Так, и что дальше?

Он позвонил Генералову.

— Ничего нет, — не утешил Глеб Алексеевич, — кредитками она не пользовалась, ни в одной риелторской фирме квартиру не арендовала. Ну, кредитки, это понятно, при такой жизни первым делом привыкаешь пользоваться наличными и держать их еще где‑нибудь в надежном месте на всякий пожарный. Что решил?

— Завтра поговорю с ее директором, — поделился планами Николай. — Если и там облом, начну объезжать ближайшие поселки к городу и расспрашивать местных жителей. Ничего другого придумать пока не могу.

Он остался переночевать у знакомых, а утром поехал в колледж.

Директор Лариса Васильевна приняла Крайнова сразу, как только секретарь сообщила ей по селектору, что он хочет с ней поговорить.

— Проходите, садитесь, как вас по имени‑отчеству? — приветливо встретила его директор.

— Николай Алексеевич, — представился он, — можно без отчества. Лариса Васильевна, вы знаете, где я могу найти Киру?

— Нет, — печально вздохнула она, — я и сама бы хотела ее найти.

— Когда вы ее последний раз видели?

— В тот день, когда она исчезла, второго числа. Вбежала ко мне в кабинет, написала заявление об уходе, ничего не объяснила, сказала только, чтобы я переслала ее документы в Москву на Петровку полковнику Баринову, и убежала. Больше я ее не видела.

— И она ничего не оставляла, не говорила, где может находиться?

— Нет, — вполне определенно утвердила Лариса Васильевна и попросила: — Николай Алексеевич, если вы ее найдете, скажите, чтобы она со мной обязательно связалась.

— Скажу, — устало пообещал он, потер лицо ладонью и поднялся со стула. — До свидания.

— Удачи вам, — пожелала она.

Крайнов уже открывал дверь, когда решил задать еще один вопрос, повернулся и увидел, что директриса прижимает ладонь к губам и ее глаза, полные сострадания и сочувствия, наполняются слезами. Он медленно закрыл дверь, вернулся и сел на тот же стул:

— Вы все знаете.

Она кивнула, вздохнула глубоко, выдохнула, вытерла пролившиеся слезы и заговорила:

— Кирочка, когда устраивалась на работу, предупредила меня, что может в любой момент исчезнуть, и рассказала о своей ситуации… — И сбилась, засомневавшись, рассказывать ли дальше.

— Лариса Васильевна, — мягко, но с нажимом пояснил Крайнов, — тех людей, что пытались похитить Киру, арестовали, и сейчас для нее самое опасное, что она об этом не знает. Вы представляете, в каком состоянии Кира сейчас находится?

И она рассказала ему подробно, как они договорились с Кирой, как Кира запретила сообщать что‑либо Николаю, защищая его, но…

— Я понятия не имею, где Кира прячется, сказала только, что отсидится в надежном месте, а где… — И Лариса Васильевна беспомощно развела руками.

— И никаких предположений? Может, знаете каких‑нибудь ее знакомых, может, она упоминала, где бывает, отдыхает? — с последней надеждой спросил он.

— Нет, — расстроилась Лариса Васильевна окончательно, — летом ездила в Черногорию, и все.

Сев в машину, Крайнов достал ноутбук, включил, вставил модем, открыл карту.

Значит, пригород! Этого пригорода до фига! Он за месяц ее не найдет!

Твою мать!

Крайнов запретил себе представлять, что с ней сейчас и как она — он всю ночь только об этом и думал, от бессилия сжимая зубы до крошева!

Сколько понадобится, столько и будет таскаться по поселкам! Начнем с окраины — и Николай принялся методично разбивать окраину города по секторам, которые собирался планомерно объезжать!

— Ну что у тебя? — позвонил ему Генералов.

Крайнов отчитался и пояснил, что начнет объезд прямо сейчас.

— Пальцем в небо, — вздохнул Глеб, — но может, и повезет, повезло же уже, и не один раз!

До позднего вечера он успел объездить три бывшие деревни, переговорить с местными, которые отзывались и разговаривали хотя бы с крыльца, перекрикиваясь с ним через забор, и выяснить, что никакая незнакомая девушка у них тут не появлялась. Ладно, завтра продолжим! Все равно результат.

Сидеть и просто так ждать десятого, одиннадцатого, черта, ладана, удачи — он не намерен! Было ближе к двенадцати ночи, когда Крайнов подъезжал к дому друзей, у которых остановился, у него зазвонил сотовый, высветив незнакомый номер на экране.

— Да, — совсем устало отозвался он.

