Амелия Грей - С любовью, герцог

И Пакстон, сочувственно улыбнувшись сестре, сдался:

– Хорошо, я попробую.

Лоретта успела забыть, как шумно бывает в Лондоне, даже в тихом по столичным меркам районе Мейфэр, где расположен особняк дяди. Ночью ей не давал спать скрип каретных колес и цокот лошадиных копыт, крики извозчиков и лай собак. В Маммот-Хаусе даже днем такой шум был большой редкостью.

Впрочем, ее совсем не огорчало, что тишиной Маммот-Хауса осталось наслаждаться недолго. Как ни странно, граф с радостью принял предложение Пакстона передать опекунство над Лореттой ему, так что зря она опасалась. Как правило, опекунство над юной леди вменяется в обязанность ближайшему родственнику мужского пола, но Пакстон на момент смерти матери был слишком молод – по сути, еще ребенок, да и, достигнув совершеннолетия, не мог взять на себя эту ответственность, поскольку его самого содержал дядя. А тех средств, что давал Пакстону граф, едва хватало на одного. Граф не очень-то баловал подопечных и очень рассчитывал на то, что Лоретта, как только позволит возраст, выйдет замуж и можно будет переложить заботу о ней на плечи мужа. Но раз Пакстон женится на леди Адель, средств у него будет предостаточно, чтобы заботиться о сестре.

По правде говоря, не только городской шум не давал Лоретте спать. Мысли, что преследовали ее ночью, никуда не делись и сейчас, в разгар дня, когда она сидела у окна гостиной и смотрела на улицу, где хлестал дождь, и на свое отражение в стекле: нахмуренный лоб, поджатые губы. Она выглядела встревоженной, что неудивительно, поскольку на душе у нее было и правда неспокойно. Хотелось бы знать, представится ли ей возможность увидеть Хоксторна. Кто доставит брачный договор дяде? Пошлет ли герцог кого-то из своих поверенных или приедет сам? А может, они сами с Пакстоном поедут к герцогу? Или все произойдет в одной из адвокатских контор? Лоретта не хотела никого ни о чем спрашивать, уж лучше до последнего надеяться. Разочарований в ее жизни и так хватает.

Ей очень хотелось увидеть Хоксторна, несмотря на убеждение, что ни к чему хорошему это не приведет: их встреча все равно ничего не изменит. Даже если каждый раз при виде его она чувствовала себя почти счастливой. Конечно, видеть его и не иметь возможность даже прикоснуться к нему, не говоря уж о том, чтобы слиться в жарких объятиях, было бы мучительно, но еще мучительнее не видеть совсем.

Но, даже если герцог теперь навсегда для нее потерян, у нее останется Фарли, который скрасит ее одиночество. К счастью, кашель его немного сдал свои позиции, и теперь, когда с разрешения дяди она взяла его с собой в Лондон, появился шанс, что его вылечат. Граф не возражал, чтобы Фарли жил вместе с камергером Пакстона, поскольку тот убедил его, что мальчик будет учиться у него ремеслу.

Вообще с тех пор, как узнал, что герцог намерен отдать за Пакстона свою сестру, граф стал удивительно сговорчив, похоже, не чаял наконец избавиться от обузы, но главной тому причиной, как догадывалась Лоретта, была перспектива заполучить в родственники герцога, поскольку это придавало немалый вес его персоне в глазах света.

Пакстона не было дома больше часа. По просьбе Лоретты он взялся выяснить, какому именно доктору следует показать Фарли. Лоретта захватила с собой все свои карманные деньги. Сумма была не слишком значительная, и она переживала, как бы доктор не запросил больше. Впрочем, Пакстон пообещал при необходимости добавить из своих.

Ее внимание привлекла карета, что остановилась перед парадным входом особняка. Неужели это герб герцога на двери? Лоретта протерла запотевшее стекло тыльной стороной ладони и, затаив дыхание, стала ждать, гадая, кто выйдет из кареты. Он! Герцог вышел и быстрым шагом направился к дверям.

– Он приехал, чтобы увидеться со мной, – прошептала она себе, но тут же отмела эту мысль: – Вздор!

Конечно, вздор. Герцог приехал, чтобы встретиться с Пакстоном и графом. Она ему отказала, и он принял отказ. На этом точка.

Пакстон перед уходом сказал ей, что отправит к герцогу посыльного с запиской, в которой известит его светлость об их прибытии в столицу, но отправил ли, Лоретта не знала, потому что брат еще не вернулся, а дядя и вовсе не выходил из своих покоев. Сейчас привратник скажет герцогу, что его не могут принять, и он уйдет. Лоретта выбежала из гостиной и увидела, что дверь открыта, а в проеме спиной к ней стоит горничная.

