Алина Кускова - С новым домом!

Мы живем в таком прекрасном и в то же время таком жестоком мире, что любой из дней может стать последним. Проживать каждый свой день нужно как последний. Конечно, автор не имеет в виду хомячить тонны чипсов за вечер или спустить все средства на лабутены, а потом попасть в больницу или долговую яму и проклинать конец света, который так и не наступил. Жизнь прекрасна! Повторяйте про себя эту фразу постоянно и старательно ищите вокруг себя только хорошее. Его очень много, поверьте! Это – любовь близких, радость питомца, первый распустившийся весенний листочек, удачно купленная сумочка, вкусно приготовленный плов, приятный комплимент… Да что угодно! Зациклитесь на этом и вспоминайте на протяжении дня. И обязательно верьте, что вы любимы, что нравитесь, что создаете вокруг себя солнечную атмосферу. Не верите в это? Тогда добейтесь, чтобы так было на самом деле! Меняйте себя – будьте солнечной. И тогда жизнь вокруг вас точно изменится».

Когда во дворе послышался звонкий смеющийся женский голос, Олю с кресла буквально сдуло! Она накинула пуховик и выскочила во двор. Усидеть спокойно на месте с интересной книгой у нее никак не получалось. Но вспомнив о солнце, она вышла с доброй улыбкой на лице.

– А вот и хозяйка! Доброго дня тебе! – К Оле подошла Даша. – Ты только посмотри, какой он красавец! Ты только взгляни, какой он храбрец! Эй, мужчина на крыше, внизу вас ждут пылкие поцелуи, чмоки-чмоки-чмоки-чмоки!

Добрая улыбка с Олиного лица сошла сама. Нет, она не ревнивая клуша, но всему же должен быть предел! Как может какая-то Даша стимулировать Ненашева пылкими поцелуями за то, что он прибьет на крышу их совместного дома флюгер?! Оля собралась громко протестующе фыркнуть, развернуться и уйти, чтобы дальше теоретически учиться жить радостно и как в последний день. Она уже развернулась и пошла по направлению к дому, как уткнулась в куртку Игоря. Игоря?!

– Игорь?!

– Да, это я. А что, не похож?

– Но вы… ты должен быть на крыше?

– Оля, я там был. Честное слово! И это было великолепно! Я много чего в жизни могу, только никогда не пробовал балансировать на скользкой крыше, держа в одной руке молоток, в другой – кошку.

– Не-а, – оказался рядом с ними Яков Семенович. – Держал он отменно! В его руках все держалось хорошо. Жаль, дальше этого дело не сдвинулось…

– Я рада, – улыбнулась Оля, и ее улыбка вышла искренней и уж точно солнечной.

– Эй! Соседи! Чего не следите? Смотрите быстрее, прямо стоит ваш флюгер или косит в сторону юга?! – прокричал им с крыши… Саша.

– С-а-а-а-аша! – криком ответила Оля. – Как здорово, что ты там!

– И я говорю, – вторила ей Даша, – красавец и храбрец!

– Стучи, стучи, все поставил, как надо, – сказал свое веское слово Яков Семенович.

И Саша принялся стучать молотком, держась, по мнению Оли, фактически за облака. Она даже закрыла глаза, чтобы не видеть, как он там балансирует.

– Не бойся, – хихикнула Даша. – Он у меня по таким делам мастер. Руки у него золотые! Еще б не пил… Эх… Нечего грустить, Новый год настает! С ним начнется новая жизнь. Я с оптимизмом смотрю в будущее. Мне по-другому нельзя здесь жить.

Оля поразилась. Только что она прочитала нечто подобное в книге и тут же эту мысль выразила обычная сельская молодуха. Народная мудрость бывает не только у стариков. Все зависит от приобретенного жизненного опыта, в большей степени негативного, от ошибок, которые, как граблями, стучат по голове всякий раз, когда встаешь на ту дорожку, где уже оступилась и набила шишку.

– Да-а-а-ашутка! – прокричал Саша, размахивая молотком и показывая на прибитый флюгер. – Я все могу-у-у-у!

– Ты у меня герой! Самый лучший!

В это мгновение налетел порыв колкого ледяного ветра, флюгер резко переменил направление и со всего маху ударил героя по спине. Мах, безусловно, был не слишком сильный, но вполне достаточный для того, чтобы Саша потерял равновесие и пошатнулся. Одна его нога соскользнула с покатой крыши на более отвесный и скользкий край…

– Ах! – замерли все.