— Это Лариса Васильевна, — представилась женщина. Он вспомнил, что оставил ей номер телефона. — Николай, — взволнованно заговорила она, — мне пришла в голову одна мысль, я не уверена, что это поможет в поисках Киры, но, бог знает, а вдруг. В такой ситуации цепляешься за соломинку. Вы приезжайте завтра утром в колледж, я объясню, да и необходимые справки можно навести только там.

— Хорошо, Лариса Васильевна, спасибо, — поблагодарил он.


Приехал Крайнов, когда двери колледжа еще только открывались.

— Что‑то ты рано, парень, — заметил пожилой охранник на входе, — еще никого нет.

— Я подожду, — кивнул ему Николай.

Через полчаса ожидания под дверью директорской приемной в конце коридора показалась Лариса Васильевна, которая чуть не бежала ему навстречу.

— Проходите! — запыхавшись, пригласила она, открыв дверь ключом, быстро прошла в свой кабинет, раздеваясь на ходу и бросив шубку с шапкой и перчатками на стул. — Садитесь. Чай, кофе?

— Нет, — отказался Крайнов.

— Ах, да! — сообразила она, так и не присев за стол, и, достав какой‑то ключ из кармана пальто, позвала: — Идемте, я по дороге расскажу, — и вышла из кабинета.

— У нас работала уборщицей тетя Вера, мы только так ее называли, фамилии я не помню. Так вот, весной ее забрала к себе жить дочь, в другой город. Здесь у нее остался домик, она все ходила, уговаривала всех присматривать за ним, да мы отказались, а Кира согласилась. Вчера я весь вечер думала про Киру, где она может быть, и вдруг вспомнила, что месяца три назад наши собрались на экскурсию, а Кира отказалась, пошутила, что проведет экскурсию в ближайшей деревне, в охраняемом ею домике. Я и запомнила‑то потому, что она так интересно выразилась, и еще удивилась: какой такой домик! Вот, а вчера вспомнила и подумала, может, она там! Проходите! — Открыв дверь ключом, распахнула ее перед Крайновым, он только успел заметить надпись: «Канцелярия».

— Так вряд ли ее адрес есть в компьютере, она же у нас уже не работает, а вот в личных делах точно должен быть! — рассуждала директор, открывая железную решетку архивного отделения. — Хоть убейте, не помню ее фамилии, но личные дела бывших работников стоят отдельно. Ага, вот они! Ищите, Николай, тетя Вера уволилась весной, числилась техническим работником, тут по годам рассортировано. Давайте вы с того края начнете, а я с этого!


Киру разбудил настойчивый стук в дверь.

Наверное, соседи пришли проведать, они заходили несколько раз, всегда втроем, дед и бабульки. Надо открыть.

Она села, спустив ноги с кровати, переждала головокружение, долго шебуршила ногами, пытаясь попасть в войлочные теплые боты, в которых ходила здесь по дому.

Холод стоял ужасный, печь за ночь остыла, да и топила Кира ее вчера не долго, сил не было. От того, что постоянно мерзла, она спала в теплых колготах, футболке и свитере. Кира посмотрела на брюки с кофтой, лежавшие рядом с кроватью на стуле, и поняла, что с одеванием сейчас не справится.

В дверь все стучали и стучали.

— Сейчас, — сказала она тихо, скорее подбадривая себя, укуталась в одеяло, встала со второй попытки и поплелась открывать.

Отодвинула щеколду, отперла замок, открыла дверь… и увидела Николая!

От шока она отступила назад пару шагов и обессиленно привалилась к стене.

— Зачем ты пришел? — заплакав от отчаяния, с надрывом спросила Кира.

И начала некрасиво, неуклюже заваливаясь на бок, сползать по стене. Крайнов метнулся к ней, подхватил в последнюю секунду, сел на пол и прижал ее к себе.

— Все хорошо, Кирочка, теперь все хорошо! — убеждал он ее.

Но Кира находилась в своем страшном мире и могла понимать сейчас только одно — он здесь и подвергается опасности! Ему нельзя рядом с ней! Нельзя!

— Коля, уходи, — просила она его, — тебе нельзя рядом со мной. Уходи. Я не смогу пройти еще раз через это.

— Через что, Кирочка? — прижимал ее к себе, покачивал, успокаивая, он.

— Я не смогу еще раз расставаться с тобой, — закрыв глаза, полные слез, призналась она.

