Ася Оболенская - С Новым годом, вы уволены!

Заметив мое движение в свою сторону, босс улыбнулся, и это придало мне уверенности

Это я его поцеловала, потому что хотела этого, до дрожи в коленках хотела.

- Я ночью чуть с ума не сошла, когда твой телефон выключен оказался. – прошептала, на мгновение оторвавшись от его губ. – Думала, не со мной все это происходит, нереально так.

- Лиз. – Рома тоже попытался выиграть несколько сантиметров для диалога, но по глазам вижу, что ему это слишком тяжело далось, и тогда провоцирую, прижимаюсь всем телом, поднимаюсь на цыпочки, и он просто не в силах сопротивляться, целует снова. Жадно, но так нежно, до невозможности нежно, что и кричать хочется, и плакать. И целовать, целовать...

Это именно я закрываю дверь на замок, когда мы оказываемся в его кабинете. Ловлю Ромин взгляд, но лишь улыбаюсь в ответ. Нет, невозможно по-другому, невозможно, когда вдруг понимаешь, как до невыносимости глупо провела последние несколько месяцев, когда так упорно не замечала человека, который был так нужен, который все это время был совсем рядом.

- Лиз, поговорим? – и снова его слабая попытка отстраниться.

- Конечно, Ром.

Конечно, вот сейчас я только еще раз тебя поцелую, смогу оторваться от твоих губ, и, конечно, ты уберешь ладони с моей талии, которые так бессовестно сейчас спускаются ниже. Но, нет, я совершенно не возражаю. Наоборот, подаюсь вперед, чуть прикусываю нижнюю губу, а потом целую шею, освобождаю руки и цепляюсь пальцами за узел галстука, начиная ослаблять его.

- Лиз.

На секунду поднимаю взгляд, снова эти черные глаза, он меня с ума сведет только своими глазами, точно говорю вам, сведет.

- Ты поговорить хотел. – напоминаю, а сама в это время бессовестно выкидываю его галстук за ненадобностью и начинаю расстегивать пуговицы на рубашке.

- Хотел. – нервно прочищает горло, следя за моими ладонями.

Что, думаешь, остановлюсь?

Улыбаюсь:

- Тогда говори. – и вновь целую шею, плечи, стягивая с него рубашку.

- Ты меня с ума сведешь, Лиз. – выдыхает мне в макушку сдавленно, не видит, как я улыбаюсь.

- Ты меня уже свел, Ром.

Ему хватает секунды, чтобы подхватить меня за бедра и усадить на стол для переговоров. Кажется, на пол полетели какие-то документы, плевать, у меня есть все электорнки на компе. Это ли не ответственность.

Теперь инициатива целиком в руках Ромы. Мой пиджак улетел на пол так стремительно, что я даже не успела сообразить, и теперь он уравнивал счет, расстегивает мою блузку, сам, не желая принимать мою помощь.

Да не очень-то и хотелось. Мне и так слишком классно.

Когда блузка была откинута, Рома на мгновение отстранился.

Что, картину хочешь оценить? Да пожалуйста! Я этот комплект почти полчаса выбирала, ты еще просто не заешь, что тебя дальше ждет.

Усмехнулась и резко спрыгнула со стола, параллельно отталкивая мужчину от себя. Не ожидал?

Он ловит мою улыбку и улыбается в ответ, а потом вновь притягивает к себе, обнимает за талию, целуя, но, видимо, не нащупывает молнию на юбке, поэтому резко, одним движением, разворачивает меня спиной к себе, я едва успеваю выставить руки вперед, чтобы упереться о стол, однако уже в следующую секунду понимаю, что все равно бы не упала.

Рома держит меня крепко, скользит ладонями по груди, прикрытой тонкой тканью белья винного цвета, целует спину, лопатки. И прижимает, прижимает, давая понять, как сильно меня хочет.

А я не имею ни малейшего желания проигрывать в этой игре, немного пошло скольжу бедрами, вновь провоцируя, заставляя его сдавленно выдохнуть, убрать руки с груди, позволяю схватить себя за бедра, до болезненного желания прижать еще ближе, после чего буквально на секунду оттолкнуть лишь для того, чтобы расстегнуть молнию на юбке.

Она падает к моим ногам практически сразу, но я не чувствую, чтобы Рома пошевелился, и улыбаюсь.

- Нравится? – позволяю себе дерзость в голосе, не испытывая ни грамма стыда.