Лоретта заглянула девушке через плечо и увидела на пороге Хоксторна, увидел ее и он. Сердце пустилось вскачь, в ушах зашумело, тело охватила дрожь.

– Я подожду его, – заявил герцог и, не дожидаясь ответа, снял шляпу, перчатки и плащ и передал горничной. – Доброе утро, мисс Квик.

– Доброе утро, ваша светлость, – вежливо поздоровалась Лоретта, присев в реверансе.

– Я думаю, граф не будет возражать, если я подожду его в гостиной? – осведомился гость.

– Смею предположить, что как раз наоборот: граф чрезвычайно расстроится, если вы уйдете.

– Пойдемте, я вас провожу, – предложила горничная, – а затем сообщу милорду графу о том, что вы его ждете.

– Отправляйтесь сразу к графу, а я провожу его светлость, – вызвалась Лоретта. – Думаю, граф хотел бы поскорее увидеть герцога.

– Слушаю, мисс! – Горничная присела и поспешила на половину дяди.

Лоретта направилась в гостиную, каждой клеточкой ощущая шагавшего следом Хоксторна. Лишь оказавшись возле камина, она позволила себе развернуться к герцогу лицом, хотя и знала, что оно горит и наверняка красное. Ей не хватало воздуха, а тянуло к нему так, что сопротивляться не было сил.

– Вижу, вы не стали тянуть с визитом, – прервала затянувшуюся паузу Лоретта. – Посыльный оказался весьма проворным – доставил вам записку на удивление быстро.

– Никакого посыльного не было, – сказал герцог, ощупывая взглядом ее лицо.

– Не было? Тогда как вы узнали, что мы здесь?

– В Лондоне сплетни разносятся молниеносно. Едва проснувшись, я узнал, что ваш брат ходит по клубам и расспрашивает знакомых, где найти самого лучшего доктора.

– Ах, да, конечно, где же еще, как не в клубах для джентльменов, можно получить такого рода информацию.

– Доктор нужен Фарли?

– Да.

– Значит, ему не лучше?

– Приступы случаются уже не так часто, но по-прежнему очень сильные и изматывающие. Мне было бы спокойнее, если бы Фарли осмотрел опытный специалист и поставил точный диагноз. Очень надеюсь, что у него не чахотка.

Кивнув, Солан опустил руку в карман и достал сложенный лист плотной бумаги.

– Вот здесь имя и адрес доктора, который вам нужен. Я отправил ему записку, в которой сообщил, что вы явитесь к нему сегодня после полудня. Счет за услуги он вышлет мне.

– Спасибо, ваша светлость. – Лоретта, не отрывая взгляда от его лица, взяла листок из его рук и добавила: – Мы вам очень благодарны, но у меня есть деньги, чтобы заплатить доктору.

– Позвольте сделать это мне. Чтобы помочь вам, я готов на что угодно. Вы должны об этом знать.

– Что ж, спасибо, – не стала спорить Лоретта. Теперь у нее есть деньги заплатить извозчику, и, значит, им с Фарли не придется идти пешком под дождем, к тому же она сможет купить еще и лекарства. – Дядя во второй половине дня непременно отправится в «Уайтс», чтобы узнать последние новости. В это время мы с Фарли и отправимся к доктору. Граф не знает, зачем на самом деле я привезла Фарли в Лондон, и я бы предпочла, чтобы он и дальше оставался в неведении.

Хоксторн улыбнулся.

– Я могу вам и с этим помочь. Постараюсь приехать в клуб раньше графа и задержать его там как можно дольше.

– Вы так добры ко мне, хотя… – задыхаясь от волнения начала Лоретта, но Солан не дал ей договорить:

– «Хотя» что? Что доброта мне вообще-то не свойственна?

Она поняла, что ее дразнят, поэтому тоже улыбнулась.

– Во-первых, это не так, а во-вторых, я совсем не это собиралась сказать. Вы так добры, хотя и недолюбливаете Фарли.

– Ничего подобного! Не доверяю ему – это да, согласен, причем с самого начала.

– Да, и у вас это взаимно.

Солан коротко кивнул и добавил:

– Я думаю, мы поняли друг друга еще в ту ночь.

– Вы никогда ничего не говорили об этом.

– Да, собственно, ничего сказано и не было, – пожал плечами Хоксторн и поспешил сменить тему: – А как вы?

– Здорова, – коротко ответила Лоретта, подумав: «А вы выглядите потрясающе, как, впрочем, и всегда».