И через секунду он уже падал, растопырив руки и ноги, с изумленным выражением раскрасневшегося лица. Игорь успел шагнуть ему навстречу и решительным движением крепкого тела изменить траекторию его полета возле самой земли. У него получилось ударом направить Сашку в большой сугроб, любовно собранный им до этого у дома. Пушистый снег принял героя ласково и не дал сильно ушибиться. От толчка Игорь пострадал в большей степени сам, он побледнел и опустился с Сашей рядом. Мужчины обнялись, и тогда к ним кинулись дамы и Яков Семенович.

– Все как надо сделал, – причитал старик. – Самую малость осталось! И чего оступился, как неразумный ребенок? Выпимши, что ли?

– Сегодня не пил, – вздохнул Саша. – Завтра буду, Новый год же. Дед, да не горюй, у нас все же получилось! Как у тебя, Игорь Васильевич? Не больно пришибло?

– От тебя я уже привык получать тычки, – хмыкнул Игорь, на лицо которого вернулись краски жизни. – Не переживайте, я в порядке. Он, судя по всему, тоже.

– Как хорошо, – обрадовалась Оля, – что ты, Игорь, нагреб этот сугроб!

– Да бросьте переживать-то, – отмахнулся Яков Семенович. – Бывает в жизни такое, что мужики падают. Как же без этого? Главное, чтобы они поднялись! А что для этого нужно, а девоньки?

– И что же?

– Их помощники – ваши надежные терпеливые сердца. На данный момент – руки.

Через пять минут, в течение которых поднимались, отряхивались, обнимались, все стояли перед домом, задрав головы наверх. Там, на крыше, возвышался отличный флюгер авторской работы – шустрая от ветра кошка крутилась как заведенная в погоне за мышью. Он стал настоящим украшением деревенского дома и всем понравился.

– Яков Семенович, – обратился к старику Игорь. – Приходите к нам встречать Новый год! У нас непременно будет весело, еще и Вера Ивановна придет.

– И мы придем! – сказал Саша, обнимая Дашу. Та кивнула.

– Приходите, куда мы без вас, – вздохнул Игорь.

– Не, ребятки, – покачал головой дед, – не могу. У нас в семье, говорю же, традиция. Каждый Новый год мы собираемся у моего старшенького всем многочисленным семейством. За мной приедут и заберут. А так бы – с удовольствием! Пора мне. Пойду. Дел еще много. Собираться нужно. Я ж всегда заранее собираюсь: то одно надо взять, то другое. Вот и сыну флюгер смастерил. Только у него крыша очень высокая, просто так не залезешь…

– В любом случае мы будем вас ждать, Яков Семенович, – пожал ему руку Игорь и невольно обнял Олю за талию, словно подтверждая свои слова.

Она вздохнула и постаралась найти в этом что-то хорошее и солнечное.

Чем можно заняться в деревне накануне Нового года? Можно было варить овощи на многочисленные салаты, смотреть телевизор, греться возле печи и болтать ни о чем. Только телевизор был сломан, салаты резать Оля решила завтра – непосредственно перед праздником, греться возле печи не представлялось возможным, потому что Игорь ее не растопил. Почему не растопил? В доме и от батарей было комфортно. А болтать с ним о чем-то просто так Оля не хотела. Между ними словно опять пробежала черная кошка.

Оля чувствовала, что происходит нечто такое, объяснение чему она дать затрудняется. Ей становилось все тяжелее общаться с Игорем как с обычным соседом. Когда человек тебе нравится, очень сильно нравится, то приходится мучительно преодолевать барьеры сомнений, неуверенности и смущения. И как легко просто болтать с тем, к кому ты совершенно равнодушна! Отрицать то, что Игорь ей нравился, было бесполезно и глупо. То, как она волновалась и не находила себе места, пока он возился на крыше, ясно дало понять – случись с ним неприятность, Оля будет переживать так, словно это она рухнула в сугроб и поломала все конечности.

Вместе с пониманием того, что Игорь с каждым часом, проведенным в этом доме, становится главным в ее жизни человеком, пришло чувство протеста. Мириться с тем, что ее неугомонное сердце в очередной раз сделает опасный кульбит в сторону любви, Оля не хотела. Она достала мыло и обновила линию, разделяющую дом на две половины. Сказать, что Игорь не удивился, значило бы не сказать правду. Он поразился!

– Что это значит? – проходя мимо нее с полотенцем на плече, поинтересовался только что побрившийся второй хозяин дома. – Мы вроде как договорились существовать мирно.

– Существовать я не намерена, – фыркнула Оля.

– Женщины! – возмущенно выкрикнул Игорь. – Имя вам – сквозняк! Что же получается, – добавил он менее экспрессивно, – я снова должен просить у тебя разрешение на посещение кухни и открытие холодильника?!