Ему нравится, я знаю. И он точно не ожидал увидеть на мне чулки. В канун-то нового года, благо, что погода еще не успела понять, что наступила зима, а в салоне такси было тепло.

Да, Рома, да. Я готовилась.

Вместо ответа он резко разворачивает меня к себе и вновь целует. И вновь по-другому, выбивая из головы все, кроме себя. Подхватывает на руки, как будто я ничего не вешу, и несет на диван.

Никогда раньше не думала, что этот широкий диван мне сможет понравиться. Теперь я была уже готова пересмотреть свое мнение.

Он нависает сверху, и я чувствую тепло его тела, обжигающее дыхание и уже не согласна и на секунду промедления. Нащупываю ремень на его брюках и решительно расстегиваю его. К счастью, Рома больше тоже не хочет медлить, раздевает меня, целует грудь, заставляя выгибаться навстречу, шепчет о том, что рядом со мной себя невозможно сдерживать.

Я знаю, Ром, знаю!

Сама не могу, как хорошо, что ты тоже.

Я нахожусь на грани истерики, когда нас уже ничего не разделяет, готова на все, лишь бы он сделал последний шаг. И он его делает.

Входит так тесно, так идеально, что я распахиваю глаза, стараясь запомнить мгновение и сразу же сталкиваюсь своим взглядом с Роминым. И уже не могу сдерживаться, тону. Подставляю губы под поцелуй, чувствую, как его руки скользят по моей коже, чувствую его внутри себя и забываю обо всем остальном.

Ничто больше не важно, когда тебе так хорошо, когда каждое движение заставляет шептать слова ласки только для него, жадно хватать воздух, когда на пике хочется произносить лишь его имя. Когда даже одного раза мало, чтобы осознать, что все происходящее – реальность, когда одна только его фраза способна перевернуть весь мир.

- Я влюбился, кажется, Лиз.

- Ром, если ты сейчас хочешь рассказать мне о другой девушке, я тебя убью.

- Я в тебя влюбился, Лиз.

Я одеваюсь, не переставая улыбаться, знаю, что еще пара часов, и мы будем вместе, я в этом абсолютно уверенна, лишь когда Рома выходит из кабинета, целуя на прощанье, почему-то колеблюсь.

Что за глупость?

Для того, чтобы вернуться в реальность, у меня ушло около часа. За это время я успела сходить в кафетерий, купить три чашки травяного чая, выпить три чашки травяного чая и понять, что травяной чай ни хрена не помогает в стрессовых ситуациях.

Или, по крайней мере, помогает гораздо хуже, чем тупое изучение оставшихся листьев на фикусе.

- Где он? – такой мерзкий голос, который я надеялась никогда больше не услышать в своей жизни, заставил вернуться в реальность.

Полина, мать ее, которую нельзя называть по отчеству, Анатольевна в элегантном белом костюме стояла прямо напротив моего стола и недовольно сверлила меня взглядом.

- Кто «он»? – до сих пор не желая верить в ее появление тут, решила уточнить. Неужто тушь забыла? Или загранпаспорт, может?

С полминуты Мегера Анатольевна колебалась, потом усмехнулась.

- Рома, кто же еще.

Воспринимать ее слова совершенно не хотелось.

Медленный вздох.

Нет, он просто не мог так поступить.

- Зачем он тебе? – играть в приличия не хотелось, хотелось раз и навсегда поставить все точки над и, заставить ее убраться отсюда куда подальше.

И вновь Полина ответила не сразу, а, прежде тем, как заговорить, растянула губы в улыбке, которая мне сразу же не понравилась.

- Он с тобой переспал? – усмешка и опять пауза. – Ладно, я сделаю вид, что не заметила. Это уже не в первый раз, может, и не в последний. Знаешь, Рома такой человек. Он будет бегать вот так, пока не нагуляется, но раз за разом возвращаться ко мне.

- Нет... - прошептала злобно, борясь с желанием прямо сейчас вцепиться ей в волосы.

- Да, Лизочка, да. Или ты действительно успела поверить в сказку? У его компании проблемы, хотя кому я это рассказываю. Ты же отправляешь все документы, должна знать. Задница с франшизой, трудности на производстве. – Полина сделала паузу и прищурилась. – Что? Серьезно не знаешь? Или думала, что я не знаю? – усмехнулась. Снова. – Хотя... Хотя кто ты такая, чтобы посвящать тебя в детали? Возможность снять стресс. Не больше.

Девушка окинула меня еще одним презрительным взглядом, после чего подхватила со стола сумку и зашагала к выходу, остановившись лишь в самых дверях.