Хоксторн медленно обвел всю ее взглядом: сверху вниз, и потом – снизу вверх, – и когда опять посмотрел в глаза, чувственная дрожь прокатилась по ее телу. Бесполезно отрицать очевидное – ее возбуждал его взгляд и безумно нравились ощущения, которые он в ней вызывал.

– А как брачный договор – готов?

Лоретта постаралась говорить на отвлеченные темы, чтобы избавиться от невыносимого желания оказаться в его объятиях, в сильных, мускулистых руках.

– Да, документы готовы. Мой поверенный перешлет их представителю графа, он, полагаю, захочет внести кое-какие поправки, но меня это вполне устроит. Лишь бы ваш дядя остался доволен.

– И все свершится к вашему обоюдному удовольствию, – кивнула Лоретта.

– Я знаю, вам не хочется в это верить, – но для меня важно, чтобы довольна была Адель. Кстати, она сейчас здесь, в Лондоне, со мной.

– Да? Я не знала, а то зашла бы ее навестить.

– Могу это устроить. Уверен, сестра будет рада встретиться с вами. После того как Пакстон нанес мне в Лондоне визит, у нас с Адель состоялся долгий и плодотворный разговор.

– Брат мне рассказал.

– Но, возможно, вы не знаете, что Адель решила все-таки принять участие в сезоне, а уж потом они поженятся.

– Любопытное решение… Я только не совсем понимаю: помолвка состоится или нет?

– Конечно, состоится, причем все должны знать, что Адель – невеста Квика. Такова была моя главная цель с самого начала. Впрочем, вы об этом и так знаете, – добавил Солан и шагнул к ней.

– Разве о таком забудешь? – усмехнулась Лоретта.

Он подошел еще ближе.

– Я также сказал ей, что она вольна расторгнуть помолвку в любое время под любым предлогом и с моей стороны никаких санкций не последует. Ваш брат также имеет такое право, если по каким-то причинам раздумает жениться на моей сестре, хотя ждать от меня такой же благосклонности, как в случае с Адель, ему не стоит.

– Вы ей прямо так и сказали?

Солан кивнул, и Лоретта, преисполненная благодарности, заметила:

– Я не встречала еще более щедрого, благородного и понимающего человека, чем вы.

– Как бы мне ни претило признаваться в этом, граф кое-чему меня научил. Теперь я точно знаю, что у любого человека должно быть право на ошибку, и жестоко карать его за то, что он изменил свое мнение по тому или иному вопросу или не сдержал обещание, недостойно джентльмена.

Лоретте вдруг безумно захотелось крепко-крепко прижаться к нему, обнять, но она понимала, что в доме дяди это невозможно, поэтому она сказала:

– Он и меня кое-чему научил.

Хоксторн вопросительно приподнял бровь.

– Теперь я знаю, что, простив от всего сердца, жить гораздо легче, чем с горечью обид.

– И это еще раз подтверждает, что вы очень сильная, – заметил Солан.

В данный момент Лоретта отнюдь не чувствовала себя сильной, скорее напротив: чрезвычайно слабой, не способной устоять под напором эмоций, – и была на волоске от того, чтобы броситься к нему и уткнуться лицом в его мускулистую грудь. И пусть будет что будет.

А Солан подошел уже настолько близко, что при желании мог бы дотронуться до ее щеки.

– Вы ведь с самого начала понимали, что, женившись на Адель, Пакстон будет иметь достаточно средств, чтобы содержать вас, и вы сможете покинуть Маммот-Хаус и забыть о тирании дяди. И, несмотря на это, вы всегда были против этого брака и пытались отговорить брата. Почему?

У Лоретты кружилась голова от его близости, как будто после бокала шампанского, она с наслаждением вдыхала запах чистого тела и мыла.

– Раз уж такая моя доля – закончить свои дни в этом большом каменном мешке, так пусть Пакстон будет счастлив. За нас двоих.

– Я хочу, чтобы вы тоже были счастливы, Лоретта.

Он притронулся к ее щеке, но как раз в этот момент до ее ушей донесся стук дядиной палки, а значит, он вот-вот будет здесь. Лоретта едва успела отскочить на шаг назад, когда граф, кряхтя и сопя, вошел в гостиную, успев, однако, бросить в ее сторону недовольный взгляд.

– Доброе утро, ваша светлость, – чуть поклонился Свитчингем.

– Здравствуйте, граф. Мисс Квик только что вошла и предложила перекусить, но я отказался, поскольку задерживаться не собирался. Я был рядом, вот и решил зайти по пути домой, чтобы сообщить, что черновой вариант брачного контракта был отправлен вашему поверенному сегодня утром.