— Мы больше никогда не расстанемся, — уверенно заявил Крайнов и начал подниматься, не выпуская Киру из рук. — Сейчас, сейчас…

Торопясь, он отнес ее в комнату, уложил на кровать, укутал в одеяло до самого подбородка, встал рядом с кроватью на колени и гладил, гладил по голове и говорил:

— Кирочка, все в порядке, тебе больше нечего бояться! Тех, кто пытался тебя похитить, арестовали, и больше никогда никто не потревожит тебя и твоего отца. Все хорошо, милая!

Она не понимала и не слышала, что он говорит — смотрела на него и не верила своим глазам. Кира вытащила руку из‑под одеяла, приложила ладошку к его щеке, так ей надо было убедиться, что это Коля, рядом, наяву. Он прижал ее ладонь рукой, потерся щекой о ее ладошку, перехватил, поднес к губам, поцеловал и спрятал в своих руках.

— Мы сейчас поедем домой, — ласково пообещал он.

— Мне нельзя домой, — грустно улыбнулась Кира, — меня там будут искать, и тебе нельзя рядом со мной. Ты уходи, Коля.

У Крайнова зашевелились волосы на затылке — он только сейчас осознал, в каком она находится состоянии, и смог наконец рассмотреть, как она выглядит!

Ужасно! Кира похудела за эти дни, лицо стало болезненно‑бледным, под глазами темные круги, щеки впали и даже губы потеряли цвет, а в глазах стояла боль.

Он подскочил и помчался из дома — подгонять машину к калитке, вбежал назад, спешно поискал и нашел ее сумочку, верхнюю одежду, что еще?! А‑а‑а! Остальное на хрен! Мотнулся к машине, кинул вещи на заднее сиденье, бегом вернулся в дом, наклонился над ней.

— Кирочка, где ключи от дома и калитки? — как можно мягче спросил он.

— У входа, на гвоздике, — тихо ответила Кира и спросила: — Коля, ты уходишь?

— Обязательно, — подтвердил он и погладил ее по волосам, — только вместе с тобой. Ну‑ка!

Закутав Киру в одеяло, Крайнов поднял ее на руки и понес в машину. Она не сопротивлялась, не возражала и, казалось, вообще уже ни на что не реагировала. Николай усадил ее на переднее сиденье, пристегнул ремнем вместе с одеялом, вернулся в дом, проверил, все ли там в порядке, отключил все коммуникации, запер на два замка дверь, запер калитку и, сев за руль, посмотрел на Киру.

Она привалилась плечом и головой к окну и смотрела на него.

— Ты как, милая? — задал он нежно абсолютно глупый вопрос.

Как она — было видно и слепому, а ясно и идиоту!

— Куда ты меня везешь? — слабым голосом спросила Кира.

— Домой. В «Метель», — пояснил он.

— Ладно, — согласилась она и закрыла глаза.

Крайнов гнал машину на большой скорости, но был предельно сконцентрирован и внимателен — не хватало еще угробиться на дороге! И все посматривал на Киру беспокойно и, не выдержав ее затянувшегося молчания, попытался разговорить:

— Кирочка, все плохое закончилось! Ты меня слышишь?

— Да, — слабо ответила она.

— Тебе и твоему папе больше ничего не угрожает! Всех ваших преследователей арестовали, и они дали показания, и сейчас твой Баринов арестовывает их главарей! Ты меня понимаешь?

— Да, — так же ответила она.

— Вот и славно, — порадовался Крайнов, — теперь все будет хорошо!

Он, тревожась ужасно, посмотрел на нее. Кира сидела в той же позе, привалившись к окну, и казалась безучастной, он протянул руку, погладил ее по щеке.

— Поговори со мной, Кира, — попросил Николай.

— Я не могу, — совсем слабо сказала она и потеряла сознание.

— Кира! Кира! — тряс он ее за плечо. — Ах же ж, твою мать!

И, скрежеща зубами от бессилия и невозможности чем‑то помочь, достал мобильный и начал торопливо набирать номер Иваныча, их знаменитого поселкового врача. Номер был занят. Он повторил вызов три раза и выматерился — номер был глухо занят! Крайнов набрал Генералова.

— Глеб! — заорал он. — Найди Иваныча, его номер занят на хрен, и тащи его ко мне домой!

— Ты ее нашел? — догадался Генералов.

— Да! — сказал Крайнов жестко. — И она в ужасном состоянии! Потеряла сознание! Давай, тащи Иваныча, мы будем через полчаса!

Отключившись, прибавил еще газу, погладил любимую, так и не приходившую в себя, по щеке, и пообещал:

— Сейчас, девочка! Сейчас все будет хорошо! Мы приедем, уложим тебя в кроватку, ты отдохнешь, и все наладится, я обещаю!