— Фоксхилл сказал, что могилу Маркуса осквернили.

Она покачала головой и прижала руки к груди.

— Какое кощунство! Мятежники даже мертвых не могут оставить в покое! Никому не удается ускользнуть из их дьявольских сетей. Я знала, что у Маркуса не было другого зятя, кроме отца Антуана, который умер!

Рори обнял ее, утешая.

— Что вы говорите? Муж вашей сестры принадлежал к знатному роду?

Софи отвернулась, и ее голос задрожал.

— Я сказала лишнее.

— Отчего же? Что вы скрываете? Не сомневайтесь, вы можете доверять мне.

Она медленно повернула голову и бросила на Рори встревоженный взгляд.

— Я вам доверяю! Возможно, сейчас настало время обо всем вам рассказать, Рори. Я была не совсем откровенна с вами, да и с кем бы то ни было, но все это ради Антуана. Он не мой племянник, и у меня никогда не было сестры. Антуан сын графини де Жюно. — И девушка поведала капитану всю историю, начиная с просьбы графини спасти ее сына и как она обнаружила Маркуса в оранжерее и заканчивая бегством из Франции. Хотя Софи не вдавалась в подробности, описывая все трудности своего путешествия, Рори и сам догадался, с какими опасностями им пришлось столкнуться.

— Одной Генриетте известна вся правда о происхождении Антуана, — добавила Софи, — но она никогда никому не расскажет.


Софи познакомила Рори с Генриеттой, когда они встретились на Гроув. Рори пригласил туда Софи на танцы, а Генриетта была там в сопровождении своих тети и дяди.

— Я помню, графиня рассказывала, что родной племянник графа был его самым страшным врагом, — продолжала Софи, прижав пальцы ко лбу, как будто пытаясь собраться с мыслями. — Но он занимает высокую должность в правительстве в Париже и не может находиться в Англии. Боюсь, он послал кого-то по следам Антуана, и его человек, никого не застав на ферме, от злости осквернил могилу!

Девушка вся дрожала, и Рори обнял ее.

— Он поступил бесчеловечно, — произнес он. — Ваши враги не сомневались, что вы на ферме. Уезжая с побережья вместе с Барнсами, вы не оставили следов, и никто не мог знать, куда вы отправились вместе с мальчиком. Сдается мне, что приезжавший на ферму француз — шпион, работающий на Англию, и вряд ли бы он причинил вам какой-либо вред. Я доложил об инциденте в то же утро, как Фоксхилл рассказал мне.

Слова Рори успокоили Софи.

— Надеюсь, вы правы, но все же впредь буду осторожной.

— Я провожу вас, Софи. Если вас хоть немного это утешит, можете считать меня вторым защитником Антуана.

Она признательно улыбнулась капитану:

— Я рада, что обо всем рассказала вам.

— Вы можете доверять мне, Софи.

— Я это знаю.

Рори проводил ее до самой калитки. К счастью, Клара уже спала, устав после жаркого и тяжелого рабочего дня. Никто не видел нежного поцелуя Софи и Рори на прощание.


Наступило лето.

Софи и Рори продолжали встречаться каждую свободную минуту. Иногда из-за нехватки времени он ненадолго приходил к дверям «Олд-Шип», чтобы перекинуться с девушкой словечком. От этого они еще больше ценили мгновения, которые проводили вместе. Иногда им удавалось вдвоем поужинать в одной из таверн, которых в городе было целых сорок. В один из таких вечеров Софи и Рори стояли в толпе и любовались фейерверком, устроенном в честь тридцать первого дня рождения принца. Праздничный ужин проходил в Морском дворце, но принц вместе с миссис Фицхерберт и остальными гостями вышли на лужайку полюбоваться ярким салютом. Народ радостно приветствовал Георга, и он весело махал в ответ.

— С днем рождения, принц! Будьте счастливы! — раздавались крики из толпы.

Развеселившиеся Софи и Рори присоединились к хору голосов.

Дважды Софи приходилось работать почти сутки, прислуживая за столом, и после этого шеф-повар давал ей полный выходной день. В первый из этих свободных дней Рори нанял повозку и отвез Софи вместе с Антуаном и Билли посмотреть парад королевских войск.

Принц заказал новую форму для кавалеристов, командиром которых был он сам. Георг выглядел очень красиво в плотном кителе синего цвета с серебряной шнуровкой, брюках из белой нанки и шапке из черного меха с белым пером. Это было восхитительное зрелище, когда отряд промаршировал под стук барабанов. От увиденного Билли и Антуан пришли в восторг. Вечером, проводив мальчиков домой, Софи и Рори отправились в театр.

