоретта понимала, что герцог, как и она, не привык отступать и не отстанет от нее, пока не узнает все. Да и какое это имеет значение? Хочет подробностей – ради бога. Ей это ничем не грозит и ничего не изменит в ее жизни.

Лоретта отвернулась от окна и без всякого смущения сказала:

– Виконта Деннингкорта нельзя назвать непривлекательным или глупым. Волосы у него темнее, чем у вас, он ниже, я бы сказала – приземистей. Впрочем, о чем это я? Вы ведь наверняка с ним знакомы.

Герцог молча кивнул.

– Я всего лишь хотела донести до вас мысль, что виконт самый обычный человек и я относилась к нему без всякого предубеждения до того самого момента, как представила, что с этим самым мужчиной мне предстоит всю оставшуюся жизнь делить не только быт, но и постель. И вот тогда все во мне взбунтовалось. Я не могла без отвращения представить его своим мужем и поняла это едва ли не с первой встречи. Может, это и ужасно, но я не хотела делить с ним жизнь и рожать от него детей, но все же согласилась на брак.