- Прости, что разрушила твою сказку про Золушку. Но я действительно думала, что ты не такая дура, чтобы поверить.

Поверила ли я Полине? Нет! Ни на секунду.

Да, у нас с Ромой было слишком много недосказанности, но вот так вот просто взять и отказаться от всего из-за рассказа одной злобной девицы, который не подкреплен ни единым фактом? Да ни за что!

Конечно, она серьезно испортила мне настроение. Оставаться равнодушной, когда на тебя выливают целый ушат грязи, знаете ли, сложновато. Для того, чтобы вернуть себе душевное равновесие, наведалась в Ромин кабинет, открыла шкафчик для важных переговоров, извлекла из него бутылку коньяка, плеснула немного в кофе и сделала пробный глоток, после чего, вновь открутила крышку и добавила еще немного. Да, вот так-то лучше.

Волшебный напиток сделал свое дело. Руки перестали дрожать, а сознание прояснилось. Да и слова Полины стали казаться еще более глупыми. Ну, все кроме тех, где она говорила о проблемах компании.

Быстро найдя на компьютере нужную папку с электронными версиями всех последних документов, один за другим стала их открывать и вчитываться. Раньше я всегда считала своим плюсом то, что мне не обязательно вникать в смысл текста, чтобы проверить его качество. Тем более здесь, в «Сигма Шуз», где ответственность за составление бумаг целиком и полностью лежала на других людях. Моя задача – распечатать, отксерить, отправить, отнести. Но никак не пытаться докопаться до сути.

Мне это банально было неинтересно. Зато теперь я ощущала себя полной дурой, когда один за другим изучала файлы, рассказывавшие о том, сколько на самом деле проблем было у Роминой фирмы. Департамент имущественных и земельных отношений, франчайзеры, налоговая.

И ни о ком из этого списка он мне не рассказывал. Хотя, черт возьми, какой смысл был мне об этом рассказывать, если я и так должна была об этом знать?!

Вздохнув, закрыла последний файл и устало потерла виски. Слишком много информации и переживаний для одного дня. И это гадкое ощущение того, что я даже не пыталась поддержать дорогого мне человека, которое крепло с каждой минутой.

Несколько раз я доставала телефон и крутила его в руках, из последних сил сдерживаясь, чтобы не позвонить, останавливало лишь то, что я действительно могла помешать какой-нибудь важной встрече. К концу рабочего дня у меня даже возникло желание поехать на производство и ждать его там, но осознание того, что это полнейшее ребячество, не позволяло сделать настолько глупый шаг.

Рома так и не появился в офисе, но я не смогла вот так сразу уйти домой, просидела лишний час, вновь изучая листья на фикусе. Честное слово, наверное, я уже могу нарисовать это растение по памяти, не ошибившись ни в одной малейшей детали.

Понимая, что, патрулируя приемную, я лишь сильнее извожу себя, начала собираться домой. Рома обязательно позвонит мне, как только сможет. Позвонит же?

Переобувшись, накинула пальто и на прощанье еще раз заглянула в кабинет начальника. Бумаги лежали на привычных местах, стулья задвинуты идеально ровно, подушки вновь вернулись на диван. Все выглядело ровно так, как и должно было выглядеть. Поэтому, поймав себя на легкой улыбке, закрыла дверь и заперла замок, после чего выключила свет в приемной и, подхватив сумку, направилась на выход.

Однако на ресепшене пришлось затормозить. Просто присутствие на рабочем месте Верочки с Катюшей в нерабочие часы... Ну, знаете, явление уникальное. Тем более, учитывая их серьезные лица.

- А вы почему еще тут? – поинтересовалась у девушек, которые от звука моего голоса синхронно подняли головы.

- Лиза? Не знала, что ты в офисе. – проговорила Верочка.

- Напугала. – дополнила Катюша.

- Я вот тоже удивилась, увидев вас.

- А... - Верочка задумчиво покрутила между пальцев карандаш, а потом с тоской посмотрела на лежащие перед ней бумаги. – Тут фамилии все в списках на пропуски напутали...

- А завтра нужно передать их охране...

- Понятно. – теперь сообразив, с чем связана тоска в голосе, сказала я. У девочек, не привыкших к упорному труду, даже на составление этого списка пара недель уходит, а тут такой апокалипсис. – Вам помочь, может?

Нет, конечно, ни о каких благородных мотивах речь не шла. Плевала я на все эти списки и проблемы Верочки и Катюши, просто...