В следующий выходной Софи Рори пригласил ее вместе с мальчиками на скачки, проходившие на зеленых лугах. И снова там присутствовал принц. Миссис Фицхерберт была в широкополой шляпе с розами. Софи, державшая за руку Билли, видела, как она улыбнулась Антуану, который сидел на плечах Рори. Девушка пожалела, что не может представить мальчика миссис Фицхерберт как сына графа де Жюно.

По поводу судьбы графа и графини не оставалось сомнений. Генриетта попросила Софи крепиться и показала ей французскую газету, где были напечатаны списки жертв революционеров. Среди них были имена родителей Антуана. Сообщалось, что их казнили. В той же газете писали о жестоком убийстве французского графа в Лондоне. Прочитав, Софи больше чем когда-либо осознала, насколько осторожной надо быть, и поклялась себе еще тщательнее скрывать происхождение мальчика.

Ему понравилось проводить время с Рори. Антуан рос смышленым ребенком. Смерть дедушки он переживал сильнее, чем отсутствие отца. Ему было непросто найти общий язык со сверстниками, так как он не достаточно хорошо говорил по-английски. Но с Билли они ссорились не поэтому. Вообще же мальчики по-настоящему подружились. Антуан даже стал называть Клару «ма», как это делал Билли. Софи одергивала его, но Клара качала головой.

— Не запрещай ему. Ни ты, ни я не сможем занять место его матери, но ребенок находит утешение, называя меня «ма».

Софи в который раз подумала, как сильно ей повезло, что они с Антуаном поселились у Клары.


Софи услышала о последнем пари особ высшего общества от помощника повара.

— Слышала новости? — поинтересовался он. — Они не придумали ничего лучшего, как спорить на женщин: модисток, рыбачек, портних и других. Они говорят, что француженки могут принять участие в забеге и показать отличные результаты, учитывая, что им удалось уйти от неприятностей и выжить после всего, что с ними произошло.

Услышав это, Софи только сжала губы, продолжая украшать кремовый торт. Она чувствовала на себе насмешливый взгляд, но поклялась не поддаваться на провокации. Занимаясь дальше своим делом, девушка размышляла о споре, и ей стало любопытно, что же поставлено на кон.

— А каков приз в этих состязаниях? — спросила она.

— Принц лично пообещал победительнице двадцать гиней и новую пару ботинок. А почему ты спрашиваешь? Думаешь о том, чтобы принять участие?

Двадцать гиней! Это больше, чем она заработает за год! Получив такие деньги, она сможет покрыть все зимние расходы и еще оставить немного на будущее. Когда-то она могла потратить такие деньги на пошив платья у парижского портного, но сейчас наступили другие времена, и девушка незамедлительно ответила:

— Если к состязаниям допускаются поварихи, то я готова!

На кухне раздались смешки и стук посуды. Весть о ее намерении участвовать в соревнованиях мигом разнеслась по «Олд-Шип». Уже через пять минут узнавший новости мистер Хикс появился на кухне. Он с любопытством посмотрел на Софи. То, что кто-то из его персонала будет участвовать в соревнованиях, только сделает рекламу гостинице, неважно, выиграет участник или проиграет.

— Но я еще ничего не решила, мистер Хикс, — ответила Софи. — Мы просто разговаривали.

— Тогда я пошлю сообщение с указанием твоего имени и уточню детали.

Так и сделали. Софи занесли в списки участниц соревнований, которые должны были состояться в городе в следующее воскресенье.

Вечером Клара прочитала список участниц. Одна из рыбачек по имени Эмми стала десятой по счету бегуньей.

— Это, конечно, смешно, — заметила она, — потому что Эмми толстовата, но я видела, как она бегает, и, скажу тебе, у нее крепкие ноги.

Софи прогулялась по маршруту предстоящих состязаний, который начинался и заканчивался в Стайне. Ей следовало подготовиться как можно лучше. Приз был слишком важен для нее, и она отчаянно хотела победить. Софи никак не могла решить, во что обуться, потому что все ее туфли были на каблуках. Наконец она решила бежать босиком: ее ступни и так огрубели от ходьбы но гальке. Поздно ночью она побежала по намеченному маршруту и, задыхаясь, достигла финиша.

Окна Морского дворца ярко светились в темноте. Остановившись, Софи оперлась на перила, чтобы перевести дыхание, и увидела в окнах прекрасно одетых людей, сидевших в салоне. Потом появился принц. Он встал спиной к окну и начал петь под аккомпанемент.