– Да, – пожала плечами Оля, – возможно.

– Тогда я запрещаю, – он помахал у нее перед носом указательным пальцем, – я запрещаю пользоваться моим туалетом!

– Что?! – опешила Оля. – Как это?

– Так это, – передразнил ее Игорь. – Никаких разрешений на посещения туалета и ванной комнаты больше вам, Ольга Батьковна, выдано не будет! Пользуйтесь удобствами во дворе.

– Но во дворе нет никаких удобств!

– Об этом нужно было помнить в то время, когда вы рисовали эту чертову линию!

– Хорошо, я перегнула палку. Ешьте мою колбасу и дальше!

– Обойдусь без холодильника! Сяду на диету. Хоть раз в жизни попробую, как это – худеть, чтобы быть красивым. И запомните, я не меняю своих решений. Я – мужчина.

– А я – женщина! И мне нужны удобства!

– Найдите себе горшок, – усмехнулся Игорь. – Сходите на мансарду, там свалка старых вещей, может, отыщете подходящую посудину.

– Эксплуататор! Экспроприатор! Экс…

– Как-то тебя заклинило. Я все сказал.

Игорь развернулся и ушел к себе в комнату.

Оля хмыкнула и посмотрела на дверь ванной. Пробраться туда незамеченной будет чрезвычайно трудно. Конечно, их ссора произошла на пустом месте и яйца выеденного не стоит. Через час-два они помирятся. Но пусть он подойдет мириться первым! Оля потерпит. Ох, неужели придется терпеть в прямом и переносном смыслах этого слова?! Какой черт ее дернул начинать все сначала?! Плохое настроение – самый неудачный советчик.

Она посмотрела на лестницу, ведущую на мансарду, и подумала, что еще ни разу там не была. А ведь там действительно может быть столько всего интересного! В ненужных для других людей вещах порой оказывается необходимое для тебя.

Вероятно, та же самая мысль посетила Игоря. Он выглянул из комнаты и посмотрел на Олю, поднимающуюся по скрипучей лестнице.

– Учти, все, что находится на мансарде, тоже делится пополам! Я, как и ты, принципиальный человек.

– Договорились, Гога. Поднимайтесь после меня и забирайте то, что я не смогу унести в свою комнатуху! Я как та мышь, которая все что ни попадя тащит в свою нору.

Оля зашла на мансарду, включила свет и увидела четкие отпечатки пальцев на пыльном слое стола. Ага! Второй стол. И Игорь здесь уже был. Когда только успел?

Мансарда была просторная, хотя большую ее часть прежние владельцы использовали как склад. Юля говорила ей, что они могут избавиться от всего, что посчитают ненужным. Старая мебель или предметы обихода вряд ли кому пригодятся. Оля решила пока ничего не менять, она только присматривалась к дому. И он ей нравился такой, каким его оставили Юля с Владом – старинным, до каждого бревнышка пропитанным историей. Перед небольшим окном, а всего на мансарде их располагалось два, стояли сложенные коробки с надписями. В одних лежали ненужная посуда, старые журналы, детские игрушки, принадлежности для рукоделия. В других хранились незамысловатые технические приборы и приспособления. Оля раскрыла коробку с журналами…

– Так-так! Начали ревизию без меня?!

В мансарде появился свежевыбритый Игорь и тут же заполнил просторное помещение ароматом крепкого мужского парфюма.

– Апчхи! – отреагировала Оля на его появление.

– У вас аллергия на мужчин? – усмехнулся Игорь и подошел к коробкам.

– На вас, – пробурчала Оля, стараясь больше не чихать.

– Какое богатство. – Игорь достал коробку с техническими штучками. – Здесь много чего полезного.

– Забирайте их, Гога! А я возьму себе старые журналы.

– Журналы? Поделим пополам!

– С какой это стати? Мужчинам – техника, женщинам – мода!

– Какая мода?! Журналы 60-х годов! Хотите заграбастать раритеты?! Делим поровну. – И он взялся за коробку.

Оля не собиралась ее отпускать, должна же она поставить на место этого эгоиста, привыкшего манипулировать женщинами! Чего только его бедная тетя натерпелась! А Софочка… Как хорошо, что на ее месте не оказалась Оля. Но он упорно ее тянет в стан своих марионеток! Не пройдет у него этот фокус!

Она вцепилась в коробку с такой силой, что сама поразилась, откуда в ней это взялось. Как результат, а каждый тянул на себя, коробка порвалась, и печатные издания из нее высыпались как из рога изобилия.

– Не жадничайте, Оля. Здесь всем хватит, – усмехнулся Игорь.