Девушка прислушалась. Любовь Георга к музыке была хорошо известна, и баллады, которые он выбрал, красиво звучали в его исполнении. Хотя его нельзя было назвать лучшим из певцов, Софи слушала с удовольствием. Когда принц допел и раздались аплодисменты, она заметила, что несколько прохожих остановились и тоже слушают. Постояв еще немного, Софи отправилась домой.

Весь вечер принц находился в прекрасном расположении духа. Концерт закончился, и вскоре они с Марией перешли в соседний зал, где был накрыт ужин. Георг обожал проводить время в хорошей компании. Леди Джерси была особенно любезна с ним, и его взгляд снова и снова обращался к ней. Он знал ее и ее мужа долгие годы, но ему было известно, что каждый из них живет своей жизнью. Она была весела и остроумна, в свои сорок лет уже стала бабушкой и, несмотря на возраст, оставалась стройной и очень привлекательной. Принц всегда интересовался женщинами старше себя, и его первым серьезным увлечением стала актриса Мэри Робинсон. В порыве влюбленности он называл себя ее Флоризелем, так как в то время она играла роль Пердиты в «Зимней повести». С тех пор это прозвище закрепилось за ним, хотя никто не осмеливался называть его так в глаза.

Леди Джерси поймала на себе взгляд принца и, лукаво улыбаясь, направилась в его сторону, шурша кружевной юбкой.

— Вы пели превосходно, сэр. Я могла бы слушать вас до самого рассвета.

Он просиял от удовольствия. Принц обожал слушать похвалы в свой адрес как от мужчин, так и от женщин.

— Я очень рад, что мое пение доставило вам удовольствие. Как вам нравится Брайтон?

— Здесь просто восхитительно, и мне очень жаль, что семейные дела заставляют меня завтра вернуться домой. Здесь сезон проходит намного веселее, чем при дворе в Лондоне.

— Должен признаться, я никогда не жду с нетерпением конца лета.

— Неудивительно, ведь у вас здесь такой замечательный дом.

Принц засмеялся; его глаза лучились весельем. Ему нравилось, когда Морской дворец называли его домом, хотя он сомневался, что кто-нибудь, кроме Марии, знал, насколько это было важно для него. Он всей душой любил этот великолепный особняк у моря.

— Как только наступит осень, работы в доме начнутся с новым размахом.

— Надеюсь, я буду одна из первых приглашенных и смогу оценить результаты.

Георг посмотрел в глаза леди Джерси.

— Даю вам слово, мадам.

Мария, сидевшая на кушетке и беседовавшая с гостьей, как и многие жены, ни на минуту не выпускавшие из виду своих мужей, сразу же почувствовала интерес супруга к другой женщине, хотя они и стояли в дальнем конце зала. Как хорошо ей были знакомы эти уловки! Короткий смешок, восхищенный взгляд, легкое касание локтем, не заметное для окружающих. Женщины таяли от любезности принца.

Мария непринужденно болтала, и по ее лицу невозможно было понять, что она чувствует, но сердце ее разрывалось. Только не очередная любовница! И только не леди Джерси! Она слишком умна и коварна, а принц так легко увлекается!

В ту ночь Мария лежала без сна рядом со своим мирно спящим мужем. Он обнимал ее во сне, а она думала, что если семейная жизнь даст трещину, как это уже бывало, то она сумеет с этим справиться. Никогда не показывать ревности, как бы плохо ей ни было. Поступи она иначе, пропадет очарование, которое с самого начала влекло к ней Георга. Если она сумеет сдержаться, то ей не страшна ни леди Джерси, ни кто-либо другой, и неважно, какие душевные муки придется пережить.

Глава 9

В воскресенье Софи взяла с собой Рори, Клару и мальчиков, чтобы те поддержали ее на соревнованиях. Вспоминая, как плащ мешал ей, когда она бежала из замка во Франции, в этот раз она ограничилась хлопковой юбкой. Все женщины надели или взяли что-то, что указывало бы на род их занятий. Продавщица рыбы положила в карман фартука рыбину и то и дело вынимала ее, показывая окружающим под хохот собравшийся толпы. Модистка была в красивой шляпке собственного изготовления. Софи принесла с собой деревянную ложку, а портниха привязала к запястью мягкую подушечку для иголок. Официантка из таверны держала в руках пивную кружку, прачка — пузырек с зеленым мылом, а девушка из парикмахерской заколола волосы красивым гребнем.